Накануне дня The Beatles владивостокским поклонникам легендарной группы передал привет Сева Новгородцев. А 10 лет назад он сам позвонил корреспонденту газеты «Владивосток».
Летом 2006 года поклонники группы «Битлз» отмечали 64-й день рождения Пола Маккартни. Дата была некруглая, но для битломанов всех стран – сакральная. Как известно, еще в самом начале своей творческой карьеры в составе ливерпульской четверки юный Маккартни сочинил песню «Когда мне будет 64». Этот зонг с шутливым текстом он посвятил своему отцу. Прошли годы…
17 июня 2006 года во Владивостоке, в рок-клубе с битловским названием Yellow Submarine, состоялась вечеринка When I’m Sixty Four Party, посвященная предстоявшему дню рождения Пола Маккартни. 18 июня экс-битлу исполнилось 64 года.
Звонок «врага народа»
Два дня спустя после вечеринки, поздно вечером, в доме автора этих строк зазвонил телефон и мужской голос на другом конце провода с явным акцентом сообщил, что «на линии Лондон». И что «минут через 40 мне перезвонит Сева Новгородцев, который сейчас подъезжает к студии».
Битлз from Vlapostok Haute Couture on Vimeo.
Звонивший говорил обыденно, без эмоций, растягивая фразы, а для меня его слова были как гром среди ясного неба (это, конечно, штамп, но так оно и было). Мне позвонит сам Сева Новгородцев! Человек-легенда, автор знаменитого двухтомника «Рок-посевы», прославленный ведущий «Би-би-си», более 25 лет рассказывавший жителям сначала советского, а потом постсоветского пространства о жизни за бугром. Как правило, иллюстрациями к его рассказам служили песни «Кинкс», «Роллинг Стоунз», «Лед Зеппелин», «Дип Перпл», «Куин» и, конечно же, «Битлз». Гонимый и когда-то запрещенный Сева сеял в головах бывших соотечественников зерна западной культуры, а заодно и смуту. Напомню, что он снискал себе славу, когда СССР и Запад разделял железный занавес, а иностранные радиостанции глушились. Лихое было времечко! Сегодняшним 20-летним этого не понять…
Между тем Сева Новгородцев не только в некотором роде визитка Русской службы «Би-би-си», но и джазовый музыкант. Он начинал в 1960-х в Ленинградском джаз-октете. С «Джаз-оркестром» Иосифа Вайнштейна исколесил весь Советский Союз. А в 1972-м возглавил ВИА «Добры молодцы». ВИА – это вокально-инструментальный ансамбль, была в СССР в 70-х и 80-х годах такая музыкальная формация. Некоторые ВИА-«динозавры» до сих пор кочуют по городам и весям России, зарабатывая на ностальгии по молодости. Но это уже иная песня.
Что касается Севы, то в ноябре 1975 года он эмигрировал в Австрию, или, как говорили в те годы, «свалил». Затем была Италия, и только потом Сева перебрался в Лондон, где стал сотрудничать с Русской службой ВВС, готовившей передачи для вещания на Советский Союз. После чего его персоне были посвящены разгромные статьи едва ли не во всех советских печатных СМИ – от «Пионерской правды» до «Правды» взрослой. Авторы публикаций повсеместно выставляли Севу как врага народа, предателя и отщепенца…
И вот в июне 2006 года я сижу у телефона и жду звонка из Лондона от треклятого «врага народа». Волнуюсь, как невеста перед первой брачной ночью. Но слава богу прошли те времена, когда в нашей стране за связь с иностранцами можно было «загреметь». Необходимо добавить, что это историческое телефонное рандеву устроил мой приятель, журналист Дмитрий Климов. На тот момент у него был выход на Русскую службу ВВС.
«Битлз» – навсегда!
Лондон вышел на связь в 23.15. Сначала тот же мужской голос предупредил, что сейчас со мной будет говорить Новгородцев. После чего трубку взял Сева, а я включил диктофон.
– Добрый вечер, Сергей! Вы, наверное, знаете, кто с вами говорит?
– Конечно же, знаю!
– Расскажите, что за фестиваль был у вас во Владивостоке в честь Пола Маккартни?
– Это был не фестиваль, а When I’m Sixty Four Party в рок-клубе Yellow Submarine. Начали в 9 вечера, а закончили во втором часу ночи.
– Наверное, вы там хорошо попили пивка?
– Не совсем так. Все было организованно, по сценарию. Пока подтягивался народ, диджей крутил настоящие виниловые пластинки битлов. Для многих посетителей это было открытием. Люди уже забыли, что такое винил. Диски изыскивали по коллекциям друзей и знакомых. Потом песни «Битлз» пели владивостокские рок-группы. В перерывах ведущий задавал публике вопросы о творчестве «Битлз», после чего были подведены итоги конкурса. Победители получили битловские компакты. В этот вечер хозяин клуба, как истинный битломан, снизил цену, поэтому народу было очень много. Двухъярусный зал был забит под завязку. Некоторые посетители подходили к ведущему и спрашивали: «У вас что, «Битлз» играют каждый день?» Для них было открытием, что во Владивостоке еще есть места, где звучит настоящая музыка.
– А вы не поздравили Пола с днем рождения? Ему наверняка понравилась бы ваша вечеринка…
– Нет! Хотя у нас была такая идея, но потом из-за суеты о ней забыли. Поэтому Маккартни не знает о When I’m Sixty Four Party во Владивостоке. К нашему сожалению.
– А если бы вы ему об этом сообщили заранее, может быть, он к вам и приехал бы, – пошутил Сева.
– Вряд ли… Это была первая подобная акция, которая, бесспорно, удалась. Я думаю, что в дальнейшем в Yellow Submarine станут отмечать дни рождения Джона Леннона и, возможно, Джорджа Харрисона. Для битломанов это значимые имена.
– Как ты думаешь, что будет с «Битлз», когда уйдет наше поколение? Будут ли их слушать лет через 10-15 так, как слушают сейчас?
– Я смотрю в будущее с оптимизмом. На нашей вечеринке играли дети моих друзей, которым сейчас по 18-20 лет. Они выросли на песнях «Битлз» и так же любят «Битлз», как и мы.
Переулок – в честь Ринго Старра
В этом месте наступила небольшая пауза, и я задал Севе несколько вопросов, предварительно спросив у него разрешения.
– В 1995 году в России продавался ваш двухтомник «Рок-посевы». Сейчас это раритет. Насколько я знаю, предполагался еще и третий том. Почему он не вышел?
– Из-за финансовых проблем. На самом деле у меня готово восемь или даже девять томов «Рок-посевов». Сейчас я занимаюсь поиском издателя, которого смогу убедить, что в России можно будет продать хотя бы три тысячи экземпляров каждой книги. Кроме того, были финансовые махинации с двумя первыми томами. Мне не вернули за них часть денег.
– Куда пропал ваш музыкальный журнал «О!»? Насколько я знаю, вышло всего три номера, и он исчез с прилавков. Интересное, надо сказать, было начинание.
– А по той же причине: нет денег на его издание. Кроме того, мне стало трудно его делать, совмещая работу на «Би-Би-Си». Но журнал хороший, и он тоже временем испытан. Я иногда его достаю, и мне кажется, что он вполне. В нем что-то было. Бог даст, к чему-нибудь вернемся. Но книжку точно издадим.
– Вам доводилось встречаться с кем-нибудь из битлов? Хотя бы мельком.
– Да. Маккартни к нам приходил на студию, и я с ним беседовал.
– Ну, и как он?
– Он высокий. И в нем такая особая беззаботность, которая появляется после трехсотого миллиона. Когда о деньгах уже не надо думать никогда ни тебе, ни детям, ни внукам. Поэтому он живет так, как ему хочется.
– А как в Англии отмечали день рождения Маккартни?
– Да никак! Англичане – черствые и неблагодарные люди! Ты что, этого не знал? (Странно, что это говорил Сева Новгородцев, кавалер ордена Британской империи, который он получил из рук королевы Елизаветы в апреле 2005 года. – Прим. авт.)
Тут мой собеседник снова перехватил нить разговора.
– А вы еще будете отмечать день рождения Пола Маккартни?
– Думаю, что да. И с большей помпой, нежели в этот раз.
– Значит, в вашем городе появился еще один праздник.
– В свое время у нас были инициаторы, предлагавшие назвать одну из улиц Владивостока именем Джона Леннона. Но администрация города на тот момент была настроена прокоммунистически и эту идею не поддержала.
– Дозреют, рано или поздно дозреют. Пора уже. Проспект я бы назвал именем Джона Леннона, улицу – именем Пола Маккартни, переулок – в честь Ринго Старра, а какой-нибудь закуток – в честь Брайана Эпштейна. Это тоже можно. Или Джорджа Мартина. Улицы же строят новые, надо и названия новые придумывать. Назвать проспект именем Джона Леннона – и люди будут довольны.
– Я с вами согласен. А вы не были во Владивостоке?
– Был когда-то на гастролях с «Добрыми молодцами» в 70-е годы.
– Приезжайте! Мы вас встретим. Нам было бы о чем поговорить.
– Конечно, было бы, милый мой. Надо только собраться, далеко все-таки лететь. Может, начальство что-нибудь придумает. А в России я бываю.
– В 2002 году вы были членом жюри телепроекта «Стань звездой»...
– Был такой проект. Потом он переименовался в «Народного артиста». Я провел работу с одной серией и все. Мне это стало ненужным. Хватит.
– Я думаю, что звездой в том проекте были вы, а не поющие и танцующие мальчики и девочки. Поколение 40-50-летних россиян смотрело этот проект только из-за вас.
– Правильно мыслишь, Сергей! Я из-за этого в эту серию и ввязался. Счастливо! И успехов!
– Счастливо! Спасибо, что вы есть.
Разговор по телефону с Севой Новгородцевым продолжался ровно 12 минут, а впечатления от него остались на всю жизнь.
Когда верстался номер
11 января 2016 года на электронную почту редакции «В» пришло письмо из Лондона:
«В сегодняшнем быстро меняющемся мире, когда нефть с рублем играют в чехарду и неизвестно, что день грядущий нам готовит, приятно знать, что есть нечто постоянное, непреходящее, то, что принадлежит всем нам. Это «Битлз», вернее, память о них. Отметим достойно, по рюмочке за каждого. А за Джона Леннона – две.
С наилучшими пожеланиями читателям газеты «Владивосток», вечно ваш Сева Новгородцев».
