На инвестиции надейся, да и сам не плошай

В 2020 году VI Восточный экономический форум состоится 2–5 сентября, то есть ровно через девять месяцев. Первое заседание его организационного комитета состоялось в Москве на излете нынешнего, юбилейного для ВЭФ года. Его руководитель полпред президента РФ в ДФО и зампред правительства России Юрий Трутнев подвел итоги пяти предшествующих саммитов.

О влиянии форума на развитие региона корреспондент «В» побеседовал с кандидатом политических наук Петром Самойленко, доцентом ДВФУ, членом Российского общества политологов.

Очень тихим шагом. Но уверенно

– Петр Юрьевич, каждый очередной ВЭФ записывается в актив. Но Дальний Восток так и не почувствовал прорыва. Был ли реальный сдвиг вперед в 2019 году?

– Если исходить из статистики, то в целом есть рост показателей по валовому региональному продукту, по экспорту, но рост очень медленный и неравномерный. Какого-то взрывного сдвига действительно нет, это так. 

Что касается отношения людей, оно вряд ли может быть, скажем так, пропорционально оптимистичным, ведь все мы субъективны в своих оценках и оцениваем ситуацию по уровню жизни. Не так давно наш национальный лидер заявил, что рост цен и расходов сводит на нет рост доходов граждан, даже если таковой и присутствует. 

Давайте будем честны: даже если бы в регионе открылось несколько десятков новых производств, обычные граждане вот так, вдруг, какого-то осязаемого эффекта от этого все равно бы не почувствовали. Те блага, которые должны прийти – инфраструктура, рост бюджетных доходов и расходов на социальные нужды, придут постепенно. Ведь надо не только построить завод или агрохолдинг, его надо запустить и начать выпускать продукцию. Пройдут годы, пока производство выйдет на уровень окупаемости и так далее. Поэтому в целом пока все идет медленно. Но идет, и уже это само по себе хорошо.

Если говорить об итогах ВЭФ-2019, я бы выделил некоторые озвученные Владимиром Путиным решения. В частности, снижение ставки по ипотечным кредитам для молодых семей дальневосточников до 2 % годовых, активизация бизнес-диалога с Японией и Индией, обсуждение арктических проектов, вопросы защиты экологии, а также решение о необходимости существенного увеличения ввода объемов доступного жилья на тихоокеанской окраине и повышения здесь качества жизни в целом.

Все эти решения напрямую касаются не только предпринимателей, но и населения в целом. Другой вопрос, как власти региона и федеральное правительство будут реализовывать эти задачи. 

Индийский «разворот на Восток»

– Громко на сей раз заявила о себе Индия. Эта страна хочет застолбить себе место на богатейшем ресурсами Дальнем Востоке? Как будут развиваться наши отношения в дальнейшем?

– Индия – очень важный для нас партнер. Исторически с советских времен у нас были достаточно близкие, стратегические отношения. Но в силу ситуации в нашей стране, сложившейся в 90-е годы, позиции в вопросах сотрудничества с Нью-Дели были во многом утрачены. Теперь же идет восстановление и развитие этих отношений, и с точки зрения российской внешней политики это достаточно важный шаг. 

Индия сегодня – один из крупных экспортеров российских вооружений, активно идет сотрудничество в сфере ядерной энергетики. На очереди сельское хозяйство. И, кстати, это одна из тех стран, которые активно направляют к нам свою молодежь учиться в вузах, в том числе и здесь, на Дальнем Востоке. 

У крупнейшего государства Южной Азии, соответственно, свои внешнеполитические планы, которые во многом зависят и от России, и наши интересы тут совпадают. 

Это создание полноценной системы коллективной безопасности в мире, в которой Индия будет играть достойную роль: она ведь ядерная держава. Это развитие международного экономического сотрудничества и участие Индии в цепочках производства товаров и услуг по всему миру. Об этом, собственно, сказал Владимир Путин на недавнем международном финансовом форуме стран БРИКС: «Сегодня мир изменился, и решать вопросы его развития невозможно без таких стран, как Индия и Китай». 

Говоря научным языком, знаменитая мир-система Иммануила Валлерстайна 50-летней давности уже не та. Ее ядро (то есть ключевые мировые лидеры, великие державы) меняется. Индия, Китай, Россия, Бразилия в XXI веке играют все большую роль в силу разных причин – экономических, географических, военных и так далее. Так будет и дальше.
С помощью ВЭФ началась взаимовыгодная работа в рамках треугольника Россия – Индия – Китай. Это касается как военно-политических аспектов, так и торговли и производства товаров, которое все больше и больше концентрируется в Азии. И, скажем, угля, который у нас закупают обе державы, хватит всем…

Что же касается интереса Индии к Дальнему Востоку, он укладывается в общую стратегию Индии: инвестировать в те отрасли, которые перспективны для них. Ну про обработку алмазов знают все, это очевидно. Еще одно направление – участие в разработке угольных месторождений и экспорте угля, в чем также заинтересованы наши партнеры. В перспективе сотрудничества – выращивание с дальнейшим экспортом в Индию сои и рапса, других видов сельхозпродукции. Опять же образование – во Владивостоке, например, ежегодно растет количество студентов из Индии. 

И хотя премьер Индии Нарендра Моди проводит политику «MakeinIndia» – «Производи/делай в Индии», эта страна уже сделала свой «разворот на Восток». Вкладывает деньги в наше производство. 

Пустые земли пробуждают чужой аппетит

– Наши власти рапортуют: более 70 тысяч человек получили землю в рамках программы «Дальневосточный гектар». А местные СМИ сообщают, что люди уже отказываются от взятой земли. Где правда?

– Это непростой вопрос. Конечно же, все мы рассуждаем прежде всего с неких материалистических позиций: вот если есть возможность получить гектар, то все должны побежать его получать-осваивать! Но на практике все оказывается не настолько просто, как оно представлено в теории.

Для того чтобы использовать гектар, нужно огромное количество механизмов – транспортных, экономических, хозяйственных и так далее. Поэтому 70 тысяч получивших гектар – это те, кому были оформлены заявки. Но было бы наивным надеяться, что эта программа привлечет сюда огромное количество переселенцев. Они же каждый на своем гектаре должны что-то делать, сюда надо приехать, здесь жить и прочее, а все это затраты. И нужна конечная цель. 

Сегодня подавляющее большинство пользователей этой программы, насколько я это понимаю, оформили свои гектары впрок, на всякий случай. А вдруг что-то получится, что-то заработает? 

Но бесспорно то, что эта программа привела к хорошим результатам в другой области – в сознании наших соотечественников. Для местных жителей это в большей степени осознание каких-то ценностей в своем регионе, а вот для жителей западных регионов страны это стало поводом посмотреть на карту. Что и делали десятки тысяч россиян из других регионов, которые искали на карте подходящий участок. Пусть многие даже не оформили заявку, пусть дело ограничилось каким-то первичным интересом в данном вопросе. Все равно это хорошо – для осознания масштабов нашей страны, ее роли и значения, формирования нашей национальной идентичности, как минимум географии. Ведь были курьезные случаи, когда жители Москвы удивлялись, почему из Владивостока нельзя поехать в Южно-Сахалинск электричкой, это же вроде так близко. А у одного из моих коллег еще лет 15 назад москвичи спрашивали: Владивосток – это какой субъект Федерации, Владивостокская область? 

Были разговоры про конфликты гектарщиков с местными жителями. Думаю, что масштаб проблемы сильно преувеличен, поскольку собственно освоение гектара «на земле» пока массово не происходит. Да и потом, для того чтобы такие конфликты возникали, нужны предпосылки, а у нас и так тут плотность населения крайне низкая, а значит, земли с избытком. 

Кстати, для южных регионов Дальнего Востока проблема использования земли – это как раз стратегическая задача, которую нужно решать, и гектар тут как раз не будет панацеей. Нужно создавать условия для того, чтобы было выгодно работать на земле и было куда сбывать свою продукцию.

Как вы думаете, о чем говорят въезжающие в Приморье через границу китайцы? Чаще всего об этом и спрашивают у гидов и переводчиков: почему так много пустой земли, ее же можно обрабатывать, возделывать? И на это действительно трудно что-то ответить…

Да, своего населения на Дальнем Востоке мало, и не созданы полноценные условия для активной массовой фермерской деятельности. Иностранцев пускать хозяйствовать сюда – тоже не самый лучший вариант. Поэтому тут нужны более активные меры, тем более что у нашего сельского хозяйства достаточно большой экспортный потенциал, но с этим надо работать.

– И в чем же тогда выход?

– Видимо, в использовании как раз механизмов СПВ и ТОР, например, создание агропредприятий с иностранными инвестициями и капиталом, где будут работать наши граждане, на своей земле. Я не специалист в сфере агробизнеса, но даже я знаю, что для того, чтобы наше сельское хозяйство здесь, на Дальнем Востоке, превратить в экспортно ориентированную отрасль, нужно приложить немалые усилия. Яркий пример – соя. Это сельхозкультура, которую у нас могут закупать многие азиатские страны, ведь гастрономически это важнейшее сырье для изготовления многих продуктов питания, распространенных в АТР. Некоторые из них, к примеру соевый творог тофу, получают все большее распространение и у нас. Так вот, чтобы удовлетворять запросам зарубежных рынков, нужно менять сорта, потому что азиатская соя содержит белка примерно на 30–50 % больше, чем та, которую выращивают у нас. 

Плюс современное сельское хозяйство – это современные агротехнологии, направленные прежде всего на повышение общей урожайности и собираемости продукции с обрабатываемого гектара. Поэтому тут нужны меры системные, укладывающиеся в цепочку от обратного: рынок сбыта – технологии – кадры – логистика – земля.

Бизнес меняет офисы на Владивосток?

– А сам бизнес, который работает в этих режимах, как он видит ситуацию?

– Насколько мне известно, скорее положительно. Хотя и там есть разные истории. Если говорить о проблемах, то в основном все жалуются на бюрократию: что с них трясут различные отчеты, надо отвечать на запросы и так далее. Но, видимо, это как раз неизбежные болезни роста, и главное тут – чтобы органы власти делали правильные выводы и не выдвигали излишних требований к бизнесу. 

Но давайте посмотрим на эту ситуацию с другой стороны. Ведь чудес не будет. Просто так, вдруг, не возникнут идеальные условия для бизнеса, тем более после того, как в течение десятилетий регионом серьезно не занимались с точки зрения какого-то системного развития. Это будет решаться постепенно, по уровням: сначала одно, потом другое и так далее. И в итоге в сухом остатке будут те, кто уже прошел весь этот путь и все-таки добился успеха. Такова жизнь. 

– У нас есть 20 ТОР и свободный порт Владивосток. Почему до сих пор нет хоть какой-то отдачи от них?

– Отдача от них как раз есть, просто не всегда это видно и понятно. Бизнес там работает. Сегодня все, кто там работает, уже набили достаточно шишек и поняли и проблемы, и как их преодолевать.

Сейчас в более льготных условиях работает наш бизнес, который вошел в эти экономические режимы. Стали появляться офисы крупного бизнеса. К примеру, один из самых крупных национальных рыбопромышленных холдингов перенес сюда свой головной офис осенью этого года, сразу же после ВЭФ-2019. На Дальнем Востоке у компании работает промысловый флот, в Приморье строится береговой рыбоперерабатывающий завод. Столичный офис закрыт.

Конечно, тут смысл понятен: войти в более оптимальные условия с точки зрения налогообложения, получить преференции. Но ведь с нашей точки зрения это большой плюс – налоги-то теперь здесь останутся, а не отправятся в Москву. Сейчас результатов этого переезда ожидают некоторые другие бизнес-структуры России, чтобы последовать примеру.

В ориентирах – «азиатские тигры»

– Какими вы видите перспективы ВЭФ-2020?

– Думаю, еще слишком много времени до форума, для того чтобы это оценивать. Но в целом уже понятно, что высшее руководство страны продолжает возлагать на этот формат международного сотрудничества большие надежды. 

Владимир Путин, выступая в ноябре на саммите БРИКС в Бразилии, в числе прочего упомянул и форум в сентябре 2020 года во Владивостоке. Стратегическая задача для нас – не просто привлечение сюда инвестиций, а вхождение в систему цепочек добавленной стоимости, которые есть или создаются в АТР сегодня. 

В бизнесе у инвесторов есть такое негласное правило: удачливый предприниматель тот, у кого есть два успешных проекта и один неудачный. Это значит, что такой бизнесмен достаточно опытен, он познал победы и поражения и умеет адекватно оценивать действительность как минимум в той области, в которой работает. Поэтому, я думаю, так же надо действовать и в сфере реализации проектов ВЭФ: пусть будут неудачи, но их будет меньше, чем успехов, и пусть они будут поводом учиться и совершенствоваться… 

Кстати говоря, если мы берем пример с передовых экономик АТР, с тех же «азиатских тигров» – Сингапура, Гонконга, Республики Корея и прочих, мы должны учесть их позитивный опыт, который позволил этим странам за пару-тройку десятилетий перейти из периферии – стран третьего мира – в статус новых индустриальных держав. Там очень многое зависело от условий для ведения бизнеса, прежде всего максимально льготной системы работы предпринимателей и снижения числа административных барьеров. 

Знаменитый лидер Сингапура Ли Куан Ю, который, будучи премьер-министром, вывел свой город-государство на передовые позиции, как раз говорил о том, что достигнуто это все путем упрощения процедур принятия решений и удаления всякой двусмысленности в законах в результате издания ясных и простых правил, вплоть до отмены разрешений по лицензированию. 

С другой стороны, там определяются очень высокие местные стандарты работы – в сервисе, производстве, стиле обслуживания, квалификации персонала и так далее. В итоге туда за год приезжает туристов кратно больше, чем местное население. Настолько все обустроено и привлекательно. Вот по таким принципам надо действовать и нам тут…

Кстати

30 лет назад, в 1990-м, в Приморье попытались создать Свободную экономическую зону (СЭЗ) «Находка» – территорию с особым правовым режимом, на которой государство планировало ввести льготный налоговый и таможенный режимы для развития международных экономических отношений. Расчет делался на иностранных инвесторов и зарубежный капитал. Это было время постсоветской эйфории, когда многие думали: стоит открыть границы, как инвестиции из-за рубежа потекут к нам безбрежной рекой. В рамках СЭЗ были придуманы проекты технопарков, совместных предприятий (и неплохие в том числе). При этом результатов там вообще не было как таковых. К 2006 году проект, на который государство потратило огромные средства, закрыли. 

Справка «В»

В рамках работы по развитию Дальнего Востока за последние шесть лет принято 45 профильных законодательных актов, сформировано 20 территорий опережающего развития (ТОР), свободный порт Владивосток (СПВ) действует на территориях пяти регионов ДФО. С помощью режимов ТОР и СПВ реализуется более двух тысяч инвестиционных проектов с общей суммой инвестиций 4 трлн рублей. Освоено 733 млрд рублей, построено более 250 предприятий. Более 70 тысяч человек получили землю в рамках программы «Дальневосточный гектар», люди строят дома, ведут бизнес, создают фермерские хозяйства. 

ВЭФ стал площадкой для встреч с крупными российскими и зарубежными инвесторами и дает возможность обратить внимание главы государства на самые злободневные вопросы по Дальнему Востоку. 

На юбилейной, пятой встрече на острове Русском побывало рекордное количество участников: более 8500 человек из 65 государств и территорий РФ. Подписано 270 соглашений на сумму 3,4 трлн рублей. Состоялось более 120 мероприятий, на которых работали около 700 спикеров и модераторов. В пленарном заседании приняли участие президент России Владимир Путин и лидеры четырех иностранных государств: премьер-министр Индии Нарендра Моди, премьер-министр Малайзии Махатхир Мохамад, президент Монголии Халтмагийн Баттулга, премьер-министр Японии Синдзо Абэ.

Фото с сайта roscongress.org

Автор: Николай КУТЕНКИХ