Непризнанный гений
Певец и композитор Александр Градский чувствует себя обиженным судьбой На его концертах случайной публики не бывает. За столько лет успешной, на первый взгляд, карьеры великолепного музыканта он обрел своих фанатов, причем самого разного возраста. Одним дороги его песни на стихи Бернса, другие от рока, а кому-то подавай лучшие арии в исполнении бельканто маэстро Градского.
Александр Градский чувствует себя обиженным судьбой
На его концертах случайной публики не бывает.
За столько лет успешной,
на первый взгляд, карьеры великолепного музыканта
он обрел своих фанатов,
причем самого разного возраста. Одним дороги
его песни на стихи Бернса, другие от рока,
а кому-то подавай лучшие арии в исполнении бельканто маэстро Градского.
- Меня часто спрашивают: когда закончите оперу "Мастер и Маргарита" по Булгакову? - с этого и начался наш разговор. - Я пишу ее очень давно. А когда финал - бог его знает. Разве я мало написал без этого? Иногда творчество - это мука! Про создание моего театра могу сказать, что каждый год мне кажется: осталось совсем чуть-чуть до финала. Но это продолжается бесконечно. Вечный дефицит времени.
- А довести до конца строительство собственного дома в Подмосковье?
- Тут та же самая история. Есть некая территория, где мечтается все обосновать по душе: чтобы полянка, мангальчик, пара шезлонгов под деревьями, а главное - полностью готовый для жилья дом, чтобы больше ни к чему строительному не прикасаться. Друзья, что обосновались напротив, отгрохали дом, заселились, а теперь живут практически на строительной площадке. Я предпочитаю изредка посещать свою загородную незавершенность.
- Но в вашей жизни так на многое можно показать широким жестом - это сотворил я! Оперы, сюиты, вариации, музыка к балетным спектаклям, циклы песен и так далее. Это как-то греет душу не вполне удачливого застройщика?
- Я много раз слышал в свой адрес, что размениваюсь на все музыкальные жанры, и поэтому непонятно - где я основной. Например, джаз я не пою. Хотя могу и даже пел Гершвина. Но есть многое, что я не возьмусь петь.
- В свое время о вашем исполнении арии Звездочета из оперы "Золотой петушок" Римского-Корсакова музыкальные критики отзывались восторженно.
- Все дело в том, что у автора написано - исполняется фальцетом, а я пел голосом, хотя партия написана в очень высоком регистре.
- Как поддерживаете голос в рабочем состоянии?
- Да никак не поддерживаю. Я никогда не распеваюсь перед концертами.
- Что природа дала - тем и пользуетесь?
- Почему природа? Я прошел отличную гнесинскую школу, где меня крепко вымуштровали.
- Своих студентов тоже муштруете?
- Я бросил преподавание. Выпустил два курса и оставил это дело. Сначала преподавал в училище им. Гнесиных, потом в институте, а завершил карьеру педагога по вокалу в качестве зав. кафедрой и профессора вокального отделения в ГИТИСе. Среди моих студентов вечно были те, от кого отказались все педагоги.
- Толк из кого-то вышел?
- Многие мои студенты разлетелись по разным музыкальным театрам и эстрадам. Кто-то укатил за границу. Вот Марина Хлебникова, пожалуй, больше всех на слуху.
- А ваши дочь и сын никогда не мечтали пойти по вашим стопам?
- По моим стопам, наверное, невозможно пройти дважды, а около они сами не хотят. У Машки иногда проскользнет порыв: давай займемся вокалом. А только я настроюсь, у нее тотчас же свои дела. Я вообще считаю, что для нее самое классное - выйти за хорошего парня замуж. Это лучше, чем с папиной фамилией петь под фонограмму...
- Александр Борисович, на концерте Пола Маккартни почему рядом с Путиным вас не оказалось?
- С Путиным сидел Макаревич, а я вообще с начальством редко оказываюсь рядом. Это плохая примета.
- Для кого?
- Для начальства! Я хотел нормально смотреть долгожданный концерт: орать, подпевать, прыгать, свистеть, издавать неприличные звуки. Из-за надуманного престижа изломать себе весь концерт? Не балдеть от души, а контролировать себя три часа подряд - бредятина. А так - все было замечательно с той только поправкой, что я скорее "Леннонист", чем "Маккартист". Для меня всегда "Битлз" - это Джон Леннон. Пол без знаменитой ливерпульской четверки, как мне кажется, великолепный, но поп-музыкант. Но в оригинале битловские вещи, исполненные таким с юности знакомым голосом, - это очень приятная штука. Когда я начинал петь, для меня их творчество было невероятными вершинами. Но за долгие годы я и сам многому научился в музыке, и то, от чего сходил когда-то с ума, стало доступным, и даже более того... И так непросто было соединить в своей разрывающейся голове понятия "великий музыкант" и "его детский лепет", в моем сегодняшнем восприятии Маккартни. Но кумиры молодости - это святое.
- А наши отечественные кумиры, например, Николай Басков, который резко подался в политику, какие чувства у вас вызывают?
- Бог мой: Никуда его не выберут, вот увидите. Ни в какие депутаты никакой Госдумы. Я недавно принимал участие в передаче Соловьева "К барьеру". Мы "сразились" с Иосифом Кобзоном как раз на тему: зачем музыкантам политика? Спекулировать своей популярностью ради чьей-то политической карьеры? Ну, хочется Коле помелькать и на политической сцене, пускай. Только толку от этого никакого. Может, ну ее, эту политику?
- Поговорим о приятном. Мы с вами - земляки, оба уроженцы Челябинской области. Тянет в родные места, к уральским березкам?
- Я часто бываю на гастролях в Челябинске, но родной Копейск не посещаю. Ведь родители увезли меня в Москву семилетним пацаном. Да и родился я там волею случая - отец работал на Урале по распределению. Местное начальство меня, уже состоявшегося исполнителя, не жаловало, вечно вдогонку в Росконцерт летели какие-нибудь претензии типа: это же ваша родина, а вы здесь Высоцкого пропагандируете!..
- Творческие пути пересекались с выходцами с Урала: рок-группой "Ариэль", Олегом Митяевым?
- А что, Митяев - челябинский? Мы часто видимся, но ни сном, ни духом! А с "Ариэлем" мы впервые пересеклись на заре моей карьеры на первом в СССР Горьковском фестивале рок-музыки. Я тогда начинал с ансамблем "Скоморохи"...: Общаемся с земляками, когда сводит концертная судьба.
- Вы на подмостках уже лет тридцать пять?
- Уж скоро сорок лет! И поверьте мне, это только издалека кажется, что все было гладко. Когда много отдаешь профессии, то берешь на себя смелость адекватно оценивать свои успехи. Иногда вокальные упражнения (где-нибудь в туалете) достигают таких вершин, которых никто не слышит, но ты сам-то понимаешь, что взял верхнее до диез - этого достаточно для полного осознания:
- :что ты - Карузо.
- Да!!! (смеясь) А что - я точно лучше Паваротти! Я не шучу. Три октавы - без напряжения. Когда я исполняю "Санта Лючия", то не беру дыхание в четырех музыкальных фразах в отличие от всех исполнителей, которые делают дыхание после каждой фразы. Но оценить это может только специалист. Вот помру, музыковеды послушают этот мой вокальный цирк в записи и подивятся: "Вот сволочь, тут же в партитуре пауза! И ведь как выдрючивается! Не дышит!". Все эти вокальные тонкости сродни каслинскому ажурному литью: на вид - кружева, а поднимешь - тяжеловато держать.
- Вас всегда удовлетворяла степень признания?
- Когда ты очень много умеешь, тебе хочется адекватной оценки: когда тебя знает весь мир, когда тебя носят на руках. Ты приезжаешь в город - останавливаются пароходы: салют мальчишу! Но в моем случае - этого не произошло. И я не скрываю, что у меня есть этот комплекс неоцененности. На концерте во Владивостоке - практически полный зал, люди подпевают, подсказывают строки стихов. Это греет, безусловно. Власти на меня каких-то "медалей" понавешали (Градский - народный артист РФ, лауреат Государственной премии, заслуженный деятель искусств. - Прим. авт.), но нет полного ощущения равновесия между тем, что есть во мне, и тем, как это оценено, ведь все эти регалии есть и у какого-нибудь , доброго ему здоровья:...
Автор: Татьяна БАТОВА (фото автора),
