Глазами солдата

…Почему-то есть такое мнение, что в российской армии лямку срочной службы тянут сегодня исключительно тупицы или беднота - те, кто «по жизни» полный «тормоз» или не смог откупиться от призыва. Так ли это?

Мой друг и коллега, последние полтора десятка лет живущий в Москве и являющийся одним из руководителей крупнейшей национальной газеты, в середине 90-х буквально за руку привел сына в военкомат. Гремела чеченская война, и его поступок многие сочли безумием. Парень, однако, нормально отслужил два года и, видимо, кое-что для себя понял - «дослужебная» дурь из башки куда-то делась, и сейчас он нормально работает, делает, можно сказать, карьеру. (Между тем я могу себе представить, какие возможности «договориться» были у замредактора звучавшей на всю страну газеты!).

Другой мой коллега (уж, простите, что привожу примеры из своей среды, так проще), работавший у нас, во «Владивостоке», понаблюдав пару лет за «экзерсисами» сына-студента, тоже взял его за руку и отвел в военкомат. Более того, добился, чтобы сын попал в Уссурийскую бригаду спецназа. Отслужил – в том числе полгода в Чечне. Вернулся повзрослевшим и многое понявшим человеком.

…Письма, приведенные ниже, - из той же «оперы». Владивостокский пацан, окончив школу, поучился в одном вузе, потом в другом. Толком себя не нашел, захандрил. Минувшей осенью пошел служить. Мама, активно занимающаяся бизнесом, наверное, могла бы, как сейчас говорят, кое-что предпринять. Но она одобрила выбор сына. И теперь регулярно получает толстые письма (согласитесь, не каждой матери так везет) из Санкт-Петербурга, куда попал служить парень. Мы не один год с ней знакомы, и как-то недавно, при встрече, она протянула мне пачку писем: «Посмотри, может быть, это интересно для газеты?.. Только уж на ошибки не обращай внимания…».

Это действительно интересно. Понятно, что публикуем мы представленные письма в урезанном виде, оставляя «за кадром» то, что касается личных, семейных отношений. И пусть простят нас читатели за приведенные ниже крепкие выражения; армия – не вернисаж, и говорят здесь не театрально-салонным языком…

«Привет, мама, узнала, кто это?

…Питера я толком пока не видел. Вышли из поезда, проехали пару остановок на метро, минут 15 прошли пешком, и мы уже в части. Нам выдали одежду, мы ее подшили, привели в порядок, и началась беспонтовая служба.

…Я вот уже две недели не курю, а выздороветь никак не могу, кашляю постоянно, аж голос пропал. И не один я такой, в казарме у нас очень холодно, под двумя одеялами и шинелью замерзаешь. А так все нормально, служу, как и все, получаю, как и все. Уже и баланду привык есть, только не всегда успеваю, потому что наши сержанты кушают в казарме, а нас отведут на обед, посадят на три минуты и обратно. Вот чего я очень сильно хочу, так это картошечки жареной с колбаской и чего-нибудь сладкого, хотя бы банку сгущенки с хлебом белым.

…Что здесь самое лучшее – это «отбой», а что самое обидное – что какой-то младший сержант, который в пуп мне дышит и которому еще 18 лет, начинает руки распускать, а ты ему ничего не можешь сделать, потому что у него звание выше. Встретить бы его на гражданке…».

* * *

«Здравствуй, мама.

…Отвечаю на твои вопросы. Насчет денег, которые вы передали с офицером. Он мне 500 рублей дал и еще у него ваша тысяча. Но мне здесь деньги пока не нужны. Во-первых, их негде хранить, а, во-вторых, их все равно забирают. Кстати, знаете, сколько у нас здесь денежное довольствие в месяц? 100 рублей, из них мы видим только ноль – дырку от бублика. В общем, я все деньги отдал офицеру, который нас сюда вез, если мне понадобятся, он мне даст. Теперь о питании – это копец. Готовят такую лажу и накладывают так мало, что приходится хлеб воровать. А если увидят, то намазывают хлеб зубной пастой, и либо ешь его, либо получай по голове.

Расскажу тебе о нашей части. Честное слово, это не учебная артиллерийская часть, а в чистом виде стройбат. На работы отправляют постоянно – и во время занятий, и во время сонного часа… А на этих работах мы батрачим, как слоны. Ящики огромные таскаем, лед, снег, мусор – все чистим. Закидывают нас и на различные фабрики, например, где соки делают или торты. Так мы еще должны суметь притащить с собой сок, печенье, торт какой-нибудь – для сержантов. На работах так устаешь, что иногда возвращаешься в казарму со «Сникерсом» в кармане, и когда кричат: «Батарея, отбой!», то просто падаешь в койку и никакой «Сникерс» тебе не нужен. Ну, нам еще повезло, а вот в 3-й батарее вообще заставляют салаг у народа деньги попрошайничать. Да… Я себе армию другой представлял. Если бы я знал, что так будет, лучше бы на гражданке учился и работал и сам бы себе военный билет купил – пользы больше было бы. Ладно, ничего уже не сделаешь.

Мама, вот какой еще прикол. Когда я ухожу в увольнение, то обратно должен вернуться не с пустыми руками. Насчет денег я сразу сказал сержантам, что никому давать не буду, значит, надо тащить что-то из увольнения – водку, пиво. Но я не хочу им ничего таскать, так что с увольнениями у меня теперь тоже, наверное, будет облом…».

* * *

«Здорово, братуха, привет всем, кто читает.

По вашей просьбе немного расскажу, что тут и как. Начну с нарядов. Самый беспонтовый – это дневальный по батарее. Здесь есть такая пословица: «Дневальные – станки е…льные». В прямом смысле слова. Дневальные должны следить за порядком, что в принципе невозможно - знать, кто куда уходит, знать, что, где и когда. Короче, дневальные «попадают» всегда. Дневальные заступают на сутки, потом, если повезет, можно до обеда поспать, но обычно идешь на занятия, как все.

Еще беспонтовый наряд по столовой. Там бешеные повара-дембеля гоняют весь наряд по всей столовой. Им все по фигу, лишь бы доколебаться до чего-нибудь и дать по голове. Особенно – когда приходит на обед личный состав, это пять батарей. Тут все надо делать быстро – мыть, убирать, приносить, уносить и т. д. Еще есть помощь наряду по столовой, это уже немного лучше. От 10 до 20 человек сидят в комнате и чистят картошку, капусту, морковку, лук. Мешков 20, а бывает и больше. Узнал в столовой кое-что новое. Например, в чай, компот и кисель добавляют бром - это, чтобы девушку не хотелось.

А еще есть наряд на уборку мусора, есть наряд на уборку территории – это тоже глюк, потому что снег идет каждые 2-3 дня и убираем мы его чуть ли не круглые сутки. Накидаем огромную кучу снега, а потом ровняем, делаем кантик, чтобы куча ровная была.

Скоро по итогам психологического теста добавится еще наряд – в караул. Почему психологического? Потому что идет отбор: кому можно доверять оружие, а кого и близко подпускать нельзя.

А самый нормальный пока наряд – на КПП. Туда заступают сержант и двое рядовых. Приходим, сержант падает на кровать, а мы садимся на фишку – смотрим, чтобы кто-нибудь из офицеров не шел.

Теперь расскажу немного о приколах – они здесь постоянно. Например, когда звучит команда «Отбой!», все падают в койки, сержанты начинают играть в «3 скрипа» - это, когда кровати скрипят. Если услышали 3 скрипа, звучит команда: «Подъем, упор лежа принять!». За 15 минут таких подъемов может быть штук пять. Потом сержант говорит: «Вот и день прошел». Мы хором отвечаем: «Ну и х… с ним!». Он говорит: «А завтра новый…». Мы хором: «Ой, б…». Если сержант говорит: «Спокойной ночи!», то мы отвечаем: «Взаимно!», а если сержант говорит: «Как я устал…», мы должны сразу крикнуть: «Это мы во всем виноваты!»… Или начинают на построении играть в «муху». После команды сержанта: «Муха полетела!», - первый, второй, третий и до последнего создают звук летящей мухи, а последний ловит «муху» ртом.

Ладно, закончу пока рассказывать, а то на потом не хватит. Пишите, не забывайте».

* * *

«Здрасьте всем, кто читает.

…Особых изменений у нас почти нет. На развод теперь не ходим, зарядку заменили прогулкой, а в столовую ходим в шинелях – это все из-за холода, а у нас в батарее так трубы и не сделали. В санчасти уже места нет, лежат даже в коридорах. Болеют всем подряд – грипп, пневмония и тому подобное. Ходят всякие уроды по казарме, кашляют, спать мешают. Так мы скоро все загнемся.

В столовой кормят по-прежнему, как собак, только вместо воды компот дают и чай. А вот когда приезжает какая-нибудь комиссия, то у нас в столовой праздник – вместо жира появляются кусочки мяса, открывают консервы и готовят немного повкуснее. Зато в казарме начинается кипешь – все убираем, драим, чистим днем и ночью. Я так понял, что самое обидное – это когда не дают покушать и когда не дают поспать, а остальное зависит от того, что надо делать.

Народ часто сам просится на работу – только, чтоб об этой части на время забыть. А работы у нас такие – одна бригада на фабрику «Филип Моррис» едет, другая - на склад макулатуры, третья - на Пискаревку: кладбище прибирать, четвертая - в Полюстрово – там офис ремонтируют.

А меня тут в штаб засунули, стажером по программированию. Так что я теперь из части никуда…

Ну вот, почти все рассказал. Всем привет».

* * *

«Привет, это снова я.

…Хочу рассказать, как проходила медкомиссия, как там было весело. Народ там с ума сходил. Одни глотали иголки, булавки и бритвы, другие резали себя, третьи глотали целые пачки сигарет, четвертые делали по-другому, просто говорили на приеме у врача, что они психи и наркоманы, пятые искали какие-то болезни… Я тоже немного постарался – когда проходил терапевта, попросил, чтобы мне написали, что у меня не совпадают рост и вес, чтобы получить дополнительное питание. Мне это написали, правда, талон все равно не выдали. Зато у меня единственного в медицинской книжке теперь написано: «Годен в ВДВ». Перед присягой я и еще пять человек готовились, чтобы показать эстафету – надевали на скорость химзащиту и противогаз, стреляли из «калашей» и должны были показывать боевую сцену, но ее не было из-за сильного холода.

А у дембелей новый прикол появился. Ночью будят и требуют наизусть рассказать им сказку. Сказка, значит, такая:

Спи, старик, спокойной ночи,
дембель стал на день короче.
Пусть приснится дом родной,
баба с водкой и жратвой,
Вовы Путина приказ
об увольнении в запас.
Через горы, через лес
мчится дембельский экспресс.
Целуйте рельсы, девушки, –
на дембель едут дедушки.
Разрешите доложить,
сколько вам еще служить.
До приказа дембелей
осталось … дней.

Ну вот я вас и развеселил. Ждите продолжения, всем привет, а я пока пойду учить устав. Как он меня уже достал…».

* * *

«Всем привет.

Вот ты, мама, говоришь, хорошо, что меня задействовали в штабе. Да, сижу в кабинете, слушаю радио, пью кофе, ем печенье – если деньги есть. Но работы у меня выше крыши. И когда через год мои одногодки станут дембелями, у меня работы не убавится. И вообще, теперь получается, что зря я учил этот долбаный устав караульной службы.

Со здоровьем у меня все нормально, единственное, что передний зуб треснул. Что касается твоего совета расслабиться, так это уже сделано; меня и так здесь называют самым расслабленным «духом» - хожу в носках, в гражданских перчатках, да еще и радио слушаю.

Спасибо, что поздравили с 23 февраля. Наш комбат тоже сделал нам в этот день подарок – всех загнал в спортзал, и после часовой тренировки мы просто выплыли оттуда в собственном поту. И в увольнение не пустил.

Поздравляю тебя с 8 Марта.
Не грусти, моя милая мама,
Пусть спокойнее будет твой сон.
Посидеть бы немножко с тобою,
Поболтать бы о том и о сем.
Ты прости, если где-то когда-то
Я тебе чем-нибудь нагрубил.
У меня теперь сердце солдата,
Но я ласки твоей не забыл…».

* * *

Вот такие письма. Они вряд ли нуждаются в комментариях. Стихия армии не комментируется, как и любая другая стихия – море, гроза, радуга.

Как и все в этой жизни, срочная служба дуалистична. Можно сказать: «Это наши дети, которые повзрослели и стали солдатами. Они учатся защищать Родину…». А можно сказать иначе: «Это солдаты, но они еще совершеннейшие дети. Им хочется сладкого, у них мальчишеское мышление…».

И то, и другое – в равной степени правда.

Но, может быть, именно для этого и нужна России реформа армии, когда служить в ней будут только те, для кого это – призвание, осознанный выбор?

А может быть, армия – компактная и обновленная, с сокращенным сроком службы – нужна в равной степени для всех, как школа реальной жизни, настоящего опыта? Как, к примеру, в том же Израиле, где, как известно, в обязательном порядке служат все – и юноши и девушки?..

Что думаете об этом вы, читатели?

Пишите. Давайте думать вместе.

Редакционные почтовый и Интернет-адреса есть в каждом номере. Или на e-mail адрес: vadimich@vladnews.ru.

Автор: Письма из армии читал Андрей ОСТРОВСКИЙ, «Владивосток»