Кто защитит подполковника Лысенко?

 “Пойдет ли под суд подполковник Лысенко?”, “Министр внутренних дел Борис Грызлов: Этому человеку не место в милиции!”, “Генеральный прокурор Владимир Устинов:

Мы будем разбираться!”, “Уполномоченный по правам человека Олег Миронов: Наказать негодяя, поднявшего руку

на женщину с ребенком!”… - это лишь малая и, пожалуй, наиболее сдержанная часть заголовков центральных газет и высказываний, прозвучавших в информационных выпусках основных телеканалов страны после событий, произошедших во Владивостоке 17 мая.

Напомню, что тогда доведенные до отчаяния рыбаки и рыбообработчики ОАО “Дальморепродукт”, в течение нескольких лет не получавшие заработанные в море деньги, перекрыли одну из центральных городских магистралей – Океанский проспект – с требованием если уж и не вернуть немедленно все долги, то хотя бы обратить внимание на их унизительно-бедственное положение.

Юридических вопросов и “крючков” в этой истории изначально заложено столько, что самый въедливый юрист запутается, пытаясь найти в узловатом клубке единственную ниточку истины. Ну, к примеру, был ли этот импровизированный митинг санкционированным? Нет, не был. Да никто никогда и не санкционировал бы столь внезапное перекрытие ключевой городской трассы, где в час проходят тысячи автомобилей, в самый разгар рабочего дня. Как должна реагировать адекватная власть, когда под самым носом у нее (а происходило все это ровно в ста метрах от здания мэрии Владивостока) жизнь начинает “разруливаться” с грубейшим нарушением действующего законодательства? И чем, скажите мне, досужий читатель, отличается несанкционированный митинг в час дня посредине главного городского проспекта от такого же митинга, который будут проводить в три часа ночи под вашими окнами?..

Думаете, пустые вопросы? Но почему-то именно эти вопросы не стали задавать себе ни так называемое общественное мнение, ни многие газеты и телеканалы, это мнение формировавшие.

Можно поставить вопрос и под чуть другим углом. Что заставило этих людей дойти до крайней степени отчаяния и перекрыть главную магистраль Владивостока? По какому праву г-н Диденко позволил себе не расплачиваться с работниками? Простейшая экономика: пункт первый – товарная продукция выпущена и отгружена; пункт второй – где деньги?

Но это все, конечно, спокойные кабинетные размышления (хотя и лишь малая их часть), да еще и задним числом.

Ситуация же, складывавшаяся с часу дня 17 мая на Океанском проспекте, была накалена до предела и отметала всяческую логику.

Разъяренные рыбаки, в очередной раз откровенно кинутые своим талантливым руководством, встали живой стеной поперек Океанского проспекта (в том месте, где в него слева вливается улица Пологая) в 13 часов дня. Во всяком случае, именно в это время первое сообщение о неординарном ЧП в центре Владивостока поступило на пульт городской ГИБДД. Начальник горГИБДД подполковник милиции Александр Лысенко прибыл на место происшествия в 13.10. Вскоре начали подтягиваться милицейские силы, через некоторое время подъехал и. о. начальника УВД города полковник милиции Бибиков.

Лысенко предпринял максимум возможного, чтобы разгрузить пробку, - по его команде Океанский проспект был перекрыт на перекрестках выше и ниже заблокированного участка, чтобы транспорт мог двигаться по объездным улицам. Что творилось в эти часы в центре города - жутко вспомнить. Машины ползли как черепахи. Но все-таки ползли. Троллейбусы же заднего хода не имеют и разворачиваться неспособны. И все троллейбусы во Владивостоке встали.

Сколько людей в тот день опоздали на встречи, к врачу, по делам – вряд ли подлежит учету. Но в 16 часов – после 3 часов (!) бесполезных уговоров забастовщиков полковник Бибиков принимает решение: расчистить проспект силой.

Милиционеры (в основном это были сотрудники горУВД, Ленинского РУВД и Фрунзенского РОВД) вклинились в ряды пикетчиков и оттеснили их с проезжей части на тротуары. Движение частично возобновилось; однако лишь частично, потому что два троллейбуса (один из них направлялся вниз по проспекту, другой – вверх) продолжали стоять: перед одним из них стояла беременная женщина, перед другим – женщина с ребенком на руках. Та самая Светлана Демидова, которой и суждено было стать “героиней” последовавшей сцены. Естественно, что к этим женщинам применить силовые методы милиционеры не могли по определению.

…Еще раз прервемся. Сейчас мы пытаемся более или менее связно восстановить хронологию развития событий, просматривая снятые с разных ракурсов видеопленки, исследуя официальные материалы. Сравнивать кабинетный разбор полетов с атмосферой стихийного пикета доведенных до отчаяния людей – дело заведомо гиблое. А потому нам, очевидно, стоит все время держать в уме, что творившееся на Океанском проспекте 17 мая происходило в атмосфере чрезвычайного напряжения, когда люди находились в состоянии аффекта, на грани нервного срыва.

К двум женщинам, заблокировавшим троллейбусы, подошли сотрудники милиции и стали их уговаривать покинуть проезжую часть – повторим еще раз: о физическом воздействии (так это называется в протоколах) и речи быть не могло. Взвинченные женщины (мы ни в коей мере не смеем осуждать их за это состояние) отвечали категорическим отказом…

Скупые строки служебного расследования, проведенного управлением собственной безопасности УВД края, свидетельствуют: “…гражданка Демидова С. А. выражалась нецензурной бранью. На что сержант милиции Холодкова Т. С. сделала Демидовой С. А. замечание и потребовала от нее покинуть проезжую часть. Однако гражданка Демидова С. А. отказалась выполнять требование Холодковой Т. С. и нанесла последней удар по лицу дамской сумкой. Подполковник Лысенко А. В., находившийся на месте проведения несанкционированного митинга и обеспечивающий организацию возобновления движения транспорта по Океанскому проспекту, также потребовал от гражданки Демидовой С. А. покинуть проезжую часть дороги, но она категорически отказалась и нанесла ему удар дамской сумкой по лицу…”

Прошу читателей хорошенько запомнить эти строки, потому что они взяты из того самого документа, на основании которого буквально через три дня после события подполковник Лысенко с позором (именно так! – Ред.) был уволен из органов внутренних дел. Но об этом мы поговорим чуть ниже. А сейчас вернемся на Океанский проспект. 17 мая, время 16.30.

…Дальнейшее развитие событий имеет, по меньшей мере, две версии. Главная – подполковник Александр Лысенко бьет кулаком, попадая в лицо ребенку. Эти кадры увидели десятки миллионов людей – в России и за рубежом. Увидели не само событие, а телевизионные кадры. Как профессионал с 20-летним стажем и преподаватель факультета журналистики с 15-летним стажем, смею утверждать, что это далеко не одно и то же. Тем не менее любой психолог знает, что 90 процентов всей поступающей информации любой человек получает глазами, и потому по силе воздействия на аудиторию с телевидением не может сравниться ничто.

А кадры, о которых идет речь, увидели – повторю еще раз – все.

Я не хочу больше говорить об этой версии. И не потому, что считаю ее, мягко говоря, не совсем достоверной. Просто здесь, как мне кажется, нечего обсуждать. Ударить кулаком по лицу женщину, а тем более ребенка – подло, гнусно и мерзко, особенно для офицера милиции, призванного защищать людей от произвола.

Но есть и вторая версия. И в силу того, что об этом мало кто знает, на ней стоит остановиться подробнее. Когда мы смотрим телевизор, то за одну секунду перед нашими глазами проскакивает 24 кадра. (Именно поэтому одна из программ РВК называется “25-й кадр”.) Их раздельность человеческий глаз не различает. Однако современные технологии позволяют сделать полную фотораскадровку. Редакция “В” такой раскадровкой располагает. На ней хорошо видно, как Светлана Демидова размахивает сумкой, лямки которой намотаны ей на кулак, и бьет ею Лысенко по лицу. Пытаясь защититься, подполковник перехватывает уже падающую вниз сумку на уровне своей груди за край. Естественная реакция любой женщины, у которой в подобной ситуации схватили сумку: она – лямки намотаны на руку – изо всех сил дергает ее на себя. И теперь уже сумка летит ей и ребенку в лицо вместе с кулаком Лысенко, продолжающим держаться за край. (Все, описанное здесь долгими словами и фразами, происходит в доли секунды.)

Причем хорошо видно, что рука подполковника идет не от плеча, как у любого мужчины при нанесении удара, а от груди, следом за летящей сумкой.

Еще одна мысль, которая, возможно, покажется кому-то циничной, но от которой мы тем не менее не имеем права отмахиваться. Если один человек ударит другого по лицу, то каким бы силачом ни был тот, кого ударили, голова его обязательно откачнется от удара назад или в сторону. Это элементарное правило, которое знает каждый. Однако ни на одной из видеопленок, снятых с разных ракурсов, какого бы то ни было шевеления голов Светланы Демидовой и сидящей у нее на руках трехлетней Кати не зафиксировано! То есть если что и сумел сделать Александр Лысенко, так это задержать летящую сумку. Но основной ракурс телеоператора – с расстояния в несколько метров из-за спины Лысенко – создает (и создал ведь для всего мира!) иллюзию удара. Любопытно и другое – и это тоже видно из телекадров: близстоящие никак не реагируют на происходящее, потому что видят все детально и в упор.

Повторим еще раз – мы ни в коем случае не намерены ни в чем обвинять Светлану Демидову. Состояние ее в тот момент вполне понятно. Как не склонны обвинять и начальника ГИБДД УВД Владивостока подполковника милиции Александра Лысенко, имеющего за спиной 20 безупречных “календарей”. По нашему убеждению, оба они – в равной степени - стали заложниками чудовищной ситуации.

…Полтора десятка лет я читаю студентам факультета журналистики курс лекций. В последние годы, наблюдая за тем, что происходит в стране, первую, вводную лекцию я посвящаю цинизму нашей проклятой профессии. Теперь мне в руки “упал” очередной пример. Именно телевидение, и никто другой, сделало из Демидовой невинную жертву милицейского произвола, а из Лысенко - негодяя и подонка.

Честно говоря, я плохо представляю себе, как пережили те майские дни его родители – они, слава богу, живы и живут в Омске, его жена и дочка.

…Голубой экран формирует общественное мнение моментально. И буквально в считанные часы после того, как в сводках новостей основных телеканалов показали сюжеты из Владивостока, пошли “высокие” комментарии. Заместитель министра внутренних дел РФ заявил прямо: “Этот человек больше не будет работать в органах правопорядка!” Генеральный прокурор сформулировал чуть иначе: “Мы обязательно будем разбираться!” Согласитесь, что это два несколько разных подхода – сразу наказывать или разбираться.

К сожалению, начальник УВД Приморского края генерал-майор Николай Вачаев подчиняется не генеральному прокурору, а МВД. К сожалению, он не посмел иметь собственное мнение, выяснить реальную степень вины подчиненного или хотя бы дождаться окончания расследования, которое ведет Фрунзенская районная прокуратура города Владивостока. 23 мая на коллегии краевого УВД в присутствии высоких милицейских чинов, прибывших из Москвы и Хабаровска, генерал Вачаев публично заявил, что еще 20 мая им подписан приказ об увольнении подполковника Александра Лысенко из органов внутренних дел Приморского края.

По нашему глубокому убеждению, генерал несколько поторопился.

…Задним числом возникают наивные вопросы: почему пикетчиков разгоняли наряды милиционеров патрульно-постовой службы, а не ГУИНовский “Лидер”, или ОМОН, или СОБР? И что там делал целый подполковник, начальник горГИБДД?

Ответы есть. И ОМОН, и СОБР, и “Лидер” больше времени проводят в Чечне, чем дома. Что касается Лысенко, то и здесь все понятно: он может не выезжать на кабацкую поножовщину или на захват заложников. Но ситуация на дорогах города – зона его прямой ответственности, и кто как не он должен был лично вмешаться в ситуацию?..

…Есть, правда, у меня еще один примитивный, а может быть, слишком циничный (кому как нравится) вопрос. Когда мы смотрим по тому же телевидению в выпусках новостей сюжеты из-за рубежа, то порой видим, как полиция выстраивается живой стеной со щитами наперевес и с помощью дубинок и водометов разгоняет демонстрантов. Происходит это в самых что ни на есть демократических и правовых государствах исключительно в случае проведения несанкционированных мероприятий. Мы тоже вроде как считаем себя демократическим и правовым обществом. Так вот хочется спросить: почему никто из высоких милицейских чинов не взял на себя ответственность и не отдал приказ о силовом разгоне пикета через 5 (максимум!) минут после того, как он появился?..

Или я что-то не понимаю?..

P. S. Для справки – о личной “заинтересованности” автора этого материала: ни у него, ни у его ближайших родственников личных автомобилей не имеется…

Автор: Андрей ОСТРОВСКИЙ, «Владивосток»