«Завтрак у Тиффани» не отдавай врагу

Однотомник Трумэна Капоте, вышедший в серии «Камертон», «Завтрак у Тиффани» открывает читателю американскую (и не только) классику ХХ века.

11 янв. 2002 Электронная версия газеты "Владивосток" №1102 от 11 янв. 2002
Однотомник Трумэна Капоте, вышедший в серии «Камертон», «Завтрак у Тиффани» открывает читателю американскую (и не только) классику ХХ века.

Новая серия издательства «Б.С.Г.-Пресс» не могла бы быть названной более удачно. Камертон – то есть предмет, служащий ориентиром не правильности даже (это понятие в книгочействе относительное), а неким мерилом вкуса.

В декабре в серии вышли и готовятся к выходу в свет два тома Капоте, три тома Генри Миллера, два тома Р. П. Уоррена, лекции Гертруды Стайн о модернизме, новеллы Теннесси Уильямса и романы Альфреда Жарри.

Большая часть текстов впервые публикуется на русском. А лучшая – в прежних, неторопливых и мастерских переводах.

«О, Господи! О, Господи! …повсюду с тобою рядом буду… А с дьяволом нигде!» Зу выжимала музыку из маленького аккордеона… Золотая щербина вспыхивала в страшном вулкане ее рта, а выписанный по почте аккордеон делал вдох-выдох, точно гофрированное бумажное легкое в перламутровой раковине». Это из романа Капоте «Другие голоса, другие комнаты» в переводе Виктора Голышева.

Под небом Луизианы чахнут заброшенные плантации. Великая депрессия. Одинокие дети едут к дальней родне, волоча тяжелый чемодан с наклейками отелей Венеции, Парижа, Каира. С ним дед-конфедерат путешествовал по Старому свету. Его полусумасшедшие внуки, «белая рвань», покидают дом с бродячим цирком или становятся чечеточниками на пароходах Миссисипи. Здесь старые девы хранят фамильные камеи в жестянках из-под гуталина и весь год копят центы, чтобы к Рождеству испечь с помощью мальчика-сироты тридцать пирогов с орехами. Пироги рассылают друзьям, в число которых включены Рузвельт и миссионеры на острове Борнео. Из Белого дома и из тропиков приходят благодарственные письма, что убеждает старуху и ребенка в реальном существовании мира. И сей факт дает им силы дожить до нового Рождества.

Нищета и забвение так полны, что речь идет даже не о социальном неравенстве – об экзистенциальном испытании. Но герои Капоте (и сам автор, поскольку все полубездомные мальчики – проекция его детства) проходят мимо отчаяния, блаженно глазея на японскую айву и остролист, на лоскутные одеяла негритянских хижин и рухлядь китайских шкатулок...

Капоте явно внимательно читал «Память, говори!» Набокова. Еще его пекановые орехи из одичалых садов похожи по вкусу на антоновские яблоки Бунина. «Это порода чисто орнаментальная!» - говорит Ретт Батлер о соседях по Атлантскому уезду, раздавленных наступлением Нового времени. Трумен Капоте – потомок этой породы. Его повесть «Завтрак у Тиффани», взятая в 1961 году в основу фильма с Одри Хепберн в роли Холли, не была бы так легка, печальна и насмешлива, если бы сквозь бетон Нью-Йорка не просвечивал бродячий цирк Юга.

Второй том писателя в серии «Камертон» озаглавлен «Хладнокровное убийство» (по названию одноименного документально-криминального романа 1966 года), впервые переведен на русский язык. Впервые печатаются и воспоминания о Марлоне Брандо, Ричарде Аведоне, Чаплине, Пикассо, Шанель, Мерилин Монро, Мэй Уэст, Луи Армстронге. Мемуары хороши. В ателье Аведона «как огромные игральные карты, лица, разложенные рядами, заполонили громадный пол студии». Андре Жид и Жан Кокто встречаются в Сицилии. Кокто рассыпает перед двумя собеседниками в пустом кафе «искры едких острот, которые жалят как сицилийское солнце», блеск, жесты, улыбки. 80-летний Жид, «праздный праведник-истукан», долго слушает… И наконец хрипит:

- Ды перестань ты мельтешить. Тебя слишком много.

Прозу орнаментального «южанина» выгодно оттеняет эссеистика стопроцентного «северянина». Путевые записки и мемуары Генри Миллера «Аэрокондиционированный кошмар» и «Вспоминать, чтобы помнить» - два тома бесформенных, беспардонных, блестящих путевых заметок, публицистики и эссе тоже впервые появились на русском. Вернувшись из Греции, впервые примирившей его с миром и человечеством, в Нью-Йорк 1940 года, Миллер беспощадно встречен беспощадно же описанной семьей, считающей каждый цент, к чему есть все основания. Он бежит из малометражной квартиры, где «скопилась вся Америка: отраженные радио средство от мозолей, страховые полисы, эстрадные певицы с голосами евнухов, горяченькие новости, прямо со сковородки факты».

Миллер мечется по Штатам в старой жестянке на колесах, проклинает хлеб в целлофане и Голливуд в шоколаде, воспевает уличные вернисажи и дома аутсайдеров. Эти эссе дошли до нашего читателя 50 лет спустя. Как раз вовремя. По числу кондиционеров, горячих новостей и рекламных гончих мы достигли как раз этой стадии. Миллер во многом прав... и почти в каждом абзаце компрометирует свою правоту. Но вслед за прозой Капоте, свободного от желчи и пафоса, Миллер читается как публицистический комментарий к тому же «Завтраку у Тиффани».

Автор: Подготовила Ольга ЗОТОВА, «Владивосток»