Нашла коса на камень?

Сегодня мало кто из приморцев точно припомнит, как поссорились Евгений Иванович с Виктором Ивановичем и с чего начался весь сыр-бор? Бесполезно в деталях восстанавливать всю историю “приморского противостояния” с бесчисленными судебными тяжбами, взаимными упреками, разоблачениями, страшилками о “диверсиях”, “саботажах” и “покушениях”. Это все равно, что пытаться анализировать многолетнюю склоку соседок по коммунальной кухне - кто когда кому соль в щи насыпал, кто керосину за что плеснул. В конечном счете все ловко укладывается в немудреную формулу -”нашла коса на камень”. Важно определить - что есть “коса”, кто - “косарь” и где тот “камень” лежит?

КАМЕНЬ

Очевидно, что камень наш, приморский. В 1993 году бывший артельщик, депутат России Евгений Наздратенко при поддержке приморской промышленной элиты стал губернатором края, сменив на этом посту Владимира Кузнецова. Последний был типичным представителем первой демократической волны во власти, состоявшей по преимуществу из завлабов-романтиков-говорунов, одержимых идеями “общечеловеческих ценностей” и идеалами забугорных цивилизаций, называющих нашу страну - “этой” и не имевших, как правило, ни малейшего представления о практической организации жизни. Так что наши умницы исторически были обречены: теоретически обосновав неизбежность капитализма в России и наговорившись вволю, они оставили властный олимп, уступив место нарождающемуся капиталу с отнюдь не интеллигентным лицом и не интеллигентской хваткой.

Кроме того, что экс-губернатор мало что понимал в экономике региона, он еще и в открытую флиртовал со своими московскими высокопоставленными однокашниками, что не могло порадовать наших промышленных генералов: в ходе начавшейся приватизации и дележа госсобственности столичный капитал серьезно присматривался к провинции, норовя ее заглотить. Образовавшийся в это время “ПАКТ” был не чем иным, как “народным ополчением” приморского директората против нашествия чужеземного капитала. А Наздратенко являлся его полномочным представителем.

“Взяв” первое кресло Приморья, наша промышленная элита попыталась закрепить свой успех и овладеть стратегически важной для себя высотой - постом мэра Владивостока. Но сражение это, мы помним, было проиграно: вместо Бориса Фадеева, на которого ставил “ПАКТ”, к власти в городе пришел...

КОСА

Виктор Иванович пришел во власть налегке. Не обремененный особым опытом хозяйственной или управленческой работы, не имевший за спиной какой-либо серьезной финансовой или экономической силы. Пришел сам по себе, впрочем... кое-что у него все-таки с собой было: опыт пламенного оратора-депутата да пара папочек компромата (которые, мы убедились, порой города берут).

“Компромат” был на активистов “ПАКТа”. Как и у большинства накопителей первоначального капитала, рыльце их оказалось в пушку, усердием Черепкова собранном в папочку и обнародованном в ходе предвыборных баталий. На этой беспроигрышной (по тем временам) волне обличения “грабителей”-приватизаторов и защиты прав ими ограбленных Виктор Иванович вплыл во власть - неподкупный, внезапный, непредсказуемый... Чем немало озадачил Евгения Наздратенко со товарищами. Пожалуй, тогда впервые коса одного нашла на камень другого.

Огорчение отцов края можно было понять: столица Приморья, вбирающая в себя львиную долю финансового, промышленного, земельного и людского потенциала, уплыла из-под их влияния фактически в никуда, в руки неуправляемого Черепкова.

А Виктор Иванович, действительно, был неуправляем. Попытка руководства бывшего горсовета обуздать удачливого кандидата в мэры еще на этапе предвыборной борьбы в конечном счете завершилась бесславно. Черепков, одержав победу, отказался от уготованной ему роли почетного мэра при “сером кардинале”, разорвав все предвыборные договоренности и разукомплектовав не без торгов сформированный кабинет городского правительства. Ну, а когда в 93-м централизованно были разогнаны и местные органы представительной власти (в том числе горсовет), на нового мэра вообще никакой управы не стало. В отсутствие устава города, какой-то иной законодательной базы, регламентирующей местное самоуправление, Черепков, как тот кот, гулял “сам по себе” - никому не подчинялся, ни с кем не советовался.

Естественно, что конфликт между краевыми властями и мэром-одиночкой продолжился: Белый дом не спешил на подмогу к начинающему градоначальнику (а кой-где и палки в колеса ставил), Серый дом с готовностью списывал собственные промашки и неудачи на происки краевых властей.

Нет смысла сейчас оценивать все задумки и нововведения Виктора Черепкова по части реорганизации городского хозяйства (наверняка среди них были и недурные, и перспективные), но его, как нам кажется, подвели обостренное самолюбие и излишняя самонадеянность - он не только взвалил на себя непосильную для одиночки ношу городского хозяйства, но и фактически в одиночку бросил вызов сплоченной команде промышленников во главе с Евгением Наздратенко. Единственной опорой всенародно избранного была не столь уж внушительная группа активного электората - с лозунгами в руках и пламенными речами на устах. Эффективное для публичной политики, это оружие оказалось непригодным для решения рутинных городских проблем (не говоря уже о способности противостоять оппонентам из Белого дома). В итоге коса одиночки-мэра нашла на камень губернаторской команды и временно вышла из строя.

КОМУ КОСАРЕМ БЫТЬ?

Из своего поражения Черепков извлек главный урок - один в поле не воин и начал искать среди сильных мира сего управу на своего обидчика.

Звезды благоприятствовали опальному мэру - к тому времени Наздратенко успел разругаться с ведущими московскими реформаторами. Причем этот раздор уже не ложится в упрощенную формулу “мужики схлестнулись”. Здесь типичный во время дележки собственности и сфер влияния конфликт “регионы-центр”. Конфликт, порожденный противостоянием отечественных промышленников (сосредоточенных по большей части на периферии) и находящейся в центре у власти по сути компрадорской буржуазии, делающей свой бизнес за счет перекачки дешевого российского сырья (а заодно и капиталов) за бугор.

Волей-неволей, по зову ли души или из корыстных мотивов, но отстаивая интересы приморских производителей, Наздратенко изначально стал на позиции национально озабоченного лидера, защитника интересов местной промышленности. Его неуклюжая попытка приостановить в крае приватизацию “по Чубайсу” тем не менее на начальном этапе оградила промышленность Приморья от нашествия чужеземного капитала. Не секрет ведь, что во многих регионах центральные группировки фактически поглотили местных производителей - “Уралмаш”, Братский алюминиевый, “Норильский никель”... Только наивный с удовлетворением может назвать происшедшее “инвестированием” в отечественную промышленность. Это чистой воды транснациональные корпорации, технологические цепочки которых начинаются в России (дешевое сырье, рабочая сила, грязные производства), а заканчиваются в “цивилизованных” странах - конечной, высококачественной продукцией.

Наздратенко удалось пока оградить от такой напасти Приморье, защитить интересы местной экономической элиты, удержать большую часть предприятий под контролем администрации края. И нажить тем самым себе в Москве нешуточных оппонентов.

Повторим, вполне логичны попытки опального мэра найти подмогу именно в этом стане. Тому подтверждение - регулярное появление Виктора Черепкова на страницах и телеэкранах СМИ, подведомственных или симпатизирующих отцам-реформаторам. Причем об идейной основе такого союза говорить не приходится, здесь как раз полный идейный разброд. Мэр-демократ, как мы помним, пришел к власти на волне критики приватизации и ее приморского детища - “ПАКТа”, его нынешняя установка на бесплатный проезд, бесплатную прессу и дешевый хлеб кардинально расходится с последним программным тезисом реформаторов - “государство не богадельня, хватит его доить” и т. д. Но если союз скреплен не идеей, то чем? Экономическим интересом? Ведь только очень наивный может считать, что наш президент, расстрелявший парламент и махом разогнавший все органы представительной власти, вдруг усовестился своего указа о снятии какого-то провинциального мэра, а усовестившись, справедливость восстановил. Очевидно, что это был политический ход, за который мэру предстоит расплатиться. Вопрос - с кем и чем? И как знать, не станет ли Виктор Иванович для центра тем самым “хвостиком”, вслед за которым в приморскую нашу избушку можно будет просунуть “погреться” и лапу? А позже и целиком влезть?

Так что второе пришествие Черепкова во власть не просто реанимировало, но на порядок усилило застарелый конфликт, переведя его в принципиально новую плоскость, где сошлись уже не просто амбициозные личности, а серьезные экономические интересы. И вся нынешняя политическая возня вокруг мэра - всевозможные выборы-перевыборы, судебные тяжбы, финансовый пресс и энергетический “наезд” - все это в конечном счете не что иное, как очередная попытка нашей промышленной элиты воспрепятствовать внедрению московских финансовых кругов в приморскую экономику. И какие бы “миротворцы” из первопрестольной ни приезжали, какие бы обещания им мэр с губернатором ни давали, для всех очевидно: здесь мировой быть не может - или коса обломится, или камню расколоту быть.

Автор: Марина ЛОБОДА, “Владивосток”