Танк “семерочка” от Валентины
На Ворошиловский бронетанковый завод Валя Таранец пришла добровольцем. Было это в сорок втором. Кто-то сказал, что после ремонта рабочие сами повезут танки на фронт. Она и обрадовалась - может, выпадет случай повидать старшего брата Толю.
На передовую Валентина не попала. И даже на танке ни разу не “прокатилась”. Но военной жизни хлебнула полной мерой, как, впрочем, каждый, кто трудился рядом. Не зря завод был причислен к действующей армии. Поэтому и награды вручали боевые – медали “За победу над Германией”, “За победу над Японией”, орден Отечественной войны 2-й степени.
Опять же электромонтажницей здесь стала знатной. С закрытыми глазами могла собрать магнето, стартер, динамо и оживить сердце своей танковой “семерочки”. Работу выполняла сложную, по высшему, седьмому разряду. А завод в глубоком тылу, где для фронта и для победы трудились тысячи человек, значился под вдвойне счастливым номером - 77.
- Вот такой я была, когда пришла на Ворошиловский, - Валентина Макаровна протягивает старенькое фото. Со снимка смотрит худенькая девочка: тонкая ленточка в гладко зачесанных волосах, великоватая, явно с чужого плеча кофточка.И только взгляд не по-детски серьезен, почти суров…...
- Здесь мне шестнадцать, на паспорт фотографировалась, - продолжает она. - Правда, моих лет мне никто не давал – двенадцать от силы...… Росточком была мала и весила всего 42 килограмма. Это уже в сорок пятом, когда сдала однажды за раз пол-литра крови для госпиталя, начала расти и вытянулась за год с небольшим почти на десять сантиметров. Бывает же такое.
А тогда, в больнице, в обморок упала. Пока приводили в чувство, забыла передать заготовленный заранее треугольник. Все доноры тогда такие письма составляли, от души желая неизвестному раненому бойцу скорейшего выздоровления и возвращения с победой домой. Помню, все семь километров, что брели мы от больницы до завода, я сокрушалась – обидно было, подруга, у которой кровь так и не смогли взять, “не пошла”, письмо сумела-таки передать.
Судьба не баловала Валентину. Мать умерла, когда ей было три года от роду, отца арестовали и вскоре расстреляли как врага народа (позже реабилитировали) – едва исполнилось одиннадцать. Их осталось четверо – на руках у мачехи. Этой худенькой черноглазой смуглянке с детства пришлось стать сильной и взрослой. В тот год, когда забрали отца, они вместе со старшим братом стали работать на больничном огороде, помогая кормить семью.
На завод в г. Ворошилов (ныне г. Уссурийск) из Кировки по оргнабору поехали тогда, осенью 42-го, девять девчушек, почти все бывшие одноклассницы Валентины: Вера Карабанова, Таня Олефиренко, Надя Степанова, Павлина Утева, Надя Колупаева, Нина Драган, Матрена Лукаш, Галина Лапко. А Валя Таранец отправилась по личному заявлению – к тому времени она уже год работала в автоколонне учетчицей.
- Первый месяц трудились в подсобном хозяйстве, капусту рубили, - вспоминает Валентина Макаровна. – А потом в электроцех попали. Это только в трудовой книжке записано: “школа фабрично-заводского обучения. 4-месячные курсы электромонтажников”. На самом деле нас сразу поставили к верстаку. Правда, освоить новую специальность смогли не все. Электромонтажницами стали из наших Надя Степанова, Павлина Утева и я. Надя ремонтировала моторы на танк “М-5”, я – на “М-7”. Эти машины - небольшие по размеру, зато очень маневренные - считались легкими. Большими тяжелыми танками “Иосиф Сталин” и “Климент Ворошилов” занимались мужчины, мастера Гриша Меленчук и Гриша Еремеев. Им обоим было тогда за тридцать, и мы считали их стариками. Остальных девушек распределили по другим цехам, которых на заводе было больше десяти.
Первое время мы жили здесь же, на территории завода, обнесенного высоченным забором с колючей проволокой. В одном из недооборудованных корпусов устроили что-то вроде казармы: койки в два яруса на сто человек. Позже перебрались в общежитие.
По норме рабочая смена длилась на Ворошиловском бронетанковом 12 часов. Но жизнь вносила свои коррективы. Подходил состав с искореженными машинами, и “электрики” после работы отправлялись на демонтаж. Когда испытывали мотор на стенде, работники цеха, случалось, ночами отсюда вообще не уходили.
- Однажды такое испытание чуть не стоило мне жизни, - продолжает распускать клубок воспоминаний Валентина Макаровна. – Ручка на отвертке держалась на железных заклепках... Швырнуло так, что отлетела на несколько метров и заработала сотрясение. Начальник цеха, мы его звали Кепа (из-за большой фуражки, с которой он не расставался), люто ругался и понизил меня в разряде. Как выяснилось, со страха: его уже один раз чуть не отдали под суд, когда вот так же, во время испытаний, погиб электромонтажник.
Спустя четверть века мне снова довелось побывать на танковом. Приятно было снова увидеть тех, с кем довелось работать в годы войны: бывшего бригадира Гришу Меленчука, Гену Шеша, Женю, с которым мы вместе начинали работать в 42-м, – за эти годы он дорос до начальника цеха.
После того, как заканчивалось демонтированное оборудование с подбитых танков, электромонтажникам приходилось “откапывать” запчасти в куче металлолома, громоздившейся во дворе. Зимой доставали их из-под снега. Вычищали, отмывали в солярке, которая разъедала кожу до костей – перчаток-то не было. Недостающие гайки и шурупы, пока не было токаря, сами вытачивали на станке. Когда оборудование было укомплектовано, его на руках, как дитя, несли в аккумуляторную. Самым тяжелым было динамо. Маленькой Вале казалось, что оно тянуло на сто килограммов. Понятно, при ее-то бараньем весе. Однажды боец, увидев, как девчушка надрывается, вызвался помочь. А когда принес динамо в цех, в сердцах бросил начальнику: “Что же вы над ребенком издеваетесь?”.
А тот ему в ответ: “Посмотрел бы ты, как этот ребенок устанавливает оборудование на мотор!”
Да, жил и работал завод по законам военного времени, без скидок на возраст. Не успела Валя Таранец переступить порог проходной, как попала на показательный процесс. Судили 16-летнего паренька, ее сверстника, за то, что уехал на денек к родственникам. Дали семь лет. За все время, что она трудилась здесь, до конца 46-го, В. Таранец ни разу не опоздала на работу…
- План выполняла на 150 процентов. А знаете, что еще помнится из той поры, - Валентина Макаровна задумчиво смотрит в окно, вдаль. – Чувство голода. Есть хотелось даже во сне. В день по карточке полагалось 700 граммов хлеба. Мы выкупали его за три-четыре дня вперед и съедали тут же. С сухим месячным пайком повторялась почти та же история. Выживали за счет жареной сои. Гриша Меленчук покупал на базаре на нашу зарплату этот второй хлеб и выдавал по стакану в день.
- Помню, повезли нас как-то на поля подсобного хозяйства, а через три дня вернули обратно на завод. Мы, как саранча, съедали все: и только завязавшуюся тыковку, и кукурузный початок. Сейчас даже стыдно об этом вспоминать. Но …молодые были, еще росли, а работали наравне с мужиками.
И после окончания войны, в мирной жизни Валентина Макаровна Таранец осталась верна себе. Работала на совесть и от других того же требовала, рубила правду-матку в глаза. И еще. Она по-прежнему не может пройти мимо чужой беды. Мы познакомились с ней два года назад. В. Таранец появилась в редакции, как только прочитала статью об отце-одиночке, воспитывающем семерых детей. Принесла для семьи постельное белье, полотенца, кроссовки для старшей дочки – все новенькое, с иголочки. А для газетчиков свой фирменный торт “Полосатик” – пальчики оближешь!
Она сама много лет проработала в спасской газете “Маяк коммунизма”, потом в краевом управлении полиграфии, издательств и книжной торговли. И родилась-то В. Таранец 5 мая, на журналистский праздник. Несколько дней назад ей исполнилось 75!
Хочется искренне поздравить юбиляршу сразу с двумя майскими праздниками. Они оказались самыми главными в ее судьбе! Валентина Макаровна, пусть вечной будет ваша весна!
Автор: Тамара КАЛИБЕРОВА, "Владивосток"
