Приговор Игорю Пушкареву: Мосгорсуд не увидел очевидного

Московский городской суд оставил в силе приговор экс-мэру Владивостока Игорю Пушкареву, его брату, бывшему гендиректору ГК «Востокцемент» Андрею Пушкареву и экс-гендиректору МУП «Дороги Владивостока» Андрею Лушникову. Защита намерена в кратчайшие сроки обжаловать это решение в кассационной инстанции – Верховном суде РФ.

Рассмотрение апелляционной жалобы началось в Мосгорсуде 3 октября и продолжилось 4 октября. Каждое заседание длилось более восьми часов. 

Защита Игоря Пушкарева и сами осужденные обратились к судебной коллегии с рядом ходатайств. В частности, провести исследование документов, которые ранее были исследованы в суде первой инстанции, но не нашли отражения в приговоре. Среди этих документов – вещественные доказательства, показания свидетелей и прочее. Как заявили адвокаты, часть свидетельских показаний, данных в суде первой инстанции, вошли в протокол в урезанном либо искаженном виде, о чем имеется заключение эксперта, сравнившего протоколы с аудиозаписями заседаний. 

Кроме того, защита ходатайствовала о проведении строительно-бухгалтерской экспертизы, которая бы ответила на вопрос: нанесли ли действия Игоря Пушкарева ущерб МУП «Дороги Владивостока» и в каком размере, принесли ли эти действия выгоду обвиняемым? Оценка независимых экспертов, привлеченных стороной защиты, говорит об обратном. А именно о миллиардном убытке ГК «Востокцемент», понесенном от сотрудничества с городским предприятием. Однако заключения независимых экспертов, в том числе международной аудиторской компании «Моор Стивенс» и Минюста, не были учтены судом первой инстанции. Новая экспертиза помогла бы разобраться в этих существенных для обвинения вопросах.

Тем не менее суд апелляционной инстанции принял сторону гособвинителей – во всех ходатайствах защите было отказано. 

В ходе двух заседаний в Мосгорсуде адвокаты в очередной раз подчеркнули отсутствие убедительных доказательств вины подзащитных: доказательства, представленные обвинением, основываются либо на расчетах с грубыми арифметическими ошибками, либо на домыслах, не подкрепленных, а зачастую и противоречащих материалам дела. В то время как фактические обстоятельства дела говорят в пользу подзащитных: Игорь Пушкарев фактически руководил ГК «Востокцемент» и использовал ресурсы собственной компании во благо города. По сути, экс-мэра можно было обвинить только в том, что он совмещал управление муниципалитетом с управлением бизнесом. Законом это запрещено даже в благих целях. 

4 октября после восьмичасового заседания судебная коллегия Мосгорсуда в составе судей Елены Ивановой, Юлии Манеркиной и Елены Лавровой удалилась в совещательную комнату. Меньше чем через час было оглашено решение: апелляционную жалобу отклонить, приговор Тверского суда от 9 апреля 2019 года, который признал Игоря Пушкарева, Андрея Пушкарева и Андрея Лушникова виновными, оставить в силе. 

Стенограммы судебных заседаний доступны на сайте информагентства Vladnews.ru.е. 

Напомним, что Игоря Пушкарева приговорили к 15 годам колонии строгого режима и штрафу в 500 млн рублей, Андрея Пушкарева – к 8 годам условно с испытательным сроком 5 лет и 500 млн рублей штрафа, Андрея Лушникова – к 10 годам колонии строгого режима и 500 млн рублей штрафа. Следствие по делу длилось неполных три года. Показательное задержание главы Владивостока Игоря Пушкарева произошло 1 июня 2016 года. В тот же день был арестован Андрей Лушников. Андрей Пушкарев взят под стражу 24 июня. Никто из них свою вину не признал.

Адвокаты намерены обжаловать решение Мосгорсуда по делу Игоря Пушкарева в кратчайшие сроки после получения письменного экземпляра вердикта на руки. 

– Я не понимаю, чем обусловлена такая суровость выносимых судебных актов, – прокомментировал адвокат Дмитрий Тугуши сразу после итогового заседания Мосгорсуда. – Для чего это делается? Возможно, показательно. Но я не вижу для этого серьезных, законных оснований. Абсурд этой истории в том, что Пушкареву вменяется в вину взятка, которую он дал, по сути, сам себе из дивидендов собственной компании, которой фактически управлял. И эти дивиденды, его личные, это «взятка». Это юридический нонсенс. Для этого существуют свои отдельные статьи, но никогда это не расценивалось как взятка.

Прямая речь

Экс-глава Владивостока Игорь Пушкарев 4 октября выступил с заключительным словом в Мосгорсуде. Текст публикуется с сокращениями (полную версию читайте на сайте Vladnews.ru). 

Доказательства вины так и не были представлены

– Уважаемая коллегия, – обратился Игорь Пушкарев к судьям, – как вы помните, я просил сторону обвинения опровергнуть мои доводы о том, что указанные в моем выступлении выводы суда никакими доказательствами не подтверждаются. Как я и предполагал, мотивированных опровержений со стороны обвинения не последовало.

Сторона обвинения так и не представила доказательства, подтверждающие следующее:

– Сколько контрактов МУПВ «Дороги Владивостока» выполнило по подпрограмме развития Дальнего Востока и, соответственно, на какую сумму по этим контрактам закупило продукции в ГК «Востокцемент»?

– На какую сумму МУПВ «Дороги Владивостока» в период с 2009-го по 2011 год закупило и на какую сумму оплатило полученную продукцию по договору 142/09 от 04.03.2009?

– Какими доказательствами подтверждается, что МУПВ «Дороги Владивостока» не только получило, но и оплатило так называемое превышение среднерыночной цены, установленное экспертами Приморского РЦЦС?

– Какими доказательствами подтверждается, что дивиденды в сумме 471 млн рублей мои близкие родственники получили именно от продажи ГК «Востокцемент» продукции в адрес МУПВ «Дороги Владивостока», а не от иной деятельности? Если от продажи продукции муниципальному предприятию они получили только часть дивидендов, как указано в приговоре, то какова эта часть, на какую сумму?

– Сторона обвинения не предъявила суду аукционную документацию или контракты, в которых указано, что для МУПВ «Дороги Владивостока» обеспечение составляет 10 %, а для остальных участников 30 %.

– Не предъявила доказательств, которые подтверждали бы, как Андрей (Пушкарев. – Прим. ред.) с января по май 2015 года передавал мне взятки (ведь он в это время уже не работал генеральным директором ООО «Востокцемент», находился на стационарном лечении в Корее и боролся за свою жизнь).

– Сторона обвинения не представила доказательств, по каким ценам МУПВ «Дороги Владивостока» закупало продукцию в период работы Лушникова А.В., насколько увеличилась или уменьшилась за это время задолженность МУПа и какую прибыль от этого получила ГК «Востокцемент».

Сам себе взятки давал…

– На каком-то этапе к стороне обвинения, видимо, пришло понимание, что мой контроль над ГК «Востокцемент» оправдывает меня по обвинению в получении взятки. С того момента вопросы гособвинителей резко изменились. Вместо фактического моего участия в коммерческой деятельности они стали выяснять, имел ли я право это делать, было ли как-то оформлено мое участие, например, в бюджетных комитетах и т.п., что обвинение делает и до настоящего времени, подменяя мое фактическое участие в коммерческой деятельности отсутствием у меня юридических прав на это… Указывая на отсутствие у меня юридических прав на бизнес и его доходы, ни суд, ни сторона обвинения не привели никаких доказательств наличия таких прав у Андрея.

Согласно приговору за счет средств ООО «Востокцемент» мне в период с января 2009-го по май 2015 года были переданы взятки в виде оплаты работы моего помощника и охраны моего дома.

Мы подробно указывали, что оплата работы помощника производилась мною еще с 2000 года, а охрана осуществлялась не только моего дома, но и домов братьев Андрея и Владимира, а также моей жены – владельца доли ГК «Востокцемент», что подтверждается показаниями свидетелей Алексеева, Луценко, Ломакина, Сылко и Нетребина.
Но сейчас я хочу обратить внимание на иные обстоятельства. Во-первых, на январь 2009 года Андрей Пушкарев не являлся генеральным директором ООО «Востокцемент», так как до 1 мая 2009 года генеральным директором ООО «Востокцемент» являлся Воробьев В.П., который распоряжался денежными средствами компании.

Во-вторых, в это время я сам являлся владельцем бизнеса, поскольку подарил свою долю в уставном капитале ООО «Парк Актив» маме, Пушкаревой Т.Т., только 13 февраля 2009 года.

Таким образом, решение о том, что ООО «Востокцемент» будет оплачивать работу моего помощника, а ОАО «ВБЩЗ» – охрану наших домов, было принято мною, когда я был законным владельцем бизнеса…

Если для стороны обвинения и суда имеет значение факт наличия у меня юридических прав для контроля бизнеса, то на этот период такой факт доказан обстоятельствами дела.

Все остальные денежные средства, вмененные мне как взятки, не были средствами ООО «Востокцемент». И, соответственно, указывая на отсутствие у меня законных прав на эти средства, обвинение и суд должны были привести доказательства наличия таких у Андрея. Однако ни в приговоре, ни в уголовном деле таких доказательств не имеется, поскольку по делу доказано обратное… А вопрос о том, кто же был собственником этих денег, которые суд признал взятками, в установочно-мотивировочной части приговора никакой оценки не получил.

Однако эти обстоятельства были исследованы в ходе судебного следствия и отражены в приговоре в качестве отдельных доказательств, признанных судом достоверными…

Свидетели Шварц А. и Эпова Н.М., чьи показания суд счел достоверными, пояснили, что деньги, учет которых вела Эпова Н.М. в тетрадях, средствами ООО «Востокцемент» не являлись. Следовательно, занимаемая Андреем должность генерального директора ООО «Востокцемент» не давала ему никаких законных прав распоряжаться ими.
Кроме того, из указанных выше допросов Эповой Н.М. усматривается, что она не только пояснила, что деньги не принадлежат ООО «Востокцемент», но и прямо указала, что они являются средствами семьи Пушкаревых. Это же пояснила в ходе предварительного следствия свидетель Черепанова А.Н., чьи показания суд также оценил как достоверные…

В ходе допроса в судебном заседании Черепанова А.Н. пояснила, что учет моих личных денежных средств в тетрадях она вела еще с 1997 года, позже к этой деятельности подключилась Эпова Н.М. После избрания меня главой города Владивостока для них ничего не изменилось. Они с Эповой так и продолжали вести учет моих личных средств в тетрадях и представляли мне ежемесячные отчеты об этом.

Суд также признал достоверными показания моей мамы Пушкаревой Т.Т., данные ею в ходе судебного следствия, и сослался на них как на доказательство моей вины… Про доходы Андрея она знает, что он получал заработную плату 200 тысяч рублей, потом его зарплата увеличивалась где-то до 300–350 тысяч. Ей известно, что в конце года Андрею и Владимиру выплачивались дополнительные бонусы.

Когда приобретался дом для Андрея, конечно, они все в семье обсуждали это. Прежде чем его приобрести, нужны денежные средства, у Андрея таких денег не было, и деньги давал я.

Таким образом, в ходе судебного следствия установлено, что денежные средства, которые вменены мне в качестве взятки, не имеют никакого отношения к ООО «Востокцемент». Поэтому у брата Андрея так же, как и у меня, не было никаких юридических прав на них. Но поскольку суд и обвинение не оспаривают возможность Андрея распоряжаться ими при отсутствии законных прав, то сам факт наличия или отсутствия таких законных полномочий не имеет никакого значения.

Для правильной квалификации наших с ним действий следует руководствоваться не подтверждением юридических полномочий на распоряжение этими деньгами, а доказательствами, подтверждающими фактический контроль над ними.

Из оглашенных в ходе судебного следствия результатов ОРМ (оперативно-разыскных мероприятий. – Прим. ред.), показаний свидетеля Шварц А., иных доказательств, приведенных стороной защиты в апелляционных жалобах, усматривается, что именно я контролировал бизнес ГК «Востокцемент» и распоряжался его доходами, а Андрей, так же как иные директора, находился в моем подчинении и выполнял все мои указания.

Таким образом, в ходе судебного следствия доказано, что Андрей мне ничего не давал, я сам, единолично распоряжался деньгами, которые мне вменены как взятки…

Сам себе одалживал…

– Уважаемая коллегия, в возражениях государственных обвинителей мы наконец услышали комментарий на довод защиты, который так и не дождались от суда. Он достоин цитаты: «Ссылка адвоката Коротенко Д.В. на то, что судом исследованы тетради, в которых фигурирует информация о займах Пушкарева А.С. у Пушкарева И.С., что свидетельствует об отсутствии возможности Пушкарева А.С. давать взятки, несостоятельна и необоснованна, поскольку из указанных записей не следует, что Пушкарев А.С. занимал денежные средства у Пушкарева И.С., а положенными в основу приговора доказательствами установлено, что Эпова Н.М. и Черепанова А.Н. вели учет и хранение денежных средств Пушкарева А.С., их выдача осуществлялась с разрешения последнего».

Если до этого – по смыслу приговора суда – я сам себе давал взятку, видимо, не стоит удивляться тому, что, по мнению гособвинителей, Андрей сам себе давал в долг…

Мои родители живут в деревне в Спасском районе Приморского края, пенсионеры, хотя папа до настоящего времени работает в Спасскцементе водителем погрузчика.

Остаемся мы с братьями. В тетрадях отражены займы моих младших братьев Владимира и Андрея, значит, займодатели не они. Тогда кто, кроме меня, мог давать им займы, кто, кроме меня, мог тратить деньги на содержание общественной приемной, памятник Высоцкому, бардов, выборы и т.п., причем осуществляя эти расходы через помощников главы города Владивостока?

Обвинение отрицает очевидный, доказанный по делу факт, что денежными средствами, учет которых вели Эпова и Черепанова, распоряжался я.

Таким образом, я не мог сам себе давать взятки, да еще и в своих интересах.

Так кто, в конце концов, обогатился?

– Уважаемая коллегия, один из главных вопросов по данному делу: совершил ли я какие-либо действия в интересах ГК «Востокцемент», то есть какую прибыль получил бизнес от продажи продукции МУПВ «Дороги Владивостока»? 

Сторона защиты постоянно ставила этот вопрос перед следствием и судом, ходатайствовала о проведении финансово-экономической экспертизы, в чем нам было отказано, представила заключение ООО «Моор Стивенс» от 11.09.2017, которое суд первой инстанции не принял. И вот наконец в возражениях стороны обвинения я впервые услышал цифру: 16,8 млн рублей.

Я не говорю сейчас о том, доказана эта цифра или нет. Меня радует сам факт, что на четвертом году привлечения меня к уголовной ответственности у обвинения появилась какая-то конкретика. Не просто утверждения, что я злоупотреблял своими полномочиями, а есть результат, который уже можно оценивать, а точнее, опровергать.
Таким образом, по мнению обвинения, брат Андрей в течение 6,5 года передал мне взяток на 75 млн рублей, а затем мы с ним вместе отдали еще 4 млн рублей Лушникову А.В., чтобы ГК «Востокцемент» получила прибыль в 16,8 млн рублей.

Полагаю, что такое обвинение как минимум требует проведения в отношении нас с братом Андреем судебно-психиатрической экспертизы. Поскольку для того, чтобы ГК «Востокцемент» получила прибыль в 16,8 млн рублей, нам потребовалось потратить около 80 млн рублей, совершив при этом особо тяжкие преступления, за которые Андрей получил 8 лет условно, а я 15 реально со штрафами в 500 млн рублей, то у суда должны появиться реальные сомнения в нашей вменяемости.

Второй факт, на который я прошу обратить внимание уважаемую коллегию: доказательством прибыльности взаимоотношений с МУП для ГК «Востокцемент» сторона обвинения предлагает признать служебную переписку, а точнее, три письма сотрудников ГК «Востокцемент»…

Сам по себе факт доказывания прибыли на основании служебной переписки заслуживает отдельной оценки, поскольку для разрешения вопросов, требующих, как мне думается, специальных познаний, а именно для установления финансового результата предпринимательской деятельности, оказывается, не надо проводить никаких исследований. Можно просто привести в качестве доказательств три письма, в которых, правда, говорится о предполагаемой прибыли, то есть о событиях, которые должны произойти в будущем. При этом неизвестно, были ли вообще заключены эти контракты и поставлена продукция…

Тезис стороны обвинения о том, что можно просто заработать на поставках без учета оплаты, не прошел. Тезис о том, что мои близкие родственники получили дивиденды или часть дивидендов от продажи продукции муниципальному предприятию, также оказался не доказан. Сторона обвинения так и не представила доказательства, которые бы подтверждали, сколько же дивидендов мои брат, мама и жена получили от поставок продукции муниципальному предприятию. Ссылка гособвинения в прениях в Тверском суде на прибыль всего моего бизнеса тоже не имеет никакого отношения к делу. И вот у обвинения появились новые данные: прибыль в 16,8 млн рублей.

Если бы я был виновен, вероятно, я бы настаивал на том, что мое обвинение существенно изменено, мне не вменялось совершение действий, в результате которых была получена прибыль в 16,8 млн рублей. Однако я не буду этого делать, поскольку довод обвинения о том, что эта цифра действительно характеризует размер реальной прибыли, полученной ГК «Востокцемент» от поставок продукции муниципальному предприятию, не соответствует действительности, что очень легко понять…

Прежде всего следует разграничивать прибыль бухгалтерскую и прибыль реальную. Бухгалтерская прибыль в соответствии с требованиями Налогового кодекса возникала в ГК «Востокцемент» сразу после отгрузки продукции в адрес МУПВ и не зависела от реальной оплаты. То есть МУПВ вообще могло не оплачивать продукцию, но по бухгалтерскому учету мы отражали получение от торговли с МУПВ прибыль и платили с нее налог. Поэтому сотрудники ГК «Востокцемент» всегда отслеживали эту бухгалтерскую прибыль, поскольку нам надо было знать, какие налоги мы должны будем уплатить.

Но эта прибыль не имеет ничего общего с реальной прибылью, которая является целью предпринимательской деятельности. Из бухгалтерской прибыли шубу не сошьешь, в карман ее не положишь и даже домофон за 3400 рублей, который мне вменен в качестве взятки, не купишь.

Если эта бухгалтерская прибыль не будет подкреплена реальными платежами, то даже при ее наличии можно довести компанию до банкротства, поскольку не только участники или акционеры не получат дивиденды, но и не будет средств для выплаты зарплаты сотрудникам, оплаты приобретенного сырья, уплаты налогов и т.п.

Прошу меня простить за упрощенное школьное сравнение, но торговлю ГК «Востокцемент» с МУПВ «Дороги Владивостока» можно представить в виде бассейна с двумя трубами: по одной в МУПВ поставляется продукция, по другой в ГК «Востокцемент» идет оплата. Два процесса идут одновременно и не зависят друг от друга, а точнее, продукция поставляется 7 дней в неделю 24 часа в сутки, а оплата проходит лишь частично и с постоянными задержками, поэтому поток поставок продукции постоянно превышает поток оплаты…

Учитывая, что движение материалов и денег происходит постоянно, в бухгалтерском учете принято устанавливать финансовый результат на определенный период времени – квартал, год – и окончательно после прекращения деятельности. Как известно, в таких случаях составляются так называемые акты сверок.

Поэтому даже если предположить, что те 16,8 млн рублей, о которых говорится в письмах, были реально получены, необходимо учесть, сколько материалов на это время осталось не оплачено.

Именно поэтому финансовый результат нельзя определять на основании служебной переписки, это можно сделать только после проведения исследования бухгалтерской отчетности путем сопоставления всех объемов поставок и всей суммы оплаты по всем договорам и за весь период взаимодействия. Однако такое исследование, вопреки всем ходатайствам стороны защиты, сторона обвинения проводить по делу отказывается.

Все виновны, пока не докажут обратного

– Причем в отличие от стороны обвинения сторона защиты может утверждать, что прибыль ГК «Востокцемент» не получила, даже без специальных исследований. И это не потому, что обязанность доказывания лежит на стороне обвинения, это только в теории, а в суде я уже понял, что должен сам доказать свою невиновность.

Такую возможность нам предоставило само обвинение, когда не только признало факт наличия задолженности МУПВ «Дороги Владивостока» перед ГК «Востокцемент», но и, более того, поставило его мне в вину.

Когда мои защитники по данному делу консультировались с бухгалтерами и аудиторами, те не могли поверить, что наличие задолженности должника может быть поставлено в вину кредитору. Они постоянно переспрашивали, что, вероятно, защита ошиблась, виноват должник, что не платит.

Но это по здравой логике, а по приговору суда в том, что моя группа компаний «Востокцемент» поставила продукцию, а МУПВ «Дороги Владивостока» ее не оплатило, в результате чего у него образовалась задолженность, виноват я.

Как бы нелепо это ни звучало, но в данном случае этот факт мне на пользу. Мое обвинение в совершении действий в интересах ГК «Востокцемент» выглядело бы если не обоснованно, то хотя бы логично, если бы следствие просто ограничилось указанием на поставки продукции в адрес МУПВ «Дороги Владивостока». Но поскольку обвинение само признало факт задолженности на 611 млн рублей (это на период 2011 года, позже она выросла до 1 млрд рублей), то оно сразу же зародило противоречие. У любого здравомыслящего человека должен был появиться вопрос: как можно получить прибыль при такой задолженности?

По факту же ГК «Востокцемент» поставила в адрес МУПВ «Дороги Владивостока» продукции на 2,5 млрд рублей, получила оплаты на сумму около 1,5 млрд рублей, задолженность МУПВ «Дороги Владивостока» на сумму 962 млн рублей была прощена.

Вот реальные показатели, которые у любого лица, занимающегося производством продукции, уже не вызвали бы никакого сомнения в том, что получить прибыль при таких данных просто невозможно…

Чтобы участникам процесса было понятно, я хочу пояснить, что задолженность МУПВ «Дороги Владивостока» в 962 млн рублей составляет примерно 1/12 от всего бюджета Владивостока. Это гигантская сумма, даже в свои лучшие времена МУПВ нам больше 180 млн рублей в год не платило. Ситуация, что оно бы с нами полностью расплатилось, – это просто фантастика, но и в этом случае, учитывая наши потери на кредитовании, мы все равно бы получили убыток в 225 млн рублей. Поэтому, простили бы задолженность или нет, все равно поставки продукции муниципальному предприятию для ГК «Востокцемент» были убыточны. В связи с этим все предположения о том, что я совершил какие-либо действия в интересах ГК «Востокцемент», – это домыслы. У обвинения нет никаких объективных доказательств получения прибыли ГК «Востокцемент» от торговли с МУПВ «Дороги Владивостока».

Если все так, как говорит обвинение, то почему оно возражает против проведения экономической экспертизы?

Деньги были средством, а не целью

– Я не оспариваю, что у меня были значительные финансовые возможности, но деньги всегда были для меня не целью, а средством.

Для подготовки Владивостока к саммиту АТЭС, который проводился в 2012 году, мне нужны были финансовые ресурсы, и они были у меня в созданном ранее и контролируемом мною бизнесе – ГК «Востокцемент». В период подготовки к саммиту АТЭС считать деньги не приходилось, я знал, что моя политическая карьера зависит от того, как я выполню поручение президента РФ о подготовке города к этому событию.

Возможно, я выбрал неправильный путь, я сознаю, что нельзя совмещать работу главы города Владивостока и предпринимательскую деятельность. Но я успокаивал себя тем, что ничего не скрывал, все видели постоянно растущую задолженность МУПВ, всем было понятно, что я на этом не зарабатываю.

Конечно, в это не просто поверить, поэтому некоторые свидетели в суде из числа конкурентов ГК «Востокцемент» и предполагали, что эта деятельность приносила мне прибыль. Это же предполагали и сотрудники УФСБ по Приморскому краю, когда усматривали в моих действиях статью 289 УК РФ.

Но неужели можно осудить меня и брата за совершение особо тяжких преступлений только на основании предположения: «Если торговали, значит, было выгодно».

Китайский философ Конфуций говорил, что вещи надо называть своими именами.

Однако обвинение по этому делу пыталось всеми силами отвлечь суд от простых и понятных понятий. Вместо прибыли от моих действий указывалось на то, что я получал взятки за поставки продукции, на то, что мои родственники получали дивиденды, указывали на прибыль от всего моего бизнеса, а не от поставок муниципальному предприятию. Вместо прибыли от действий Лушникова А.В. указывалось на то, что он должен был принимать участие в аукционах, продолжать закупки и не менять поставщика продукции и т.п.

Все эти длинные формулировки нужны были только для того, чтобы скрыть дыру в обвинении, поскольку никакой прибыли не было. А если нет прибыли, значит, нет и моих действий в интересах ГК «Востокцемент», а следовательно, нет и взятки.

Я призываю суд поступить именно так, как советовал Конфуций: назвать вещи своими именами. Если моими стараниями ГК «Востокцемент» получила прибыль, укажите ее в приговоре и осудите меня, а если таких доказательств нет – оправдайте.

Мне кажется, что это просто и справедливо.

Детали

«Судья-докладчик называла меня Иваном»

Экс-глава Владивостока Игорь Пушкарев опубликовал на своей странице в соцсети Facebook пост, в котором рассказал о прошедших судебных заседаниях в Мосгорсуде, где рассматривалась апелляция на приговор Тверского суда, сообщает РИА VladNews.

«Дорогие друзья! Обращаюсь ко всем, кто меня поддерживал и поддерживает вот уже более 40 месяцев. Я вам очень благодарен. Каждому из вас. И для меня это очень важно. Спасибо вам всем!

Что касается прошедшего судебного процесса апелляционной инстанции, то его характеризует одна  маленькая, но очень важная деталь. Суд неоднократно подчеркивал факт внимательного изучения наших жалоб и материалов нашего дела. Однако в течение двухдневного рассмотрения апелляции судья-докладчик называла меня Иваном. Даже зачитывая итоговое решение, она дважды назвала меня этим именем. Это показывает, насколько внимательно суд изучил наше дело и разобрался в нем.

Считаю, что никто и не разбирался, а просто утвердили заранее принятое решение.

Но, несмотря ни на что, я продолжаю бороться и защищать свое честное имя», – написал Игорь Пушкарев.

Автор: Евгений СИДОРОВ