Очевидное - невероятное: Капица в Приморье
Несколько дней во Владивостоке гостил Андрей Петрович Капица. Член-корреспондент РАН, профессор МГУ, он был первым директором Тихоокеанского института географии, 30-летие которого отмечалось в минувшую пятницу.
Побеседовать с Андреем Петровичем оказалось, как говаривал классик, делом архисложным. График его пребывания во Владивостоке (лекции, участие в праздновании юбилея ТИГ ДВО РАН, посещение издательства “Дальнаука”, музея ДВГУ и еще много разных мероприятий) оставлял мало времени для встреч с местными журналистами. И даже во время нашей беседы то и дело приходилось прерываться – к известному ученому, прожившему во Владивостоке почти два десятка лет, постоянно подходили люди: бывшие коллеги по институту, друзья и даже лично незнакомые с ним научные сотрудники – поделиться идеями. Оказалось, что у почтенного ученого прекрасная память – он помнит всех, с кем ему довелось работать в Приморье.
- Сеть научно-исследовательских институтов организовывалась на Дальнем Востоке “сверху”. Целая плеяда именитых ученых приехала сюда из западных регионов, и в их числе – вы. Расскажите о том времени.
- Конечно, это было время энтузиастов, но все же “остепененные” кадры привлекал не только непочатый край работы на новом месте. Чтобы в глубинку поехали доктора и кандидаты наук, пришлось создать им соответствующую инфраструктуру, строить жилье. Доктору сразу же давали трехкомнатную квартиру. Особенно это привлекало разведенных мужчин, которые, как положено джентльменам, оставляли жилплощадь прежним женам.
Пополнить кадровый состав Дальневосточного научного центра удалось и за счет специалистов из союзных республик. В соответствии с советской национальной политикой все руководящие посты ( и не только академические) там занимали представители местных национальностей. Русские же ученые были замами независимо от таланта и работоспособности. Для них перспектива поехать во вновь создаваемые институты означала возможность сделать карьеру. Были еще специалисты, имевшие трения по партийной линии, и они тоже охотно ехали в Приморье. Ну и конечно же маститые ученые везли за собой учеников.
Когда возникла необходимость создания научного центра на Дальнем Востоке, группа ученых из Академии наук СССР отправилась в поездку по региону, чтобы выбрать место его дислокации. Претендентов было два – Хабаровский и Приморский края, каждый из их партийных руководителей хотел заполучить ученых к себе. Выбор все же пал на Приморье. Главной причиной, наверное, стал Тихий океан, который нужно было изучать. Хотя статус закрытого города несколько мешал: сюда после долгих согласований с органами можно было привезти крупного иностранного ученого, но провести в городе международную конференцию или симпозиум было невозможно.
- Андрей Петрович, Капицы подарили России целую плеяду знаменитых людей, а о вашем отце – Петре Леонидовиче вообще ходят легенды, что он не боялся самого Берию…
- Фамилия Капица впервые упоминается в русских летописях времен Куликовской битвы. Накануне этого важного сражения Дмитрий Донской призвал к себе 12 представителей крупных купеческих домов Европы. Князь понимал, что в случае его победы о ней должно узнать как можно больше людей в самых разных странах, а информация в то время распространялась в основном купцами. Среди призванных был и хорват Василий Капица.
По легенде, накануне битвы купец увидел сон, в котором к нему явился ангел и возвестил о победе русского войска, но Дмитрий Донской запретил ему говорить об этом, дабы не расхолаживать войско. И только после победы о знамении стало известно.
Дмитрий Донской пожаловал нашему предку дворянство и земли, и Василий Капица остался на Руси, положив начало русской ветви нашего рода. Его сын Даниил был архитектором и участвовал в строительстве белокаменного московского Кремля. Наша фамилия всплывала затем в разные годы. Капицы бывали и в оппозиции власти, перебирались в Польшу, жили на юге Украины.
В 1861 году отменили крепостное право. Крестьяне, не имевшие фамилий, при получении паспортов стали брать фамилии помещиков, но, чтобы не смешиваться с ними, меняли ударение. Так в России появилось несколько тысяч Капиц (ударение на “а”).
Мой отец, Петр Леонидович, был настоящим интеллигентом своего времени. Помимо физики он прекрасно разбирался в искусстве, играл на рояле, знал несколько языков.
История про Берию – не легенда. У наркома с отцом сложились плохие отношения, он был даже отстранен от научной работы, сохраняя при этом академические звания и оклад, позволявший семье безбедно существовать. Несмотря на опалу, отец продолжал заниматься наукой: в сарае на даче он с помощью верных учеников оборудовал лабораторию и ставил опыты, в которых я часто ассистировал.
Петр Леонидович регулярно писал письма Сталину: о неправильном отношении к науке, о необходимости экономических преобразований. И хотя лично вождь никогда не отвечал, послания отца он читал. И тому есть два подтверждения.
Однажды отец перестал писать письма. И вот через несколько месяцев на нашей даче появились какие-то люди. Ничего не объясняя, они стали прокладывать какой-то кабель. Оказалось – устанавливали правительственную связь. Когда работу закончили, раздался телефонный звонок, с отцом говорил Маленков. Он поинтересовался, почему тот перестал писать письма Иосифу Виссарионовичу, на что отец ответил: “Так не отвечает же”. “А вы знаете, сколько писем ему пишут? И никому он не отвечает, но ваши письма ждет”.
Отцу ничего другого не оставалось, как продолжить переписку.
А однажды в 6 часов утра нарочный принес пакет. В нем был очередной труд вождя “Экономические проблемы социализма”, еще нигде не опубликованный и потому секретный. Сталин просил отца ознакомиться с ним и высказать свои мысли, что тот и сделал. Когда работа появилась в печати, мы увидели, что все замечания отца были учтены.
- Какими научными проблемами вы стали заниматься, покинув Владивосток?
- Я по-прежнему занимаюсь географией. Четыре раза был в антарктических экспедициях, проведя на ледяном континенте 3,5 года “хоккейного” времени. К достижениям этого периода могу причислить предсказание, а потом и обнаружение там пресного озера, спрятанного под трехкилометровой толщей льда.
В МГУ я возглавляю кафедру рационального природопользования, изучаю глобальные процессы, происходящие на планете, в том числе потепление климата и образование озоновых дыр.
У меня иная, чем у большинства ученых, точка зрения на это явление. Увы, сегодняшняя наука не всегда объективна, если выводы ученых затрагивают интересы крупных производителей.
Наиболее распространенная точка зрения на проблему озоновых дыр объясняет их появление разрушающим действием фреонов. Я же доказываю, что это следствие естественных динамических процессов в атмосфере. Между прочим, американская компания “Дюпон”, внедряющая не содержащие фреон наполнители для холодильных установок и аэрозольных баллончиков, только в прошлом году заработала 5 миллиардов долларов. Но она не единственная, кто фактически лоббирует свои экономические интересы, финансируя исследования в нужной плоскости.
А что касается потепления (средняя температура планеты повышается примерно на 1 градус в столетие), тут генеральная версия такова: вредные выбросы в атмосферу увеличивают удельный вес “парниковых” газов. Были даже заключены Киотские соглашения, по которым каждой стране выделяются своеобразные “квоты” на выбросы в атмосферу. Соглашения до сих пор не ратифицировали ряд стран, в том числе такой промышленный гигант, как США, а сами квоты стали объектом купли-продажи. Согласно моей теории, а с ней согласны несколько тысяч ученых во всем мире, потепление есть следствие увеличения солнечной активности.
- Давайте от проблем глобальных вернемся к местным. 30 лет назад были какие-то прогнозы относительно Владивостока и Приморья?
- В институте географии делали прогноз как раз на 30 лет, и скоро придет время проверить, насколько он оказался верным. Но, производя оценку, нужно будет учитывать, что регион, как и вся страна, перешел на иную траекторию развития. В целом же край по-прежнему остается для страны важным источником природных ресурсов.
- Как университетский преподаватель, вы работаете с молодежью. Что можете сказать о “поколении П”?
- Обо всех судить не могу, но те ребята, которые сейчас поступают в такой вуз, как МГУ, не ищут легкой жизни, но серьезно нацелены на занятия наукой. Увы, сегодня научная деятельность не дает человеку прочного материального положения. Институты и лаборатории вынуждены бороться за иностранные гранты, которые предпочитают финансировать лишь те проекты, которые нацелены на немедленную отдачу, а это отрывает ученых от серьезных фундаментальных исследований.
Мой отец часто повторял, что настоящий ученый – не тот, кто занимается наукой, а тот, кто не может ею не заниматься. Я неоднократно убеждался в истинности его высказывания.
Автор: Юлия ИГНАТЕНКО, «Владивосток»
