О радиации в России беспокоится весь мир

Международный диалог – дело тонкое. Все больше зарубежных стран, международных организаций изъявляют желание помочь России справиться с тяжелейшим наследием «холодной войны», решить наиболее острые проблемы, связанные с массовым выводом из эксплуатации атомных подводных лодок. Называются конкретные суммы, которые они готовы предоставить. Но это – планы и намерения, а вот путь до их реализации, как показывает практика, оказывается часто очень длинным. Почему?

Этот вопрос я задала исполнительному секретарю Контактной экспертной группы МАГАТЭ Сергею Бочарову, который приезжал во Владивосток для участия в международной научно-практической конференции по утилизации АПЛ, недавно завершившей свою работу.

Щепетильные нюансы

- Впервые в мире заговорили о необходимости международной помощи России по обращению с радиоактивными отходами семь-восемь лет назад, когда скандинавские страны выразили опасение по поводу сложной радиационной ситуации на Кольском полуострове. С того времени лицом к проблеме повернулись многие страны. Дорога до реальных инвестиций оказывается на самом деле длинной из-за нескольких причин. Прежде всего, это связано с тем, что приоритеты российской стороны нередко не совпадают с приоритетами западных доноров. Другой важный момент – несоответствие в ряде случаев российского законодательства и законодательства стран-доноров, что вполне естественно. Поэтому прежде, чем начать работать, надо договориться, на каких принципах будет предоставляться помощь.

Одно из условий доноров – освобождение от ядерной ответственности по отношению к третьим лицам. Это достаточно сложная юридическая проблема, но смысл ее понятен. Если вдруг даст сбой оборудование, принятое Россией в качестве помощи, и произойдет выброс радиоактивности, которая «накроет» соседнюю страну, кто будет возмещать нанесенный аварией ущерб? Страна - поставщик оборудования - в соответствии с этим положением должна освобождаться от такой ответственности. Трактовка, конечно, не настолько однозначная, в ней много тонкостей и нюансов, и поэтому бывает сложно договориться.

- Еще один щепетильный вопрос связан с налогами?

- Да, это тоже трудный вопрос, и одна из основных причин, почему Россия до сих пор не может эффективно использовать выделенные зарубежными донорами средства и реализовывать наиболее неотложные программы. Поступающие в качестве помощи суммы (это деньги налогоплательщиков стран-доноров) должны быть освобождены от таможенных сборов, налогов, что распространяется на специалистов и предприятия, работающие по таким программам. Ведь любые налоги – это платежи в госбюджет, имеющий, в частности, статьи расходов по поддержанию боеготовности страны. Какой смысл другим государствам вносить сюда свою лепту?

- Дальневосточников вдохновило, что чуть ли не с октября в регион готова прийти со своими деньгами Великобритания…

- Великобритания присоединяется к эффективно действующей на уровне военных ведомств российско-американской программе AMEC и в течение десяти ближайших лет намеревается направить на решение экологических проблем в России 125 миллионов долларов, распространив свою помощь и на Дальний Восток. Но опять же надо понимать, что воплощение этих планов будет зависеть от того, как скоро между двумя странами будут подписаны соглашения об условиях их реализации.

То же самое можно сказать о принятом недавно решении стран «Восьмерки» по осуществлению Глобального партнерства, так называемой программы 10Х10, по которой предполагается выделение 20 миллиардов долларов за 10 лет. Скоро в Канаде на самом высоком уровне состоится обсуждение дальнейших шагов по этой программе. Она не ограничивается только утилизацией атомных подводных лодок, а включает в себя еще широкий круг экологических и экономических вопросов.

"Забор" для террористов

- Значительные суммы требуются для того, чтобы изолировать в надежном укрытии две побывавшие в тяжелых переделках подводные лодки, имеющие и сейчас большое радиоактивное загрязнение. На Дальнем Востоке еще много объектов, чреватых радиационными катаклизмами. После конференции «Экофлот-2002» зарубежные представители прониклись нашими бедами?

- Безусловно, прониклись, потому что в других странах прекрасно отдают себе отчет в том, что наследие «холодной войны» - это бремя не только одной России, что ее последствия могут тяжело аукнуться в любом уголке земли. Но вот в чем конкретно они будут помогать?..… Ключ к ответу на этот вопрос - приоритеты, которые определили для себя зарубежные партнеры.

Главный их приоритет совпадает с российской концепцией по утилизации АПЛ, которая на первое место тоже выдвигает задачу по выгрузке и безопасному обращению с отработавшим ядерным топливом. Ведь на долю ядерного топлива приходится 95 процентов всей радиоактивности, накопленной в лодке (оставшиеся пять процентов - это жидкие и твердые радиоактивные отходы, сосредоточенные в реакторном отсеке), и понятно, что именно оно представляет собой основную потенциальную угрозу для окружающей среды.

Внимание к этой проблеме еще более усилилось после прошлогодних сентябрьских событий в Америке, существенно перераспределивших направления помощи США, которую они оказывают другим странам. На мой взгляд, главными для американцев являются сейчас вопросы нераспространения ядерного орудия и контроля за тем, чтобы ядерное топливо и ядерные материалы не попали в руки террористических организаций. Вы слышали, представители США говорили об этом на конференции.

- Террористы могут использовать отработавшее ядерное топливо?

- Оно очень высокоактивное, поэтому трудно представить, как это осуществить с технической точки зрения. Но задача как раз в том, чтобы обеспечить надежные барьеры и исключить этот источник ядерных материалов для оружия массового уничтожения.

Что касается других направлений, где требуется помощь, то все они, конечно, тоже рассматриваются. Я предложил российским специалистам представить доклад по аварийным подводным лодкам, прозвучавший на конференции во Владивостоке, на очередном заседании КЭГ, чтобы подробно познакомить коллег с этой проблемой и привлечь внимание западных доноров. С подобной ситуацией еще не сталкивались ни Россия, ни другая страна в мире.

- Насколько трудно идет утилизация подводной лодки «Курск»?

- Насколько мне известно, самой сложной с технической точки зрения задачей был подъем корабля. Для дальнейшей его утилизации можно использовать отработанные уже технологии. По информации российских специалистов, никаких утечек радиоактивности во время аварии не произошло, реакторы были автоматически надежно заглушены и находятся в исправном состоянии, ядерное топливо не повреждено.

Автор: Интервью провела Надежда БРАЖИНА, Юрий МАЛЬЦЕВ (фото), «Владивосток»