Суда подводного плавания

100 лет назад во Владивостоке сформирован первый в России отряд подводных лодок

Когда Жюль Верн создавал свой «Наутилус» и его отважного капитана Немо, подводные лодки в России давно перешли из области научной фантастики в реальное кораблестроение.

Еще в 1725 году кораблестроитель Ефим Никонов построил на Адмиралтейской верфи придуманное им «потаенное огневое судно» - первую русскую подводную лодку и успешно провел ее испытания в присутствии императора Петра I.

В начале ХIХ века созданием подводных судов занялся один из выдающихся русских военных инженеров Карл Шильдер. В 1834 году на Александровском литейном заводе по его проекту была построена первая в мире цельнометаллическая подводная лодка. Она весила 15 тонн и могла погружаться на глубину до 10 метров. На ее вооружении находились ракетные установки, расположенные по бортам.

В 1856 году полковник Николай Игнатьев (который через четыре года присоединит к России Приморский край) был заместителем председателя комиссии по испытанию подводной лодки немецкого инженера Бауэра «Морской чорт». Это было очень оригинальное судно. Оно могло и плавать на поверхности моря, и кататься по его дну на колесах. Было совершено более 150 погружений, правда, вблизи берега и на короткое время. Но на заключительном этапе испытаний лодка запуталась в водорослях. Членам комиссии и экипажу пришлось спасаться через люк, а немцу «указали на дверь».

Изобретатель русской торпеды инженер Александровский предложил Морскому министерству подводную лодку своей конструкции. Ее винты приводились во вращение сжатым воздухом. В 1866 году комиссия под руководством капитана I ранга Густава Эрдмана (будущего создателя города Владивостока) приступила к испытаниям субмарины. Штурманом первой русской подводной лодки был назначен другой офицер-тихоокеанец мичман Куприянов. Имена этих офицеров носят мыс и полуостров в Амурском заливе. Испытания, которые проводились в районе Толбухина маяка, прошли успешно, но дальность действия лодки была признана недостаточной для принятия ее на вооружение Императорским флотом.

В 1882 году подводную лодку своей конструкции предложил Морскому ведомству выдающийся русский изобретатель Степан Карлович Джавецкий. Его маленькой лодкой с винтовым движителем, приводимым во вращение ногами единственного человека, составлявшего экипаж лодки, заинтересовался император Александр. По его распоряжению лодку привезли в Гатчину и спустили в прозрачные воды Серебряного озера. Зная, что Александр III неразлучен с императрицей Марией Федоровной, Джавецкий заказал букет ее любимых цветов - великолепных орхидей. В день испытаний царь с царицей сели в шлюпку, на которой и вышли на середину озера. Изобретатель, пользуясь прозрачностью воды, маневрировал около шлюпки, часто проходя и под нею. Когда же шлюпка высадила августейших пассажиров на пристань, Джавецкий, причалив рядом, вышел из лодки и, преклонив колено, подал императрице букет со словами: «C’est le tribut de Neptune a Votre Magestik» (это дань Нептуна Вашему величеству). Царица была в восторге, и последовал приказ немедленно изготовить 50 таких лодок, а автору выплатить 100 000 рублей. С небольшими изменениями в конструкции 50 лодок было передано Морскому ведомству. Несколько попали в Николаевск на базу инженерных частей Сибирской флотилии. Именно на лодке конструкции Джавецкого хотел совершить набег на японскую эскадру и взорвать флагманский корабль командир миноносца Амурской флотилии поручик Георгий Седов.

Но к полноценной работе по созданию подводного флота Россия приступила немногим более 100 лет тому назад. 4 января 1901 года несколько молодых петербуржских кораблестроителей получили из Морского министерства конфиденциальным письмом уведомление «о Высочайшем утверждении их для проектирования полуподводных судов».

У молодежи дело не стояло, и уже в мае группа специалистов «строительной комиссии подводных лодок», руководимая инженером Иваном Григорьевичем Бубновым, представила Морскому техническому комитету проект боевой подводной лодки. По этому проекту на Балтийском заводе была заложена и в 1904 году сошла со стапелей первая русская субмарина, получившая при закладке название «Дельфин». Она стала учебным кораблем первого отряда русских подводников, размещенного в Кронштадте. Его командиром был назначен капитан II ранга Михаил Николаевич Беклемишев. Первым матросом, получившим назначение в отряд подводного плавания, стал минно-машинный квартирмейстер контрминоносца «Поражающий» Михаил Сюткин.

В январе 1904 года началась русско-японская война. И если Порт-Артур со стороны моря защищали батареи береговой обороны и корабли Тихоокеанской эскадры, то оборонительная система Владивостока еще только создавалась.

Отряду крейсеров предстояло уйти на рейдерские операции (для этого он и был предназначен), и недовооруженная крепость оставалась один на один с броненосными крейсерами адмирала Камимуры. Помощь, как всегда, пришла с Балтики.

В марте 1904 года Кронштадтский учебный отряд подводного плавания был переведен во Владивосток. По железной дороге были доставлены первые подводные лодки. В механических мастерских производили их сборку, а в Шефнеровских казармах размещались первые экипажи. Создавался первый российский отряд подводных лодок, или, как говорили тогда, подводных миноносцев. В него вошли: маленький экипаж - всего 12 человек, «Дельфин», которым командовал лейтенант Завойко, внук знаменитого адмирала; быстроходная, но с постоянно ломающимися механизмами «Форель»; мощный, германской постройки «Сом». Был он тихоходен и неповоротлив, но зато мог добираться даже при крутой волне до самой дальней бухты Приморья. Позже к ним присоединились «Касатка», «Скат», «Налим», «Кефаль», «Щука», «Фельдмаршал граф Шереметев» и очень похожий на «Сома», но российской постройки «Осетр».

1 августа Владивостокский отряд крейсеров принял неравный бой с броненосной эскадрой адмирала Камимуры. Крейсера «Громобой» и «Россия» потеряли треть экипажей, но смогли, несмотря на тяжелые повреждения, прорваться во Владивосток. Крейсер «Рюрик» был затоплен оставшимися в живых моряками. Рейдеры встали на долгий ремонт. Порт-Артурская эскадра тоже перестала существовать как боевая сила. Теперь Владивосток мог ожидать визита не только крейсеров Камимуры, но и броненосцев адмирала Того. Оборона берегов Приморья и его столицы полностью легла на отряды легких кораблей - стареньких канонерок и миноносцев.

Но главную роль командование отводило экипажам подводных лодок.

Уже осенью вышла в залив Петра Великого на рекогносцировку быстроходная «Форель». Там и произошла встреча русской субмарины с японским миноносцем.

Из приказа командующего от 20 ноября 1904 года: «За проведенную рекогносцировку и потопление японского миноносца мичмана Дмитриева произвести в лейтенанты и наградить орденом Святого великомученика и победоносца Георгия 4-го класса».

Остальные члены экипажа получили знаки ордена Святого Георгия, предназначенные для нижних чинов.

1 января 1905 года Кронштадтский учебный отряд был реорганизован в Отдельный отряд миноносцев и стал первым в мире боевым формированием субмарин. Командиром назначили капитана лодки «Касатка» лейтенанта Плотто. Подводников присоединили к Владивостокскому отряду крейсеров.

29 января на борту броненосного рейдера «Громобой» под председательством командующего эскадрой контр-адмирала Йессена состоялось первое в мире совещание по тактике боевого использования подводных лодок.

Тем временем в отряде команды изучили не только технику подводного плавания, но и приморские берега. Подводники перестали бояться мелей и рифов. Их лодки начали постоянно выходить на охрану морских подступов к Владивостоку. И этих корабликов с экипажем в полтора - два десятка человек панически боялись капитаны закованных в броню гигантов эскадр Того и Камимуры. Приборов для обнаружения подводных лодок и орудий борьбы с ними инженеры еще не создали.

Поэтому даже к самым отдаленным бухтам русского побережья рисковали подходить только легкие японские корабли. 29 апреля лодка «Сом» под командованием лейтенанта князя Трубецкого, находясь на боевом дежурстве в бухте Преображения, обнаружила вражеские миноносцы и сразу же пошла на сближение с неприятелем. Японцы позорно бежали.

После нескольких встреч с подводными лодками Отдельного отряда корабли адмирала Того любого ранга перестали появляться у берегов Приморья.

После окончания русско-японской войны тихоокеанские подводники начали осваивать технику подледного плавания.

16 декабря 1908 г. командир отряда капитан I ранга Степан Платонович Садоков поручил капитану подводной лодки «Кефаль» лейтенанту Меркушеву пройти под ледовыми полями в заливе Петра Великого. Лодка вышла из бухты Улисс, нырнула под лед в проливе и всплыла в заливе Петра Великого.

Владивостокские подводники первыми в мире освоили технику плавания под льдами. Теперь на охрану берегов далекой окраины русские подводные лодки могли выходить зимой.

Вскоре отряд пополнился новыми лодками типа «Гепард», спроектированными русским кораблестроителем полковником Бубновым. По всем показателям они превосходили субмарины германского и английского производства.

Когда началась первая мировая война, охрану проливов, ведущих к русскому побережью Японского моря, от нападения германских рейдеров приняла на себя Япония. Поэтому большая часть лодок была переведена на защиту Петрограда. А первый матрос российского подводного флота Михаил Петрович Сюткин остался в полюбившемся ему приморском городе. Работал в механических мастерских порта, ставших впоследствии флагманом дальневосточного судоремонта «Дальзаводом», женился, воспитывал детей, потом, как большинство дедов, баловал внуков.

Ушел из жизни Михаил Петрович в 1948 г. и был похоронен на владивостокском Морском кладбище.

Новая история подводного флота на Тихом океане начнется тоже во Владивостоке в 1932 г.

Автор: Юрий ФИЛАТОВ, специально для «В»