Тайны бриллиантов Авроры

Петя опять очень долго молчал. Лиза набралась терпения и выдержала эту паузу с мужеством. Муся, умница, запрыгнула ему на колени, свернулась клубком, замурлыкала. И Петр, поглаживая кошку, как бы очнулся.

– Был у Сереги, – начал он, – лежит раненый, слегка, ничего особенного. Сказал, что стрелял в него Колек. Кто Колька убил, он не знает. Я думаю, кто-то из охраны Сереги. Но он же не сознается. Так что здесь все очень непонятно и как-то не совсем достоверно. Когда я ему рассказал про дорожные нападения на тебя, я понял, что это не от него. Скорей всего, это Колек затеял. Самого уже не было, а «заказы» остались. Железное алиби, – горько усмехнулся Петька. – У него есть брат, Максим (при этих словах Лиза стала вслушиваться в каждую нотку голоса Петра), старше его на четыре года. Я с ним тоже встретился. Он в шоке из-за смерти брата, говорит, что очень любил его. Передавал тебе привет.

Лиза продолжала смотреть на Петю.

– А ты откуда Максима знаешь?

– Я его не знаю, видел первый раз.

– Ну так ты побольше с ним пообщайся. Очень странный молодой человек. Да, у меня с ним был роман. Я даже влюбилась, как мне тогда казалось. Но, когда мы были вместе, он все время про тебя спрашивал.

– Почему?

– И мне невдомек. После очередного такого «почему» мы и расстались. А ты не помнишь, как мы с месяц тому назад встретились с тобой на пляже, я там вместе с Максимом шла? Мне тогда показалось, что он тебя знает.

– Не знал я его до сегодняшнего дня. Меня Колек всегда побаивался. Может, они хотели проверить, какие у нас с тобой отношения.

– Да, может, если б тогда на пляже мы с тобой расцеловались, все могло сложиться по-другому…

– Может, и по-другому, а суть-то одна. Кстати, он женат…

– У меня были мысли об этом. И дети есть?

– Нет.

Тут у Петра появилось что-то новое во взгляде.

– Слушай, Лизавета, а ведь действительно вокруг тебя как воронка разных событий: и стрельба, и покушения, и романы. Чем ты кому-то не угодила?

– Я думаю, как Варька связалась с этим Кольком, рассказала ему про драгоценности, вот и закрутилось. А раз Максим – брат Николая, это вообще все объясняет. Охотники за сокровищами… Кстати, чего бы это ради Максим передавал привет мне через тебя? Ты его прижал, наверное, как следует?

– Не без того… – Петр ответил с самодовольным видом.

– Понятно. То, что Николай устроился к нам в банк, тоже многое объясняет. Следил за мной, может, и прослушивал мой рабочий телефон. Только зачем было устраивать стрельбу в банке – непонятно.

– Ну он же не думал, что у Сереги меткий стрелок есть.

– А стрелял-то он зачем? Какой смысл?

– Я думаю, он в тебя целился, хотел ранить, а не убить. Макс драгоценности у тебя не нашел, так хотели таким образом выманить их.

– Это как у Шерлока Холмса? Во время пожара человек хватает все самое ценное?

– Слушай, у тебя ячейка в твоем банке есть?

– Конечно, я там документы храню, не дома же.

– Теперь понятно, зачем он в тебя стрелял. Пока бы ты в больничке лежала, он в твоем ящичке не спеша копался бы. Не зря же он в охране работал.

– Но у него же не было доступа к хранилищу! – воскликнула Лиза и тут же поняла, что Петр может быть и прав: она ведь не хранила деньги в ячейке именно по той причине, что деньги в ячейках иногда по чуть-чуть пропадали.

– Наивная ты, спускайся в народ, дорогая, почаще! Некоторые сословия, в данном случае охранники, бывают очень солидарны друг с другом.

– А что, залезть в ячейку нельзя было в течение рабочего дня, когда я на работе? Обязательно надо было меня отправлять на больничный?

– Видимо, нельзя. В депозитарии кроме охраны и другие специалисты есть, сама знаешь. Может, кто-то мог вспомнить, что видели Колька. Он же знал, как часто ты туда ходишь. А в больничке ты бы недели три точно провалялась. Сколько у вас на камерах в депозитарии остается информация?

– Две или три недели, смотря сколько информации.

– Ну вот, значит, я могу быть прав в своих подозрениях.

– Хорошо, допустим, ты прав, но тогда зачем было стрелять именно в банке, ведь можно было в другом месте, не устраивая такой шумихи?

– Да чтобы все подумали, что стреляли в Серегу! И камеры у вас в вестибюле почему-то не работали. Кто мог их отключить? Только охрана.

***

Лиза замолчала, усваивая всю эту информацию.

– Слушай, Петя, у меня такое впечатление, что я – это не я. Или это я, но участвую в каком-то спектакле. И есть режиссер… Может, это сценарист мертв, а режиссер с продюсером остались…

Петр с улыбкой смотрел на Лизу.

– Насчет продюсера ты, наверное, не ошибаешься. Кроме Сереги другого претендента на эту роль нет и быть не может. А насчет режиссера – а кто сказал, что это не Максим?

– Да, режиссер, который сам участвует в театральной постановке, сейчас не редкость… – Лиза ощутила горькое отчаяние, вспомнив свою неудачную беременность, но постаралась быстро взять себя в руки.

– Петька, а мы теперь будем дружить – я, ты, Варька?

– Да я особо не против, – разулыбался Петр, а потом неожиданно встал и грозно произнес: – Где золото-бриллианты?

– Ты чего?

– Да ладно, не пугайся. Проверить тебя хотел…

– Ты иди кого другого проверяй, а меня не трогай, я и так натерпелась за последний месяц. У меня, может, душевная травма. Слушай, как ты думаешь, Максим будет продолжать на меня охотиться?

– Думаю, не будет…

– Почему ты так думаешь? Что ты ему сделал?

– Да ничего я ему не делал… просто поговорил…

– Ну да, и потряс ненароком своими кулачищами!

– С ним-то как раз обошлось все только разговорами. Он трусоват. Это Колек был сорви-голова, даром что молчун, а этот боится всего.

– А если он кого-нибудь наймет?

– Не думаю, я же сказал, что он трусоват. Он побоится даже довериться чужому человеку. Тем более смерть брата еще долго будет у него перед глазами стоять. Косвенно он ведь виноват в ней. Не будь этой заварухи вокруг драгоценностей, все было бы спокойно, все были бы живы. А еще он сказал, что они с женой в Питер в скором времени переезжают.

– Нет худа без добра. Если бы не вся эта история, мы бы так и не узнали, что мы все родственники, – сказала Лиза. – Петь, а с Сергеем что? Если он знает про драгоценности, он ведь не успокоится?

– А вот насчет него надо думать.

Петр сидел и засыпал на ходу. Муся, похоже, лежа у него на коленях, усыпила его.

– Слушай, Петь, а почему мы расстались?

– Ты так захотела, я – нет.

– Вот смотри: у тебя никого нет, у меня тоже, хотя расстались уже давно…

– Ты на что намекаешь? – Петька снова оживился.

– Да ни на что я не намекаю… Просто жалко, что не смогли уберечь свою любовь.

– Да, Лизавета, мы с тобой когда вместе были, мне всегда во всем везло. Ты мне как удачу приносила. А расстались – все наперекосяк. Вот неделю с тобой общаюсь – и сразу перспективы в делах наметились…

– Мне то же самое моя начальница сколько раз говорила. Когда я на работе – у нас куча клиентов. Стоит мне в отпуск или на больничный – наступает затишье. Не уберег ты свою удачу, Петь…

– Может, нам снова попробовать? – Петр сказал это так тихо, как будто боялся что-то спугнуть.

– Ты это серьезно или из-за нахлынувших воспоминаний?

– Серьезно.

– И ты будешь вовремя возвращаться домой, и у нас будут совместные семейные праздники, и дети у нас будут, и гулять на стороне ты не будешь?

– Ну, зачастила. Не все ж сразу!

– А я хочу все и сразу… – с грустью сказала Лиза. – Слушай, братец, отчаливай давай, я отдохнуть хочу, выспаться, – она резко сменила тему. – Одна, чтобы никто не мешал. Давай, давай, – и, не давая Петру опомниться, Лиза быстро вытолкала его за дверь. – Петя, звони почаще, ты к нам теперь можешь на семейные праздники приезжать – все-таки член семьи, – Лиза частила и частила, а сама думала при этом: «Только бы целоваться не полез». Целоваться с Петром она совсем не хотела.

– Ты чего язвишь? – спросил он, но не обижаясь.

– Я на самом деле очень устала, хочу остаться одна.

– Ладно, звони, если что, – Петька ушел.

Глава 12

Лиза осталась одна, и у нее совсем не было мыслей. Вообще. Видимо, мозг так устал, что отказывался думать.

Она достала кольцо с бриллиантом, стала рассматривать. Долго-долго глядела на него, и тут появилась мысль: а что, если пойти на набережную и как бы невзначай уронить его в море? И не будет больше никаких преследований и зависти… Потом Лиза представила своего деда – маленьким мальчишкой, прятавшим кольцо у себя во рту, и ей стало стыдно за свое малодушие. Раз оно находится в их семье, значит, так надо. Пусть лежит. Не болтать и не носить его. Не показываем же мы содержимое своего кошелька. А там жизнь покажет, что с ним делать.

Лиза уснула. Снилось, что она разглядывает фотографии, а на них ее отец, рядом какие-то ледники, но там не холодно, потому что он стоит босиком в воде, в море. Улыбается, очень довольный, отдохнувший. И как будто подбадривает ее: все, мол, будет хорошо, слушай свою интуицию, она тебя не подведет.

Лиза во сне долго рассматривала отца: моложавый, красивый. Море нежно-голубое, как ее алмаз, а ледники, что сзади, очень причудливой формы: в виде гротов, резные, как будто над ними поработал мастер. Ледники были ослепительно белого цвета, и это подчеркивалось ярко-синим небом. Еще во сне подумала: отец ее поддерживает…

Лиза начала у мамы уборку. Всегда, когда она хотела навести порядок в своей голове, прежде всего наводила порядок вокруг себя. Уборка Лизу успокаивала, мысли упорядочивались, и все представлялось не таким уж мрачным и пугающим.

***

Мама вернулась с работы. Лиза, уже второй раз за день, рассказала ей всю семейную историю, кроме, конечно, ухаживаний отца за матерью Вари. Кстати, Лиза совсем в это не верила. Варя могла это сказать от обиды. Ведь у нее никогда не было отца, и, конечно, ей хотелось его иметь. Скорее всего, это ее мать проявляла знаки внимания к отцу. Именно она, совсем как ее бабушка, хотела завладеть чужим мужчиной. Отец именно поэтому и не стал знакомить обеих женщин.

Может, Лиза оправдывала его поступки и поведение, с другой стороны, ей не верилось, что отец мог изменить маме с другой женщиной. Ее родители как бы растворялись друг в друге, им никого больше не надо было, и обоим по духу были чужды меркантильные, недобрые люди…

Когда Лиза закончила, мама залилась слезами. Долго и тихо плакала, все не могла успокоиться. После объяснила причину своих слез.

– Знаешь, Лизонька, сколько лет я ревновала твоего отца к той, другой женщине… Поверила слухам… Обвиняла его, себя, окружающих, конечно, все это было в мыслях… Я все своей ревностью испортила… А ведь стоило просто поговорить с ним… Боялась узнать правду, думала, что она может оказаться слишком жестокой – что он любит другую… Отец бы, конечно, все рассказал… А я его постоянно подозревала в связи с этой… И к Варе из-за этого относилась с предубеждением… Видно, твоя прабабушка и Варин прадедушка были похожи друг с другом не только внешне, но и внутренне, чувствовали друг друга, если через столько лет их потомки притянулись друг к другу, даже не зная о своих родственных связях! Про Петра, Лиза, я вообще поражена. Вы же с ним чуть ли не поженились, надо же, так найти друг друга из тысяч молодых людей…

Надо бы нам как-нибудь вместе собраться: мы с тобой, Варя, Петр, его родители. Жаль, что нет родных от старших братьев твоего дедушки. Тот, что жил под Хабаровском, давно умер, детей его, а у него было двое парней, завалило в угольной шахте, совсем молодые еще были, не успели семьями обзавестись. У того брата, что в Магадан был сослан, вообще не было ни жены, ни детей. Не знаю почему. Хоть по крови мы с ними и не родня, но, может, Варя обретет семью, если не у нас, то хотя бы в Петиной семье? И если в жизни совсем станет горько, вам будет к кому обратиться, – с надеждой в голосе говорила мама.

– Хорошая идея, мамочка, только давай немного попозже, может, недельки через две, чтобы мы с тобой хотя бы привыкли к этой мысли, а то еще плакать начнем от чувств при такой встрече!

– И то верно. Давай, недельки через две. Как раз Пасха будет. Вот на нее-то и запланируем встречу!

Так и решили. 

– Мам, я еще хотела спросить: а справедливо ли, что эти драгоценности хранятся у нас? Может, надо их разделить между нами и Варей с Петром?

– Я тоже об этом думала. Но мне пришла в голову и другая мысль: если бы отец этого хотел, он бы это сделал сам. Ты же знаешь, жадности, алчности в нашей семье никогда не было. Может, он и хотел так сделать, но что-то его остановило, видишь, даже не сказал нам, что нашел родню, хотя никогда у нас с ним не было тайн. Может, когда все вместе встретимся, при общении что-то откроется, может, еще какие секреты есть…

***

Было уже поздно. Мама отправилась спать, а Лиза сидела на кухне и думала. С одной стороны, ей казалось, что картинка сложилась, а с другой – как-то сыро в их с Петром версиях.

«Итак, что у нас есть?» – снова стала рассуждать Лиза. Начинаем все по порядку:

1. Максим со свои «загадочным» поведением: холодным блеском глаз, расспросами о Петре.

2. Гадание цыгана про мужей и якобы смерть Петра.

3. Звонок из милиции с вопросами про Петра…

Так, стоп… Все крутится не возле нее, а вокруг Петра! Список рассуждений неполный, но в них везде главные лица – она сама и Петр! Все остальные – участники событий, а они с Петром – главные действующие лица! Лиза – муха, Петр – комарик, а где же паук, плетущий всю эту сеть? Варя – слишком слабая и неуверенная, Николай – Лиза его особо не знала, но все равно сомневалась в его организаторских способностях. Сергей – да, он мог, он умный. Но всякий ли бизнесмен в наше время пойдет на прямые угрозы, убийство? Да, Сергей мог, но тень сомнения насчет него есть.

Конечно, Сергей непрост, но стрельба – это уже слишком для него. Не для того он столько работал своей головой в 90-е, чтобы начать стрелять в 2000-х…

Все, послезавтра на работу, надо собираться с мыслями и настраиваться на серьезный лад…

Глава 13

Рабочая неделя пролетела как один день. Дни были так загружены повседневной рабочей суетой, а вечера – доделыванием бесконечных документов (последствия Лизиного отдыха!), что на сон оставалось не так много времени. Начальница ее, Светлана Михайловна, была по-прежнему предупредительна и внимательна с ней. В том, что Лиза работала по вечерам, была виновата только ее собственная гиперответственность. Знала, если не выполнит все как следует, потянется такой «хвост», который потом будет трудно наверстать…
В субботу проснулась совсем поздно, около часу дня. Если б не Муся, проспала бы и до вечера. Еще телефон иззвонился. Звонок Лиза выключила, а вот вибрацию забыла убрать. Так, кому я там нужна… Мама, Светлана Михайловна, Петр, Варя… Начнем по порядку.
– Алло, мам, что-то срочное? Мне еще надо несколько звонков сделать, а я только проснулась…

– Нет, доча, ничего срочного, на обед не забудь ко мне приехать.

– Да, мамуль, обязательно, часам к трем, все, целую, пока!

Теперь начальнице.

– Светлана Михайловна, здравствуйте, простите, что не ответила на ваш звонок, что-то сильно устала за неделю, выключила звук на телефоне…

– Да, Лиза, я звонила тебе. Вчера мы с тобой вечером после планерки не успели переговорить. У нашего банка скоро будет юбилей – десять лет. Празднование будет пышным и многолюдным. От тебя – список клиентов, и как можно скорее. Сначала будет торжественная часть, потом развлекательная. Дресс-код – вечерние наряды.

– Список нужен сейчас или можно в понедельник?

– Можно в понедельник, но до двенадцати часов.

– Хорошо, Светлана Михайловна, обязательно все сделаю! Когда планируется празднование?

– В пятницу, перед Пасхой.

– Хорошо, я поняла, Светлана Михайловна, все сделаю, до свидания!

В пятницу? То есть осталось всего шесть дней? Странно… Почему не могли раньше запланировать такое мероприятие? И почему раньше никогда не праздновали? Ладно, она же не собирается туда вообще идти. Или, стоп, вдруг все-таки придется, а у нее и платья нет. Все какие-то устаревшие или надоевшие, еще туфли, прическа, ногти… ладно, подумаю об этом потом.

Так, Петру что надо было?

– Петь, привет, я только проснулась, что хотел?

– Тебя хотел… Ой, сестренка, прости, шучу. Звонила твоя мама, пригласила меня с родителями к ней в гости в следующее воскресенье, на Пасху. Что там у вас за мероприятие намечается?

– Петь, мы же, помнишь, говорили с тобой на эту тему, что надо нам всем познакомиться как родственникам.

– Я еще своим ничего не говорил, все некогда было. Да и сейчас не знаю, как это все сказать.

– Петь, я могу приехать к твоим и все им рассказать, чтобы они как-то морально приготовились и не передавать всю нашу семейную историю при маме и Варе.

– Давай, я согласен. Может, тогда сегодня вечером, часов в шесть или семь?

– Да, Петь, хорошо, договорились! Твои живут там же?

– Да, там же и так же!

– Все, тогда пока, братец, до вечера! Как буду выезжать, сразу наберу.

Осталась Варя.

– Алло, Варя, не услышала твоего звонка… Ты звонила, что-то важное?

– Да, важное… – как-то невнятно ответила Варя, и Лиза поняла, что Варя плачет.

Продолжение следует

Наталья ОЛЕСК

Фото с сайта pixabay.com