Последний ратник

После всего того, что произошло с русской литературой в XX веке, казалось бы, невозможно даже представить, чтобы в начале века XXI в Москве жил и работал писатель (популярный и широко издаваемый, да к тому же  независимый и подлинно талантливый), прошедший круги ада Отечественной войны, проживший в столице все послевоенные годы и при этом никогда не изменивший своим принципам; каждый раз бескомпромиссно идущий на столкновение с системой и всегда  побеждавший в открытой схватке с ней.
После уничтожения Павла Васильева и Осипа Мандельштама, Николая Гумилева и Бориса Пильняка... И многих-многих других.
После унижения и замалчивания Андрея Платонова и Анны Ахматовой, Михаила Зощенко и Бориса Пастернака... И многих-многих других.
После изгнания Александра Солженицына и Иосифа Бродского... И многих-многих других.
После разгрома журнала "Новый мир" и альманаха "Метрополь"...
И многого-многого другого.

* * *

Самый загадочный писатель советской литературы Владимир Осипович Богомолов родился в 1926 году - как раз посередине, на рубиконе - между октябрьским переворотом и началом массовых репрессий. Его погодок, блестящий Юрий Трифонов в 1944 году поступил в литературный институт, а уже в 1951-м был принят в Союз писателей. Первый роман Ю. Трифонова "Студенты", написанный еще в институте и опубликованный в "Новом мире", сразу же получил Сталинскую премию. Дальнейшая жизнь писателя складывалась непросто, но его творческая биография оказалась вполне благополучной, и даже, как говорят, если бы не безвременная смерть, Юрий Трифонов был реальным претендентом на получение "Нобелевки" в 1982 году.

Судьба же Владимира Богомолова (Войтинского) сложилась совсем по-другому. В июле 1941 года, бросив школу и прибавив себе два года, пятнадцатилетним юношей он добровольцем ушел на войну. Сначала курсант воздушно-десантной школы, а с октября 1941-го, совсем еще мальчишка, он становится командиром отделения разведки 6-го гвардейского воздушно-десантного полка. Тяжело ранен, трижды контужен. Войну В. Богомолов закончил в Германии старшим лейтенантом, командиром разведвзвода. А уже в конце июня 1945-го товарный состав в режиме строжайшей секретности со скоростью курьерского поезда уносил его из Европы прямиком на восток - "ставить империалистическую Японию на колени".

После окончания маньчжурской кампании Владимир Богомолов приезжает во Владивосток, в оперативную группу Дальневосточного военного округа, и вскоре получает назначение на должность командира роты автоматчиков 126-го горно-стрелкового корпуса... в Уэлен, на Чукотку, "откуда, если верить справочнику, до ближайшей железнодорожной станции было шесть тысяч четыреста двадцать пять километров, а до... Аляски - менее ста...".

Корпус спешно перебросили из Европы к Берингову проливу - во исполнение директивы генерального штаба, согласно которой после разгрома гитлеровской Германии потенциальным противником № 1 становились США. Поэтому требовалось срочно прикрыть кратчайший путь их возможного вторжения...

В конце октября на Чукотке - настоящая зима, а личному составу было приказано ставить на берегу Ледовитого океана обычные палатки-шестиклинки на десять человек... "Холод был жутчайший, - вспоминал В. Богомолов. - Ни дров, ни хвороста. Это Арктика. Топили дрянным малокалорийным углем наружного залегания. Но и за ним приходилось ходить на копи. А это тридцать два километра в один конец. И в этот же день - обратно. Ходили на лыжах, уголь набивали в вещмешки... Я служил там до августа 1946 года, после чего был переброшен на Камчатку...".

Обо всем об этом и о многом другом поведал писатель в своем автобиографическом романе "...Жизнь моя, иль ты приснилась мне?", охватывающем "семьдесят лет жизни героя романа и России". Но это будет потом...

А в 1950-м, переведенный с Дальнего Востока, он вновь попадает в Берлин. На одном из совещаний Богомолов заступился за незнакомого офицера, которого начальство после провальной разведоперации решило сделать "козлом отпущения". Через четыре дня его арестовывают, под конвоем вывозят во Львов и сажают во внутреннюю тюрьму МГБ - вместе с оуновцами и полицаями. Из 13 месяцев, проведенных в тюрьме, девять он просидел в карцерных одиночках. После освобождения Богомолов дал телеграмму в военную прокуратуру, требуя официальных извинений. В ответ ему как ни в чем не бывало выплатили денежное довольствие за время отсидки и предложили должность в Прикарпатском военном округе.

На следующий день В. Богомолов написал рапорт об увольнении, "дав себе слово никогда нигде не служить и не состоять". И свести до минимума контакты с государством.

Оформив военную пенсию, он едет в Москву. В 1952 году экстерном сдает экзамены за 9-й и 10-й классы и усиленно занимается самообразованием.

"Война окончилась, отменив все скидки, допуски на военное положение. Надо было писать о ней всю правду..." - скажет позднее о себе тогдашнем Борис Слуцкий.

В 26 лет пришлось начинать все сначала. Он очень много читает, старается наверстать упущенное.

"По сути я делал привычное, то же самое, что и в армии: собирал, классифицировал, сопоставлял и анализировал тематическую информацию - в войсковой разведке это называется массированием компетенции".

По признанию В. Богомолова, взяться за перо его побудила несуразность книг о войне, выходивших тогда. Это была та самая "одышлевая" литература корифеев - Чаковского и ему подобных" (В. Астафьев).

Повесть "Иван" вышла в июньском номере  "Знамени" за 1958 год (тогда же впервые появился и псевдоним Богомолов - от материнской фамилии Богомолец). Спустя пять лет он напишет "Зосю". А между ними - совсем небольшие, ставшие теперь хрестоматийными новеллы. Его шедевры:  "Первая любовь" и "Сердца моего боль".

"Иван" счастливым образом объединил судьбы двух замечательных художников. Несмотря на венецианский триумф "Иванова детства", В. Богомолову все же был не по душе пацифистский дух фильма Андрея Тарковского. Но он высоко оценил талант молодого режиссера и в дальнейшем, когда зашла речь об экранизации "Момента истины", долго, но безуспешно бился с киношным начальством за его кандидатуру...

"Момент истины" в творческой судьбе писателя Владимира Богомолова наступил в 1974 году, когда в "Новом мире" был опубликован его роман с одноименным названием. А через год он вышел одновременно в издательстве "Молодая гвардия" и в "Роман-газете" - полуторамиллионным тиражом. С той поры роман переиздавался свыше 110 раз и был переведен на десятки языков.

Но этому предшествовала битва - не на жизнь, а на смерть. Целых 14 месяцев писателя таскали по инстанциям. Главные цензоры КГБ и министерства обороны так искромсали рукопись своими придирками, что на ней живого места не осталось. Это называлось "экспертно-консультационными чтениями". От автора категорически требовали снять две главы - со Сталиным и эпизод с генералами. Но и помимо этого было множество других замечаний.

Церберы сразу унюхали в романе главное - то, что спустя годы емко сформулировал Константин Симонов: "Это роман не о военной контрразведке. Это роман о советской государственнной и военной машине... и типичных людях того времени."

Богомолов не отдал в романе ни  одного слова!

Известный своим анахоретским образом жизни, твердым и неуступчивым характером, Владимир Богомолов никогда не состоял в партии, отказался от многих предложений вступить в союзы писателей и кинематографистов. А также от двух Государственных премий, орденов и гонораров за фильмы, постановки которых его не устраивали.

Такое поведение писателя было дерзким вызовом системе, но он по-другому не мог.

Произведения Богомолова постоянно переиздаются. Но вы попробуйте сегодня найти в книжном магазине хотя бы одну его книгу, и вы сразу поймете, на чьей стороне правда.

"Для того, чтобы быть в литературе, для того, чтобы твои произведения бесперебойно выходили в свет и через 20, и через 35 лет после первой публикации, совершенно не обязательны ни какое-либо членство, ни участие в литературных группировках, ни общественная деятельность, совершенно не обязательны ни подмахивание конъюнктуре, ни пресмыкательство перед власть имущими, ни мелькание в средствах массовой информации, ни элементы паблисити - все это ненужная корыстная суета...".

В свой предпоследний бой Владимир Богомолов вступил 11 февраля 1993 года, когда возвращался от машинистки с набранными страницами главы из нового романа. В парадной его дома в Протопоповском переулке на него напали двое молодых грабителей. Атлетически сложенные подонки били писателя кастетами по лицу  и голове, стремясь выхватить у него кейс. Но им это не удалось. Он защитил свою рукопись. Когда потом приехала "скорая", врач, не имея при себе обезболивающих препаратов, наложил В. Богомолову без наркоза 17 швов...

9 мая 1995 года газета "Книжное обозрение" напечатала большую статью Владимира Богомолова "Срам имут и живые, и мертвые, и Россия...".

Побудительным мотивом для этой публикации послужил роман Георгия Владимова "Генерал и его армия", опубликованный накануне в нескольких номерах журнала "Знамя" и получивший впоследствии Букеровскую премию.

Богомолов писал о генерале Власове, о предателях и предательстве. Он увидел в романе своего коллеги (тоже, к слову, яркого и талантливого писателя, автора "Верного Руслана") не только множество военных ошибок, вызванных незнанием войны, но прежде всего - апологетику измены и предательства и "блестяще доказал" это, по выражению Анатолия Рыбакова.

"Было писательское поколение, - писал автор "Детей Арбата", - для которого война оказалась самым значительным событием их жизни: Быков, Слуцкий, Богомолов, Некрасов... Они попали на фронт мальчишками, фронт их обжег...".

Резонанс после выхода статьи был огромный. Она расколола писательское сообщество на две неравные части. Богомолов опять оказался в меньшинстве. Но не уклонился, а принял вызов.

"Война, армия и послевоенное офицерство в смысле познания людей и жизни дали мне чрезвычайно много, - напишет он в  автобиографии. - Это был необычайно насыщенный опыт - к примеру, только за лето и осень 45-го года мне довелось наблюдать немцев в Германии, китайцев в Маньчжурии, японцев на южном Сахалине, чукчей  и эскимосов на Чукотке".

Владимир Богомолов работал над романом "Жизнь моя, иль ты приснилась мне?" последние 30 лет жизни, и только смерть писателя 30 декабря 2003 года прервала этот поистине титанический труд. Писатель так говорил о своей главной книге: "Это будет отнюдь не мемуарное сочинение, не воспоминания, а, выражаясь языком литературоведов, "автобиография вымышленного лица".

До самого последнего дня В. Богомолов дорабатывал роман и всякий раз отвечал отказом на предложения о его публикации. И только две большие главы были опубликованы в литературной периодике при его жизни - "В кригере" и "Вечер в Левендорфе".

Первая была напечатана в восьмом номере "Нового мира" за 1993 год. Впечатление от прочитанного было ошеломляющим. Ничего похожего об армии прежде мне читать не приходилось. Текст буквально ошарашивал своей откровенностью, но при этом не вызывал отторжения. Как и все у Богомолова, он был беспощаден и безупречно точен.

В тот же вечер я написал Владимиру Осиповичу письмо. Еще ничего не зная о существовании романа, я попросил его прислать "что-нибудь подобное" - для публикации в "Рубеже"... И только спустя 10 лет, уже после его кончины, вдова В. Богомолова Раиса Александровна Глушко любезно передала мне дальневосточные главы романа, которые писатель успел закончить. Была среди них и "В кригере" с педантичной пометкой автора "Правки внесены".

Первая публикация этой удивительной прозы большого русского писателя Владимира Богомолова - наш совместный проект с газетой "Владивосток" - дань памяти участников тех трагических событий, которые разворачивались на Дальнем Востоке 60 лет назад, в августе-сентябре 1945 года.

* * *

Характер и убеждения Владимира Богомолова сформировали, как он сам считал, дед, война и армия:

"Некоторые из его постулатов сегодня, своим языком, я сформулировал бы так:

Ты пришел в эту жизнь, где ты никому не нужен. Не жди милости от людей или от Бога - тебе никто и ничего не должен! Надейся только на самого себя, вкалывай в поте лица, выживай!

Чем бы ты ни занимался, вкладывайся в отделку. Делай все добросовестно, хорошо и по возможности лучше других.

Власть - зло. Держись подальше от начальства! У них своя жизнь, а у тебя своя!

Не угодничай, не подлаживайся и никого не бойся. Не давай себя в обиду. Пусть лучше тебя убьют, чем унизят!".

Своему кредо Владимир Богомолов, последний ратник русской литературы, оставался верен до конца жизни.

Автор: Александр Колесов, главный редактор альманаха "Рубеж"