Всюду тонко, всюду рвется
Эксперты хором предупреждают о грядущих техногенных катастрофах. Пугают? Или уже опоздали с предупреждениями?
Отчего в последние дни столько домов взорвалось из-за утечки бытового газа? Все происходит согласно старой русской поговорке: “Где тонко, там и рвется”. Зима во многих районах России выдалась небывало морозной, и это потребовало использовать изношенные мощности энергосистемы с такой нагрузкой, на какую они уже давно не способны.
Жилые дома сразу же превратились в нежилые. И как должны были поступать в этой ситуации люди? Слушать рассуждения энергетиков, что “все под контролем, будет холодно, но никому не дадим замерзнуть?” Стосковавшиеся по теплу жители стали использовать подручные средства. А что у них всегда под рукой? Газ. Им и стали отапливаться. В результате нагрузка на бытовые сети, которые тоже не в лучшем состоянии, возросла многократно. И к чему это привело? 29 декабря в результате утечки газа произошел взрыв жилого дома в Старом Осколе Белгородской области. 31 декабря взорвался пятиэтажный жилой дом в Новосибирске. 3 января – трехэтажный жилой дом в Бийске Алтайского края. Конечно, можно строго покарать продрогших продавцов, спаливших Центральный универмаг в Новосибирске. Но кто спросит с тех, кто довел энергетику России до нынешнего бедственного состояния и обрек тысячи людей на средневековую беззащитность перед зимней стужей? Да и с кого, собственно, спрашивать? Не с тех же, кто в эти морозные дни сутками вкалывает на электростанциях. Им можно лишь посочувствовать: при таком-то износе мощностей просто чудо, что еще не вся страна погрузилась во тьму и окоченела. Спросить следовало бы с других – с тех, кто во времена Ельцина вырабатывал и реализовывал политико-экономическую доктрину, итог которой сегодня столь очевиден – энергетический паралич.
Кое-кто полагает, что ситуацию не стоит драматизировать. Мол, вскорости холода спадут и все нормализуется. Если бы так. По мнению многих специалистов, весной и летом даст себя знать то перенапряжение, с которым сейчас работают обветшавшие энергетические мощности. Трубопроводы, теплоцентрали, линии электропередачи, газораспределительные системы – вот что принесет больше всего хлопот и несчастий... Предотвратить их практически невозможно (взрыв магистрального газопровода, происшедший 9 января в Новосибирской области, - тому доказательство). Люди всегда надеются на лучшее. Но в данном случае, увы, надежды ни на чем не основаны. Ситуация со светом, теплом и водой не улучшится. А все разговоры о “реструктуризации” энергетики, которая якобы позволит привлечь инвесторов, обновить мощности и предотвратить катастрофу, преследуют совсем другую цель – поделить и раздать своим.
Самое прискорбное в том, что ситуация, подобная той, что сложилась в энергетике, у нас всюду. Просто сейчас зима, сильные холода, а потому все, что касается тепла и света, ощущается особенно остро. Но по большому счету проблема износа основных фондов и повышения техногенной опасности глобальна. Что бы ни было причиной гибели атомохода “Курск”, но всем, даже неспециалистам, стало понятно – российские средства спасения на море морально и физически устарели. Не приведи господь, завтра что-нибудь случится с нашим пассажирским лайнером – людям надеяться не на что. Хорошо, если англичане или норвежцы вовремя подоспеют. Абсолютно неважно, что стало причиной возгорания на Останкинской телебашне в августе прошлого года. Важно другое - десять лет ее эксплуатировали новые хозяева, не вкладывая в нее ни гроша. Устаревшая система противопожарной безопасности, допотопное кабельное оборудование, лифтовое хозяйство двадцатилетней давности. Большинство крупных предприятий (а они и представляют наибольшую техногенную опасность) в лучшем случае оснащены на уровне 70-х годов прошлого века. Гидротехнические сооружения, символ побед советского народа над силами природы, приходят в негодность и уже представляют опасность, устранить которую будет не так просто. Любой химкомбинат сегодня куда более опасен, нежели раньше. Главное, что бросается в глаза, когда едешь по необъятным просторам России, - ее чудовищная загаженность. Такое впечатление, что отсюда только вчера изгнали захватчиков или ушли строители, которые, как известно, небольшие охотники подчищать за собой.
На что потрачены последние десять лет? Нынешняя “новая Россия” в сравнении с прежней выглядит просто дряхлой развалиной. А ведь та тоже была далеко не “молодуха”. Едва ли не в каждой экономической статье, опубликованной в начале 80-х, можно было прочитать следующее: “Во многих отраслях народного хозяйства износ основных фондов превышает нормативный и составляет более 60 процентов”. Реформаторы времен Ельцина все как один были выдающимися экономистами, но, видимо, их интересовали иные проблемы. И что же? По сегодняшним оценкам многих российских специалистов, в 2003 году физический износ основных фондов России приблизится к критическому уровню. За пределами этого года техногенные катастрофы будут следовать одна за другой. События последних дней заставляют усомниться: а вдруг ученые ошиблись в сроках и все уже началось?.. Что сегодня представляет наибольшую опасность для жизни человека на селе? Производственные объекты сельхозпредприятий, физический износ которых (о моральном износе вообще говорить не приходится) приближается к 100 процентам. На примере российских объектов, связанных с хранением нефтепродуктов, можно изучать техническую культуру человечества на рубеже XIX и XX веков. Мы видим это едва ли не на каждом шагу. И не пугаемся. Свыклись.
В начале 90-х годов россиян (видимо, чтобы не особо серчали на “молодых реформаторов” и чувствовали хоть какую-то сопричастность к историческому дележу) наделили собственностью – позволили приватизировать свои квартиры. Многие тогда обрадовались: теперь не надо ломать голову над тем, как передать жилплощадь детям или как избавиться от ставших ненужными квадратных метров. Продал или купил – чего проще. Проблемы возникли позже, когда оказалось, что дома с приватизированными квартирами ветшают, приходят в негодность и их некому приводить в порядок. Жильцы, они же собственники, хотят отвечать только за то, что в самой квартире (и на это-то не у каждой семьи есть деньги), а за то, что вне ее (фасад, подъезд, крыша, подвал, прилегающая территория), отвечать некому. Какие-то эксплуатационные конторы, конечно, по-прежнему существуют, но работают уже “по-рыночному”: мол, пусть нам сначала заплатят. Обнищавшая местная власть дает на ремонт только тогда, когда дом вот-вот обрушится и жильцы шлют жалобы во все инстанции. Беда в том, что таких домов в России становится все больше и ситуация начинает напоминать тришкин кафтан. По информации Госстроя, два из каждой сотни российских домов сегодня находятся в аварийном состоянии (кстати, в это число не входят “хрущевки”, нормативный срок служения которых уже истек). Что это значит? Что более 2 миллионов 300 тысяч россиян, входя в свои дома, рискуют собственной жизнью. Если ничего не изменится, то к концу нынешнего года подобных квартирных “камикадзе” будет уже около трех миллионов.
Что должно делать в этой ситуации? В одном из правительственных документов решение сформулировано так: “Обеспечить абсолютную ответственность владельцев потенциально опасных объектов в вопросах безопасности”. Можно с уверенностью сказать, что это не более чем заклинание. Если говорить о жилом фонде, то всем понятно: у многоэтажных бараков, которые понастроены в России от моря до моря, никогда не появится рачительный хозяин. Они обречены на бесхозяйственность. Что же касается приватизированных квартир – это чистой воды шарлатанство, иллюзия собственности. То, как строилось и что строилось в России в минувшем веке, никак не приспособлено для эксплуатации в условиях, когда государство ушло из экономики. Достаточно отъехать на сотню-другую километров от Москвы (чем дальше, тем картина более впечатляет), чтобы понять: нас ждет небывалый всплеск больших и малых катастроф в жилищной сфере, а тысячам российских семей предстоит испытать на себе горькую долю переселенцев.
Сегодня многие удивляются: отчего это в последнее время в России случается столько аварий и катастроф? Иной раз кажется, россияне за годы вынужденного безделья совсем отвыкли от дисциплины и разучились работать. Увы, подобные утверждения не беспочвенны. И все же главная причина больших и малых бед последнего времени совсем иного порядка – технологического. За годы рыночных манипуляций в России деньги вкладывались во что угодно, только не в обновление основных фондов. Считалось, что вскорости усилиями новорожденного отечественного капитала и многих западных инвесторов будет создано нечто новое, совершенное, а потому старое “нехай гниет”. Мол, ни на что оно больше не годно. Ничего нового так и не создали, зато старое все разом пришло в негодность. До тех пор, пока российская экономика, оглушенная реформами, пребывала в параличе, эта беда не особо давала себя знать. Но вот началось оживление, со скрипом, но заработали покрытые ржей мощности... и пошло-поехало – там рвануло, тут обвалилось.
Негоже нынешнюю жизнь видеть только в черно-белых тонах. Но это не значит, что на нее надо смотреть сквозь розовые очки. А коли так, следует признать: дальше будет только хуже. Потому что Россия потеряла десять невосполнимых лет. И эта потеря превратила ее в Государство Чрезвычайных Ситуаций.
Автор: Павел ВОЩАНОВ, политический обозреватель "Труда"
