Воплощенная русская совесть

Предстоящий юбилей А. С. Пушкина станет выдающимся событием для России на рубеже веков. Хотя великий поэт никогда не был на Дальнем Востоке, поэзия, философия, экзотика этого уголка планеты всегда манила великого поэта. Вероятно, поспособствовал этому бывший начальник Пекинской духовной миссии Иакинф Бичурин, известный востоковед, который, как известно, нередко читал поэту произведения китайских поэтов. К слову, первым произведением А. С. Пушкина, переведенным на китайский язык, стала “Капитанская дочка”. Это произошло в 1903 г. Настоящее же звучание поэзии Пушкина в странах Дальнего Востока связано с приходом туда российской эмиграции.

Гражданская война, выплеснувшая в 1922 г. на чужой китайский берег последнюю волну русской эмиграции, привела Пушкина в Азию. Книги поэта всегда возглавляли список изданий русских классиков за рубежом. С именем Александра Сергеевича связан и феномен русской эмиграции, когда имя поэта стало одним из ее идеологических знамен, которое могло объединить совершенно разные группы людей.

Все началось с Дней русской культуры, приуроченных к дате рождения великого поэта. В Харбине в 1926 году инициативу проведения этого праздника взял на себя Беженский комитет. Он выпускал однодневные издания. Вершина же поклонения эмигрантов гению А. С. Пушкина пришлась на столетнюю годовщину со дня его смерти - 1937 г. Причем идея национального объединения с помощью Пушкина нашла отражение и в европейской эмиграции. Профессор В. Перемиловский, живший в Праге, писал: “И это сугубое Пушкинское празднество - там, в России, и здесь, в русской эмиграции, будет в самом деле единственное достойное нашего Пушкина чествование: это будет первый случай, когда обе России будут восторженно славить одного и того же своего поэта! После стольких лет вражды и ненависти настанет день, где те и другие на один момент протянут в Пушкине друг другу руки! Пушкин может быть счастлив: он по-прежнему объединяет собой Русский народ, даже и в эти тягчайшие годы его разъединения”.

В 1930-е годы Маньчжурия уже была оккупирована японскими войсками. Каждый шаг русской эмиграции строго регламентировался Бюро по делам Российской эмиграции в Маньчжурии (БРЭМ), созданном японцами. Понимая, что значит имя великого поэта для русских, БРЭМ организовало центральный Пушкинский комитет общественных организаций. Основную роль в его деятельности играл профессор права и богослов К. Зайцев.

В Харбине пушкинские мероприятия проходили с большим размахом. Духовенство здесь и в других городах Китая отслужило торжественную панихиду по Александру Сергеевичу. Всюду открывались выставки, читались лекции, проходили премьеры спектаклей. Но у этого, казалось бы, чисто литературного события была и политическая подоплека. Комитет выпустил специальное обращение, в котором отмечалось: ”На Пушкине должно учиться России. Свет и тени ложатся под его пером с верностью и точностью непогрешимыми. Тому, кто хочет выработать в себе трезвую, неподкупную, духовно-просветленную патриотическую совесть, надо не просто читать и перечитывать Пушкина, а вживаться в него и сживаться с ним. Пушкин - художественно воплощенная русская совесть. Пушкин не просто живописует нам Россию, ему современную, и не просто воспроизводит Россию прошлую. Пушкин творит суд над Россией...

Мы, старшее поколение, знаем и помним Россию, но и нам надо проверять свою патриотическую совесть на Пушкине. Для тех же поколений, которые не имели счастья быть воспитанными под сенью Российского Великодержавия, значение Пушкина неизмеримо больше. Для них путь в Россию лежит через Пушкина”.

В феврале 1937 г. была открыта Пушкинская выставка, организованная по предложению члена комитета П. Савостьянова. Здесь представили не только прижизненные издания поэта, но и предметы русского быта, картины.

В те февральские дни и возникла идея издать все “пушкинские материалы” в одном альбоме. Это потребовало огромнейшего труда. “...текстовая часть альбома превратилась в сплошную цепь оригинальных описательных очерков и соответствующих им коллекций цитат, охватывающую в целом всю жизнь Пушкина. Характеристики друзей и современников ...были сведены к двум большим группам по признаку их преимущественной или исключительной принадлежности к эпохам - александровской или николаевской”.

Авторский коллектив по созданию альбома возглавил профессор К. Зайцев, который взял на себя не только роль координатора, но и написал немало статей, а также отредактировал работы других авторов.

Несмотря на скудность научной литературы и источников по пушкиноведению, составители альбома блестяще справились с многотрудной задачей. Многие отметили не только хорошее полиграфическое качество альбома, но и исчерпывающее отражение в нем жизни и творчества А. С. Пушкина. Всего было отпечатано 1160 экземпляров, из них 16 именных и 44 нумерованных на бумаге лучшего качества и в увеличенном формате. Альбом не был единственным изданием Пушкинского комитета. Существовали еще сборники, посвященные его творчеству.

1 марта 1937 г. на торжественном акте на Юридическом факультете в Харбине профессор Г. К. Гинс произнес свою блестящую речь “А. С. Пушкин - русская национальная гордость”.

Проведение Пушкинских дней в Китае нашло большой отклик у русских эмигрантов. Известная харбинская поэтесса и критик Наталья Резникова опубликовала повесть о Пушкине. Видный общественный деятель и юрист В. Иванов - полемическую книгу “А. С. Пушкин и масонство”. Автор считал, что Пушкин, как и Лермонтов, стал жертвой масонов.

Сегодня некоторые историки сравнивают настоящее положение в России с тем, что было здесь в 1917 г., когда страна разделилась на два лагеря. Если это верно, то не является ли это причиной большого внимания властей к предстоящему юбилею А. С. Пушкина? Может, и сегодня на гений русского народа вновь ложится роль объединителя всей страны?

Хотя в Шанхае русская колония была значительно меньше, чем в Харбине, пушкинские торжества здесь прошли также бурно. 2 февраля 1937 г. состоялся Пушкинский спектакль-концерт в театре Lyceum, затем празднование перенеслось в зал Alliance Fransaise, Французский муниципальный зал, и в театр “Гранд”.

В Шанхае эмигранты решили увековечить память великого поэта, установив ему памятник. 11 февраля 1937 г. у небольшого сквера, где встречаются 5 шанхайских улочек, было многолюдно. Там освятили бронзовый бюст Пушкина у трехгранного обелиска, выполненный художниками Кичигиным и Подгурским при участии архитекторов Грана и Ливена. Сквер тоже был назван Пушкинским. Во время японской оккупации зимой 1944 г. бюст отправили на переплавку.

Второе рождение памятника Пушкину состоялось уже после окончания второй мировой войны. Осенью 1946 г. газета “Новости жизни” выступила с инициативой восстановить памятник и вскоре начала сбор средств. Памятник был несколько видоизменен. К прежней надписи “Пушкину в сотую годовщину смерти 10 февраля 1937 г.”, сделанной на русском и китайском языках, были добавлены слова: “Памятник восстановлен в 1947 г.”. Утром 10 февраля 1947 г. памятник торжественно открыли.

Это был один из самых сложных периодов русской эмиграции в Китае. Пароход за пароходом уходил с русскими репатриантами из Шанхая во Владивосток. Другие же, непримиримые, бросали нажитое и снова отправлялись в никуда.

Вероятно, те и другие встречались у памятника А. С. Пушкину, который так и не смог их объединить. К сожалению, и этот памятник оказался недолговечным. Говорят, что в годы культурной революции он был снят. Когда же политические волнения в Шанхае закончились, желающих восстанавливать его уже не нашлось.

Автор: Амир ХИСАМУТДИНОВ, специально для "В"