Они уже не слышат птиц
Позвонила плачущая женщина: “Мужа недавно похоронила. Если бы вы знали, как грубо со мной везде разговаривали, а гроб сделали такой маленький, что пришлось c покойного туфли снять и тапочки надеть...” Звонков и писем на данную тему в большой редакционной почте единицы. Очень тяжело писать, страшно вспоминать. Но в частных беседах нередко проскальзывает - не по-человечески все у нас делается.
В Находке мне довелось побывать субботним днем. Мужчина, согласившийся подвезти на Старое кладбище, оказался словоохотлив: “Здесь хоронить уже запрещено, но посмотрите, сколько свежих могил”. На закрытом кладбище действительно много недавних захоронений. Несмотря на то, что к центру города это место упокоения ближе, чем Новое кладбище, вандалы и здесь чувствуют себя безнаказанно: на многих елях спилены верхушки. Похоже, не в одной находкинской квартире стояли кладбищенские елочки. “Знакомый мужик регулярно отсюда оградки тягает, - поведал мой попутчик. - Ошкурит, покрасит и сбывает потом по дешевке. Все приработок. Однажды я приходил на родную могилу и сам видел, как на грузовик оградки и венки грузили. Но это-то не бомжи, правда?”
Многие из тех, с кем довелось пообщаться на столь щекотливую тему, говорили о бездушном отношении спецслужб, о больших суммах, которые вынуждены были потратить на похороны. Один из собеседников поведал следующее: “На кладбищах бомжи “демонтируют” венки: снимают каркас, красят, крепят к нему отмытые искусственные цветы, а затем продают значительно дешевле, чем в спецслужбе”. Похороны, которые обходятся в несколько тысяч рублей, еще и громадный стресс, который усугубляется, судя по рассказам, бездушным отношением.
Однако откровения наших читателей побудили задуматься о проблеме в более широком аспекте. Да, многие в самые тяжелые минуты жизни встречались и с грубостью, и с поборами, и с вымогательством. Но еще и с незнанием обычаев, элементарных правил прощания с человеком, который уходит от нас навсегда. Эти правила существуют. У каждого народа свои, у людей различного вероисповедания разные. Многое о печальных обрядах знает человек, по роду своей работы постоянно соприкасающийся со смертью, - Александр Ожерельев, заведующий отделением бюро судмедэкспертизы Находки:
- Моя профессия - судебно-медицинская танатология - является частью науки о смерти. В этой науке есть своя философия, своя психология. Страх смерти в каждом человеке запрограммирован. Не менее страшно терять близких. При своей работе я часто сталкиваюсь с убитыми горем людьми, да и сам пережил тяжелую утрату. Кроме того, на определенном жизненном рубеже любой человек задумывается о конце своего существования. Все это и заставило меня серьезно заняться изучением похоронных ритуалов.
- Мы многое сохранили из старых традиций?
- К сожалению, нет. Сейчас вообще непонятно, по каким правилам проходят похороны. Ясно все только с верующими - в церкви обряд проводится по строгим канонам. Но некрещеного там отпевать не будут. Десятилетиями насаждаемый атеизм заставил нас отказаться от православных ритуалов. Однако самая косная часть человека - его психика. Поэтому, похоронив коммуниста, родственники все равно втихаря готовили ритуальную кутью. Или занавешивали зеркала. Почему? Ведь мало кто знает, что наши предки считали, будто в зеркале отражается другой мир, в который покойник может забрать живых. Человек перед лицом смерти забывает все: коммунизм, атеизм... И пользуется старым багажом, сохранившимся на уровне генной памяти. Но время идет, происходят всевозможные наслоения. И теперь невозможно понять, по каким правилам происходит последнее прощание - языческим, православным, советским...
- Лишь кладбища сохранились в первозданном виде.
- Ошибаетесь. Сейчас они растекаются как плесень, занимая громадные площади. В старину же были компактными. И вовсе не потому, что народу было меньше. Наши предки прекрасно знали, какие места под них следует отводить. Как правило, это был хорошо проветриваемый пригорок с песчаной или супесчаной почвой, в которой процесс разложения идет 10-15 лет. Через определенное время можно было на этом месте предавать земле следующие поколения. Сейчас же возникла необходимость в строительстве крематориев. Потому что под кладбища отводятся глинистые сопки, где даже машины в грязи вязнут. В такой почве процесс распада тканей идет тысячелетиями - происходит своего рода мумифицирование умершего. Естественно, приходится расширять территорию. Нам места не жалко? Но ведь его можно и в других целях использовать. Не как мертвую зону, где “птицы не поют”.
- Может, все же эта проблема несколько надуманна? Мертвым-то, в общем, уже все безразлично.
- Мертвым - возможно. Но процесс прощания имеет важное значение для сохранения психического здоровья человека, для самосохранения тех, кто остался. Думаю, именно церковь помогла своими обрядами нашему народу сохраниться. Традиции терять нельзя, как нельзя допускать и психологические срывы во время похорон, особенно у детей. Неизвестно, чем они откликнутся в дальнейшей жизни. Может быть, автоматной очередью в ближнего?
Ни один здравомыслящий человек не позволит закопать своего родственника как собаку. Это противоестественно. Каждый стремится проститься цивилизованно. Поэтому и обращаются в ритуальную службу. У нас это пока в основном просто выгодный бизнес: минимум затрат времени и усилий плюс максимальная накрутка. Хотя без этих фирм было еще хуже. За рубежом похоронным делом неспециалист без особого допуска заниматься не может. Вспомните и другое: в Германии и Японии за могилами наших солдат ухаживают как за погребениями соотечественников. Они уважают мертвых - следовательно, уважают себя. При этом они не нашу психику сохраняют - о своей заботятся.
Проблема эта серьезная. У нас она нашла отражение в законе о похоронной деятельности и в соответствующих указах. Согласно им при всех главах исполнительной власти должны быть созданы специальные похоронные советы, контролирующие эту деятельность и рассматривающие процесс прощания как определенную стадию существования общества. Завершение жизненного пути - это тоже событие. Как и рождение человека. В Москве, например, уже приняли свой закон о похоронном деле, свои стандарты. Лужков активно участвовал в этой работе. В нашем крае тоже нужно было бы посерьезнее отнестись к проблеме. А то не удивлюсь, если после ввода в строй крематория всех умерших начнут кремировать. Но ведь родственники могут этого не хотеть.
Александр Леонидович рассказал также о том, как может работать цивилизованная ритуальная служба. Это и подготовка некролога, и помощь в сборе дополнительных средств на похороны, и присутствие медицинского работника во время прощания, и беседы психолога, и юридическая помощь, и многое другое. Но пока это для нас фантастика. Реальность же - слезы людей, послужившие поводом для разговора.
Автор: Галина КУШНАРЕВА, Василий ФЕДОРЧЕНКО (фото), "Владивосток"
