Пыточная для матросов

Об этой трагедии на Тихоокеанском флоте в прошлом году с ужасом узнала вся страна. Напомним, “В” первым рассказал о ней своим читателям: в воспитательных целях командир закрыл матроса в металлический ящик, в котором невозможно было даже нормально вздохнуть. Живым из “пыточной” парень уже не вышел.

Недавно военный суд Владивостокского гарнизона закончил рассмотрение дела старшего лейтенанта Александра Черкашева. Офицер был признан виновным в превышении должностных полномочий, повлекших тяжкие последствия, и умышленном причинении тяжкого вреда здоровью. За преступление он осужден на 7 лет лишения свободы с отбыванием срока в колонии общего режима.

В душегубку на воспитание

Александр Черкашев давно хотел стать командиром корабля, поэтому службу “тащил” не спустя рукава - старался как мог. Его усилия не остались незамеченными. Уже в августе 1996-го, через два года после окончания училища, он был назначен помощником командира корабля (на кораблях 3-го ранга нет старпома, его обязанности выполняет помощник). Доверие следовало оправдывать. Сам подтянутый, аккуратный, обязательный, офицер физически не переносил “бардак” на корабле.

Уже в октябре, налаживая воспитательный процесс, Александр закрыл двух недисциплинированных матросов в ящик для якорных цепей (расположенное ниже ватерлинии помещение, куда убирается якорная цепь корабля - идеальный карцер). В апреле 1997 года два бойца, неравнодушные к спиртному, по приказанию помощника командира опять провели ночь в “карцере”. Вероятно, содержание в цепном ящике не оказывало благотворного влияния на подчиненных, и через два месяца старший лейтенант Александр Черкашев рискнул применить “высшую” меру наказания - арест с содержанием в герметичном кранце переносного зенитно-ракетного комплекса (ПЗРК).

11 июня 1997 года уходящий в отпуск командир корабля сообщил Черкашеву, что к ним в воспитательных целях переведен матрос Ким. Парень еще тот - в прежней части уже не знали, что с ним делать. Приступив к временному исполнению обязанностей командира корабля, старший лейтенант в обед того же дня отдал распоряжение дежурному по электромеханической боевой части - заставить Кима убрать масляное пятно. Однако “перевоспитуемый” на приказ “навалил”.

На следующий день старший лейтенант узнал от дежурно-вахтенной службы, что Ким не спал в кубрике. В 11 часов на корабле был объявлен “большой сбор”, но матрос на построение не вышел. Через некоторое время его все-таки отыскали. В качестве наказания и. о. командира приказал матросу надеть индивидуальный защитный комплект и пробежать в нем до конца пирса. Ким “заниматься спортом” в тяжелом ИЗК отказался. Не зная, каким образом еще можно добиться исполнительности от матроса, офицер принял решение запереть Кима в кранец ПЗРК. Это произошло в 11 часов 30 минут. Заперев матроса, Александр Черкашев отдал распоряжение дежурному по низам старшине 2-й статьи Майтуеву контролировать арестанта, а сам занялся текущими делами. И в текучке об отданных приказаниях забыл.

Кранец переносного зенитно-ракетного комплекса “Стрела” расположен на верхней палубе. По сути представляет собой металлический шкаф высотой 1 м 84 см, шириной 68 см и глубиной 37 см. Дверь кранца имеет резиновое уплотнение. При нахождении корабля в базе ПЗРК на борту не хранятся. Внутренние стены этого металлического ящика - последнее, что видел в своей жизни матрос Ким.

Пыточный шкаф как инструмент инквизиции широко применялся еще в средневековье. В известные годы запирали “в ящик” особо несговорчивых следователи НКВД. Долго находиться в кранце невозможно. Разумеется, Черкашев знал и устройство, и особенности этого “шкафчика”. Более того, многим на корабле было известно, что один из офицеров уже закрывал в этот кранец своего подчиненного. Правда, матрос не пострадал, а офицер впоследствии был наказан командиром корабля.

В 12.30 старшина, желая проверить состояние арестованного, подошел к кранцу и постучал по двери. Ким также ответил стуком. Следующий раз об арестанте вспомнили лишь спустя почти 4 часа. В 16.20 тот же старшина 2-й статьи Майтуев обратился к старшему лейтенанту Черкашеву за разрешением сводить Кима на обед. Слишком поздно - обед задохнувшемуся матросу уже не был нужен.

Военно-морские авторитеты

История жуткая, выходящая за все рамки как человеческих, так и служебных отношений. Но несмотря на всю ее исключительность, надо признать - это не первый и далеко не единичный случай, когда для наказания рядовых военнослужащих офицеры применяют противозаконные формы воздействия.

Не так давно на другом корабле пьяный матрос почти полностью разгромил пост управления зенитно-ракетного комплекса. В наказание отцы-командиры подвесили бойца за руки к стволу пушки. Получилось что-то вроде военно-морской дыбы. К счастью, никого не убили и даже не покалечили. Несколько лет назад другой “флотоводец” в воспитательных целях запер подчиненного в помещении вентиляторной и держал его там более 20 суток. В конечном счете процесс воспитания закончился самоубийством матроса. И подобных случаев - не перечесть.

На суде Александр Черкашев заявил, что поведение матроса Кима расценил как крайне вызывающее, подрывающее авторитет его как командира и единоначальника в глазах подчиненных. Весь трагизм заключается в том, что подобные командиры вовсе не являются маньяками с садистским уклоном. Абсолютно здоровые люди, в своем уме и при твердой памяти, хорошо характеризующиеся по службе. Единственное, чего они хотят, - добиться строгого выполнения устава и воинского долга. Отзывы о Черкашеве также только положительные: требователен, добросовестен, честен...

Со случаями откровенного неповиновения со стороны нижних чинов офицерам приходится сталкиваться достаточно часто. Правда, в основном молодым офицерам. Но далеко не каждый решается применять столь жесткие меры. Некоторые, пытаясь избежать подобных эксцессов, просто закрывают на все глаза, другие откровенно заигрывают с подчиненными. Большая же часть вынужденно использует метод “кнута и пряника”: где-то дает флотским “авторитетам” послабление, в принципиальных вопросах проявляя непреклонную требовательность. Но сама необходимость вести такую политику вызывает понятное раздражение. “Приказ начальника - закон для подчиненного только в том случае, если подчиненный тоже начальник”, - горько шутят офицеры.

Устав от такого Устава...

Большинство офицеров из тех, с кем мне довелось разговаривать при подготовке материала, не оправдывают Александра Черкашева. Но подчеркивают: это преступление - часть общей системы взаимоотношений, сложившейся сейчас в армии и на флоте. Одной из главных причин офицеры считают несовершенство армейских законодательных актов.

Взять действующий дисциплинарный устав. Созданный на основе наилучших революционных устремлений героев гражданской войны, при наличии руководящей роли партии и комсомола, он еще на что-то годился. На бумаге и сейчас все выглядит красиво и убедительно: от воспитания высоких морально-психологических качеств до “применения оружия в исключительных, не терпящих отлагательства случаях”. На самом же деле реально командир может применить выговор, наряд вне очереди или арест с содержанием на гауптвахте. В нарядах матросы сейчас и так стоят через день, говорить об эффективности выговора в армии вообще не хочется. Попасть же на переполненную гауптвахту “раздолбаю” в нынешней обстановке бывает сложней, чем порядочному человеку в дом отдыха. “Губа” - она одна, а нарушителей дисциплины много. Вот и приходится изобретать собственные меры наказания, на свой страх и риск добиваясь исполнения закона незаконными методами. Ничего не поделаешь, ведь кто-то же должен и Родину защищать...

Реформы в армии не успевают за развитием общества. Иными словами, вооруженные силы попрежнему живут по меркам социализма. Попав на службу совсем из другого мира, призывник впадает в шок - оказывается, он что-то должен и чем-то обязан государству. Единственным выходом из такого положения большинство молодых офицеров считает создание по-настоящему профессиональной армии. А пока этого не произойдет, подобные трагедии попросту неизбежны.

P. S. В конце февраля военный суд одного из гарнизонов Дальневосточного военного округа приговорил к нескольким годам лишения свободы командира роты, убившего рядового... за грязный воротничок гимнастерки. Удар кулаком для солдата оказался смертельным.