Владивосток без имени Ленина

Мы завершаем публикацию серии материалов, посвященных 130-летию Музея истории Дальнего Востока имени В.К. Арсеньева. Рассказ ведет Анжелика Петрук, заместитель директора музея по научной работе.

Окончание. Начало в номерах за 22, 29 апреля, 20, 27 мая и 3 июня

Революционная гребенка

Первые 25 лет жизни музея можно считать его золотым временем. Уже через два года случились все потрясения 1917-го…

В отчете за 1917 год музейные сотрудники сетуют, что он не был отмечен чем-то значимым, кроме открытия геологической экспозиции (коллекцию Виттенбурга представили-таки публике). Также в отчете отмечалось: настрой публики изменился, политические вопросы поглотили всех…

Затем последовала эпоха нестабильности. Почти полное отсутствие финансирования. Гражданская война, которая затянулась аж до 1922 года.

Во время войны и интервенции в здании музея разместилась французская миссия, и тогдашний директор музея Николай Соловьев, активный член ОИАК, оказался достойным его хранителем. Благодаря его постоянному дежурству в здании, патронажу коллекций многое удалось сохранить. Иначе… Хотели ведь часть экспонатов пустить то на отопление здания, то на переплавку – от властей того времени то и дело приходили некие «документы» (они сохранились в архиве музея): отдайте то, отдайте это, революции нужно… Николай Матвеевич сражался за коллекции как лев. И многое сумел спасти. Военный инженер, он был инспектором по строительству Владивостокской крепости. Эта военная косточка, крепкий характер и скрупулезный подход ко всему очень помогли ему в работе. Кстати, он был тестем Владимира Арсеньева и поддерживал с ним очень теплые рабочие и личные отношения. Собственно, он и привел Арсеньева в 1903 году в ОИАК. 

Далее идут годы борьбы музея за независимость – эта борьба отражена в архивных документах. Борьба безуспешная… Она закончилась, как и для всех музеев Советской России, национализацией. Независимость не удалось сохранить ни одному подобному учреждению на территории страны. В феврале 1925 года вышел декрет Совнаркома, согласно которому наш музей стал называться Владивостокским государственным областным музеем.

Революционные страсти со временем улеглись, музей жил активной жизнью, публика посещала его, но это был уже другой музей. Все экспозиции были причесаны под одну гребенку, все музеи в стране имели одинаковые разделы: естественно-научный, культурно-экономический, раздел, посвященный Октябрьской революции. Изюминок и особенностей конкретного музея не выделялось. И наш стал типичным, таким, как все, как в любом другом крупном городе. 

Нет краеведению… Да краеведению!

После 1925 года в музее работало множество достойных людей. Исследования 20-х годов прошлого века, в том числе работы Владимира Арсеньева, можно назвать великими. Правда, события, на фоне которых они проходили, были такими масштабными, что значимость самих исследований стала ясна позже, когда история все расставила по своим местам. 

Владимир Клавдиевич, напомню, работал в музее в тех же 20-х. Возглавлял этнографический отдел, очень много сделал для систематизации коллекций. Его знакомство с Александром Федоровым, археологом из Никольска-Уссурийского, который преподавал в женской семинарии, привели к организации совместных экспедиций, раскопок, в которых принимали участие ученицы семинарии. А найденные предметы и сделанные фотографии потом поступили в фонды музея. 

В начале 30-х годов советская власть практически избавилась от движения краеведения. Журнал «Краеведение» сменил другой – «Советское краеведение». Многие, кто изучал тему, помнят статью «За большевистскую бдительность в краеведении» в этом журнале, где было упомянуто большое количество исследователей, в том числе Владимир Арсеньев, в весьма негативном идеологическом ключе. Продвигалась мысль: будущее за пролетарской наукой, исследования, проводившиеся подвижниками, – вчерашний день, нужно все менять, все делать в пролетарском духе, духе марксизма-ленинизма, и так далее. В итоге в начале 30-х годов краеведения просто не стало. 
Во время «большого террора» все директора музея были репрессированы – это картина, свойственная в то время всей стране. Печальная страница истории…

После Победы в Великой Отечественной войне, во второй половине 40-х годов частично краеведение было не то чтобы реабилитировано, но вышло из забвения. На страницах газет стали уважительно писать об Арсеньеве, Пржевальском. В 1945 году по распоряжению Приморского крайисполкома музею было присвоено имя Арсеньева (а также улице Производственной, бывшей Федоровской; теперь в здании на улице Арсеньева, 7б расположен Дом-музей Арсеньева). Появился интерес к краеведению. Стали возрождаться географические общества, музей стал пополняться новыми коллекциями. По стране были инициированы разного рода этнографические, геологические экспедиции. Музейная жизнь стала возрождаться. И наш музей снова постепенно стал важной точкой в жизни города и региона.

Владивосток без имени Ленина

В конце 70-х годов было принято решение о создании в нашем городе музея имени Ленина. Его даже открыли! Но просуществовал он недолго, поскольку ни предметов, связанных с главной темой, ни событий, сколько-нибудь близких главной теме, фактически не существовало: о Владивостоке Ленин упомянул в своих работах едва ли не единственный раз.

Коллекцию предметов (бюсты, скульптуры, картины, книги) тем не менее собрали, и позже она досталась музею имени Арсеньева. Мы ее экспонировали в 2017 году.

В начале 80-х музей имени Арсеньева переехал в здание на Светланской, 20, здесь стали располагаться экспозиции, посвященные истории, этнографии, развитию Приморского края.

Историческое здание на улице 1 Мая (изначально и ныне – Петра Великого) за собой музей сохранил. Сейчас в нем располагается Музей города, и разговор в его стенах идет именно о своеобразии Владивостока как морского города, города-крепости…

Частью нашего музея в 1977 году стал Дом-музей семьи Сухановых, открытый к 60-летию Октябрьской революции. Изначально он рассказывал в основном о жизни и деятельности Константина Суханова. Но в постперестроечное время концепция работы дома-музея была изменена, сегодня он рассказывает и об отце семейства Александре Васильевиче Суханове, который был уважаемым во Владивостоке и крае человеком, настоящим государевым оком, образцом российского чиновника. 

Есть у нас филиалы в крае: музеи истории Партизанска, Лесозаводска, Дальнереченска, Арсеньева, литературный музей в Чугуевке.

С начала нынешнего года наш музей стал федеральным Музеем истории Дальнего Востока имени Владимира Клавдиевича Арсеньева. Мы очень горды тем, что имя Арсеньева с нами, что оно сохранилось в названии.

В собрании музея полмиллиона экспонатов. И мы не останавливаемся на этом, много работаем, отзываемся на все вызовы времени. Не зря наш слоган: «Создан людьми и для людей». Как оно было 130 лет назад. Как оно есть сейчас.

Любовь БЕРЧАНСКАЯ

Фото Алексея ВОРОНИНА