Убийство на улице Русской

Все происходит быстро, за считанные минуты. Герой обретает новую жизнь. Смертоносный радиологический луч убивает клетки раковой опухоли, даруя взамен надежду.

Страх, пожалуй, главное, с чем борются врачи радиологического корпуса краевого онкологического диспансера на улице Русской.

- Я стараюсь даже не произносить это слово, - говорит врач-радиолог Людмила Зубкова. - Пусть больному все известно, но я говорю “опухолевые клетки”. Так психологически легче. Диагноз “рак” убивает морально…...

Лечение называется мягко, даже заманчиво - “лучевая терапия”. Но вместо солнечного солярия надо спуститься по лестнице в самый низ здания. На этаже тихо и безлюдно, длину коридора разрезают двери с обязательным значком красного цвета “Радиологическая опасность”. За дверями - каньоны (так называются помещения для аппаратов лучевой терапии). Их в отделении четыре: два РУМа, недавно появившийся “Агат” и “Рокус”. Почти цветочное название носит уникальный, единственный в крае аппарат для дистанционной гамма-терапии. Врачи на него едва не молятся. Не дай бог, сломается, с какими глазами выйти к больным и сказать: лечения не будет? Едут-то со всего края и не один месяц ждут своей очереди на лучевую терапию, скачкообразное движение которой зависит от мощности радиоактивного источника. Она с течением времени падает, а значит, увеличивается время воздействия на опухоль. Именно за сутки (а не за день), потому что “Рокус” работает практически непрерывно. Людмила Зубкова вместе с рентген-лаборантом Натальей Белоусовой подсчитывает:

- Рак молочной железы мы лечим 15 минут в целом. Когда мощность большая, время одного сеанса - 59 секунд. Падает - около 2 минут. Стационар плюс амбулаторные больные, всего в среднем 150 человек в день. Войти-выйти, раздеться-одеться...… Заканчиваем иногда в три ночи.

А через год-другой - и вовсе под утро. Это при том, что рабочий день “Рокуса” начинается в 6 часов. Нет времени даже на положенную через каждый час вентиляцию помещения. Можно извинить это нарушение, если речь идет о здоровье, да что там здоровье - жизни людей.

- Сегодня пришла пациентка, - говорит Людмила Зубкова. - Я еще историю болезни не оформила. 10 лет назад лечила у нас рак молочной железы. Говорит нам: “Представляете, сколько я прожила! А ведь не надеялась”. Теперь у нее опухоль на лице. Но мы ее непременно вылечим. И будет она красавица!

Энтузиазм у Людмилы Викторовны непритворный. За 15 лет в радиологии она навидалась всякого. И с уверенностью успокаивает своих больных - поверхностный рак вылечивается полностью. Порой это непросто. Один, как ребенок, ловит каждый жест и взгляд. Другой - ершится, думая, что жизнь кончена. И этот лед не удается растопить даже с помощью самых ласковых и утешительных слов. Не верит. Но потом в поликлинику на Океанском проспекте, где Зубкова ведет прием, ее больные приходят с сияющими глазами. Рана затягивается, радиологический ожог, расплавивший больные клетки, выдает нежная ткань, которая через несколько лет сровняется. И тогда рак останется в далеком прошлом.

- К онкологическому заболеванию надо относиться как к хроническому. Заботиться о себе, выполнять предписания врача. Ведь от гипертонии тоже можно умереть. А надо уметь с болезнью жить…...

Уметь, как врачи-радиологи. Здесь уместно перефразировать - профессию не выбирают. Готовность спасать людей приходит, наверное, откуда-то свыше. И больные это чувствуют. Первым вопросом одного из пациентов был: “А врач Денеж еще работает? Я только у нее хочу лечиться”. Оказывается, 22 года назад нынешний заместитель заведующей отделением радиологии Нина Денеж уже вела этого больного.

Молятся на руки Владимира Маслова. И за руки молятся тоже. Потому что единственный специалист по внутритканевой лучевой терапии вводит радиоактивную иглу внутрь опухоли незащищенными руками. Тончайшую ювелирную работу невозможно выполнять в перчатках. Впрочем, добрых слов достойны все радиологи - их в отделении 13, пусть не все зависит от их умения.

Нина Денеж говорит:

- В последнее время у нас появилось совсем немного новой техники. Более 6 лет мы не можем запустить линейный ускоритель, то одной детали нет, то другой. Нет компьютерного томографа, который позволяет установить топографию опухоли. Во всем мире это замкнутая система, мы же работаем по старинке. Но мы не унываем, все время учимся. И не теряем надежды…...

Автор: Ольга ЗОТОВА, Юрий МАЛЬЦЕВ (фото), «Владивосток»