Суляндзига ищет донора. Международного
Предстоящая поездка в Нью-Йорк не помешала Павлу Суляндзиге, как каждый год осенью, приехать в Красный Яр на национальный праздник. Понятно, что вице-президент Российской ассоциации коренных и малочисленных народов, председатель правления секретариата коренных народов стран Арктики, кандидат в постоянный форум коренных народов при ООН много ездит по миру. Но родное село остается для него не только точкой отсчета, но и главным ориентиром в его нынешней деятельности.
Мы встретились с Павлом в доме его сестры Конкордии, которая вспоминала накануне вечером, как общался с духами старый шаман, когда отца укусил энцефалитный клещ. Слушать его завывания было жутковато, но отец выжил. Разговор об этом зашел после окончания праздничных мероприятий. Настоящего камлания гости Красного Яра так и не дождались. Пришлось довольствоваться ритуальными танцами юных артистов.
- Павел, что, перевелись шаманы?
- Национальные традиции утрачиваются, но не безвозвратно. Старики поумирали, но я знаю молодого человека, который вобрал опыт деда-шамана.
- Обиднее, конечно, за другое: социальная сфера в самобытном селе с его талантливыми людьми вызывает просто слезы горечи. И некому помочь?
- В бюджетах крупных финансовых организаций мира предусматриваются расходы на помощь коренным и малочисленным народам, но очень часто эти финансы остаются нереализованными. С этим связана как раз моя поездка в Нью-Йорк, где, судя по тому, что запланированная встреча не отменена, жизнь возвращается в свою колею. Крупнейшие международные доноры пригласили представителей нескольких организаций коренных народов не первый раз. Мы уже вели диалог в Копенгагене в марте с Всемирным банком, Глобальным экологическим фондом, Канадским агентством по международному развитию, частными фондами Рокфеллера и Форда – всего таких доноров три десятка. Сейчас ведем отладку механизмов для того, чтобы эти фонды могли помогать коренным народам разных стран. Из США я сразу еду в Голландию, где будем решать вопросы по привлечению европейских ресурсов.
- Реально, чтобы деньги преуспевающих стран дошли до конкретного села, например Красного Яра?
- Конечно, реально, и такие примеры уже есть на Камчатке, в Красноярском крае, Ненецком автономном округе. Но привлечением ресурсов должны заниматься профессиональные кадры, иначе ничего не получится. Пока их у нас тоже ведь не было.
- И все-таки непонятно, какой в этом у иностранцев интерес. Я держала в руках книгу, которая написана вашим земляком Александром Канчугой на удэгейском и переведена на японский. Профессор Хоккайдского университета знает удэгейский, на котором никто в Японии не говорит. Зачем ему это?
- При нашей бедности мы всех подозреваем в корысти. Но уровень жизни в развитых странах уже так высок, что им незачем думать, как выжить. В целом мир движется в сторону общечеловеческих ценностей. Язык – это ценность, язык каждого народа – уникален. Разве не благородно потратиться на то, чтобы такую уникальность сохранить? За рубежом уже озабочены тем, как сохранить гены всех народов, в том числе умирающих. Гены любого народа ведь тоже уникальны.
- Я обратила внимание на то, что большинство браков в Красном Яре – смешанные. У вас жена русская, как и у всех братьев тоже?
- Только у младшего братишки жена - эвенка, в институте познакомились. Но разве принадлежность к народу определяется его физическими данными? Так считается только у нас в России, в мире рассуждают по-другому. Необязательно быть похожим на генотип своего народа, надо быть его представителем.
Главное, не забывать свои корни.
- Какое участие в судьбе коренных народов принимает Организация Объединенных Наций?
- Постоянный форум коренных народов ООН, куда меня избрали кандидатом, только учреждается. Я занимаюсь этой работой от Восточной Европы, Россия отнесена именно туда. Есть специальные ооновские программы, которые уже начинают работать в регионе. Но все зависит от заинтересованности краевой администрации, ведь ООН без согласия властей не может вмешиваться ни в какие дела территорий.
- Механизм привлечения международных ресурсов довольно сложный, но ведь есть еще федеральные программы…
- Программа по коренным и малочисленным народам, а также программа “Дети Севера” - реальный путь к решению многих социальных проблем национальных сел. Но наш край до сих пор очень плохо работал по ним с федеральными органами власти. Выделение денег надо очень убедительно обосновывать, красноречиво доказывать. Хорошо не попросишь – с цифрами и фактами в руках – ничего не дадут. И не дают. Я столкнулся даже с тем, что Приморский край просто не стал мелочиться и не востребовал с организации “Госкомсевер”, которая ликвидировалась, шесть миллионов – копейки, мол. Зато немалые деньги были вбуханы в проектно-сметную документацию по строительству школы в одном из северных сел. Когда она будет построена?
- Кроме Красного Яра в Приморье есть еще села, где живут удэгейцы, нанайцы, представители других коренных народов. Но Красный Яр – своего рода символ. Прежде всего, конечно, благодаря этим вот осенним праздникам. Потому и дорогу в Красный Яр не забывают власти, журналисты.
- Сначала это были мероприятия, потом они действительно переросли в праздники. А ведь начинали еще тогда, когда моста через Бикин не было, гости переправлялись на лодках.
Я про шамана рассказывал, помните? Он мне сначала говорил: “Профанацией занимаешься”. Но ведь начинать с чего-то надо было, пусть с шоу. Никто бы не пришел со стороны и не начал возрождать наши национальные традиции. Теперь мой знакомый на многое смотрит другими глазами и признает, что не все потеряно. Я верю, что вы еще сможете стать свидетелями настоящего камлания настоящего шамана у костра на берегу Бикина.
Автор: Надежда БРАЖИНА, "Владивосток"
