Вариации на музыкальные темы
Человек, одержимый идеей, способен увлечь своими проектами окружающих. Трудно оставаться равнодушным к тому, как о реконструкции исторического здания концертного зала и возрождении в нем центра музыкальной культуры говорит директор краевой филармонии Олег Грязин - здесь слышатся и прелюдия, и скерцо, и патетическая фуга. А главное, есть ощущение, что он-то и станет автором финала-апофеоза.
- Олег Львович, а как становятся директором филармонии?
- Директором вообще сегодня стать несложно. Уж больно много развелось ТОО, ООО, различных фирм, интересных компаний... Специально директоров филармоний, конечно же, не готовят, как и прочих директоров. Путь складывается из выбора профессии, определенного жизненного опыта, цели, способностей.
- Полагаю, что в юные годы вы не ставили себе подобной цели - стать директором филармонии?
- Думаю, что нет. Хотя выбор профессии был предопределен. Я уже лет с 4 был активным участником самодеятельности, пел в детском хоре, декламировал сначала с табурета, а уж потом на клубной сцене. Став старше, был вокалистом школьного ВИА. Потом, как многие мальчики, грезил заоблачными далями. И представьте, мне знаком восторг человека, поднявшего в воздух самолет (правда, с инструктором). Я недолго проучился в авиационном центре. Жизнь иной раз спускает нас с небес на землю.
- И куда же вы приземлились?
- В Государственное училище эстрадно-циркового искусства в городе Киеве, где просто-напросто закреплял полученные в школьные годы азы музыкальной грамоты. Мотался по гастролям еще студентом, подрабатывал в ресторанах как инструменталист и вокалист. А желание усовершенствовать вокальные навыки привело меня на вечернее отделение киевской консерватории, где я проучился один год.
- Неужели вас отчислили за игру в оркестре ресторана?
- Я сам принял такое решение. Солиста Большого театра из меня бы не получилось. Увлекся постановкой массовых зрелищ, эстрадной режиссурой - эта работа захватила меня, и мысли о консерваторском образовании я оставил без сожаления.
- Какие постановки праздников оставили в вашей памяти яркий след?
- Я во многом благодарен “Укрконцерту”. Именно там, в Киеве, произошло мое становление как режиссера-эстрадника благодаря творческому общению с известными режиссерами-постановщиками массовых зрелищ. Вспоминаются и празднование 1500-летия Киева и проводы олимпийцев на Игры.
- Как же с Украины вы попали на Дальний Восток?
- Детство мое прошло на Севере, хотя родом я из Сибири. А вот мои родители жили на Дальнем Востоке. Когда мне предложили работу в Магадане, я согласился без долгих раздумий. Захотелось перемен, испытаний, свежих тем для творчества
- В Магадане вам доводилось встречаться с легендой советской эстрады Вадимом Козиным?
- С Вадимом Алексеевичем мы были дружны. Он частенько заходил к нам в филармонию по-простому, мимоходом, с авоськой, а в ней - нехитрый набор продуктов. Знаете, несмотря на свою популярность, он производил впечатление одинокого человека. И это несмотря на то, что каждая заезжая знаменитость непременно изъявляла желание встретиться с Вадимом Алексеевичем. С возрастом он стал человеком очень противоречивым. Звоню ему, прошу разрешения посетить его с Беллой Руденко или Михаилом Глузским. Козин приветливо говорит, что будет рад встрече, назначает время. Но бывали случаи, когда именитые гости, стоя у порога, слышали из-за двери ворчливое: “Я болен и не жду гостей”. А когда он был в настроении, мог часами вспоминать былое, садился к фортепиано и голосом, утратившим неповторимое звучание, напевал свои песни.
- После Магадана вы и приехали к нам во Владивосток?
- После Магадана я уехал в Москву и продолжил обучение на высших режиссерских курсах в ГИТИСе в мастерской И. Г. Шароева. Нашими педагогами были ведущие режиссеры московских театров: Евгений Симонов, Андрей Гончаров. Учиться у них многие почитали за честь. И это несмотря на то, что на мощных постановках столичных праздников гоняли нас - ассистентов - будь здоров.
- Чем же завершилась столичная эпопея?
- Работой в московском Театре эстрады под руководством народного артиста России Бориса Брунова. Потом опять был Магадан. И только спустя год я получил предложение возглавить Приморскую краевую филармонию.
- И что же вам преподнес Владивосток: перспективы или проблемы?
- Пожалуй, проблемы, решение которых вело к перспективам.
- Вы можете огласить список?
- Номером один было возрождение концертного зала. Оглядываясь назад, могу сказать, что многое в этом направлении было сделано, но не меньше проблем впереди.
- Я вижу, перед вами на столе лежат эскизы дизайна внутренних помещений филармонии. Вы стоите на пороге реконструкции или ремонта?
- Здание филармонии - это уникальный памятник архитектуры начала века. А век между тем на исходе. За все время его существования им серьезно не занимались. После пожара в 1906 году в зале ни разу не заменялись несущие конструкции. Капитальный ремонт был в 1939 году. Тогда спешили его завершить к 7 ноября, но выбивались из сроков. Это грозило серьезными последствиями для директора. Сердце его не выдержало - он скончался в своем кабинете.
- Трагический штрих того времени. Сегодня, надеюсь, вы работаете не в столь жестких рамках?
- Знаете, у каждого времени свои сложности в решении проблем. Непросто “выбивать” средства на культуру, когда, казалось бы, есть нужды поважнее. А ведь помимо глобальных дел, стоимость которых исчисляется запредельными суммами, есть и дела текущие, и дела “замороженные” на время. Взять тот же музыкальный магазин, расположившийся в стенах филармонии. Он задумывался как салон-магазин. В “Мелодии” тогда, кроме семиструнки ленинградского производства и пианино “Приморье”, никаких музыкальных инструментов покупателю не предлагали. “Петро-шоп” стал первым в крае центром электромузыкальных инструментов, аппаратуры и радиотехники. Сегодня рынок уже достаточно насыщен подобным товаром, и идея салона-магазина вновь витает в воздухе. Ведь именно в салоне можно сесть за демонстрационные клавишные, взять в руки гитару известной фирмы, саксофон, скрипку или виолончель. И тогда, зайдя в такой салон-магазин или за билетом на концерт, можно было бы попасть на сейшн (импровизированный концерт профессиональных музыкантов).
- Лет 15 назад в “Литературной газете” была такая рубрика “Если бы директором был я...”, в которую активно приходили дельные предложения от читателей. А если бы вы были всемогущим директором, то..?
- Я бы не ждал, пока насущные вопросы решаются в кабинетах, и, не ограничивая фантазию, вернул бы уникальному зданию филармонии первозданный вид, чтобы наш зал стал лучшим концертным залом на Дальнем Востоке. С новейшим техническим оснащением, машинерией, суперосвещением, кондиционированием. На такой сцене я мечтал бы видеть и “Виртуозов Москвы” со Спиваковым, и “Квартет Бородина”, и Мстислава Ростроповича, Елену Образцову, зарубежных и отечественных звезд эстрады с настоящими шоу, а не их подобием.
- Вам самому доводилось видеть подобные зрелища?
- И не единожды.
- Насколько же вам, столь искушенному зрителю, интересны те исполнители, чьи имена украшают афиши Владивостока?
- Прежде всего это выдающиеся музыканты современности, хотя и не столь частые гости на нашей сцене: Сергей Стадлер, Зураб Соткилава, звезды оперетты...
- А из эстрадных исполнителей?
- Мне интересен интеллигентный Александр Градский, с удовольствием бываю на безукоризненных концертах Лаймы Вайкуле, Ларисы Долиной, мне импонируют голос и манера держаться на сцене романтичного Валерия Меладзе.
- Простите за нескромный вопрос: а когда вы последний раз покупали билет на концерт?
- Месяцев 8 назад я купил билет на концерт Брайана Адамса в Москве.
- Во что вам обошлось это удовольствие?
- По столичным меркам очень скромно - 250 рублей. А на концерт Паваротти, Доминго или Барбры Стрейзанд не пожалел бы и больших денег. Хорошая музыка - моя слабость.
- А другому человеку вы можете простить слабость?
- Если она связана с музыкальными пристрастиями - сколько угодно. А если вы имеете в виду деловые отношения, то снисхождение вызовет только минутная слабость. Если человек ловчит, хитрит - это недопустимо в отношениях, дружеских или деловых, неважно.
- Насколько широк ваш дружеский круг?
- С возрастом, как, пожалуй, у всех людей, этот круг стал менее широким, но более надежным.
- Легко ли руководить женским коллективом?
- Я считаю наш коллектив слаженным ансамблем, в котором присутствует некая гармония: нажимаешь клавишу и слышишь аккорд. И диссонанс в звучании - редкость. Все настроены по одному камертону.
- Какой у вас музыкальный подход к работе... А какие мелодии царят в вашей семье?
- Тут звучит иная музыка. Моя семья - это мое и отдохновение, и вдохновение. Жена Вика - первая скрипка и в воспитании трехлетнего сына Никиты, и в создании уюта и атмосферы нашего дома.
- А ваши родители могут обогреться возле вашего очага?
- К сожалению, мои родители живут не вместе и далеко отсюда. Отец обосновался в Сибири - мы поддерживаем связь. А мама живет в Прибалтике. У нее свое небольшое дело. Мне как сыну приятно сознавать, что ее бизнес складывается удачно и я, как смог, принял в этом участие. Маме сложно отправляться в путешествие к нашему очагу, но мы с женой навещаем ее. Мы частые гости в Латвии.
