Зона в зоне

 В ноябре 1998 года в краевом СИЗО диагноз ВИЧ поставили первому осужденному. Сегодня в приморских колониях содержится уже 740 ВИЧ-инфицированных. Почти с каждым этапом на зону попадают еще несколько человек, получивших ВИЧ и судимость на игле.

На свободе питаются хуже

Колония общего режима - учреждение УЦ 267/29, в которой мы побывали, располагается под Большим Камнем. Из 1338 осужденных здесь 95 ВИЧ-инфицированные.

Конечно, на лице диагноз ни у кого не написан, но в зоне их хорошо знают. Одни относятся нормально, другие – со страхом и отвращением. Вроде бы о путях передачи ВИЧ-инфекции хорошо известно, в колонии даже проводится конкурс стенгазет на эту тему, но все равно переубедить здоровых коллег по отсидке, что опасности практически никакой, сложно. Да что там! Некоторые сотрудники администрации скрывают от своих семей, что работают с осужденными особого рода...

В день нашего посещения колонии 25 человек из отряда работали вместе со здоровыми осужденными. Работа – это единственное место, где они встречаются. А так у спецотряда – свое общежитие, свои столовая и баня, у сереброзубого завхоза есть даже черная кошка Шельма. В комнатах – чистота, не у каждой хозяйки квартира так блестит, на стенах – картины, написанные местным художником. В таких условиях дома жили далеко не все. Когда в отряде на пол положили красивый линолеум, 18-летние бритоголовые мальчишки становились на колени и бережно его гладили.

ВИЧ-инфицированные - на спецдиете. Им полагаются масло, мясо, рыба, яйца, свежие овощные салаты. Это вам не голодные 1994-1995 годы, когда 50 процентов оказавшихся в местах не столь отдаленных страдали дистрофией. Но некоторые, даже старожилы, наверное, из вредности все равно жалуются – питание отвратительное: кашу можно пить. А в главное управление исполнения наказаний стали поступать просьбы от осужденных… не показывать внутреннюю жизнь колонии родственникам. А то после дня отряда (несколько раз в год на территорию колонии проходят родные) уменьшается количество посылок: на свободе некоторые питаются хуже. 

 Вирус приходит только с воли

В октябре прошлого года в колонии произошло ЧП: трое осужденных вскрыли себе вены и брызгали зараженной кровью на врача и представителя администрации. “Нам терять нечего, все равно мы – смертники!”- кричали обезумевшие мужики. Конечно, заразить таким образом они никого не могли, но, согласитесь, легче от этой мысли не становится. “Крыша поехала”,- только так теперь они могут объяснить свой поступок. Один из террористов должен был выйти на свободу через каких-то четыре месяца. Сейчас возбуждены новые уголовные дела, троице могут добавить лет по восемь. Кстати, никто из затерроризированных ими людей не уволился. “Что вы! Мы и не к такому привыкли,- говорят сотрудники администрации.- Директора нашей школы, она работает в колонии почти 40 лет, однажды брали в заложники. И ничего”. Вообще надбавка за вредность у персонала, работающего с ВИЧ-инфицированными, сущие копейки – что-то около 300-400 рублей в месяц.

Вообще когда первые ВИЧ-инфицированные пошли в колонии, от них шарахались как от чумных. Вот так столкнувшись с заболеванием, терялись даже образованные медработники. Впрочем, до сих пор после визита ВИЧ-инфицированных осужденных к психологам там тщательно дезинфицируют кабинет. На всякий случай.

Постепенно в разных колониях стали организовывать специальные ВИЧ-отряды. В каждом – не больше 100 человек, иначе контролировать их будет сложно. Особенно тех, кто получил большой срок. Такие люди понимают, что могут просто не успеть выйти на свободу. Им действительно нечего терять. Правда, основная статья, по которой загремели за решетку ВИЧ-инфицированные, – 158-я, то есть сидят за кражи, по этой статье обычно много не дают.

Исправительной системе удалось сделать невозможное: остановить распространение ВИЧ. Вирус сюда приходит только с воли. Для населения колонии есть два пути заражения. Наркотики в приморские “красные” зоны (власть здесь полностью принадлежит администрации) попадают крайне редко, потому тощие, со впалыми щеками наркоманы, против воли завязав с зависимостью, округляются на казенных харчах и вспоминают о родственниках.

Второй возможный путь передачи ВИЧ в мужской зоне, как вы уже догадались, половой. За теми, кто по природе склонен к гомосексуальным связям, установлен строгий контроль, чтобы, не дай бог, не уединялись. Каждые два часа они обязаны отмечаться в специальном журнале. Кроме того, за их поведением в отряде присматривает общественник.

О таком УДО не мечтает никто

Осужденные жаловались: они – наркоманы, а вот лечения никакого не получают. Хотя период ломки заканчивается еще в СИЗО, в колонию приходят уже практически чистыми. Бывших потребителей мучают головные боли, шалит печень. Кстати, от ВИЧ-инфекции не лечат, больному требуется помощь врачей, когда вирус переходит в стадию СПИДа. Таких за решеткой нет, а когда появятся, их отправят на освобождение по болезни. Вот только о таком УДО не мечтает никто.

Многие из них отказываются признать себя зависимыми от иглы. “Я не какой-нибудь заштырок, - закатывал робу до локтя осужденный Слава. - У них “трассы” какие! А у меня вены, как у младенца”. На руках – да, но выясняется, что Славик кололся и в пах, и в шею. “Каким образом заразился ВИЧ?” - спрашиваю. “Понятия не имею, где СПИД нашел”. И в этом есть правда. Кто именно из сотен его друзей по игле передал зараженный шприц?..

Кстати, некоторые грешат на новую фишку – инфицированный героин. Миф о том, что в Приморье попал наркотик, зараженный ВИЧ, держится в этой среде уже не один год. Впрочем, легенда про спидоносный белый порошок ходит по всей стране.

Врачи говорят, что только двое или трое из осужденных этой колонии заразились ВИЧ половым путем. В том числе 54-летний мужичок. “От девок это!”- вздыхает он.

О СПИДе между собой в отряде не говорят. Об этом стараются не думать вообще. “Не хочу навязывать себе болезнь. Нет у меня СПИДа, и все. Если не буду курить, пить, колоться – проживу долго”,- твердит молодой вор Андрей.

Мужики поделились своими сомнениями: они подозревают, что половина из них здоровы. “У меня кровь точно брали использованной иголкой. Железной, - рассказывает наркоман Владимир.- Да, на воле я кололся, но когда попал в СИЗО, больше - ни разу. Анализ в СИЗО был чистым, откуда потом СПИД взялся?” Про скрытый период “окна”, когда вирус уже в крови, но по тест-системам его не видно, он, конечно, знает. Просто очень хочется верить, что все-таки ошиблись. Что он здоров.

Многие до сих пор не смогли рассказать родным о том, что больны: родителей жалко. Есть жены и сожительницы, которые знают обо всем и ездят на долгие свидания. Презервативами, к сожалению, администрация колонии ВИЧ-инфицированных снабдить не может, их привозят с воли. В таких случаях мужчина и женщина делят ответственность пополам. А некоторым и не нужна резиновая профилактика любви. 24-летнему Ване девушка пишет многостраничные письма в стихах: люблю и никогда не брошу, заражусь только от тебя...… И так бывает.

ВИЧ-отряд расформируют

После майских праздников начальник исправительного учреждения № 29 Анатолий Завадский решил постепенно распускать спецотряд. Сначала к остальным осужденным переведут тех, кто вместе с ними работал. Здоровые уже успели убедиться: носители вируса – не монстры, плюющие кровью, они мало чем отличаются от остальных. Правда, врачи колонии этого боятся: сейчас им легче контролировать спецконтингент. Сами осужденные тоже не жаждут вливаться в общий коллектив. Но, пожалуй, Анатолий Фридрихович смотрит в корень. Число ВИЧ-инфицированных осужденных стремительно растет. ВИЧ-отрядами, а тем более специальными колониями проблему не решить. Зона в зоне – эта ситуация близка к конфликтной.

Автор: Татьяна НАГОРНАЯ, Василий ФЕДОРЧЕНКО (фото), «Владивосток»