Одна из них белая-белая...

Выставка “Пейзаж на бересте” Анатолия Старцева, которая демонстрируется в доме-музее семьи Сухановых, на первый взгляд, не отличается изысканностью: привычный российскому глазу перелесок сквозь берестяные прочерки, деревья, речка... Но просто все только на первый взгляд. Сколь кропотливо подбирается тон бересты для весенней “картинки”, как наносится краска, знает художник.

Вообще-то “пейзажист” для Анатолия Старцева не профессия - хобби. “Более важное, чем работа”, - улыбается он. Хотя трудно сказать, что важнее: в Институте истории и этнографии, где уже много лет Старцев является специалистом по изучению культуры аборигенов южного Приморья, его художественной натуре есть где разгуляться. В музее, восстановлением которого занимается Анатолий Федорович, почти закончено панно во всю стену. Зх6 метров - сегодня таких размеров нет, остались в соцреалистическом прошлом.

Надо сказать, что в институт Анатолий Старцев пришел все-таки как оформитель, после окончания Владивостокского художественного училища. Историком стал позже, после многочисленных экспедиций в приамурские земли. Он старательно зарисовывал все, что видел - элементы одежды, бытовую утварь, портреты удэгейцев.

- Решил переквалифицироваться из художников в историки, - говорит Анатолий Федорович. Что и было сделано после окончания истфака ДВГУ. Научная работа, диссертация - как водится, времени всегда в обрез. Кисти были заброшены. Как выяснилось позже, не навсегда. Возрождение художника состоялось благодаря ...радикулиту. Этот банальный недуг приковал Старцева к больничной койке. Анатолий Федорович лишь глянул на девственные стены только что отстроенной больницы и сразу “увидел” пейзаж. Взялся за кисти-краски да и оживил пространство больничного этажа. Потом не раз подлечивал свой радикулит и все рисовал. Три огромных панно “живы” до сих пор.

А к Старцеву вернулась тяга к рисованию. Признается, что больше всего любит акварель. Да и удобнее на этюды выезжать. Не надо подрамника и прочей художественной всячины: бумага да коробка с красками - и на природу. Она-то и подтолкнула Старцева к нынешнему увлечению. Как-то нечем было в тайге костер развести, огляделся художник, с ближайшей березы кусочек коры сорвал. Попристальнее посмотрел: ба, да это же готовая основа для лесного пейзажа. Есть и шероховатость, и выпуклость, и оттенков у бересты тьма, любое время года естественным по тональности получается. Анатолий Федорович “привязался” к бересте всерьез.

- В основном-то по бересте пишут гуашью, - говорит Старцев, - но это кроющая краска. Нет прозрачности. А береста бывает более 50 оттенков - от чисто белой, как бумага, до коричневой. И с каждым фоном акварель гармонирует по-своему.

Работы Старцева по достоинству оценили в Японии, по которой выставка акварелей кочевала больше двух лет. Увы, она была единственной зарубежной. Слишком хлопотное это дело. Да и времени нет - день Анатолия Федоровича расписан по минутам. С утра он садится за компьютер, пишет книгу об удэгейцах. Потом поднимается этажом выше - в музей. И там в тишине зала наступает вечность, беззвучно прочерчиваемая кистью...

Автор: Ольга ЗОТОВА, Василий ФЕДОРЧЕНКО (фото), "Владивосток"