«У нас есть дела 60–70-х годов, но следствие по ним не прекращается…»

Обычно в прошлое советуют не оглядываться. Но для следователей и дознавателей это неотъемлемая часть работы. В архиве Следственного комитета хранится множество дел, некоторые из них были открыты еще в середине прошлого века и до сих пор нуждаются в расследовании. 

«У нас есть специальные аналитические группы, в состав которых входят представитель СК, представитель дознания от МВД, ГУ ФСИН, при необходимости сотрудники ФСБ, психологи, эксперты, используем помощь ветеранов следствия по раскрытию таких преступлений. Могу сказать, что эти группы работают очень эффективно»

Найти виновного бывает сложно даже по горячим следам, но что делать, когда эти самые «следы» давно поросли травой? Руководитель следственного управления СК России по Приморскому краю полковник юстиции Владимир Фомин в преддверии дня криминалиста в эфире 8 канала рассказал о новых технологиях, помогающих в поимке преступников, и о громких преступлениях Приморья, раскрыть которые удалось лишь спустя десятки лет.

– Не секрет, что СК занимается расследованием особо тяжких преступлений. Как это происходит? 

– Мы расследуем общественно резонансные преступления, уделяя особое внимание тем, что были совершены в предыдущие годы. На архивном хранении у нас находятся дела далеких 60-70-х годов, есть и те, что до сих пор не раскрыты. Но следствие по ним не прекращается и сегодня. Мы привлекаем органы дознания, ФСБ, ФСИН, экспертов и стараемся реализовать принцип неотвратимости наказания. 

– В Приморье много нераскрытых преступлений? 

– Само по себе Приморье – достаточно крупный регион. В 90-е не всегда удавалось своевременно реагировать на преступления, поэтому багаж нераскрытых дел довольно объемный. В архиве лежат тысячи дел об убийствах, более 150 – о преступлениях против половой свободы и неприкосновенности. Приятно сказать, что за последние два года мы наблюдаем серьезную динамику раскрытия. В 2020 году удалось завершить 83 преступления прошлых лет, что в два раза больше, чем в 2019-м. А в 2021 году нам уже удалось раскрыть 76 преступлений. Но у нас и 100-процентная раскрываемость по всем основным категориям преступлений. Да и в целом наблюдается снижение преступности. Система работает хорошо.

– Какое преступление переходит в разряд «прошлых лет»?

– Мы используем этот термин в отношении дел, которые совершены до текущего года. Все, по которым было принято решение о приостановлении следственных действий. Конечно, в законе есть понятие о сроках давности преступлений (15 лет для особо тяжких, 10 – для тяжких) или о прекращении следствия из-за смерти подозреваемого. Но, если есть живой человек, который не признается в совершении преступления, а суд решает, что он виновен, это особенно приятно. Это значит, что мы собрали достаточно доказательств для вынесения обвинительного приговора. 

– Такими преступлениями занимается особый отдел?

– В структуре следственного управления существует отделение по расследованию преступлений прошлых лет. Оно немногочисленное, там всего три человека, но они как расследуют сложные преступления, так и оказывают практическую помощь на местах. Есть следователь-криминалист, который закреплен исключительно за оказанием криминалистического сопровождения по уголовным делам данной категории. 

На уровне центрального аппарата и в отделах у нас есть специальные аналитические группы, в состав которых входят представитель СК, представитель дознания от МВД, ГУ ФСИН, при необходимости сотрудники ФСБ, психологи, эксперты, используем помощь ветеранов следствия по раскрытию таких преступлений. Могу сказать, что эти группы работают очень эффективно. Когда я отправляюсь в командировки, провожу на местах заседания с руководителями органов дознания. Мы смотрим уголовные дела, определяем наиболее перспективные к раскрытию и потом не реже раза в месяц проводим заслушивания, как исполняются наши указания. Главное здесь – комплексный подход.

– Как происходит работа с преступлениями, совершенными в СССР?

– Основная наша задача – найти преступника. Дальше начинается процедура собирания доказательств, смотрим, сколько прошло лет. Если лицо не признает вину, мы обязаны это уголовное дело расследовать и направить прокурору. И только суд может вынести окончательное решение.

– Что может послужить возобновлению следствия?

– Очень многие дела приостановлены в связи с розыском преступника. Многие подались в бега, но скрываться вечно невозможно. В конце концов, информация о местонахождении таких лиц может послужить основанием для возобновления следствия. Также мы проверяем отделы ЗАГС. Там могут быть сведения о том, что подозреваемый умер. В связи с этим дело может быть прекращено.

– Приходилось ли в Приморском крае расследовать особо запутанные преступления?

– Конечно. Например, совсем недавно нам удалось найти виновного в убийстве, которое было совершено еще в 2009 году в Черниговском районе. Тогда не нашли ни тела убитого, ни его машину. Благодаря работе органов дознания мы нашли предполагаемого преступника в Хабаровском крае, опросили свидетелей и по их рассказам смогли найти остатки сгоревшей машины и человеческую кость, которая принадлежала убитому. 

Также было раскрыто преступление, совершенное в 2005 году, когда в Артеме было найдено шесть трупов. Тогда преступники выстроили алиби, но сейчас мы заново вернулись к нему, все проанализировали. Обвиняемые на это время уже отбывали наказание по другим делам. Ситуация была банальная. Семья, которая была убита, пострадала из-за пьяной ссоры. Сначала убили одного, а чтобы скрыть следы, и всех остальных. 

У нас очень много таких уголовных дел, в которых на первый взгляд кажется, что все на поверхности, потом, когда начинаешь расследовать, возникает масса нюансов.

– Человеческие останки совсем недавно были обнаружены в железной бочке в Находке. По этому делу уже есть какая-то информация?

– Сейчас мы уже установили личность потерпевшего и предполагаемого преступника, проводятся следственные мероприятия, чтобы предъявить обвинение. Конечно, потерпевший не просто так попал в эту бочку. Было совершено убийство, причем довольно давно. Правда, на тот момент не было принято никаких мер по возбуждению уголовного дела. Человек был и исчез.

– А что происходит в том случае, если преступник умер? 

– Совсем недавно мы раскрыли преступление 1980 года по делу об изнасиловании. Мужчина пришел к своей подруге в общежитие, но той дома не оказалось. Тогда он увлекся потерпевшей. Пригласил ее погулять в парк и там совершил насильственные действия. Дело было приостановлено за неустановлением лица, но потерпевшая еще тогда нарисовала портрет преступника. Мы его идентифицировали и установили, что он умер в 2000 году.

Если человека нет в живых, а доказательства мы собрали, мы должны найти родственника. Тот либо соглашается с тем, что доказательства достаточные, и разрешает прекратить уголовное дело, либо отрицает вину родственника, тогда материалы отправляются к прокурору и в суд.

– Помогают ли раскрывать преступления современные технологии?

– В нашем распоряжении много криминалистических техник, которые помогают раскрывать преступления. Есть специальные экспресс-тесты, источники экспертного света, которые помогают найти след от человека, который был на месте преступления. Под таким светом становятся видны частицы крови или слюны, которые нельзя заметить невооруженным взглядом. Это помогает находить не только преступников, но и свидетелей.

Цианакрилатные камеры позволяют находить потожировые или дактилоскопические следы человека на предметах. Активно применяются металлоискатели, квадрокоптеры. Особенно когда человек пропадает в лесу. Есть устройство под названием «мобильный криминалист», которое может извлекать даже стертую информацию из телефонов, планшетов и других устройств.

– А применяется ли в работе детектор лжи?

– Да, очень активно при расследовании уголовных дел. В суде полиграф не является доказательством вины, но он оказывает влияние на людей, которые проходят через эту процедуру. 

Наши полиграфологи очень грамотные, обмануть их практически невозможно. Иногда следователи назначают его, чтобы убедиться для себя в виновности или невиновности человека. Никто не отменял понятие совести. Проводя полиграф, человек понимает, что не стоит придумывать небылицы, и несет ответственность. 

После расследования преступлений прошлых лет мы устанавливаем людей, которые живы, и привлекаем их к ответственности. Они нам говорят: «Слава богу, что вы пришли. Последнее время человек, которого я убил, ко мне приходит. Теперь как груз с плеч упал».

Марина ЗУБКО

Фото Сергея КОЖИНА