На Первой Речке отдыхали приказчики, на Седанке – умственная аристократия

Экскурсионный совет международного выставочного центра музея им. В. Арсеньева снискал славу создателя эксклюзивных экскурсионных маршрутов, которые пользуются завидной популярностью. В его послужном списке их десятки: “Городской голова в судьбе Владивостока”, “Живая память”, «Романовы во Владивостоке», «Полцарства за коня», «Летите, голуби!».

Сегодня мы попросили представить одну из них - “Загадки владивостокских пригородов” краеведа Нелли Мизь, автора экскурсии.

- Отношение к пригороду – к участку при городе, где люди не жили, а только отдыхали, – постоянно менялось. Кто бы мог подумать, что 100 лет назад пригородом считалась… Первая Речка.

“Местность Первая Речка знаменита своим пивным заводом, в маленьком садике которого владивостокский буржуа проводит за кружкой пива весь праздничный досуг, - сообщал в своих путевых впечатлениях в 1900 г. г-н Хроновский. – Это любимое место отдыха и развлечения для приказчиков, конторщиков и всевозможных маленьких, зависимых по своему положению людишек. А вот Седанка - место гуляний и пикников более солидной публики и представителей денежной и умственной аристократии… Сюда по воскресеньям любят отправляться более требовательные городские интеллигенты,  не любящие веселиться на глазах у публики”.

А поставлял  пенящийся напиток отдыхающим германский подданный Николай Рик, прекрасный пивовар. Он приехал во Владивосток, когда ему исполнилось лишь 22 года, и больше с городом никогда не расставался.

Заводик он взял в аренду за 5 тысяч рублей в год у Ивана Семенова (не путать с Яковом Семеновым). Пиво низкого сорта стоило 15 коп. за бутылку, высшего – 20. В год выпускалось около шести тысяч ведер пива.

Сейчас здесь, в районе бухты Кирпичного завода (именно так она официально называется), находится нефтебаза, а перед этим были еще керосиновые склады Нобеля. Над этой же бухтой  18 августа

1945 г. был сбит камикадзе, поручик военно-воздушных сил Японии Циоторо Иосиро, которому было приказано нанести таранный удар на скорости 550 км в  мостик корабля или в самый большой дом. Он выбрал нефтебазу. Водолазы подняли кабину самолета и нашли тело летчика. А сбил камикадзе служивый с танкера “Таганрог”.

КАК ЗА НЕДЕЛЮ ИЗ ТАЙГИ ПЛАЦ СДЕЛАЛИ

А вот  район Второй Речки, исторически сложилось, был связан с  авиацией. Так, в 1932 г. гидросамолет, пилотируемый А. Шляпниковым, доставил из Хабаровска на Вторую Речку первых четырех пассажиров. А в следующем году был совершен уникальный рейс Владивосток – Камчатка на гидросамолете “Савойя”.

Но вообще-то площадка под аэродром появилась здесь еще в 1914 году. С этим связана,  можно сказать, трагикомическая история. Ждали приезда военного министра Сухомлинова. Для приема высокого чина решили приготовить плац. Более или менее равнинное место нашли в районе Второй речки, но здесь стояла вековая тайга. Для того чтобы ее выкорчевать, по прогнозу специалистов, требовалось несколько месяцев, а министр должен был приехать через 10 дней. Тогда поступили чисто по-русски. На место прибыла  3-я стрелковая дивизия в полном боевом составе с кухнями и палатками. Работали неделю – 15 тысяч солдат и офицеров, несколько сотен артиллерийских лошадей. В каждом полку гремел оркестр. Через семь дней долина Второй речки превратилась в идеально ровный плац. Инспекция Сухомлинова была до обидного краткой, он объехал плац, не выходя из машины…

Летом того же года на это Марсово поле, как его стали называть, доставили в разобранном виде два аэроплана “Блерио”, их собрали и опробовали в полете. А вскоре здесь организовали единый авиаотряд, который возглавил штабс-капитан Никифоров. Аэродром просуществовал до конца 50-х годов, пока не стали строить Большой Владивосток.

НАШ «ОТВЕТ ЧЕМБЕРЛЕНУ»

А седанкинский аэродром (его площадь 115 га) сооружало управление НКВД в 1943-м. Сейчас 25 га аэродромной земли отданы… под коттеджи.

Видимо, времена, когда бредили небом, прошли. А ведь известно, что летом 1922 года на том месте, где сейчас находится парк им. Лазо, открылся сад «Авиадруг». На деньги дальневосточников в те же годы были построены самолеты, которые отправились в отряд “Дальневосточный ультиматум”. В конце 20-х Далькрайисполком принял решение построить самолет для авиационной эскадрильи под названием “Ответ Чемберлену”-  за счет снижения административных расходов. А чекисты Владивостока в день третьей годовщины со дня смерти Дзержинского  двухдневный заработок перечислили на постройку эскадрильи им. Дзержинского.

Во Владивостоке были также собраны средства на постройку дирижаблей “Правда” и “Клим Ворошилов”.

Но самым большим поклонником неба, бесспорно, был летчик- испытатель Петр Нестеров, который прибыл во Владивосток в 1906 году, служил здесь, поднимался на воздушном шаре и мечтал выкрутить свою «мертвую петлю», идею которой он подсмотрел в цирке, правда, делали ее на велосипеде. Нестерова многие считали фантазером и частенько подтрунивали над ним, однажды в журнале появилась эпиграмма:

Ненавидящий банальность,
Полупризнанный герой,
Бьет он на оригинальность
Своей мертвою петлей.
Нестеров тотчас ответил:
…Одного хочу лишь я,
Свою петлю осуществляя,
Чтобы «мертвая петля»
Была бы в воздухе живая!

Трехчасовая экскурсия  «Загадки владивостокских пригородов» рассказывает о многих интересных подробностях из жизни этого дачного района: о том, как получила свое имя станция Океанская, кто разводил на Седанке виноградники и тутовых шелкопрядов, где пил прощальный чай цесаревич Николай, покидая Владивосток в 1891 году.

Обо всем этом «В» расскажет в следующем выпуске рубрики «Мифы и легенды Владивостока».

Автор: Записала Тамара КАЛИБЕРОВА, «Владивосток»