Дальневосточная, даешь отпор!

Ровно 90 лет назад по соседству с Приморьем на Китайско-Восточной железной дороге, знаменитой КВЖД, разгорелся военный конфликт между гоминдановским Китаем и Советским Союзом. На памятнике красноармейцам и краснофлотцам, погибшим в боях за КВЖД и похороненным на Морском кладбище во Владивостоке, написано: «...Героям Мишань-фу, отдавшим свою жизнь за дело коммунизма».

Прошло уже без малого три десятка лет с тех пор, как «дело коммунизма» перестало быть для нашего народа приоритетом. Так что теперь спустя столько времени после боестолкновений на КВЖД мы можем сказать, что герои этой маленькой войны отдавали свои жизни не за какое-то там дело, а за свою Родину, защищали ее интересы. То есть служили Отечеству. И потому уже достойны чести и народной памяти.

Рассказать нашим читателям о причинах и подробностях этого военного конфликта корреспондент «В» попросил сотрудника Военно-исторического музея Тихоокеанского флота подполковника запаса Юрия Сыромятникова. Вот что поведал военный историк.

Разорение «благословенной Хорватии»

– Строительством КВЖД руководил и потом много лет был ее начальником талантливый российский инженер-путеец генерал-лейтенант Дмитрий Хорват (который, кстати, по материнской линии являлся праправнуком генерал-фельдмаршала Михаила Кутузова), – рассказывает Юрий Николаевич. – Пространство КВЖД на территории Маньчжурии и саму компанию по обслуживанию железной дороги называли «благословенной Хорватией». Приехавшим сюда русским инженерам, механикам и их семьям очень нравилось жить и работать на этой земле. 

После революции и в годы Гражданской войны в Харбин (город, построенный русскими специалистами КВЖД на пересечении магистрали с рекой Сунгари, правым притоком Амура) и его окрестности из разоренной России хлынули тысячи эмигрантов, находя здесь жилье, работу и спасение от чекистских чисток на родине.

В начале 1920-х годов региональные китайские власти, заручившись поддержкой национального правительства Китайской Республики, стали требовать права на магистраль между станциями Забайкальск (Маньчжурия) и Гродеково (Суйфэньхе) с ответвлением до Порт-Артура (Люйшунь). Они заявляли, что большевики отказались признавать законы, договоры, международные долги и зарубежное имущество царской России, а потому Советы должны отказаться от прав на железную дорогу на территории Северо-Восточного Китая, а заодно и от ее финансово-экономических прибылей.

С середины 1925 года начались аресты и бесследные исчезновения не только советских сотрудников КВЖД, но и наших дипломатов в полпредстве в Пекине и консульствах в Тяньцзине, Шанхае, Кантоне. Хунхузы беззастенчиво отнимали грузы на советских судах на приграничных реках, грузы из вагонов и имущество на самой железной дороге. Кражи и разбои происходили повсеместно.

В августе 1926 года в Пекине была установлена власть враждебно настроенного к СССР Чжан Цзолиня. После этого китайская сторона начала постепенно отчуждать собственность КВЖД в свою пользу. Началось с захвата судов речной флотилии и учебного отдела КВЖД.

В СССР эти события считали делом рук эмигрировавших белогвардейцев. Но, поскольку за преступлениями и провокациями стояли только местные жители, в Москве их окрестили белокитайцами.

С 22 октября 1928 года из Китая стали тотально высылать всех советских служащих КВЖД и членов их семей. Через несколько месяцев начался силовой захват депо с паровозами, пассажирских и грузовых станций, имущества и оборудования. К лету следующего года стало ясно, что китайцы не собираются возвращать КВЖД и арестованных советских граждан. А продолжавшиеся вооруженные провокации на самой железной дороге и границе требовали немедленного военного противостояния.

В середине лета китайские войска выставили собственную охрану у мостов, мастерских, полустанков, зданий дирекции дороги. Под очередные аресты попали еще свыше 200 сотрудников КВЖД, оставшуюся администрацию разогнали. 

Москва слала Пекину ноты протеста. Все безрезультатно. 17 июля 1929 года правительство СССР объявило о разрыве дипломатических отношений с Китаем. Советский Союз стал готовиться к военным действиям.

Командиру Блюхеру бить их не впервой!

В августе 1929-го с Украины на Дальний Восток срочно вернули героя Гражданской войны Василия Блюхера. Прославленного командира назначили командующим Особой дальневосточной армией (ОДА – такая армия существовала в годы Гражданской войны и была распущена вместе с ликвидацией Дальневосточной республики). 

Блюхер хорошо знал обстановку в регионе. В начале 1920-х он был военным министром Дальневосточной республики, а в 1924–1927 годах служил главным военным советником китайского революционного лидера Сунь Ятсена. 

Тогда же советский композитор и военный хоровой дирижер Александр Александров написал музыку для песни, в которой были такие строки:

Пусть бандиты-ухари 
Торгуют вперебой, 
Командиру Блюхеру 
Бить их не впервой!

Но девизом восстановленной ОДА стала фраза из другой патриотической песни: «Дальневосточная, даешь отпор!».

Командарм Блюхер в целом одобрил предложенный ему план по урегулированию конфликта. Основную роль должна была сыграть флотилия, размещенная в Хабаровске, которая подчинялась штабу флота (на тот момент Морских сил Дальнего Востока) во Владивостоке. 

Тут надо отметить, что еще осенью 1920 года японские интервенты угнали из Хабаровска на север Сахалина подавляющую часть Амурской речной флотилии: канонерские лодки «Бурят», «Монгол», «Вотяк» и другие суда. Все плавсредства, находившиеся в тот момент на ремонте, они затопили в затоне. 

После Гражданской войны хабаровские корабелы эти суда подняли и отремонтировали. В 1925-м на Сахалин из Владивостока отправились корабли «Красный вымпел» и «Воровский», их механики и мотористы отремонтировали и вернули назад, на Амур, интернированные японцами пароходы (некоторые притащили в Хабаровск на буксире). С 1926 года флотилию стали усиливать небольшими артиллерийскими кораблями из Владивостока.

Все они приняли участие в Сунгарийской операции в составе Дальневосточной флотилии, переименованной на непродолжительный период из Амурской. Ею командовал еще один герой Гражданской войны, военмор, бывший красный латышский стрелок Яков Озолин.

Поле боя – Сунгари

Боевые действия на Амуре у места впадения в него Сунгари активизировались в августе 1929 года. Китайские вооруженные силы уже не ограничивались «банальными» обстрелами советской территории. В устье реки сконцентрировалась Сунгарийская военно-речная флотилия, состоявшая из одного малого крейсера, десяти пароходов и плавбатарей. Ее канонерки и транспорты стали переплавлять на нашу сторону подготовленные отряды хунхузов и белогвардейцев. Их постоянно уничтожали. Но для пресечения попыток вторжения этого было недостаточно. 

Китайцы планировали захватить значительную часть советской территории, включая города Хабаровск и Благовещенск, а потому накапливали силы и вооружение в речных портах Сунгари.

Целью ответной военной операции советских войск на Сунгари, начавшейся 12 октября, значилось уничтожение армии Чан Кайши, который к тому времени сменил Чжан Цзолиня. 

Командующий ОДА Василий Блюхер задействовал 1117 солдат и командиров 2-й Приамурской стрелковой дивизии. Основу десанта составлял личный состав прославленного 4-го Волочаевского и 5-го Амурского стрелковых полков. В состав Дальневосточной флотилии вошло 14 кораблей, не считая транспортов для речной пехоты. Основу составили мониторы (малые артиллерийские корабли класса «река-море») «Свердлов», «Ленин», «Сунь Ятсен» и «Красный Восток». Были привлечены 15 бомбардировщиков и 6 гидросамолетов, базировавшихся в Приамурье и Хабаровске. 

Поскольку белокитайцы выставили на фарватере 60 стационарных и гальванических мин, вначале наши произвели траление устья. Тральщики работали под артиллерийским прикрытием всей флотилии. 

Первым делом речные десантники захватили город Лахасусу (современный Тунцзян). Монитор «Свердлов» ворвался на рейд и точными попаданиями потопил канонерку «Ли-Дзи», повредил однотипную лодку «Ли-Суй», поджег пароходы «Дзян-Тай» и «Дзян-Най». «Красный Восток» уничтожил береговую батарею противника, а затем потопил канонерскую лодку «Дзян-Пай». Поврежденные и горевшие суда, а также плавучую батарею противника добил монитор «Сунь Ятсен». Еще одну плавбатарею вместе с артиллеристами захватили в плен экипажи других советских кораблей.

Несмотря на многократное численное превосходство над краснофлотцами, китайцы все же предпочли отступить почти без боя, оставив Лахасусу бойцам Приамурской стрелковой дивизии. В качестве трофеев ОДА достались 12 орудий, 15 пулеметов, 300 винтовок, баржи и бронекатера. 

Красноармейцы братались с мирными китайцами. На берегу наши врачи развернули лазарет для лечения местного населения и раненых китайских солдат и матросов. Бедноте раздавали муку, крупы и подсолнечное масло…

Серьезное сопротивление белокитайцы оказали только в Фугдине, создав там серьезный оборонительный район. К городу стянули две пехотные бригады, кавалерийский полк и части усиления. Со стороны реки охрану несли оставшиеся пароходы Сунгарийской флотилии. Противник надеялся продержаться до ледостава и тем самым сохранить свой контроль за КВЖД в Харбине.

Операция в Фугдине началась ранним утром 30 октября. Под ударами советских корабельных пушек китайская береговая артиллерия замолчала. Авиация РККА полностью уничтожила все остатки Сунгарийской флотилии. Между прочим, ни одно мирное строение от наших бомб и снарядов не пострадало. 

Это позволило без потерь высадить на берег десант. Прорвавшись с двух направлений, приамурские стрелки при поддержке краснофлотцев ввязались в уличные бои.

После трехчасового яростного сражения белокитайцы оставили Фугдин. Противник потерял более 300 бойцов погибшими и столько же ранеными. Наши потери – трое убитых и 11 раненых. Десантники – волочаевцы и амурцы вместе с краснофлотцами праздновали победу.

В ледовом плену

Тем временем наступил ноябрь, дело шло к большим холодам. Амур и Сунгари скоро должны были покрыться льдом. Дойти до Харбина (а это почти 300 километров) Дальневосточная флотилия никак не успевала. Впрочем, в этом уже не было необходимости. Ведь основные силы китайцев были сосредоточены возле устья Сунгари, и они уже были разбиты.

Возвращение наших кораблей началось за полторы-две недели до ледостава на Сунгари и Амуре. Ко 2 ноября флотилия вернулась в Хабаровск. За исключением одного корабля, который двигался замыкающим в арьергарде. Монитор «Красный Восток» (прежние названия «Ураган» и «Троцкий») попал на мелководье, и вокруг него мгновенно образовался лед. 

Корабль, которым командовал бывший латышский красный стрелок Роберт Яунзем, не дошел по Сунгари до Амура и нашей границы всего 4 километра. Экипаж, конечно же, не бросил его, и всю зиму и весну монитор находился вблизи чужих берегов в полной боевой готовности. Также в исправном состоянии было все оборудование в машинном отделении, периодически осуществлялись включения двигателя. 

Тут надо признать, что корабли такого класса не особо приспособлены для зимовок в суровых условиях Приамурья, ранее их экипажи в холода всегда находились на берегу в казармах. Здесь же до начала мая следующего года краснофлотцы по боевым расчетам несли круглосуточные вахты у пулеметов на баке и корме. Впрочем, провокаций не было, чему способствовали дружеские отношения с местным населением.

Зная о сокрушительном весеннем ледоходе, экипаж соорудил вокруг корабля дамбу из выпиленных ледовых блоков, скрепленных между собой водой с мокрым снегом. Сооружение шириной 6 метров и высотой 4 метра сумело справиться с ударом ледохода, монитор был спасен и 14 мая 1930 года своим ходом прибыл в Хабаровск. Командование поощрило всю геройскую команду. 

Блицкриг Рокоссовского в Маньчжурии

Но еще за полгода до этого завершающим этапом всего противостояния стала Маньчжуро-Чжалайнорская операция на границе в Забайкалье. Здесь применялись только сухопутные силы. 

Белокитайцы сами подали командарму Блюхеру повод для активных действий, перейдя границу и атаковав в середине ноября 1929 года станицу Абагайтуевскую, хотя и не захватив ее. Ночью 17 ноября советские войска, несмотря на 20-градусный мороз, перешли в наступление. Город Чжалайнор был окружен, русская авиация начала бомбить китайские военные объекты. Противник попытался вырваться в южном направлении, но безуспешно. 

18 ноября оборону врага прорвала 5-я Кубанская кавалерийская бригада под командованием комбрига, будущего маршала Константина Рокоссовского. Следом в Чжалайнор при поддержке танков МС-1 вошла пехота 35-й и 36-й стрелковых дивизий РККА. Китайские солдаты в панике разбегались при виде двигавшихся танков. 

20 ноября практически без боя пал еще один приграничный город – Маньчжурия. 

Всего в ходе этой операции Красная армия потеряла убитыми 123 человека. У белокитайцев числилось 1500 погибших и тысячи пленных. Среди плененных оказался командующий – генерал Лян Чжуцзян. 

Вспомогательный удар на Ханке

Одновременно был нанесен вспомогательный удар от западного берега озера Ханка в сторону городка Мишань-фу (ныне Мишань) с возможностью дальнейшего прорыва в направлении КВЖД. Здесь также действовали речные катера Дальневосточной флотилии с приданными им пограничниками и подразделениями регулярной Красной армии. 

17 ноября 1929 года части 1-й Тихоокеанской дивизии РККА под командованием Александра Черепанова окружили китайские войска и заняли Мишань-фу. Здесь боевые действия были не столь кровопролитными. 20 ноября советские войска покинули город и вернулись в Приморье к местам постоянной дислокации. Их продвижение вглубь Маньчжурии уже не понадобилось… 

После такого разгрома китайское командование запросило о мире. 22 декабря в Хабаровске обе стороны подписали договор, возвращающий на КВЖД статус-кво. 

В Москве по достоинству оценили полководческий талант Василия Блюхера. В мае 1930 года за успешное руководство военными операциями на Дальнем Востоке он стал первым кавалером только что учрежденного ордена Красной Звезды. 

Всю Дальневосточную речную флотилию и ее командира Якова Озолина наградили орденами Красного Знамени. Награды в виде орденов и почетного оружия, денежных премий и памятных подарков (часы и портсигары) получили все комендоры и командиры кораблей и многие другие члены экипажей, а также проявившие себя летчики, стрелки, кавалеристы, танкисты, артиллеристы, связисты, врачи, гидрографы. Всего было награждено свыше тысячи человек.

Память сохранить навечно

Некоторые участники боевых действий на КВЖД обрели покой на Морском кладбище приморской столицы. 

Раненых в боях на Ханке бойцов и командиров вывозили на советский берег, а от Черниговки до Владивостока везли на поезде. В нашем городе был самый квалифицированный военный госпиталь. Однако не все раненые смогли поправиться, некоторые, к сожалению, скончались. Их всех похоронили на Морском кладбище по соседству с братским захоронением героев крейсера «Варяг» и могилой ученого, путешественника, писателя, боевого офицера Владимира Арсеньева. 

На минувшей неделе эти захоронения почистили и привели в порядок воспитанники и педагоги детской флотилии «Варяг».

В настоящее время Военно-исторический музей ТОФ хранит некоторые реликвии периода конфликта на КВЖД. К примеру, знамя 4-го Волочаевского стрелкового полка (самодельное, сшитое из портяночного полотна и сваренное в кипятке с луковой шелухой, с пришитой бахромой от купеческой скатерти и с вышитым золотыми нитками орденом). Есть также боевые награды и грамоты, атрибуты формы, некоторые виды вооружения отличившихся в боях 90-летней давности краснофлотцев и красноармейцев. Экспозицию дополняют макеты боевых кораблей Амурской флотилии, фотографии той поры.

Справка «В»

Китайско-Восточная железная дорога (позднее носила название Маньчжурская, Китайская Чанчуньская и по сию пору Харбинская железная дорога) – магистраль протяженностью 1529 км, проложенная по территории Маньчжурии (Северный Китай) и соединявшая Читу с Владивостоком и Порт-Артуром. Ее построили по приказу российского императора в 1897–1903 годах как южную ветку Транссибирской магистрали. 

До революции 1917 года КВЖД принадлежала Российской империи и обслуживалась ее подданными. На всем протяжении магистрали по обеим сторонам от железнодорожного полотна на расстоянии нескольких верст официально существовала территория, на которой действовали российские (а потом и советские) законы.

КВЖД позволила увеличить влияние Российской империи на Дальнем Востоке, укрепить ее военное присутствие на берегах Японского и Желтого морей на фоне экспансии Японии в Корее и Китае. И, кстати, стала одной из главных причин Русско-японской войны 1904–1905 годов.

В 1935 году СССР уступил КВЖД марионеточному китайскому государству Маньчжоу-го. После Второй мировой войны магистраль перешла в совместное советско-китайское управление. В 1952-м Советский Союз безвозмездно передал ее Китаю.

КВЖД имела собственное пароходство со штаб-квартирой во Владивостоке, суда которого плавали по Амуру и Сунгари, вдоль всего азиатского побережья и до портов Америки.

Личность

Читателям «В» наверняка будет интересно узнать о комдиве 1-й Тихоокеанской дивизии РККА (в дальнейшем 129-й мотострелковой Тихоокеанской Краснознаменной ордена Кутузова II степени дивизии, прославившейся в 1938 году на Хасане и в 1945 году при освобождении от японских захватчиков Муданьцзяна и Харбина) Александре Черепанове. В свое время он был настоящим человеком-легендой в Красной армии, а сегодня его имя, к сожалению, практически забыто.

Черепанов воевал в Первой мировой войне, командовал ротой и за два года сделал карьеру от прапорщика до штабс-капитана. В числе первых записался добровольцем в Красную гвардию и в октябре 1917 года участвовал в штурме Зимнего дворца в Петрограде.

Личный состав 2-го Красноармейского полка избрал его своим командиром. Именно красноармейцы под командованием Александра Черепанова в боевых столкновениях с частями германской армии под Псковом 23 февраля 1918 года сумели остановить наступление немцев на Питер. С той поры 23 февраля считается днем основания вооруженных сил нашей страны. 

В годы Гражданской войны Черепанов командовал полком и бригадой. После был военным советником в Китае, а весной 1929 года вместе с командиром Червоного казачества Виталием Примаковым возглавлял поход советских войск в Афганистан и сломал там хребет среднеазиатскому басмачеству.

Из-за осложнений на КВЖД его, как специалиста по Китаю, срочно отправили в Приморье, где Александр Иванович возглавил дивизию. Затем вторично стал военным советником в Китае и преподавал в Академии Генерального штаба. Прошел всю Великую Отечественную войну в должности командарма 23-й армии, участвовал в прорыве блокады Ленинграда. 

После войны генерал-лейтенант Черепанов являлся главным советником Болгарской армии. Похоронен на мемориальном кладбище в Пскове.

Фото автора

Автор: Николай КУТЕНКИХ