Цветы здесь больше не едят

Слова «для глубоко умственно отсталых» в названии учреждения, по мнению Галины Комаровой, унижают ребенка, нарушают его права и травмируют родителей. Поэтому у входа более щадящая вывеска – детский дом-интернат для детей с ограниченными возможностями. Возможности здешних воспитанников действительно ограничены, но высокий профессионализм сотрудников, их преданность работе и безграничная любовь к тем, кого неизвестно за что наказала природа, творят чудо в прямом смысле – потенциальные растения становятся членами социума.

В ГОСТИ ЧЕРЕЗ ДЫРЫ

Бывший секретарь райкома партии Галина Комарова пришла сюда шесть лет назад. Пришла и ужаснулась. Потому что в стенах зияли дыры, через которые можно было переходить из комнаты в комнату, панели украшали следы от обуви, а от цветов оставались лишь скелеты – воспитанники их обгладывали. Ни у кого это не вызывало чувства протеста – к убогим и отношение соответствующее. Сердце нормальной женщины, матери пронзила боль, а душа закаленного партийца возмутилась – так быть не должно. «Мы не можем опускаться до этих детей, мы обязаны тянуть их до себя, - сказала Галина Ивановна себе и своим подчиненным. – Тут или плачь, или стисни зубы и работай».

Как известно, сказать можно что угодно, сдвинуть дело с мертвой точки значительно труднее. Она не хочет рассказывать о том, каких усилий стоило ей изменить не только облик дома, но и создать коллектив единомышленников. Думается, работать с таким начальником непросто, но те, кто остался, приняли ее методы руководства, ее отношение к делу и стали (пусть это звучит высокопарно) верными соратниками. Поэтому с такой гордостью водили нас по дому, показывали уютные спальни, украшенные коврами, учебные и игровые комнаты, медицинские кабинеты – всю красоту, которую «нестандартные» дети научились ценить и не портить. У них теперь не возникает желания обгладывать цветы, которые в изобилии украшают дом, или пачкать нарядные платьица.

Конечно, можно было бы заподозрить сотрудников в том, что они специально к нашему приезду принарядили детей, но привести в такой порядок здание, так его украсить за пару дней практически невозможно. Поэтому не возникает сомнений – это стиль жизни необычного дома, в коридорах которого встречаются и ребятишки с живыми осмысленными глазами, и те, кто явно не воспринимает действительность. От нас не скрыли даже самые сложные отделения – для ползунков и лежачих. Дети самого разного возраста с пустыми глазами и громадными головами то монотонно раскачивались на стульчиках, то, увидев нас, безостановочно повторяли «Здрасте-здрасте-здрасте…»... С ними возились приветливые женщины: одних переодевали, другим меняли постельное белье, третьим делали массаж. В тяжелом отделении поразили белоснежные скатерти и цветы на столах. Это-то зачем? 70-летняя раздатчица Тамара Николаевна Бессонова развела руками: «По-другому не умею», коллеги подтвердили: «Очень она красоту любит».

Жизнь дома текла своим чередом. Наступило время обеда. Бросилось в глаза, что никто не хватается жадно за ложку, несмотря на то, что у подобных детей обычно повышенный аппетит. Все здесь сыты. Удивили аппетитные блюда на столах – как сказали, обычное меню, - но больше всего поразил ароматный хлеб. Всего шесть лет назад задолженность перед Уссурийским хлебокомбинатом за этот нужный продукт превышала 250 тысяч, нынче его пекут сами, себестоимость буханки чуть превышает 4 рубля.

МНОГО МАМ И ОДИН ПАПА

Сегодня в этом доме больше 350 воспитанников самого разного возраста. Их положено принимать в подобные учреждения с четырех лет, но директор давно и четко усвоила – чем раньше, тем лучше. Поэтому есть и совсем малыши, которых невероятными усилиями адаптируют к нормальной жизни. Такая беда может коснуться любой семьи, вовсе не факт, что это только результат пьяного зачатия. Конечно, ребятишек из асоциальных семей много, но немало и тех, у кого замечательные родители. Они безумно страдают, боятся оторвать от себя больного и «сдать» его государству. Таких Галина Ивановна сама ведет по дому, показывает, в каких условиях будет находиться ребенок, демонстрирует, чего в состоянии добиться специалисты, и предлагает родителям оставить малыша хотя бы на недельку. Потом мамы и папы приезжают в гости, радуются успехам своих детей и по возможности стараются помочь учреждению, в котором, конечно же, проблем хватает. «Только не будем о проблемах, - сказала директор. – Мы строим свою работу, исходя из того, что есть. Будут в крае деньги – нам дадут, и соответственно жизнь станет еще лучше. Пока же мы благодарны и прежней, и нынешней администрации за все, что для нас делается. Есть определенные нехватки, но на детях это не отражается, и говорить об этом не хочется. Потому что мы прежде всего гордимся достигнутым, и именно об этом хотели бы рассказать».

Галина Ивановна, показывая свой дом, старалась упомянуть всех, как принято сейчас говорить, спонсоров. Когда мы осматривали прекрасно оборудованные медицинские кабинеты, директор обратила внимание на массажную кушетку стоимостью в 600 американских долларов. «Ее, как и солярий, оплатил Владимир Петрович Кадочников, - сказала она. – Удивительный человек, совсем не похож на пресловутого нового русского, настоящий интеллигент. Когда мы в знак благодарности подарили ему самодельную мягкую игрушку, он был по-настоящему растроган». Много помогают детям иностранцы – одни преподнесли компьютеры и швейные машинки, другие дали 3000 долларов, третьи прислали контейнер одежды. Но больше всего поражает сотрудников, что люди из других стран приезжают, играют с детишками, гладят их по головкам и иногда украдкой плачут. Наши земляки почему-то просто так не приходят.

Очень мало среди работающих в доме мужчин. «Здесь много мам», - как-то сказала директор депутату Законодательного собрания Борису Владимировичу Постовалову. «Вот я и буду папой», - неожиданно ответил он. И сдержал слово – как заботливый отец, приобрел холодильник, стиральные машины, караоке. Не рассчитывая при этом на какую-либо рекламу или благодарность. А когда понял, что доставил всем настоящую радость, смутился – официальные лица не привыкли к тому, чтобы их так благодарили.

MY NAME IS...

Здешние воспитанники страдают синдромом Дауна, энцефалопатией, эпилепсией, гидроцефалией... Кое-кто считает их ошибкой природы, которую можно не принимать во внимание. Некоторые их презирают. Бывает и более страшное отношение. Однажды позвонила из обычной школы учительница, спросила: «Можно привести к вам ребят на экскурсию? Хочу показать результат алкоголизма и наркомании». Галина Ивановна обычно старается держать себя в руках. В тот раз не задумывалась о словах, говорила так, что из школы ей больше не позвонили. Может быть, поняли, что этот дом – не зоопарк.

Естественно, есть среди этих ребят и безнадежные, ведущие растительную жизнь. Но есть и другие. Когда нас привели на репетицию самодеятельного коллектива, из зала невозможно было понять, что юные артисты «ограничены в своих умственных возможностях». Они танцевали в красивых костюмах, сшитых в собственной швейной мастерской своими руками, пели «Родной детский дом, ты в жизни моей надежный причал», от чего наворачивались слезы. А о девчонке Наташке, выбежавшей на сцену, воспитатели сказали: «Кто поверит, что недавно у нее ножки были нараскорячку и громадная шишка на голове».  

Имбецилы живут? И они тоже. Только начисто об этом забываешь, когда на уроке английского языка мальчишка бойко отвечает: «My name is Сергей. I live…...». Когда слушаешь, как читают ребята басни Крылова, видишь, с каким удовольствием в кабинете домоводства пекут пирожные и делятся их рецептами. Не говоря уж о том, что абсолютно неадекватный ребенок не сможет создать такие картины, какими украшен этот дом.

МЕЧТЫ СБЫВАЮТСЯ?

Здесь иногда нарушают правила – оставляют детей, которым исполнилось 18 лет. Потому что жалеют и просто боятся отправлять их в дом инвалидов для взрослых, где они перестанут прогрессировать в своем развитии и даже могут забыть полученные знания. «Иногда я сомневаюсь, правильно ли поступаю, создавая такие условия для наших детей, - говорит Галина Ивановна. – Во взрослых домах другой подход к воспитанию, к работе, ко всему. А для меня они и в 25 лет остаются детьми». Поэтому и создали здесь рабочие группы – выросшие воспитанники продолжают жить в своем доме, но при этом работают в нем и получают зарплату. Работы здесь хватает – ремонт, погрузка-разгрузка, подсобное хозяйство...… Ребенок, которого в инструментальном ансамбле научили играть произведения Верди, разве не может научиться печь пирожки или ухаживать за свиньями? Многое может. Поэтому некоторые получают специальности, пусть простые, но дающие возможность в дальнейшем жить самостоятельно. Их учат справляться с элементарными житейскими хлопотами – убирать, шить, квасить капусту, готовить, распоряжаться деньгами...… Их учат жить в обществе, которое может быть и безразличным, и жестоким.

Самая большая мечта директора – не переводить своих выпускников сразу в интернаты для взрослых или в психоневрологические диспансеры, где месяца через три они напрочь забудут все, чему их учили. Галина Ивановна мечтает построить на территории существующего дома двухэтажное здание, в котором выросшие воспитанники смогли бы еще несколько лет адаптироваться к жизни – что ж делать, такие они, им время необходимо, их надо долго вести за руку. Эта форма воспитания и обучения может стать совершенно новым типом социальной помощи, новым типом социального учреждения. Конечно, для этого необходимо дополнительное финансирование. Увидев же, сколько денег тратится уже сейчас на отличное питание, соответствующее коррекционное обучение, на тренажеры, оборудование физиокабинета, кабинета психологической разгрузки и прочее, я не могла не задать вопрос, волнующий многих обывателей: «Стоит ли? Ведь эти дети никогда не прославят свою страну, не принесут ей ощутимой пользы». Галина Ивановна ответила жестко: «Если государство дает возможность этим детям жить, они должны жить достойно».

Остается добавить одно: если у нас есть люди, способные на такой подвиг, им нужно помогать всеми силами.

Автор: Галина КУШНАРЕВА, «Владивосток», совместно с представительством Всемирной ассоциации детей и родителей