Не женитесь на актрисах…

О таких людях, как Валерий Яременко, принято говорить мастер на все руки. Он великолепно играет на гитаре, поет, озвучивает мультфильмы, снимается в кино (даже в киножурнале «Ералаш»), в телесериалах. В театре им. Моссовета, где он служит, у него только главные роли.

«Я делал несколько сольников в Москве, но эти выступления были как хобби. Хотя я уверен, что могу петь гораздо лучше некоторых наших звезд, но к эстраде меня не подпустят на пушечный выстрел – эстрада сплошь коррумпирована»

Здесь он сыграл (и спел!) Иуду Искариота в рок-опере «Иисус Христос – суперзвезда» и Квазимодо – в мюзикле «Собор Парижской богоматери». В четырехсерийном фильме «Савва Морозов» у него роль великого Константина Станиславского. Всего в его творческом багаже более 20 ролей в кино и телесериалах. Плюс дубляж и озвучивание мультфильмов. 

О своих творческих секретах и о личной жизни Валерий Яременко рассказал корреспонденту «В».

Могу полежать в гробу

Яременко – актер востребованный. При своей занятости он даже успевает мотаться по стране с антрепризами. Несколько лет назад он оказался во Владивостоке благодаря именно такой оказии. Точнее, спектаклю «Чао, мне надо жить!» по пьесе драматурга из Екатеринбурга Николая Коляды «Нюра Чапай». 

И все-таки, по признанию актера, он не ощущает себя известным. А антреприза – это лишь возможность пополнить семейный бюджет. 

– Случается, меня узнают на улице. Но я не хожу эдаким артистом, задрав нос. Вот, смотрите все, это идет артист Яременко. (Валерий смеется.) Нередко люди со мной здороваются на автомате, отождествляя меня с кем-нибудь из своих знакомых.

– Нередко актеры признаются, что работа в театре не дает им должных материальных благ. Некоторые вообще говорят, что бедствуют. 

– Это говорят те, кто работает только в одном театре, не снимается в кино, в рекламе или не участвует в антрепризе. Вот они бедствуют. А мне грех жаловаться. Раньше я тоже бедствовал, а теперь у меня есть все.

– У вас есть машина? 

– Да, у меня есть машина, но я ее не вожу, потому что за рулем становлюсь психованным. Машину водит моя жена Анна. У меня было водительское удостоверение, мне его гаишники подарили, они же помогли переоформить его на жену. Фамилия-то у нас не склоняется. И если случалось какое-то маленькое нарушение, то я иногда прикрывался своей работой. Так что дивиденды от театра какие-то имею. 

– Я читал, что Анна – это не первая ваша жена. Вы искали идеал женщины? 

– У меня было много браков. Целых три, сейчас четвертый. Первый раз я женился ради прописки в Москве. Это был так называемый фиктивный брак. Прошло столько лет, но я с этой женщиной до сих пор в хороших отношениях. Моей второй женой была актриса Ирина Чериченко. Наш брак по любви длился три года, а потом мы расстались. Потом я влюбился в актрису Елену Кравченко. Мы прожили восемь лет, у нас родился сын, это было серьезно. Расставаясь, я оставил ей квартиру. 

– Я читал, что вы не сторонник «театральных» браков… 

– Мои предыдущие жены были актрисами. Но моя нынешняя супруга из совершенно иной среды. И я больше не хочу жениться на актрисе. Я с этим завязал. Сейчас я всем говорю, что в семье должен быть один артист.

– Как известно, некоторые актеры не любят играть «пророческие» роли. Например, сниматься в гробу. Они считают, что, сыграв покойника, можно накликать на себя беду. Вы сыграли Иуду, которого убивают. Отразилась ли эта роль на вашей судьбе? Или вы человек без предрассудков?

– Начнем с того, что это гениальное произведение Ллойда и Вебера. Наверное, самое лучшее из того, что они сделали. Вообще, этот спектакль в большей степени про Иуду, чем про Христа. И я к этой роли очень спокойно отношусь. Иуда подарил мне возможность серьезно заняться вокалом, чтобы я мог спокойно выходить на сцену. Что же касается предубеждений, то, если тебе просто предлагают полежать в гробу, наверное, от такой роли стоит отказаться. А если это интересная крупная роль, то почему бы и не попробовать, даже если тебя убивают или укладывают в гроб.

Медные трубы не интересуют

– После того как вы спели арии Иуды и Квазимодо, вам не поступало предложений попробовать свои силы в рок-группе? Не всякий отечественный рок-вокалист обладает таким сильным голосом, как вы.

– Чтобы петь в рок-группе, надо с этого начинать свою карьеру. Хотя я всегда знал, как это делается. Но я считаю, что лучше быть актером, который иногда поет, чем забросить все и перейти в рок-группу на вольные хлеба. Для этого надо иметь хорошего продюсера, чтобы с ним подписать контракт лет на пять. Но это не моя стезя. Но я бы, наверное, занялся музыкой, если бы не театр. Да, я делал несколько сольников в Москве, но эти выступления были как хобби. Хотя я уверен, что могу петь гораздо лучше некоторых наших звезд, но к эстраде меня не подпустят на пушечный выстрел, потому что российская эстрада сплошь коррумпирована.

– У вас за плечами столько ролей – дай Бог каждому артисту! Вы всеядный актер?

– Почему всеядный? Я, например, отказывался от многих антрепризных ролей. Я даже отказывался от ролей, предлагаемых мне в театре Моссовета. Я давно уже перестал интересоваться количеством сыгранных ролей. Я за режиссерами не бегаю с протянутой рукой. Просто иногда попадаешь не в тот спектакль, какой бы тебе хотелось. Но ничего поделать уже нельзя, ты, как говорится, в игре. Многие актеры, кстати, отказываясь от роли, прикрывают свое неумение. На роль Иуды пробовались многие, и все по разным причинам съехали. В основном потому, что не умели петь. А я попробовал – и получилось! Да, у меня много ролей, но я все равно не удовлетворен. Я считаю, что мог бы сыграть больше. Раньше мне гордыня не позволяла о себе заявлять и что-либо просить. А на сегодняшний день я давно уже перешагнул рубеж медных труб, которые так еще и не зазвучали…

– Все еще впереди!

– А меня эта тема уже не интересует. Будет – хорошо, не будет – и ладно. У меня и так все в порядке. Я ничего не делаю для того, чтобы заполучить то, что окажется нужным. Я не люблю дружить с людьми, которые могут что-то дать. Если они что-то и дают, то я это благодарно приму, но никогда не буду делать того, чтобы им понравиться. Я со многими общаюсь, но друзей у меня мало. Да так оно и должно быть.

– Вы считаете себя везучим человеком?

– Наверное, да. Однажды во время спектакля «Иисус Христос – суперзвезда» на меня за кулисами едва не упал тяжеленный крест. Я интуитивно только и успел сделать шаг в сторону, когда он падал. Что заставило меня это сделать, до сих пор не пойму. Крест был железный, с деревянным покрытием, выше человеческого роста. Я отодвинулся к столу, а он раздробил спинку стула. Это, наверное, судьба меня оберегает. Я вообще считаю себя баловнем судьбы! Я иногда попадал в такие ситуации, из которых другой человек не выкарабкался бы. Мой отец тоже был везунчиком. Наверное, его везение передалось мне на генетическом уровне. Он был моряком и несколько раз тонул.

Сергей КОЖИН

Фото предоставлено Валерием ЯРЕМЕНКО