Сумасшедший дом

Не одно десятилетие во Владивостоке существует идея строительства новой психиатрической клиники. Но мысли так и не материализовались: сумасшедший дом-дворец на пустом месте не вырос. Временами, правда, предпринимались попытки определить больных и персонал в уже готовое здание. Вспомните, года четыре назад мы, владивостокцы,  верили: пациенты городской клинической психиатрической больницы имени Л. П. Яцкова поселятся по соседству с Зеленым углом, в бывшем роддоме № 2, и проблеме конец. Как вдруг…

Первый этаж арендовали визажисты, парикмахеры, ветеринары. В остальные комнаты заселились бесплатно. Бомжи. Позже, перенеся серьезный ремонт, бесхозный дом стал приличным студенческим общежитием. А психбольница как была позорной развалиной (постройке больше 60 лет), так и осталась. Поговаривают, что администрация клиники сама отказалась от помещения на улице Адмирала Юмашева. Почему? Может быть, здание на Шепеткова устраивает его обитателей и проблема искусственно раздута? Или из хорошего роддома психбольницы не получится? Спросим у специалистов.

МНОГО КОЕК И НЕПРИКАЯННЫЕ ВЕЩИ

- В нашей больнице 520 мест. Иногда пациентов больше, чем запланированных коек. Тогда люди лежат в коридорах, - рассказывает главный врач городской клинической психиатрической больницы имени Яцкова Александр Недашковский. – В палатах интенсивной терапии (для буйных. – А. К.) по 10 человек ютится. Порой агрессивно настроенных приходится класть в общую палату, где стоят пара тумбочек, два, а то и два с половиной десятка кроватей. Контакт возбужденного больного с уже выздоравливающими или неагрессивными психохрониками нежелателен. Все министерские приказы, правила строительства подобных заведений, а также санитарно-эпидемиологические рекомендации сводятся к одному: буйный должен жить в одноместной или двухместной палате. Выздоравливающему же общение с людьми не противопоказано, поэтому ему подходит комната на три-четыре человека. Установленный норматив палатной площади для одного пациента – 7-7,5 квадратного метра. Мы вынуждены нарушать правила, стены ведь не раздвинешь.

БОЛЬНЫЕ ХОТЯТ РАБОТАТЬ

Согласны: в альбомах архитектурных проектов - комната для релаксации, киноконцертный зал, бассейн, библиотека. В действительности - железная койка и потолок, в который, правда, смотреть не запрещается.

- Нечем занять выздоравливающих, - сокрушается Александр Недашковский. – А для человека как существа социального важно осознавать, что он приносит пользу обществу. Вот уже десять лет промышленность не проявляет к нам никакого интереса. В советские времена одни пациенты работали на спецучастках - в Ботаническом саду, на тепличном комбинате, на фабрике сувениров. Другие, не покидая клиники, клеили конверты для фармацевтических центров, сколачивали деревянные ящики для рыбокомбината. Труд всячески поощрялся: дополнительное питание, подарки на праздники. В постперестроечные годы спецучастки закрылись. Фирмы нашего времени в услугах психически больных не нуждаются.

Жестокая реальность: в современных экономических условиях под косу сокращений в первую очередь попадают социально незащищенные граждане, в том числе и люди с психическими расстройствами. Да, на базе Владивостокской психбольницы функционирует швейная мастерская, и пациенты, которые там трудятся, получают небольшие зарплаты. Но количество привлеченных несказанно мало. Возможно, нашелся бы спонсор, готовый приобрести для клиники на Шепеткова швейные машины новейшего образца. Выделило же правительство Канады внушительный грант на покупку оборудования для создания швейной мастерской в Архангельской психбольнице. Но в нашем случае снова всплыл бы вопрос: «Где взять помещение?».

ДЕТСКИЙ ЛАГЕРЬ НЕ ПОДХОДИТ

- Претензий к тем, кто забрал у нас здание бывшего роддома, никаких, - говорит главврач. - Как стационар оно абсолютно для нас не подходило. Больным нужен тихий прогулочный дворик. Вместо него предложили большой поток машин неподалеку. Да и планировка здания не та.

Самый оптимальный вариант - строительство новой типовой психбольницы. Мы обратились к разработчикам федеральной программы  «Реорганизация сети психиатрической помощи в РФ» на 2003–2008 годы, рассказали о нашей проблеме. Нам ответили: «Есть регионы и похуже», но с финансированием пообещали помочь - в начале 2004 года. Участок под строительство городские власти нам выделили - в 71-м микрорайоне. Деньги? Пока нет. И выделят ли – не знаю.

- Вероятнее всего, психбольница переедет в один из детских пригородных лагерей, - предполагает председатель комиссии по социальной политике Думы Владивостока Валентина Рассказова. – Ремонт сделать проще, чем построить новое здание.

- Это не выход, - считают в управлении здравоохранения администрации Владивостока по лечебным вопросам. – Профиль учреждения предусматривает особые требования, которым не соответствовал роддом № 2 и вряд ли будет соответствовать детский лагерь. Кроме того, перенос больницы в пригородную зону нежелателен – рвутся социальные связи пациентов с окружающим миром. Из-за нерегулярных посещений больного осложняются его отношения с родственниками. Это негативно сказывается на лечебном процессе.

И продолжают:

- Однозначно строить новое здание нужно.  В перспективный план развития Владивостока до 2010 года включено строительство психиатрической больницы, где работали бы геронтологическое отделение, отделения для лечения острых и пограничных состояний, а также дневной стационар. На эти цели необходимо полмиллиарда рублей - сумма для городского бюджета неподъемная. В прошлом году мы обратились в администрацию края, в Минздрав РФ и к депутатам Государственной думы Светлане Горячевой и Антонине Романчук с просьбой предусмотреть инвестирование  на строительство Владивостокской психиатрической больницы за счет краевого и федерального бюджетов. Но пока средства не поступали.

НЕ «ХЕППИ-ЭНД»

Призыву «Немедленно построить новую психбольницу!» не один десяток лет. Должно быть, осознание проблемы облегчает чиновничьи души. Ведь «немедленно» на словах равносильно «когда-нибудь» или «не при мне» на деле. Нерушимых принципов, конечно, не бывает. Если, не дай бог, брус упадет на голову больного или здание «сложится», деньги найдутся. И виноватые тоже. Так, может быть, все-таки без таких жертв? Достаточно того, что и живой, не покалеченный сумасшедший, – жертва. Беззащитный и обиженный судьбою…...

Автор: Анастасия КРЕСТЬЕВА, «Владивосток»