Пропала мама – помогите!

Она не «забыла» сына в кустах, не оставила на пляже, не утопила и не бросила в мусоропровод. Если верить словам из прощальной записки, мама Сережу «очень любит».

ПОДСКАЗКА - ПЛАСТИКОВЫЕ ОКНА

- Мы установили, - рассказывает инспектор подразделения по делам несовершеннолетних Первомайского РУВД Елена Третьякова, - что разыскиваемая женщина заранее выбирала семью, в которую определит своего ребенка. Первым критерием отбора стали пластиковые окна. В доме № 5 на улице Олега Кошевого они стояли в трех квартирах. Днем 19 апреля, разговорив гуляющих во дворе малышей, горе-мать узнала, что в одной из семей у не слишком молодых «дяди с тетей» нет маленьких детей. Этого было достаточно. Через несколько часов (точное время - 23.20) в вычисленную дверь позвонили…

- Залаяла собака, - рассказала тут же вызванным сотрудникам милиции хозяйка квартиры, - я подошла к двери и услышала детский плач... На лестничной площадке лежал маленький мальчик. Подняла его, и малыш уверенно встал на ножки. Глазки умненькие, одежда чистая, а на лице, шее, ручках – яркие диатезные пятна. В углу на площадке обнаружила три черных полиэтиленовых пакета с одеждой и игрушками, а рядом с местом, где оставили ребенка, эту записку: 

«Год рождения – 2003. Возраст – 1 год 3 месяца.

 БЦЖ –V/ в роддоме. Нет прививок от краснухи и гепатита.

Гепатит B, V1 и V2 сделаны.

 Левосторонняя пневмония (при рождении).

Церебральная ишемия II степени.

Аллергический дерматит.

Ест из бутылочки   перед сном.

Сережа, прости меня, но я не могу сейчас вытягивать нас обоих, надеюсь, за тобой будут смотреть хорошо. Сыночка, я тебя очень люблю, но если бы я этого не сделала, то мы оба оказались бы на улице, голодные, а здесь ты будешь накормлен, в тепле и уюте.

Я люблю тебя, сыночка, надеюсь, ты меня поймешь и простишь».

НАСТОЯЩИЙ БОГАТЫРЬ

- Какие же это диатезные пятна! Чесотка самая натуральная, причем такой степени запущенности, какая мне встречалась лишь однажды - в глухой деревне Забайкалья, - сочувственно восклицает врач-педиатр медико-социального отделения детской больницы № 3 Зоя Вьюгова. -  Бедный ребенок! Даже не представляю, как он спал, ведь зуд невыносимый. Мы уже  обработали Сережу средствами против чесотки, теперь мажем  кремами, но нагноения (видите корки) еще остались. Когда вылечим малыша от чесотки, будем прививать, как положено. Прививки, о которых пишет мать, делались при рождении и в месячном возрасте. Скорей всего больше в поликлинику она не обращалась.

- Скажите, Зоя Васильевна, подтвердились ли диагнозы, упоминаемые в записке?

- Левосторонняя пневмония у новорожденных вылечивается сразу,    диагноз «церебральная ишемия» снимается в три месяца, если бы задержка продолжалась, стоял бы уже другой синдром. Вылечим чесотку, и Сережа будет абсолютно здоров.

- Вы можете сказать, в каких условиях развивался малыш?

Смеется:

- Конечно, я с детьми работаю 25 лет. Совершенно точно, что с ребенком занимались – Сережа тянется к взрослым, знает свое имя, реагирует на ласковые слова. И взгляните на него - настоящий богатырь. Десять сто в год (я не оговорилась: по массе, росту, окружности головы малышу год, а не год и три) – очень даже неплохо. Иные дети в пять лет едва до тринадцати килограммов дотягивают. Вес говорит о том, что малыш доношен и мама его хорошо кормила. А насчет чесотки, кто знает, может быть, у нее не было возможности обратиться к врачу, купить препараты…      

ЕСТЬ ШАНС ОДУМАТЬСЯ

Серый тетрадный лист в клетку. Крупный, аккуратный почерк. Строки, насквозь «пропитанные» болью и безысходностью. Читаем и начинаем верить, сочувствовать, искать оправдание: «Вот ведь даже о бутылочке не забыла предупредить, бедняжка. Переживает, что без нее Сереженька будет плохо засыпать», «а сама ночует, наверное, где-нибудь на вокзале»... Между тем, заверяют психологи, записки слишком мало для того, чтобы нарисовать портрет неизвестной, определить мотивы, толкнувшие ее на преступление (ст. 156 УК РФ – «жестокое обращение с детьми»).

- Это могла написать и любительница «мыльных опер», решившая начать личную жизнь с чистого листа, без ребенка, - предполагает директор социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних «Парус надежды» Татьяна Гольцова, но скорее всего женщина (не исключено, что совсем еще юная, несовершеннолетняя) на самом деле оказалась в сложной жизненной ситуации. Бросать камни вслед легко, труднее понять и помочь. Теплым словом, полезным советом. Обращаюсь к маме найденного малыша: «Я не берусь осуждать вас. Если вы действительно попали в беду, расскажите о ней анонимно по телефону доверия: 38-86-52. Наша    психологическая служба консультирования работает круглосуточно. Адрес «Паруса надежды»: ул. Маковского, 123. Пока не поздно, одумайтесь – не бросайте своего мальчика. Даже из самой трудной ситуации есть выход, и часто не один. Можно официально оформить временную опеку: подумайте, может быть, среди ваших знакомых есть порядочные супруги, которые согласились бы временно позаботиться о Сереже. Если таких нет, возможно создание семейно-воспитательной группы: о малыше будут заботиться воспитатели, нянечки – тоже «временные мамы», вы будете видеться в Доме малютки, а решив свои проблемы, сможете его забрать».

- Такая боль в груди, - говорит начальник подразделения по делам несовершеннолетних Первомайского РУВД Анжела Банникова, - что говорить трудно. За три года в моей практике было три подкидыша. Но если в двух предыдущих случаях мы, действительно, имели дело с нерадивыми мамашами, те не скрывались и не отличались особой хитростью, здесь каждый шаг обдуман, осторожен, и, кажется, чувствуется страшная трагедия. Хотелось бы, чтобы разыскиваемая знала: главное для нас – решить судьбу ее сына, и если на ее долю и правда выпало тяжелое испытание, но она любит и хочет вернуть мальчика, пусть не боится повинной. Если же мы задержим эту женщину, а к этому будут приложены все усилия (по закону она должна написать отказную от сына), от уголовной ответственности ей не уйти.

Отчетливо представляю себе эту встречу. «У вас замечательный сын, - сказала бы я ей, - светловолосый голубоглазый ангел. Я не верю, что вы с легкостью оторвали эту чистую частицу от себя. Такого ребенка нельзя не любить! В больнице, когда Сережа сосредоточенно изучал наведенную на него фотокамеру, инспектор сдерживала слезы, а мне хотелось прижать его к себе крепко-крепко и больше никогда не отпускать. «Ты видела его глаза? - спросил фотокорреспондент в машине. - Ведь там сплошная боль. Как ни старался я, чтобы он улыбнулся, ничего не вышло. Идет ко мне, тянет ручки и смотрит грустно-грустно. Как можно было бросить такого пацана? Скажите: как?!».

Автор: Анастасия КРЕСТЬЕВА, Василий ФЕДОРЧЕНКО (фото), «Владивосток»