Формальности свободы

Михайловский район, поселок Горное.
Здесь находится единственная в Приморском крае женская колония, «Исправительное учреждение № 267/10». Недавно сюда прибыл необычный прежде гость - председатель комиссии по помилованию при губернаторе края Виктор Миськов. Заслуженный приморец не просто навещал «зону» и интересовался условиями содержания, а ехал для более близкого знакомства с осужденными представительницами прекрасного пола, чьи ходатайства о помиловании поддержала администрация колонии.

По выражению Виктора Михайловича, хотелось взглянуть заключенным женщинам в глаза и увидеть, понять и почувствовать, что это не потерянные для себя и для общества люди.

…На въезде в поселок -  напоминание и предупреждение “Проход и проезд запрещены, применяется оружие”. Сначала кажется, что Горное – это обычная российская деревня вдали от райцентра, с деревянными хибарами и огородами. Но это ощущение остается лишь до тех пор, пока глаз не останавливается на высоком заборе, колючке в несколько рядов, контрольно-следовой полосе и овчарке, которую не интересует то, что происходит вне колонии. Не я первый, не я и последний, но не удержусь, чтобы не отметить – чувство, возникающее в тот момент, когда за тобой с грохотом захлопывается железная дверь, отрезающая от свежего весеннего воздуха, воздуха свободы, не пожелаю испытать никому. И не так важен факт, что через пару часов мы отсюда выйдем, мы не осужденные, мы просто посетители – все равно невидимый груз со страшной силой давит на психику. Организованной экскурсией делегацию Виктора Миськова проводят по территории: показывают бараки, или “отряды”, изнутри, комнаты отдыха, клуб, пошивочный цех.

В клубе собрали группу осужденных для общения с владивостокским гостем. Живем нормально, питание отменное. Все устраивает, жалоб нет – рассказывают о своем житье-бытье обитатели зоны. Единственное, что огорчает, – резко подскочившая цена на услуги комнаты для длительных свиданий. Теперь за это удовольствие зечки платят не 50 рублей, а все 120. Начальник колонии Федор Яковенко тут же объясняет недовольным, что цены в стране растут на все, в том числе и на электроэнергию, да и ремонт в “нумерах” делать на что-то надо. Забегая вперед,  скажу, что комната для длительных свиданий не поражает роскошью, а даже наоборот - слегка удручает дизайнерскими «изысками» минимализма. Из мебели только две аккуратно заправленные казенными одеялами железные койки. Но - это все-таки зона, а не санаторий. Начальник колонии намеревается в скором времени приобрести для этих гостиничных номеров телевизор, он будет выдаваться желающим напрокат.

Короткое общение осужденных с председателем краевой комиссии по помилованию Виктором Миськовым закончилось, бывший генеральный директор Дальневосточного пароходства приступает к тому, зачем он, собственно, сюда и приехал.

Женщины, а прошения о помиловании из этой колонии подали трое, заходят по одной. Привычной скороговоркой чеканят фамилию, имя, отчество, номер статьи Уголовного кодекса, срок, назначенный судом, и сколько уже отбыто. Удивляются, что Виктор Михайлович разговаривает с ними не с высоты трибуны, а приглашает на сцену присесть рядом с собой. Уголовное дело каждой из осужденных лежит здесь же, но Миськов предпочитает из уст самих женщин услышать, почему и за что они здесь оказались. Все трое сидят за кражи, на преступление шли по разным причинам, одна из них -  заурядная безысходность.

Молодая женщина из приморской деревни, мать двоих детей, незамужняя, отбывает срок за кражу алюминиевой фляги из-под молока и 11 килограммов муки. У нее вторая судимость. Говорит, что теперь твердо встала на путь исправления, как выйдет на свободу, собирается работать по специальности. Пекарем. Старший ее ребенок, сын, живет все это время у сестры, в школе учится на “четыре” и “пять”, пишет письма с просьбой о скорейшем возвращении. Трехлетняя дочь находится в доме малютки. Действительно, жаль эту женщину, искренне жаль. Но что ее ждет на свободе? Кто возьмет ее на работу с двумя судимостями? На что она будет жить?

Для комиссии это совсем не праздные вопросы, каждый случай разбирается индивидуально. Освободить ее – и снова, не дай бог, начнется круговерть “украл – накормил детей - в тюрьму”. Поэтому при подаче ходатайства о помиловании – как бы это парадоксально ни звучало - желательно иметь подтверждение того, что заключенного по освобождении обязательно примут на работу.

В самом деле, срок в четыре с половиной года общего режима за кражу молочной фляги и 11 кг муки наказание более чем суровое. И даже латинское “Dura lex, sed lex” - «Закон суров, но это закон» строгостью формулировки все равно не оставляет ощущения недоработок в УК по мелким преступлениям. А таких, как эта женщина, отбывающих сроки за незначительные кражи, в колонии очень много.

Работая на производстве, осужденные женщины имеют возможность немного подзаработать. Эти деньги, хоть и небольшие, они получат при выходе на свободу, а некоторой частью могут распорядиться прямо на территории колонии. Цены на самые необходимые товары в тюремном магазинчике ниже, чем во многих торговых палатках Владивостока. Ассортимент небогат, но достаточно адекватен и полон, особенно если принять во внимание то, что супермаркет для пенитенциарного учреждения был бы неуместен. Режим пребывания, само собой разумеется, от курортного далек, но даже в случайной неподнадзорной беседе женщины на него не жаловались. Когда журналисты слегка вышли из-под контроля администрации колонии, на их головы посыпались вопросы со стороны осужденных женщин. Все до одной спрашивали о процедуре помилования – за что могут снизить сроки наказания или совсем простить прошлые нарушения закона, как заполнять бумаги и т. д. На волю хочется всем, но помилование, условно-досрочное освобождение, амнистия или поселение при более мягком режиме сразу и поголовно не достаются.

Сама по себе процедура помилования с недавних пор выглядит приблизительно так. Фаза первая - в комиссию о помиловании поступает ходатайство от з/к такого-то, поддержанное руководством колонии, в которой этот заключенный отбывает срок наказания. Вторым делом комиссия приезжает лично посмотреть на этого заключенного, поговорить с ним и понять, искреннее ли у человека раскаяние. Этап третий – на заседании комиссии, проходящем не позднее 30 дней со дня пребывания в колонии, рассматривается вопрос – где все-таки во фразе “казнить нельзя помиловать” ставить запятую. В случае, если большинство членов комиссии голосует за снисхождение к заключенному, его ходатайство и приложенное к нему личное дело направляются к главе администрации края. На четвертом этапе не кто иной, как Сергей Дарькин, должен или подтвердить ходатайство, или отвергнуть. Подтвержденное губернатором прошение отправляется в столицу, где попадает на стол к президенту РФ Владимиру Путину, и теперь уже только от него зависит судьба прошения и, собственно, заключенного.

Между прочим, по словам начальника колонии, государство тратит на содержание одной заключенной около 20 тысяч рублей в год. Те три молодые женщины, с которыми беседовал Виктор Миськов, в ближайшие месяцы ждут хороших известий об освобождении или смягчении наказания, а помимо них некоторые осужденные в скором времени могут выйти на свободу по условно-досрочному освобождению. Государству выходит экономия, но - если свежеиспеченные вольные люди, не найдя себе места работы и жилья, снова совершат кражу, они опять попадут за решетку. На еще более длительный срок. И тогда получится, что гуманная цель, которую теоретически преследуют комиссии по помилованию в Приморье, да и во всей России, на практике окажется под вопросом.  

* * *

Осужденному, пишущему прошение о помиловании,  следует помнить, что комиссии, как правило, не рассматривают ходатайства о помиловании в случаях:

· если совершено умышленное преступление в период назначенного судом испытательного срока условного осуждения;
· если осужденный является лицом, злостно нарушающим установленный порядок отбывания наказания;
· если осужденный ранее освобождался от отбывания наказания условно-досрочно;
· если осужденный ранее освобождался от отбывания наказания по амнистии;
· если осужденный ранее освобождался от отбывания наказания актом помилования;
· если осужденному ранее производилась замена назначенного судом наказания более мягким наказанием;
· если приговор еще не вступил в законную силу, не прошел апелляционную или кассационную инстанции;
· если осужденному назначено принудительное лечение от алкоголизма, наркомании, сифилиса (и т.п.) и осужденный его не прошел;
· если просьба о помиловании ставится в связи с несправедливым, по мнению осужденного, приговором суда в отношении любых обстоятельств: факта совершения преступления, виновности, сроков и вида назначенного судом наказания;
· если осужденным еще не отбыта половина назначенного срока наказания.

Все вышеперечисленное совсем не означает, что подача ходатайства о помиловании невозможна. Единственное - от такого обращения, скорее всего, не будет никакого результата. Отказ в направлении ходатайства о помиловании не допускается, администрация исправительной колонии должна уведомить осужденного о направлении ходатайства под расписку на копии соответствующего сопроводительного письма. Окончательное решение о помиловании осужденного принимает президент Российской Федерации. В случае отклонения президентом ходатайства о помиловании повторное рассмотрение обращения осужденного допускается не ранее чем через год, за исключением случаев возникновения новых обстоятельств, имеющих существенное значение для применения акта помилования.

Автор: Андрей ГОРЯЙНОВ, «Владивосток»