А доски, по которой ступала нога цесаревича, нам не надо…

130-летие Музея истории Дальнего Востока имени Владимира Арсеньева – важное событие в жизни нашего края, Владивостока и всего региона. «В» уже рассказал о том, как создавался музей и какие люди вложили в его развитие свои силы и умения. Но интересных страниц в истории музея осталось еще немало.

Сегодня мы предлагаем вашему вниманию, уважаемые читатели, рассказ Анжелики Петрук, заместителя директора музея по научной работе, о том, как он связан с династией Романовых.

Четыре ящика даров

– С нашим музеем связывают обычно имя Николая Второго, последнего императора России, который, будучи еще престолонаследником, посетил Владивосток во время своего восточного путешествия весной 1891 года и побывал в том числе в музее. Для него была специально организована экскурсия, цесаревич осмотрел все экспозиции и оставил запись в книге почетных посетителей. Увы, книга эта не сохранилась, как и многое другое, что связывало музей и династию Романовых.

Но также следует помнить, что в закладке здания музея принял участие, как мы уже говорили, великий князь Александр Михайлович. Он приехал в наш город инспектировать артиллерию, и отцы-основатели музея, несмотря на то, что средств на строительство еще было собрано недостаточно, все же решили, что такой шанс упускать нельзя. 30 июня 1888 года состоялась торжественная церемония закладки здания. Великому князю предложили стать покровителем музея. Он обещал подумать. И в 1892 году в музей из Санкт-Петербурга, из канцелярии великих князей, пришло официальное письмо о том, что просьба рассмотрена и Александр Михайлович согласен стать попечителем музея. Это письмо сохранилось, оно находится в фондах редких документов.

Вскоре поступили и первые дары от титулованного попечителя. Видимо, он рассказал о музее своей родственнице, вдове великого князя Константина Александре Иосифовне, и, возможно, с его же легкой руки она решила подарить нашему музею часть коллекции макетов судов, которые собирал ее муж.

Всего во Владивосток согласно коносаментам пришло четыре ящика даров от великих князей, но, увы, сохранились только макеты двухмачтового судна и алеутских каяков. Судно представлено у нас в экспозиции «Кабинет исследователя», а каяки хранятся в фондах, мы экспонировали их во время выставки «Русская Америка». 

Неизвестно, как им удалось миновать 1927 год, когда в ознаменование 10-летия революции в верхах было решено: все, что связано с фамилией Романовых, не имеет исторической ценности. Ведь из фондов музеев буквально метлой выметали все, что так или иначе имело отношение к правившей династии… Мы не знаем, повторю, как спаслись макеты, думаю, что наши коллеги того времени, понимая всю сложность ситуации, как-то умудрились сохранить редкие экспонаты.

Кстати, бытует такая история. Якобы Александр Михайлович распорядился свое жалованье, которое он получал как глава артиллерийской службы, перечислять во Владивосток, и оно делилось на три части: на вспомоществование музею, на помощь погорельцам и помощь пострадавшим от наводнения. Документального подтверждения этому факту нет, но, поскольку я слышала эту историю из очень разных источников, думаю, можно принять ее как реальную. 

Метлой выметая историю

Вернемся к 1927 году. В нашем архиве хранится переписка между чиновниками Наркомпроса и сотрудниками музея о судьбе державы и двуглавого орла, снятых с памятника Невельскому. Как известно, памятник тесно связан с историей династии Романовых, в его закладке принял участие цесаревич Николай Александрович, когда был во Владивостоке, именно он своей рукой положил закладную табличку в фундамент. Можно сказать, для памятника это стало роковым.

В советское время этот мемориал изменили до неузнаваемости, он стал памятником жертвам революции. С него сняли державу и орла, бюст Невельского и таблички с описанием его экспедиций на транспорте «Байкал», зимовок в заливе Счастья. И если бронзовые бюст и таблички сотрудникам музея удалось сохранить (кстати, памятник также представлен в экспозиции «Кабинет исследователя»), то насчет державы и орла шла дискуссия. Наркомпрос доказывал, что это металлический лом, которому путь на переплавку, а музей настаивал, что эти предметы имеют историческую ценность, и пытался добиться передачи артефактов в фонды. Увы, это не удалось. В архиве есть справка от Наркомпроса: исторической ценности не представляют. Держава и орел были переплавлены. От символов «проклятого царизма» избавились…

Когда к 100-летию Владивостока памятник Невельскому восстанавливали, в музей за бюстом и табличками обращаться не стали. Так что они остались в наших фондах, и мы довольны, ведь это работа знаменитого скульптора Роберта Баха. На мой взгляд, Невельской таким и был, каким изобразил его мастер: решительным, немного суровым даже, много повидавшим…

«Романовский компромат»

Визит престолонаследника во Владивосток особо значим для нас именно фактом посещения музея. Он также был в гостях у ОИАК, где ему подарили шкуру тигра и чучело орла. Дары вместе с цесаревичем отбыли из Владивостока в Санкт-Петербург, и их судьбу трудно проследить. Но мы знаем, что по возвращении Николая Александровича в столицу была устроена выставка даров, полученных им во время восточного путешествия, и там были представлены и шкура, и чучело.

Кстати, после визита столь высокого гостя начальник строительства Транссиба инженер Александр Урсати передал в фонды музея тачку и заступ – тот самый, которым цесаревич сделал несколько ударов, чтобы набрать в тачку земли, после чего отвез эту землю к строящейся дороге, обозначив тем самым свое участие в строительстве. Эти предметы музейщики приняли с удовольствием. Но Урсати настаивал на том, чтобы в фонды были приняты и доски настила, по которым престолонаследник катил эту самую тачку. Тут все было сложнее. Принять в хранилище кусок необработанного дерева со всякими жучками, вредителями, которые в нем живут, – да это невозможно! Они в буквальном смысле уничтожат все экспонаты! 

По сей день, несмотря на развитие технологий, музеи берут в фонды только старинные изделия из дерева, обработанные лаком, морилками, красками, без всяких намеков на живность внутри. А тут, по сути, куски дерева, еще вчера стоявшего в тайге! Наши коллеги тогдашние от такого дара отбивались как могли, но… Соображения «да по этим доскам ступала нога самого будущего императора» были выше любой заботы о сохранности фондов.

Разумеется, в 1927 году и заступ, и тачка, и деревянный настил – все было изъято из хранилищ и сгинуло. Кстати, в фондах музея сохранилось письменное согласие цесаревича на то, чтобы тачка и заступ поступили в музей для хранения. Да, без разрешения самого было никак… 

Почему эти документы сохранились, а уникальные экспонаты нет? Думаю, все дело в том, что бумаги хранились не в фонде редких документов, а просто в архиве организации. Там особо никто и не искал «романовский компромат». А уже в 90-х годах Ираида Бабцева, ведущий специалист музея, занялась нашим архивом вплотную, нашла в нем множество интересных бумаг, которые и были переведены в фонд редких документов и направлены на вечное хранение. 

Наш человек на троне

Отдельная страница в истории «Романовы и музей» – это выставка Приамурского края, которая проходила в 1913 году в Хабаровске. Музей отправлял туда множество экспонатов для самых разных павильонов, ведь своего стенда или помещения у него не было. А проводилась выставка в честь 300-летия династии Романовых и 55-летия Хабаровска, почему и устроена была в этом городе.

Выставка состоялась по инициативе генерал-губернатора Николая Гондатти. Она должна была показать успехи во всех сферах деятельности Приамурского края. Там были показаны достижения всего Дальнего Востока. 44 павильона, среди которых были павильоны КВЖД, Кунста и Альберса, Чурина и компании, павильон казачества и многое другое, изумляли публику. Выставка занимала 26 гектаров, и за два месяца работы ее посетило более ста тысяч человек, притом что в Хабаровске в то время жило менее 50 тысяч. Как писали газеты, «выставка представляла полную картину современного состояния края, его естественные богатства, результаты работы населения».

В фондах музея сохранились фотографии с выставки, снимки павильонов, которые весьма впечатляют. Есть даже забавное фото генерал-губернатора Гондатти и других важных персон, запечатленных на фоне сурового плаката «Посторонним вход воспрещен!». 

Есть еще один эпизод, который нельзя не вспомнить в связи с темой Романовых. В 1896 году, когда проходила коронация Николая Второго, центральная улица Владивостока и арка Цесаревича были обильно, пышно украшены. Сохранилось фото Элеоноры Прей, запечатлевшей, как это было. Арка и сквер напротив музея смотрелись очень эффектно, трогательно, все в цветах и бантах.

Многие очевидцы утверждали: владивостокцы отнеслись к коронации Николая Второго как к личному празднику, потому что считали его ну если не земляком, то человеком близким. Он же был во Владивостоке! С музеем знакомился, железную дорогу и вокзал заложил, памятник Невельскому… В общем, жители города видели в новом императоре своего человека, судьба которого тесно связана с Владивостоком.

Потому что Россия

Вообще, следует заметить, что за 56 лет имперской истории Владивостока, с июля 1860 года до марта 1917-го, когда император отрекся от престола, наш город посетили семь великих князей, что, безусловно, подчеркивало внимание, которое оказывала династия тихоокеанской окраине империи. Для жителей края и города, замечу, это тоже имело огромное значение. Эти визиты давали приморцам, дальневосточникам силы. Знаете, когда читаешь в воспоминаниях Федора Буссе о том, в каких условиях ехали в Приморье переселенцы – в душных трюмах кораблей по жарким морям, каких сил им стоило укорениться на здешней земле, то хочется восторгаться силой духа этих людей. Каждый из них вносил лепту в то, что было озвучено на самом верху: здесь отныне Россия – была, есть и будет. Они были этой самой Россией. Однако «островной синдром» начинался уже тогда. Слишком далеко мы были от центра. Много лет бытовало выражение «съездить в Россию», сегодня говорят «на материк» или «на Запад». Часто люди задавались вопросом: нужны ли мы империи, Россия ли мы? Так вот визиты великих князей, то внимание, которое выказывала династия к своим восточным владениям, еще раз подчеркивало: да, нужны. Необходимы! Потому что Россия.

Любовь БЕРЧАНСКАЯ

Фото предоставлено музеем имени Арсеньева