Юрий Шевчук в зеркале прессы

Юрий Шевчук никогда не избегал прессы, а в последние месяцы стал, можно сказать, ее любимым ньюсмейкером. "Огонек" собрал наиболее известные высказывания певца по ключевым вопросам современности

О разговоре с Путиным
"Ну, поговорил и поговорил, нормально. Зачем это так много обсуждать? Это же не спектакль был. Это был разговор. У меня же душа за Россию болит. За державу обидно. Хочется, чтобы люди жили в светлой стране. В демократической. В защищенной, где каждый человек защищен законом. А не так, как у нас".

О Химкинском лесе
"Химкинский лес — это метафора. Это символ борьбы граждан за свои права с властями предержащими. Этот "химкинский лес" существует и в Уфе, и в Питере, и в Рязани, и во Владивостоке. Не имеют права чиновники, не спросив людей, делать то, что им заблагорассудится!"

О позиции художника
"Художник гражданином является. У художника хозяин — не президент. Художник должен иметь внутреннюю свободу. Художник не имеет права, на мой взгляд, дружить с сильными мира сего, какими бы красивыми они ни были. Потому что если ты дружишь с кем-то, выпиваешь, то потом ты лишаешься голоса, лишаешься этого права говорить то, что думаешь. Художник — это Емеля, это юродивый, это Иван-дурак. Умный дурак, я бы так сказал, который сердечно переживает динамику происходящего в мире".

О гражданском обществе
"Гражданское общество у нас будет только тогда, когда элементарно будет независимый суд, независимая исполнительная власть и законодательная. А сейчас у нас, конечно, одна партия КПСС, то бишь "Единая Россия". Это все понятно, и многие люди путают любовь к Родине с любовью к президенту. У нас много вообще вот такой дури. Вы знаете, я согласен с теорией, что у нас есть два сословия, существующие на протяжении полутора тысяч лет, до сих пор вот третьего как-то не случилось. Одно сословие — это князья и бояре, второе — тягловый народ. И между ними огромная пропасть. И неважно, имеет ли этот князь или боярин партбилет или не имеет, и неважно, в каком он веке находится — в XVIII, XIX или XXI".

О задачах интеллигенции
"Мне кажется, важные сейчас для нас вещи, для очкариков — это просвещение. Просветительством заниматься! Телевидению заниматься просвещением. Не говорить "дерьмократия, дерьмократия", а просто поговорить, что такое демократия. Которой не было еще, но которая может быть спокойно. Просвещать народ, говорить о том, что свобода — это не так плохо. И сытое рабство — оно возможно, но это всего лишь рабство. И патриотизма на рабстве не построить. Это очень важные вещи. Надо просвещать".

О Маршах несогласных
Вот вы знаете, мы стояли, человек 500, против этого газоскреба. А мимо люди идут — воскресенье, день хороший. Я выхожу, две с половиной тысячи омоновцев и 500 человек очкариков: "Долой газоскреб! Нет газоскребу!". Мне говорят: "Юрий, скажи!". Я говорю: "Да здравствует наш питерский ОМОН!" Пауза такая. "Самые популярные и постоянные участники марша несогласных!" Вот, а мимо люди идут с шариками, с детьми. Им по-фи-гу! Тысячи идут мимо, пьют пиво, молодежь — им по фигу, будет ли газоскреб. И спрашиваешь у простого человека, а он в ответ: "А чего, надо все старое ломать, чтобы новое было, красивое все!"

О музыке
"Гражданская песня вообще не существует в эфире. Это очень печально. Мы общество не построим без песен разумных, где человек задает вопросы какие-то серьезные. Не "спать или не спать", а "быть или не быть". Какие-то вопросы задавать серьезные! Это важная вещь! Это все вырезано просто из эфира. Это меня тоже очень расстраивает. Я не думаю, что у нас на все радиостанции звонит Путин и заставляет всех крутить группу "Любэ" и Филиппа Киркорова. в этом. Я думаю, что рабство внутри самих продюсеров телевидения и радиостанций".