История одного письма

У меня руки опускались, и тут я встретила свою давнюю знакомую. Эта женщина - экстрасенс, лечит травами, молитвами и так далее. Люба не соглашалась, т. к. лечение будет долгим, дорогим. Ей было стыдно, что я все отрываю от своего ребенка и трачу на ее лечение, но мне удалось убедить, что муж мой вовремя получает зарплату (хотя ему организация задолжала 22 тысячи рублей по-новому). Им обещали выплатить эту сумму по итогам года в декабре. Под эти деньги я и занимала на Любино лечение. Лечение длилось 2 года. Теперь Люба здорова. Дорога в больницу забыта.

Но мое положение ужасно. Денег мужа мы так и не увидели. Пришлось перезанимать, но уже под проценты. В данный момент на мне висит 900 долларов США и 25 тысяч наших рублей. Такая страшная для меня сумма. Муж ничего не знает. Сестре не скажешь, это убьет ее. Сестра спасена, но какой ценой для меня. Мне даже продать нечего, все идет к тому, что муж потеряет работу.

Вот и решилась ценой собственного унижения попробовать выйти из этого положения. Понимаю: я капля в море человеческих трагедий. Но я прошу у вас помощи, люди! То, что я написала, - все правда. Любой психолог скажет, что я не авантюристка и не аферистка, а человек, попавший в беду. И если кто-то может мне помочь, я вас прошу - помогите. Так не хочется погибать.

Наталья.

Вот такое письмо пришло в редакцию из Забайкалья. В приписке Наталья сообщила свой полный адрес, фамилию, отчество. Почему решила просить помощи в далеком Владивостоке? Чита - город небольшой, историю ее узнают многие, а она не хотела бы огласки.

Шесть исписанных листков школьной тетрадки, которые, казалось бы, должны были повергнуть меня в состояние душевной тревоги, почему-то вызвали смутное чувство сомнения. Что смутило, я и сама не могла понять. Позвонила журналистам в “Забайкальский рабочий”, они выяснили в адресном бюро: да, есть такая улица, дом. И фамилию Наталья сообщила свою настоящую. Интересно было бы с ней увидеться, намекнула я коллегам с просьбой в голосе. Но занятые своими проблемами, читинцы встретиться с ней не сочли для себя интересным и необходимым.

А письмо не давало покоя. И я с ним пошла в люди.

...Я вижу люстры, их много, они блестят стекляшками-хрусталиками, невесомо позванивая. Не знаю, то ли это квартира, то ли рабочее место. Там есть женщина, лица не вижу, по возрасту - нестарая. - Екатерина Васильевна, положив на письмо свои красивые, без единого украшения руки, ушла куда-то так далеко, что ее тихий голос сам был подобен шелесту хрустальной невесомости. Паранормальные явления - ее конек. И если можно говорить о профессионализме в этой зыбкой области, то Екатерина считает себя таковой.

Как она “считывала” письмо, для меня так и осталось тайной, но раз уж я обратилась к ней, приходилось принимать на веру ее информацию.

- У женщины есть проблемы, они непростые. Таких писем написано несколько. И уже получен результат. Положительный. На ваш адрес она писать больше не будет - это пробный камень, разведка боем. Женщина попытается достичь намеченного в других местах...

Ночью Наталья мне приснилась. В зыбком мареве колышущихся теней всплыла ее фигура, и я содрогнулась: на одном лице в своей жуткой несовместимости жили две половинки - правая сторона тянула рот в хищной усмешке, левая - плакала гуинпленовской улыбкой от непереносимого страдания.

С подветренной стороны дома в редкую ныне оттепель на солнышке грелись пенсионерки - каждая по установившейся традиции выходила со своим складным стульчиком. И лишь крепкий дедок бодро прохаживался среди них, как петух среди наседок. Мое вторжение в устоявшийся мирок их взбодрило и развлекло, нарушив мирное течение небогатой событиями жизни.

Изложенная в письме ситуация их не взволновала. В судьбе каждого было столько невзгод и страданий, что реагировать на чужие беды и сил не стало. В их прозрачные, высветленные временем и слезами глаза все настойчивее заглядывала вечность. А душевных сил осталось ровно настолько, чтобы заносить заболевшей товарке газету да подкармливать голубя с подраненным крылом.

Умудренные жизненным опытом аксакалы не захотели говорить о тонких человеческих качествах души, так, может, отзовутся юные сердца, подумала я и отправилась в детский сад. Подготовишки попались умные, понятливые, хоть задача перед ними стояла не из легких: отвечали на мой вопрос, что есть сострадание.

- это когда кто-то умер, а все родные собрали деньги для похорон.

- а еще было: Денис съел у Кати котлету, она заплакала, а я погладила ее по голове.

- мама наругала моего брата плохими словами, что он курит, мне стало его жалко, я украла у папы сигарету и принесла Косте.

- мама выбрасывала из дома кошку, которую я принес домой, а я не дал.

А потом замолчали и уставились на меня своими чистыми глазенками, когда попросила объяснить другое понятие - спекуляция.

Елена Недашковская, психолог, прочитав письмо, погрузилась в меня своим светлооким взглядом:

- А вам, конечно же, жалко автора письма?

И продолжила задумчиво, словно прислушиваясь к себе:

- Почему-то я не верю... Самое первое ощущение - все неправда. Вылечила сестру экстрасенс. Но вот совсем недавно в книге санкт-петербургского психолога Ольги Арнольд читаю: “Да, действительно, встречаются случаи исцеления от рака, при мобилизации резервных возможностей психики, но это редчайшее исключение. А вот что при экстрасенсорных воздействиях злокачественные клетки разносятся по всему телу, делясь в 10 раз быстрее, тем самым увеличивая опасность возникновения метастаз, - это, к сожалению, правило”. Блеф все с “читинским феноменом”.

Далее. Наталья, занимая деньги для лечения сестры, знакомым-то какую причину называла, что ей так безоговорочно верили? И потом кредиторы имеют такую вредную привычку требовать возвращения долга. Так неужто они деликатно обошли мужа Натальи своей назойливостью? До ушей мужа раз 100 дошел бы слух о долгах!

И сестра такая странная. Она что, не от мира сего, так ни разу и не спросила, откуда ж деньги берутся? Она вообще без глаз, без ушей - не видела катастрофического положения Натальи?

Настораживает, что адресант из Читы ищет сострадания в далеком приморском городе. Сочувствия всегда легче искать среди близких. Это позор стараются прятать как можно дальше от дома.

Письмо истерично и пронизано одним желанием: давить на сострадание. И цель его прагматична - деньги. Знаете, недавно интересное было сообщение: израильские врачи обнаружили ген авантюризма. У автора письма он явно присутствует. Чувствуется, по характеру Наталья человек активный, деятельный, натура сильная. И с каждым негативным результатом она бросается в очередной поиск. Не удивлюсь, если таких писем написано несколько.

Еще могу сказать, что его писал человек с малым жизненным опытом, судя по стилю - девушка-подросток. Которая, кстати, испытывает канцерофобию - страх перед онкозаболеванием.

Валентина Глазунова, главный внештатный гематолог Приморского края, прокомментировала письмо с точки зрения специалиста:

- Возможны улучшения, ремиссия, но полного излечения от лейкоза не бывает. У детей до 11 лет острый лейкоз лечится, у взрослых этого варианта нет. Но форма лейкоза бывает как острая, так и хроническая. Есть случаи, когда с этим онкозаболеванием люди живут и 2 десятка лет. И я своим докторам говорю: если больной прожил у вас менее 20 лет, грош вам цена. Однако это при постоянном врачебном наблюдении, коррекции.

- Вам приходилось сталкиваться со случаями, когда на сострадании спекулируют?

- Ой, сколько угодно!

- В основе таких поступков - авантюризм или безысходность?

- Все-таки первое. Если у человека горе, он не кричит, у него сил на это нет. Бывает, просто тихо умирает. Чаще всего к милосердию взывают друзья, близкие, знакомые, не сам человек, попавший в беду.

И совершенно не верю, что экстрасенс вылечил онкозаболевание, однозначно - нет. Иногда улучшить состояние может нетрадиционная медицина, но только не экстрасенс. Вот у нас в Приморском крае есть специалисты, которые знают тибетскую медицину, предлагают травы, набор для повышения иммунитета, с одним таким специалистом я работаю в контакте.

И еще. Все страны мира предлагают свои премии за доказанную природу рака или за умение лечить. И если такой “чудотворец” проживает в Чите, все мы о нем уж давно бы знали.

Солнце яро било в позолоченные купола Свято-Никольского храма, рождая ощущение перезвона небесных колокольчиков. Подавала милостыню, шла под бормотанье старушек: да хранит тебя, господь, и душу наполняли размышления, которые редко приходят в суете буден. Имеет ли сострадание сезонный характер? Увеличивается или уменьшается мера сердечного тепла в годины лихолетья? Милосердие и сострадание - всем в равной доле или кому-то в первую очередь? И как определить того, кому нужнее?

Вспомнила рассказ одной женщины. Шла по Светланской через просящие руки, умоляющие глаза и корявые призывы-объявления о помощи. Раздала 300 рублей, а потом стояла на остановке и не могла наскрести мелочи на автобус - кошелек с деньгами стащили. Усмехнулась: вот купила нищеты на 300 рублей. А теперь самой руку протянуть? Подумала, смогла бы, интересно, она - в крайней ситуации - просить милостыню? Нет, искала бы другие пути.

Впрочем, если находятся те, кто готов отдать, всегда найдется тот, кто готов взять.

...Поднявшись по ступенькам к храму, я оглянулась назад. К ребятишкам, получившим милостыню, тут же подошел субъект с сизым носом. Дети ссыпали ему в ладонь поданное мною.

- Вы крещеная? - У батюшки Александра были пронзительные глаза редкой зелено-карей густоты, ястребиный нос, резко очерченные скулы, волевой подбородок, скрытый в черной бороде. В свои 36 лет он был притягателен какой-то особой мужской красотой. И как иглой, держал меня своим взглядом.

- Крещеная, - ответила осторожно.

- И крест на вас?

- Нет, крестик дома в шкатулке, на мне - знак зодиака. Но при чем здесь это?

- Вам сложно будет отличить ложь от правды. А ведь крест - выражение веры...

В последующие 10 минут я напрягала всю мощь своего интеллекта, собрав мозги в кучку, чтобы вникнуть в суть проповеди. Не выдержав напряжения, взмолилась:

- Можно по-светски - Александр Борисович? Ради бога, объясните мне попроще, мирским языком.

И все равно из монолога я ухватывала отдельные цитаты, что истинная трагедия этого случая - люди не хотят идти к богу. Это сопряжено с усилиями - держать посты, творить молитвы, стоять на службе, исповедоваться, причащаться. Куда как проще надеяться на экстрасенса. Здоровье завоевано, но какой страшной ценой, они обратились к дьяволу. Человек обуян гордыней. Скрыть все от родных, от мужа - грех, как можно думать о себе как о совершенно особом человеке. Даже если найдется необходимая сумма, будет ли сие полезно для души? Первое, что надо сделать, - покаяться. Сказать: господи, сделай не как я хочу, а как на то твоя святая воля будет. На все промысел божий...

После читки вслух небезызвестного письма разговор наш со старшеклассниками средней школы № 56 затянулся. Они спорили, соглашались, возражали друг другу.

- Каждый человек нуждается в сострадании, жалости. Наталье надо помочь.

- Конечно! И деньги собрать обязательно.

- И вместе с тем в государстве должны быть фонды милосердия.

- Где фонды, там и криминал... Люди отрывают от себя, а деньги утекают потом в чужой карман.

- Хотела бы сказать о попрошайках. Их очень жалко, с грудными детьми особенно, но мне рассказывали, что многие из них специально идут и за день выманивают столько, сколько простой человек на работе не получает.

- А вдруг письмо - спекуляция?

- Но каким тогда надо человеком быть?!

- У нас возможно все. Что поделать, каждый выкручивается сегодня как может. И грань между авантюрой и истинным горем стирается.

- У нас с учительницей биологии случай был - открыла дверь, там целый выводок детей. Она такой человек, отдала что могла - внука кроссовки, носки, вещи. Если можешь помочь, говорит, надо помогать.

- Мне рассказывали другую историю: позвонили в дверь, попросили денег. Хозяева сказали, что денег нет, дали банку варенья, а потом пошли выносить мусор, а там эта банка стоит.

- Но, несмотря ни на что, ни на какие случаи, истории, нельзя отказывать человеку, который просит помощи. Представь себе, что в твоей семье такое случиться может. Ведь говорят: от сумы и от тюрьмы - не зарекайся.

- И все-таки хочется верить, что письмо - не обман, правдивое.

- Как тогда жить без веры?!

Что же заставило Наталью взяться за перо? Если не удается выяснить побудительный мотив, узнать бы хоть что-нибудь об авторе. Отдала письмо графологу. И с огромным нетерпением вчитывалась в строчки сделанного резюме.

- Трудно сказать, является ли Наталья автором и исполнителем в одном лице. Этот человек достаточно часто держит в руках перо, то ли работа связана с писанием бумаг, то ли на протяжении длительного времени Наталья пишет дневники. Почерк гармоничный, буквы соответствуют прописям. Уровень интеллектуального развития - на “троечку”. Маниакальный синдром отсутствует.

Написано письмо на одном дыхании, вполне вероятно, что автор находится в ситуации, которая заставила ее взяться за ручку. Но депрессии не чувствуется. Человек - нетворческого склада, придумать подобную историю она не смогла бы. Но насколько правдиво письмо - сказать невозможно.

Она из категории людей, которые строят препятствия, а потом их преодолевают. Она не лидер, скорее - из ведомых. Несколько характеристик, которые с большей долей вероятности можно сделать: в ней присутствуют наивность, доверчивость, искренность, честность, простота, оптимизм, готовность помочь другим, отсутствие мелочности, корысти.

Я отправила Наталье в Читу письмо. Попросила прислать выписки из истории болезни сестры. Прошло 2 месяца. То ли почта плохо работает, то ли Наталья оскорбилась моим возможным подозрением, только ответа как не было, так и нет. Вопрос остался открытым: письмо - крик о помощи или происки авантюристки?

Автор: Ольга МАЛЬЦЕВА, "Владивосток"