Лишенные будущего

В былые времена мы все плясали от разных печек, но детские сады, школы, вузы посещали на равных. Поэтому на жизненную прямую выходили примерно с одинаковым багажом – “элитные” детки отличались лишь поддержкой и связями влиятельных родителей. Нынче судьбы запрограммированы: желанный и любимый ребенок почти наверняка имеет светлое будущее, случайный и никому ненужный обречен в лучшем случае на жалкое прозябание. Многие, с кем довелось говорить в поселке Лазо, убеждены: у большинства их маленьких земляков будущего нет, как, впрочем, нет его и у самого поселка. Можно было бы посчитать это пессимистическим преувеличением, если бы не встречи с людьми, посвятившими себя воспитанию детей.

Тебе половина, и мне половина

По улицам поселка гуляют молоденькие хорошенькие девчонки с колясками. Эй, кто там твердит, что рождаемость падает? “А нужна ли такая прибавка населения? – возражает Евгения Подмарева, воспитательница детского сада. – Половина ведь безотцовщина. Кто сразу в роддоме оставляет, кто разводится. Безработица. Отец уедет на заработки, ищи-свищи его потом”. К нам подбегает славная малышка, Евгения Васильевна, поглаживая ее по голове, продолжает: “Вот поделили сестренок: одна здесь осталась, другую отец увез”. Встретятся ли в дальнейшем эти родные души? И как встретятся? Скорей всего совершенно по-разному сложатся их судьбы.

В этом детском саду было когда-то 11 групп, в каждой по 30 детишек, в очередь еще до рождения ребенка записывались. Знакомая картина для старшего поколения. Нынче обходятся шестью группами. Может, и больше было бы, да далеко не всем по карману отстегивать на детсад ежемесячно 240 рублей. И намного ли лучше здесь малышам? Если раньше родители знали, что их чадушко будет не только присмотрено, но и хорошо накормлено – были в меню и сметана, и творог, и мясо, то теперь на завтрак детишки нередко пьют чай с куском хлеба, даже без масла, о сыре уже и не вспоминают. Раньше воспитатели, не задумываясь, могли купить малышу на день рождения игрушку – зарплата позволяла, теперь самим бы выжить – в июле еще за май ни копейки не получили.

Детвора весело бегает по зеленому дворику, не подозревая, с какой горечью и болью смотрят на них воспитатели. Эти женщины, знавшие другие времена, вспоминают, какие свадьбы когда-то закатывали, какие льготы при покупке обручальных колец имели молодожены. Теперь даже скромной вечеринкой начало семейной жизни нередко не отмечают. Бывает и по-другому. Девчонка в надежде вырваться из села ищет кавалера побогаче, а в надежде привязать его к себе – рожает. Но обеспеченный папочка очень редко признает такую семью. Что потом? Потом молодость берет свое, общения хочется. Дискотеки, бары - и… еще один ребенок. Опять же безотцовщина. Потому-то, наверное, в маленьком Лазовском районе не пустует социальный приют и есть нужда в детском доме.

А ведь когда-то Лазо процветало, все предприятия работали. Улицы дважды в день поливали, детишкам кино бесплатно показывали. И приходили они в этот мир не из-за ошибки в любовной игре, а от самой настоящей любви.

Откуда ребенок? Из лесу, вестимо

В социальном приюте сегодня 25 детей. Для них действительно созданы хорошие условия. А какие гости наведываются! Конечно, имена фигуристки Ирины Родниной или тележурналистки Оксаны Пушкиной ничего малышам не говорят, но посидеть на коленях у ласковой тети, попить чай со сладкими лакомствами и получить замечательные подарки каждому ребенку приятно. Даже с американской семьей, несмотря на проблемы с языком, быстро контакт возник – мороженое уплетали, ногти красили, веселились от души.

Этот дом по-настоящему хорош. Чистенькие спальни, баня, огородик, прекрасное питание, добрые воспитатели. Кстати, работают они здесь не из-за того, что другой работы нет, – искренне детей любят. Поэтому и мероприятия разные придумывают, рисовать их учат, вязать, домашним хозяйством заниматься. Даже просветительско-профилактическую работу пытаются провести. Выпустили, например, вместе с детьми газету о вреде курения и алкоголизма. Ребятня, похоже, искренне, хоть и с многочисленными ошибками писала: “Не кури – в могилу ляжешь”. Морковку нарисовали, и жизненный путь ее проследили: одна в результате дурных привычек высохла и подурнела, а вторая, ведущая здоровый образ жизни, процветает. Все понимают, говорят, что не повторят путь своих родителей. Но у взрослых, имеющих богатый опыт, надежды на это минимальные. Эти дети чуть ли не с молоком матери впитали асоциальный образ жизни. Они такого насмотрелись, что иной за всю жизнь только в кино видел.

Истории этих малышей страшны и похожи. Брошенные родителями сестренки кормились тем, что старшая (4 года!) давала младшей (двухлетней) комбикорм и, растапливая щепочками печку, пекла на ней картошку. Мальчишка убежал от отца-деспота и несколько дней провел в лесу. О каждом воспитаннике можно подобную историю рассказать. Определение “звери, а не родители” не кажется при этом точным – хочется что-то более сильное придумать. Но обласканные, накормленные, ухоженные дети все равно бегут из приюта – к своим мамкам, которые их выгоняют, в свои дома, которые похожи на собачью конуру. Они убегают только для того, чтобы вдохнуть запах родного дома, увидеть пропитое, но родное лицо. Потом звонят в приют – не волнуйтесь, я скоро вернусь. И возвращаются, добавив воспитателям несколько седых волос.

Сотрудники приюта надеются, что их работа оставит след в ребячьих душах и поможет им выстоять, но в глубине души понимают – надежды на это очень мало. Программа задана – скорей всего дети повторят путь своих родителей. Вот только сдаваться воспитатели не собираются – пытаясь хотя бы единицы вытащить из этой беспросветности. Поэтому они не согласны с утверждением, что приютские дети получают слишком много, а дети нормальных родителей ущемлены по сравнению с ними несправедливо. “Пусть моя дочь не видит фруктов и других лакомств, доступных нашим воспитанникам, - говорит исполняющая обязанности директора Светлана Татарникова, - но я дарю ей свою любовь. Это главное, что нужно маленькому человеку. Но как раз этого они и лишены”.

Автор: Галина КУШНАРЕВА, "Владивосток"