Три страны. Три Родины. Три жизни

(Продолжение. Начало в номере за 29 ноября)

Фурукамаппу (Кунашир) - Хоккайдо

...Занявшие Курилы советские войска остро нуждались в переводчиках - на островах продолжали жить тысячи и тысячи японских семей. И вскоре Яёй была буквально "мобилизована" на изучение русского языка. Произошло это не случайно: девушке, обучавшейся в Токио кройке и шитью, было приказано шить одежду для советских офицеров. Поэтому изучение языка стало просто следующим логическим шагом.

Выучившись разговорному русскому и работая в швейной мастерской, Яёй много общалась со своими заказчиками. Офицеры не раз рассказывали ей о том, что изначально в планах было высадиться в городе Румой и оккупировать Хоккайдо. К этим словам они обычно добавляли, что все равно "лет через 30 Хоккайдо обязательно станет частью территории СССР".

Молодость брала свое, и неудивительно, что Яёй влюбилась в молодого советского офицера. Его звали Иван, он носил  лейтенантские погоны, и было ему 24 года. В отличие от многих других военных, ожесточенных минувшей войной и службой в чрезвычайно удаленном гарнизоне, у Ивана был мягкий характер.

В свободные минуты они часто прогуливались по открытому песчаному берегу, который тянулся на много километров в обе стороны от поселка. Те дни Яёй и сегодня вспоминает как одни из самых счастливых в ее жизни...

Однако роман советского офицера с японской девушкой не мог остаться незамеченным для политработников и особистов. Вскоре до Яёй дошли слухи, что Иван попал под трибунал. В один из вечеров в конце 1947 года в дверь ее дома постучали. На пороге стоял голубоглазый Иван. Лицо его было печально, а на плечах отсутствовали офицерские погоны. Иван долго смотрел на нее, не говоря ни слова, и Яёй поняла, что он пришел прощаться.

...Всю жизнь не оставляло Яёй чувство вины и глубокого раскаяния; и никогда уже ей не суждено было узнать, остался ли Иван в живых, как сложилась его судьба...

А вскоре после исчезновения Ивана началась принудительная репатриация японцев. Яёй навсегда запомнила октябрь 1948 года: на рейде стоит судно для репатриантов, а на берегу возле маленького плашкоута ее окружили советские офицеры и русские женщины и уговаривают остаться. Ее терзали сомнения, но все-таки Яёй понимала: если сейчас она останется в СССР, связь с Японией и с семьей прервется навсегда.

Репатриация в Японию, которая находится от Кунашира в 17 километрах, проходила тем не менее через Сахалин. Целый месяц репатрианты жили в здании бывшей женской школы, и все это время советские офицеры продолжали убеждать Яёй остаться. И только в ноябре вместе с другими полутора тысячами японцев Яёй сумела сесть на пришедшее за ними судно - "Такакураяма-мару". При посадке на борт конечным пунктом своего путешествия она назвала Хакодате.

Через несколько дней на закате солнца судно вошло в Сангарский пролив. Послышался звон колокола монастыря поселка Камиисо. Все репатрианты плакали. У Яёй, не представлявшей себе никаких перспектив, не было даже сил, чтобы радоваться возвращению на родину.

Впрочем, до возвращения оказалось далеко. В Хакодате сход на берег ей запретили. А в отдельной каюте, куда ее привели, уже ждал американец, прекрасно говоривший по-японски. Это был сотрудник Си-Ай-Си - военной контрразведки:

- Савадзаки-сан, вы ведь на Кунашире довольно серьезно сотрудничали с советскими военными? Расскажите, пожалуйста, поподробнее о ваших отношениях с офицерами, которые носили синие погоны (пограничные войска)?

Допрос продолжался более шести часов.

Наконец Яёй разрешили сойти на берег и поместили в лагерь для беженцев "Тиёгадай". В магазине она купила яблоки, которых не видела уже несколько лет. И лишь почувствовав их кисло-сладкий вкус, Яёй поверила, что она жива и находится на родной земле.

Долинск - Томари - Южно-Сахалинск

...Осенью 1949 года советские спецслужбы неожиданно арестовали отца корейской девочки Ким Ёнбин, которой тогда было 15 лет. Ёнбин сама уложила в платок его одежду и подала ему. В тот день она видела отца в последний раз. Вскоре суд приговорил его к 25 годам заключения,  и в начале 1950 года он был отправлен в Воркуту.

С арестом мужа и отца семья моментально лишилась опоры - жизнь кардинально изменилась, наступили бедность и голод. Через пять лет отца выпустили на свободу, однако увидеть семью ему больше не довелось - он был принудительно выслан в КНДР, где вскоре умер...

В мае 1951-го 17-летняя Ким Ёнбин по совету мамы вышла замуж за корейца, который был старше ее на пять лет. Получившая японское образование Ёнбин хотела уехать в Японию, но это было несбыточной мечтой. Брак в этой ситуации становился одним из условий выживания.

Через год родился первый сын, еще через два года - второй. Однако муж стал все больше и больше пить, а напившись, начинал избивать жену. Хуже того, он приговаривал: "Женщине книги не нужны" - и швырял в печку томики, которыми так дорожила Ёнбин. Наступили дни сплошного ужаса. Доведенная до отчаяния Ёнбин хотела даже покончить жизнь самоубийством, однако мать, заподозрив неладное, сумела ее спасти. Единственной отдушиной в то время стало для нее японское радио, которое она тайком слушала по ночам. В основном это были незамысловатые песенки популярных в те годы исполнителей - Мисоры Хибари и Михаку Мития. Но если бы кто-нибудь узнал, что Ёнбин постоянно слушает японское радио, ей могло бы не поздоровиться.

Когда пьянство и избиения мужа стали совсем невыносимыми, Ёнбин решилась на развод. В снежном марте 1955 года вместе с мамой и двумя маленькими детьми они направились из Томари, где жили в то время, в Южно-Сахалинск. Здесь ей удалось устроиться подчитчиком гранок в газету, выходившую на корейском языке. Чтобы содержать семью - маму и двоих детей, - Ёнбин приходилось работать едва ли не круглые сутки.

Однако еще через три года в ее судьбе произошло еще одно поворотное событие: ее коллега  Ли Ханпё предложил ей выйти за него замуж. Уже имевшая к тому времени печальный опыт, Ёнбин сначала не поверила в серьезность его намерений, однако видя, как привязались к нему ее маленькие сыновья, все же решилась и осенью 1958 года вышла за него замуж.

Далянь - Владивосток - Южно-Сахалинск - Москальво

Фактически оставшись без родителей, родившаяся в Японии 15-летняя русская девушка Галина Зверева вместе с братьями и сестрами оказалась после войны в китайском Даляне, получившем статус одной из советских военных баз.

Ее старшие братья и сестры, знающие русский, японский и китайский языки, начали работать переводчиками в расквартированных здесь воинских частях. Четверо представителей младшего поколения большой семьи Зверевых, чтобы выжить в это трудное время, сняли маленький домик. Жили небогато, но вместе все же веселее. Будучи самой младшей, Галя оказалась в роли домохозяйки - она готовила и содержала в порядке дом, где поздним вечером собирались все вместе братья и сестры, которым приходилось очень много работать.

Продолжалось это недолго, и вскоре Галя уехала во Владивосток, впервые таким образом оказавшись на своей исторической родине - на той земле, которую много лет назад были вынуждены покинуть ее родители.

А в 1951 году 18-летняя Галина Зверева окончила Владивостокское профтехучилище связи и по распределению уехала работать на центральный телеграф Южно-Сахалинска. Жилье ей предоставили в деревянном бараке, оставшемся еще от японцев. Фактически это было не более чем просто спальное место с минимумом комфорта - в студеные зимы стоявшие в комнате ведра с водой промерзали едва ли не до дна...

Всего Галина прожила на Сахалине 17 лет, но с Ким Ёнбин никогда в жизни встретиться ей не пришлось. Тем более что, поработав несколько лет в Южно-Сахалинске, Зверева переехала на север Сахалина - в портовый поселок Москальво.

Жизнь была очень трудной, но постепенно судьба стала поворачиваться к Гале лицом. В 1957 году сумели вернуться из Японии на родину мама и сестры. От них Галина узнала о том, как умер отец и где он похоронен. Еще два года спустя - в 1959-м - все в том же Москальво Зверева вышла замуж и стала  Асеевой. В 1961 году родился сын, однако, как и у Ёнбин, семейная жизнь у Галины не заладилась, и через восемь лет они с сыном остались одни...

"Хоккайдо симбун"

(Окончание  в следующем номере "В")