Личная версия Сергея Жекова
Двухнедельной давности пресс-конференция председателя думы Приморья Сергея Жекова вызвала большой резонанс в центральных и местных средствах массовой информации. Напомним, что Жеков, будучи членом рабочей группы Совета федерации и бывшим морским офицером с многолетним подводным стажем, сообщил журналистам о своем видении причин трагедии в Баренцевом море, и его версия существенно отличалась от официальной, представленной на днях Главной военной прокуратурой: вина за катастрофу возлагается на допустившего столкновение с “Курском” капитана неустановленного корабля, причем в полуофициальном порядке стрелки переводятся на американскую АПЛ “Мемфис”. По очередном возвращении Сергея Викторовича с московских заседаний сенатской комиссии обозреватель “В” Александр Карташов попросил его эксклюзивно прокомментировать ход ведущегося расследования.
- Версия о столкновении с иностранной АПЛ очень удобна как для командования ВМФ, так и для конструкторов “Курска”. С моей личной точки зрения, события в Баренцевом море развивались иначе. По сценарию учений “Петр Великий”, с которого позже велись репортажи РТР, и “Курск” отрабатывали совместную задачу: “Петр Великий” выступал в роли авианосца вероятного противника, а “Курск” должен был его атаковать. Обороняясь, “Петр Великий” выпустил по “Курску” пять торпедо-ракет, но после учений были найдены только четыре. И мне на основании имеющейся информации представляется наиболее вероятным, что лодка была поражена этой недостающей торпедо-ракетой, а при аварийном всплытии столкнулась с российским надводным кораблем, детали которого обнаружены на дне. Вероятно, это был “Петр Великий”. Окончательную картину происшедшего даст исследование поднятой лодки, но уже сейчас у сенатской рабочей группы есть большой объем запланированной работы по расследованию. Нужно выяснить, насколько грамотно был составлен план учений, как могли подводный и надводный корабли оказаться в одном квадрате и так далее.
- Сергей Викторович, было много кривотолков по поводу ваших давешних заявлений…
- Что касается комиссии по гибели АПЛ “Курск” и моего участия в ней, нужно сделать уточнение, чтобы не было дальнейшей путаницы. Сейчас я являюсь членом рабочей группы Совета федерации по выяснению причин гибели “Курска”. Статус нашей рабочей группы не ниже, чем у правительственной. Поначалу предполагалось, что я буду работать и в правительственной комиссии. Председателем Совета федерации было подготовлено соответствующее письмо, и, по моим сведениям, вопрос был в принципе решен. Однако случилось то, что случилось. Сам факт проведения пресс-конференции на эту тему вызвал раздражение у больших московских чиновников в погонах и без. Оказалось, что людям, которые имеют смелость высказать собственную, подчеркну, неофициальную точку зрения, в комиссии не место. Были интересные звонки как по линии министерства обороны, так и ведомства
г-на Клебанова с предложениями, назовем их так, поменьше высказываться о случившейся трагедии. Тем не менее повторю сказанное на пресс-конференции: на этот раз замолчать причины трагедии не удастся. Как депутат, как бывший подводник, просто как человек, я сделаю все возможное для того, чтобы правда о случившемся стала известна, а виновные понесли достойное наказание. А самое главное – не допустить повторения подобных событий.
- Сергей Викторович, в минувшие выходные вы побывали в Павловске, в соединении подводных лодок. Как настроение у моряков, как вы оцениваете нынешнюю боеготовность ТОФ?
- Действительно, вместе с главой администрации ЗАТО Фокино Евгением Худеньких мы побывали в соединении подводных лодок, говорили с командирами подразделений, обсуждали бытовые проблемы подводников, ход подготовки к зиме. Что касается настроения моряков, отвечу так: последние события оптимизма не добавляют. Хотя со своей стороны мы пытаемся решать больные вопросы: в Совете федерации готовятся поправки к закону о статусе военнослужащего, согласно которым профессии подводника и летчика будут отнесены к категории повышенного риска с соответствующими изменениями в плане социальных гарантий. Если говорить о боеготовности ТОФ, то по отдельным фрагментам трудно судить об общей картине. Отмечу лишь, что в Приморье, в отличие от Камчатки, практически не осталось боеспособных подводных лодок, за небольшим исключением. Я положительно расцениваю решение о воссоздании на флотах спасательных служб, но жаль, что очевидно необходимые решения принимаются у нас только после больших ЧП.
