Доза "жесткой любви"
Он решил: дальше так жить невозможно. Наркотический запой длился больше недели, восьми уколов в день уже не хватало.
“Хочу лечиться и буду...”, - сказал себе Костя.
Господи, если бы знать два года назад, что так все обернется! Металлическая решетка краевого наркологического диспансера на Гоголя, 35, до которой он раньше провожал маму-медсестру на работу, теперь захлопнулась за ним.
Суетный город пульсировал в надвигающемся вечере. Автомобильные фары резали стылый сумрак. Но это все – за окном. В нарколечебнице вечер – ожидание очередного дисциплинарного часа. Пациенты неспешно подтягиваются в холл – перекличка, “разбор полетов”. За курение в неположенном месте – запрет на передачу сигарет. На неделю. Или уборка туалета. Хотя на самом деле дисциплинарный час – это всего лишь подсчет плюсов и минусов пребывания больных в отделении добровольного лечения.
Наркомания – не просто социальное зло. Это болезнь. Тяжелейшая. Хроническая. Неизлечимая. Заболевание поражает буквально все органы и системы, в первую очередь убивая головной мозг. Утрачиваются социальные навыки – у человека больше нет целей в жизни, кроме одной: достать дозу.
Первая идет легко. Непривычно, любопытно. Начинаешь обычно с незначительного “косячка”. Дурманящий запах “травки” окутывает незаметно. “Кайфово”, - сказал один знакомый, раскуривший “косяк” впервые, будучи уже в элегантном возрасте. - “Зачем?” – “Ну, понимаешь, интересно…”
Крайне редко этот опыт остается единичным фактом прошлого. Втягиваются, переходят на героин. Он сегодня в моде. С ним все гораздо быстрее и проще. Первый раз лишь раззадоривает. Не понял. Попробовал еще раз. И все. Ты уже зависишь. И никакие в мире убеждения, лечения, деньги не изменят ситуации – ты наркоман.
Дисциплинарный час все длится. Светловолосая девушка оправдывает повышенное внимание к мужской палате: “Ну да, часто заглядываю к мужчинам, но ведь там мой муж!”
Коротко стриженный пацаненок, громко шмыгнув носом, улыбается: прикольно, когда взрослому детине, которому даже моргать тяжело, приходится шелестеть свое имя. Новенький, вчера из ломки вывели. Слабый пока. Но ничего, впереди три месяца – таков стандартный срок лечения.
Костя Б. это все уже прошел. Он бодр, шутит, интересуется последними новостями. А в декабре так ломало! На замечания врачей плевать хотел – какие замечания, когда так х… Самое интересное, что он все это уже видел. Мать здесь работала, приводила на экскурсии, объясняла, что излечиться невозможно. До 17 лет ему этой гадости на дух не надо было. Два года назад попробовал. “Зачем?” - “Любимая девушка предложила. Я не отказался…”
Сначала курил, потом стал колоться. Вылетел из вуза. Крутился, купи-продай, деньги постоянно на “ляпку” (одна инъекция) были нужны. Жизнь превратилась в кошмар. Только и делал, что кололся. Натуральный запой, из которого не выбраться. Как уместить в одно слово чувство тупика, ощущение едва забрезжившего светом сознания, уже устремленного к следующей дозе, понимания, что жизнь стремглав несется к обрыву? Костя медлит: “Смятение…”
Конечно, он боится попасть в зависимость снова, впрочем, как и каждый, кто лечится от наркомании. И дело даже не в медицинских “страшилках” – мол, среднестатистический наркоман живет четыре года. Хотя это действительно так – умирают от передозировки, от заболеваний, связанных с употреблением наркотиков, – гепатитов, СПИДа. Главное в том, что мозг становится зависимым на биохимическом уровне. И период ремиссии (неупотребления) может закончиться в любой момент: неизвестно, когда и по какой причине неодолимо захочется уйти в кайф. Потому и решетки в отделении добровольного (еще раз подчеркнем) лечения. Пациенты, выведенные из состояния физической зависимости, иногда придумывают совершенно смешные причины, чтобы уйти домой: покормить рыбок, кошку, полить цветы. На самом деле тянет, хочется снова “встать на лыжи”. И они, проклиная себя, ищут возможность. Страшно и то, что заболевание прогрессирует - с каждым новым периодом употребления наркоман необратимо деградирует. Вряд ли 11-летний мальчишка, который сегодня лечится в отделении наркомании и токсикомании стационара, будет полноценным членом общества, даст жизнь здоровому ребенку.
Их, 11-40-летних, решивших начать новую жизнь, сегодня в стационаре 45. Очередь на лечение расписана до июля. Конечно, врачи помогают им. Как и в других наркологических учреждениях Приморья. Да, вовремя замеченные суженные зрачки, немотивированное поведение ребенка или пропажа чайных ложек из дому - повод бить тревогу. Но это значит, он уже там, в наркотическом мраке.
Стабильной ремиссией считается год. Что дальше? Второй (третий-пятый) адов круг? Для мальчишек и девчонок, которые признаются, что купить сегодня “дорожку” (дозу героина) проще, чем мороженое.
Заведующая отделением наркомании и токсикомании Юлия Кубикова называет один из методов, помогающих в первую очередь не наркоману, а родственникам, которые неизбежно становятся созависимыми от болезни. “Жесткая любовь” - эту программу предлагают в клубе родителей и родственников, созданном при стационаре. Как правило, близкие посвящают жизнь наркоману, чем губят его и себя. Надо уметь быть жестким, даже если больны твои сын или дочь. Ведь причину создали они сами. И не надо тащить их из болезни. Они должны захотеть. Помогать – да. Но покрывать долги, давать деньги, создавать комфортные условия для жизни нельзя. Пусть сами платят за свои поступки, даже порой очень дорогой ценой. “Жесткая любовь” помогает медикам. Хотя… Мировая статистика стойкой ремиссии – 3-5 процентов. А значит, на повестке дня давно проверенный медиками лозунг “Лучше предупредить, чем лечить”.
Именно поэтому заведующая отделением психосоциального консультирования краевого центра СПИД Елена Войтовская выбрала свой путь борьбы с наркоманией - профилактику. Выясняются потрясающие вещи. О наркотиках много говорят и пишут в СМИ, но оказывается, наши дети знают об этом на уровне “капля никотина убивает лошадь”. Когда и как повести разговор, чтобы слова не ушли в пустоту?
Я задавала себе этот вопрос тысячу раз, помня о том, что не успеть могу только однажды. “Что ты знаешь о наркомании?” - упорно вопрошаю 10-летнюю дочь, еще не зная, о чем толком говорить с ней. Ведь беседа будет зависеть от ее знаний. “Знаю, что это плохо, - безмятежно отвечает она. – И страшно”.
Кстати, так и мыслит большинство. Наркотик - плохо, но так говорят взрослые. А есть подростковая среда и мода, плюс любимая позиция молодежи: все надо попробовать. Наркотик - страшно. Но психика подростка устроена иначе, чем взрослого. Он не может просчитать до конца последствия ситуации. Он боится ровно 15 минут. После этого начинает рассуждать так: страшно для тех, кто “подсел”, ну и дурак, а я-то умный.
Есть и другие мотивы попробовать в первый раз. Чего стоит, например, реплика в компании 15-летних подростков: “Слабо тебе “пыхнуть”? Ты че, не мужик?”
Сражает наповал. Увы, все усугубляется незнанием. Очередной семинар-тренинг Елена Войтовская проводила в рыбохозяйственном колледже. Каждый (!) из присутствующих уже пробовал наркотик. И едва ли не в один голос мальчишки сказали, что не стали бы этого делать, если бы так подробно и доходчиво им рассказали об этой проблеме раньше.
В принципе любому поступку предшествует мотив. Но в случае с наркотиками больше, чем в любой другой области, значит “зачем?” Трижды “зачем?” На реплику подростка “хочу попробовать, потому что интересно”, Елена отвечает жестковато: а слабо дерьмо попробовать? Тоже интересно, раньше ведь не доводилось. Смеются: а зачем?
Взрослеющие в эпоху устойчивой моды на наркотики, озвученную глупыми попсовыми песенками, зовущими приобщиться, они не могут в силу возраста сформировать свою позицию. Не хочу и не буду, потому что… у меня есть интересное дело, я могу найти общий язык с родителями, мне хватает любви окружающих, меня понимают мои друзья, я не одинок в этом мире. Но даже если это не так, я не хочу и не буду наркоманом, потому что я есть. Сформировать это “я”, не задушить его своим “ты еще не дорос”, не залюбить его до смерти должны мы, взрослые.
С чего начать? Хотя бы с осознания, что наркомания может прийти в любую семью. И в вашу тоже. Но “страшилки” бессмысленны. Лучше начать совместный ликбез. Кстати, по такому принципу строится работа общественной организации “Жизнь” при центре СПИД, которую возглавляет Елена Войтовская. 20 добровольцев-студентов приходят в школы, колледжи, вузы, чтобы рассказать о наркотиках. Занятия проходят в виде семинаров-тренингов, практических игр и имеют огромный успех. Сегодня время волонтеров расписано на месяцы вперед. Учитывая, что сами они студенты, приходится нелегко (несмотря на постоянную поддержку комитета по делам молодежи края). Но они не отказываются от работы, потому что у них самих появился свой кайф – от сделанного.
К сожалению, сил “Жизни” и других неформальных организаций не хватает. “Реальной профилактикой сегодня по сути никто не занимается. Не мы должны убеждать директора школы пожертвовать занятиями и устроить День здоровья. Он сам должен стремиться к этому”, - говорит Елена Войтовская.
К слову, в Америке, которую мы так любим в последние годы приводить в пример, профилактику наркомании начинают проводить для детей в детских садах. Четырехлетний малыш уже может воспринимать образ, слово, значит, он может усвоить любую информацию. Надо только найти эти слова. Давайте их искать.
Автор: Ольга ЗОТОВА, Василий ФЕДОРЧЕНКО (фото), "Владивосток"
