Сколько стоит доброта?

Благотворительность сегодня дает ряд небольших, но весьма приятных льгот. Вот почему у нас так много благотворительных фондов. В прошлом веке такую деятельность, кстати, называли попечительством или призрением. И, самое главное, никогда не путали с рекламой. Сегодня же, жертвуя деньги, благодетели нередко больше всего думают о какой-то своей выгоде, достойном имидже, паблисити... А иногда благотворительность бывает попросту унизительной для тех, ради кого “творят благо”.

Обидели

Много лет назад семья Петровых (имена, фамилия героев по этическим соображениям изменены. - Прим. авт.) взялась растить своего внука. Родители Андрейки спокойно расстались с сыном. У них была другая жизнь, в которую ребенок как-то не вписывался. Наверное, они по-своему любили мальчика. И, кажется, любят и сейчас. Но все заботы о воспитании Андрея, душевные и материальные, весь груз ответственности по-прежнему на бабушке с дедушкой.

И не случись с нами то, что случилось, никто бы, пожалуй, и не узнал о проблемах этой необычной семьи. Но подобно многим, Петровы нынче оказались выброшенными за черту бедности. Доход семьи - около 900 рублей. Виталий Прокопьевич, заработав 48 лет стажа, остался с пенсией в 360 рублей. Подработать где-то и хотел бы, да не в силах - перенес два инсульта. Жена, Наталья Николаевна, тоже пенсионерка, с 40 лет на инвалидности. Как живут? Да как все - божьей милостью, выкраивая, выгадывая на самом необходимом. Перед пенсией холодильник зияет пустотой. Спасительных домашних консервов в семье не водится - ни участка, ни дачи вечно хворающие пожилые люди не держат. На днях зашли знакомые - принесли банку соленых огурцов, немного муки, круп, сахару. Наталья Николаевна попыталась отказаться, неловко ей, стыдно, но где там... Эти люди знают, как они бедствуют. И хотя сами живут трудно, но стараются помочь еще кому-то.

Обращались Петровы в отделы социальной защиты. Это когда совсем уж невмоготу стало: смерть близкого человека, болезни выбрали все отложенное на “черный день”, заставили влезть в долги, за которые не рассчитались до сих пор. К сожалению, служба соцзащиты ничем помочь не могла - слишком много у нас бедных, каждому толику - и то не хватит. К тому же Петровы - не самые нуждающиеся, в прожиточный минимум укладываются. Да и дома у них чисто и аккуратно. Ковры вон на стенах... Заглянувшая как-то к Петровым “социальная защитница” это сразу подметила - как символ достатка. А у кого этих ковров не было в приснопамятные социалистические времена?

Последней инстанцией, куда обратились Петровы, стал фонд социальной поддержки при управлении социальной защиты населения администрации края. Здесь тщательно изучили всю подноготную Петровых, пристыдили горе-родителей, по существу отказавшихся от сына, и обещали помочь. Не деньгами, но продуктами.

Продукты семье действительно выдали. На сто рублей - крупы, растительное масло, лапшу, печенье... Правда, в крупах бегали жучки, но жучков, говорят, можно водичкой смыть. Но дело даже не в этом. Удивляет другое: о своем благодеянии фонд немедленно сообщил в прессе. Да еще с упоминанием фамилии Петровых, с полным описанием всех их бед.

“Я и без того стараюсь с друзьями не встречаться, не хочу обременять своими проблемами. А тут - на весь край прогремели, - - говорит Наталья Николаевна. - Ужас как стыдно. А представьте себе, каково теперь нашему внуку. Он же в школе учится, у него масса друзей-приятелей, а его выставили голодным-раздетым и брошенным. Мы действительно живем трудно, но бедность свою изо всех сил прячем от окружающих. Да, мы просили о помощи, но неужели нельзя было сделать это как-то поделикатнее?!”

За щедрость - спасибо

Увы, деликатности и душевной тонкости нашим чиновникам явно не хватило. Впрочем, этих качеств недостает многим благодетелям. Недаром на смену дореволюционным меценатам, бескорыстно вкладывавшим деньги в искусство, культуру и просто в талантливых людей, сегодня приходят прагматичные спонсоры. И ведь не только слово исчезает из обихода, теряется суть идеи милости. На днях в редакцию обратился представитель одной из преуспевающих компаний: “Хотим помочь больнице”. И дальше: “Но нам нужно, чтобы вы о нас обязательно написали”. Цена благодеяния - реклама. Иные еще и торгуются. В прошлом году, когда совсем невмоготу было детской больнице, обратилась я за помощью в некую фармацевтическую компанию. “Какие скидки дадите на рекламу?” - деловито поинтересовались “благодетели”. Без скидок помочь отказались.

Или еще показательный эпизод. Президент очень известной компании страшно обиделся, когда его имя не прозвучало в списке меценатов, оказавших поддержку юному таланту, и даже отказался прийти на церемонию вручения награды.

А вот более двух десятков фирм, в прямом смысле слова спасших от голода воспитанников городского Дома ребенка, напротив, попросили доктора Касьяна не упоминать о них в прессе. Потому что пришли они к сиротам, движимые лишь чувством сострадания, а вовсе не для того, чтобы афишировать свою доброту.

Благотворительная щедрость, представьте себе, тоже бывает разной.