Памяти Виталия Гамова

 Генерал-майор Гамов умер в Японии. Чуда не произошло. Он получил смертельные ожоги всего тела. Три четверти ожогов тела уже считаются смертельными, а тут «более 95 процентов». Даже японские врачи ничего не смогли сделать. Сердце генерала остановилось.

Его мало знают во Владивостоке, а жаль. По моему мнению, это был один из самых блестящих и перспективных офицеров погранслужбы страны.

Я познакомился с ним летом 1998 года на Курилах. Его только что назначили командиром Южно-Курильского погранотряда. Тогда на плечах Гамова были погоны подполковника. Он был человек новый в погранотряде, я был человек приезжий. Что еще нужно двум русским людям, чтобы поговорить по душам?

За что могли отомстить Гамову?

Точный ответ пусть даст следствие, а я могу только высказать предположение: за принципиальность. Гамов меньше всего походил на идеалиста. Он был умный, трезвый и расчетливый офицер. Он умел договариваться с людьми. Но внутри у него словно сильно натянутая струна. В некоторых вопросах он был принципиален абсолютно. Защита государственных интересов – вот его абсолютное кредо, в котором он не допускал компромисса. Именно этим он меня поразил тогда, пять лет назад, когда многим, очень многим казалось, что в стране торжествует только один принцип: «Обогащайся».

На Кунашир Гамов прибыл с более-менее устроенной Камчатки для наведения порядка на островах. Курильский погранотряд был самым сложным, тяжелым и гиблым подразделением пограничной службы. Гиблым – в буквальном смысле слова.

На заставах - то и дело ЧП. То офицер пойдет на охоту с солдатами. Тут снежный буран – в итоге пять человек замерзли в снегу. Тело последнего нашли через пять месяцев. То солдатики решили хлебнуть дихлорэтана. Три трупа. То парочка призывников устроила такую заварушку, что странно, почему она до сих пор не экранизирована. Перестреляли товарищей на заставе, сбили вертолет: шесть трупов, девять раненых.

Виталий ходил весь вычищенный, в блестящих сапогах, весь какой-то натянутый до предела и мрачный. После службы на Камчатке его жена надеялась на перевод куда-нибудь в более цивилизованные места. У нее какие-то проблемы со здоровьем. Сыну надо учиться. А тут 25 застав, разбросанных по побережью. Их все объехать – и то была неразрешимая проблема для командира. То море волнуется – не выйдешь на катере, то погода такая, что не долетишь на вертолете. На одной из застав он застрял на месяц…

Я перелистываю тогдашние свои записи. Вот часть гамовских мыслей, которые, видимо, не давали ему покоя:

n «1994 год, выпускник академии идет по Арбату и думает: что делать? Где государство? Где идея? Впереди место светит - офицер в правовом управлении в Москве. Это что, стать брюзгой на старости лет по случаю нереализованного потенциала? Эх, надо менять профиль, и из «воспитателей» - в начальники штаба Камчатского пограничного округа. Там порядок, там - цивилизация!

И вот сюда, на Курилы. Офицер на войну не просится. Посылают - не отказывается. Жена в слезы: ты что такой тюфяк, что тебя суют куда попало. Сколько мотаться по закоулкам!

Людям доказать, что ты способен ими руководить. Что ты не только хочешь изменить ситуацию, но и знаешь, как это сделать. Старшему доказать, что если я решение принял, то оно обдумано. Солдату - зачем он здесь. На материке родным доказать, что жизнь - она в армии. Мама говорит: «Что я в жизни видела?» Мама, а я? Ты же свою жизнь мне отдала.

Убедить офицера, что он сюда не за пенсией северной приехал. Что здесь рост, движение, карьера. Три года на заставе на острове Танфильева, потом год в отряде, а потом лети в Москву - в академию.

Я гляжу в глаза тем, кто отказался пойти в Чечню, а они мне - нет. Хотя они остались офицерами».

После Курил мы больше не виделись. Но время от времени я натыкался на его фамилию в сообщениях. Это были не только отчеты о погонях и задержании браконьеров. Была и забавная ситуация с перехватом коттеджа, в котором уже было собирался поселиться судья. Офицеры, которые устали ждать обещанного местными властями жилья, вселились в только что построенный по канадской технологии коттедж. Гамов доказывал, что этот домик выделен офицерам-контрактникам решением местных властей под общежитие. Но эти же власти выписали ордер на этот дом местному судье.

Чем там кончилось дело, я не знаю, но судя по тому, что Гамов в 39 лет уже носил погоны генерал-майора, все обошлось для него благополучно.

Пока представители Тихоокеанского регионального управления ФПС ничего не говорят о том, кто и за что мог отомстить Гамову. Они отделываются общими словами, что начальник территориального отдела “Южно-Сахалинск” Виталий Гамов «сумел в короткие сроки наладить эффективное противодействие браконьерам, в частности, в сфере незаконного промысла валютоемких видов морепродуктов».

«В короткие»…«эффективное» – это Гамов! Но скольким людям он перекрыл источник обогащения? И насколько он был при этом суров и справедлив?

За несколько дней до покушения Гамов предупредил тех, кто готовится к новой путине. Он сообщил, что пограничники располагают сведениями, когда под видом промысла горбуши рыбаки незаконно добывают и вывозят в Японию такие валютоемкие объекты, как креветка, трепанг, морской еж. Так, в прошлом году в ходе лососевой путины к различным формам ответственности привлечено 47 юридических и физических лиц, в 12 случаях - с конфискацией средств и орудий промысла. В связи с этим пограничные власти в этом году намерены ужесточить контроль за промысловыми судами в ходе предстоящей лососевой путины.

Названия застав Южно-Курильского погранотряда звучат как перечисление русских деревень у Некрасова (Неурожайка – тож): Танфильево, Анучино, Палтусово, Урвитово, Лагунная, Алехино, Назарово…

Наверное, скоро в их ряду появится застава Гамова.

Вчера Южно-Сахалинск прощался с генералом Виталием Гамовым, церемония проходила в Доме офицеров Российской армии. Потом траурная колонна двинулась в аэропорт, откуда гроб с телом доставлен в Москву, где также пройдет церемония прощания. Родные решили, что похоронен генерал Гамов будет в Сочи, где проживает его старшая сестра. Отец живет в Алма-Ате…

Автор: Андрей КАЛАЧИНСКИЙ