“Человек и море”: фестиваль с 35-летней историей
8 апреля на борту парусника “Паллада” поднимет флаг международный кинотелефестиваль “Человек и море”. История этого телефорума начиналась в 60-е годы в Прибалтике, где он собирал полные кинозалы. Возрожденный во Владивостоке уже в новых условиях смотр телевизионной маринистики обрел совершенно иную форму: он проходит в море, где на борту теплохода все участники круиза становятся зрителями конкурсной программы.
В этом году на “Антонине Неждановой” будет показано более двух десятков фильмов, созданных в разных городах и странах. Оценивать их предстоит профессиональному жюри, в состав которого вошел и заслуженный работник культуры России, член Союза кинематографистов, известный режиссер документального кино Олег Канищев. Ниже мы публикуем его воспоминания о фильме “Полтора часа до объятий”, который был победителем фестиваля “Человек и море” в 1969 году.
“Я давно вынашивал замысел снять встречу китобоев во Владивостоке. Заранее была разработана фабула ленты, ее событийный ряд. Прелюдией к фильму виделись туманные планы утреннего города. На окнах реют выстиранные детские рубашки и женские платья. Рукава одежды, словно простертые руки, готовы обнять возвращающихся после антарктического рейса рыбаков.
От статики следовало переходить ко все более динамичным планам: горожане покупают цветы, ручейки владивостокцев сливаются в полноводную реку на подступах к морвокзалу. Время торопит, и женщины с цветами бегут к месту долгожданной встречи. Экспрессия нарастает. Встречный монтаж спешащих китобоев и женщин, грохот падающих якорей, приветственные гудки всей бухты Золотой Рог – все это создает первый предкульминационный пик, после которого действие как бы затухает и следует вторая медленная часть. И действительно, это еще не сама встреча. Пройдет долгих, томительных полтора часа швартовки, прежде чем обнимутся родные и близкие.
Море цветов бушует от края до края причала морвокзала. Медь выдувает “Марш китобоев”. Воздушные поцелуи летят из уст в уста. Камера пристально вглядывается в лица ожидающих, чтобы запечатлеть всю гамму чувств, движения рук, красноречивые взгляды и, как апофеоз встречи, ее кульминацию – объятия, когда, словно плотину, страсть прорвет оцепление и выльется на палубу флагмана. Но это еще не конец фильма. По теории сюжетосложения гвоздем любой новеллы служит сюжетный поворот. Вот как виделись конечные кадры ленты: когда растает людское половодье и один за другим отчалят от стенки пирса китобойцы, чья-то одинокая женская фигура будет стоять и ждать, и надеяться на что-то, вопреки всем доводам рассудка.
В общем, лента была продумана от первого до последнего кадра. Оставалось только ее снять. Но каждый год члены художественного совета отклоняли проект. Аргументация была проста: “Кому нужна эта слезливая лирика?!” Но я верил: придет время – придет и решение. В сорежиссеры я пригласил инженера “Дальрыбы” Евгения Рябко. Он свел меня с начальником Главного управления рыбной промышленности Дальневосточного бассейна Михаилом Дроздовым, который обратился с посланием в “Союзтелевидение”. В своем письме он писал: “Выпуск такого фильма будет подарком героическим труженикам моря. Он будет растиражирован на узкую пленку для судов рыбной промышленности”.
Так был брошен якорь спасения замысла фильма. Не буду описывать, в каких организационных и творческих муках проходили подготовительный период, съемка и монтаж фильма – это разговор для профессионалов-кинематографистов. Единственный момент, который я не хочу скрыть от читателя, - это мои слезы за звукомонтажным столом, когда ночью был “подклеен” последний кадр киноленты. Это были слезы потрясения от всепоглощающего чувства любви, которое бросает людей в объятия после девятимесячной разлуки.
С тех пор в разные годы и в разных аудиториях зрители признавались, что при просмотре фильма “Полтора часа до объятий” они испытывали настоящий катарсис – душевное смятение, возникающее в процессе сопереживания происходящему на экране.
Спустя много лет, в июле 1997 года, я совершал обычный для себя вояж на катере Мальцевской переправы. И вдруг – какая встреча! Я не видел ее без малого лет тридцать. Она постарела так же, как и я. Неопрятная, она понуро стояла у причала “Дальзавода”, покинутая своим экипажем, как та одинокая женщина из финала моего фильма. Несомненно, это была моя старая знакомая – плавбаза “Советская Россия”, флагман китобойной флотилии.
Плавбаза готовилась к своему последнему рейсу и через неделю- другую уходила для продажи на Тайвань. Вахтенный матрос поведал мне, что у вернувшихся недавно из Охотского моря рыбаков плавбазы не было за душой ни гроша, даже для проезда на общественном транспорте. А ведь когда-то любой китобой “Советской России” по возвращении в родной порт нанимал сразу три машины такси. В одной ехал он сам, во второй перевозились подарки родным и знакомым, а в третьем – на сиденье покоилась фуражка славного китобоя. О времена, о нравы!”
От редакции. Более подробную информацию о кинотелефестивале от корреспондента “В” с борта “Антонины Неждановой” читайте в следующих номерах.
Автор: Олег КАНИЩЕВ, специально для "В"
