Концлагерь для младенца

Письмо от Людмилы Михайловой, председателя организации бывших несовершеннолетних узников фашизма по Первореченскому району Владивостока, было приурочено к Международному дню освобождения узников фашизма, который отмечается 11 апреля. К сожалению, пришло оно в редакцию с опозданием, поэтому мы решили связать его публикацию с другой памятной датой – 22 июня. В годовщину начала Великой Отечественной войны наша страна отмечает День памяти и скорби.

В своем послании Людмила Семеновна рассказывает о драматических событиях того времени и описывает судьбу Виктора Петровича Мазура, оказавшегося самым юным узником фашизма из числа тех жителей Владивостока, кому выпало в жизни столь тяжкое испытание. 

«Ежегодно у памятника генералу Карбышеву собираются пожилые люди, чтобы почтить память тех, кто погиб в концлагерях или на принудительных работах у фашистов, – пишет наша читательница. – Сейчас это уже очень старые люди (самому младшему узнику исполнилось бы 78 лет), и осталось их совсем мало, чуть больше ста человек, хотя еще несколько лет назад в Приморье проживало больше тысячи бывших узников фашизма».

Забирали даже детей

«Как и почему дети в 1941 году оказались на войне? – рассуждает Людмила Семеновна. – Да потому, что эту войну Германия начала стремительно. Наша армия не была готова к отражению врага. В первые же месяцы войны вся Белоруссия, Прибалтика, часть Украины оказались оккупированы немецкими полчищами. Они рвались к Ленинграду и Москве, считая, что с их падением легко можно будет завоевать весь СССР, а народ превратить в рабов. Это входило в план Гитлера – молниеносно разделаться с нашей страной. И шли они победоносно с заготовленными приглашениями на празднование победы в этих городах.

В начале войны немцы захватили очень много солдат Красной армии. Для их содержания устраивали концлагеря на оккупированной территории. Это были площадки, обтянутые колючей проволокой, где пленные содержались под открытым небом без всяких удобств и на голодном пайке. Поэтому смертность там была очень велика. Да и те, кто выживал, должны были решать свою судьбу: либо изменить Родине, как генерал Власов и его армия, либо отправиться на принудительный труд в Германию, либо – расстрел за отказ.

С первых дней войны была объявлена мобилизация, мужчины ушли на фронт. В стране началась эвакуация промышленного оборудования, культурных ценностей и специалистов, которые должны были ковать победу в глубоком тылу.

В западных городах и селах в основном оставались женщины, старики и дети, которые не успели уйти и оказались на оккупированной территории. Захват земель начинался с бомбардировок и обстрела снарядами. Стали рушиться, гореть наши дома, гибнуть люди. 

Люди были охвачены страхом, спасения от войны не было: немцы все шли и шли на восток, сметая все на своем пути. И попутно грабя население. Особенно это проявилось с наступлением осени. Молниеносного захвата Москвы и Ленинграда у Гитлера не получилось. Немецкие солдаты к этому не были готовы. Началась суровая зима, а они были легко одеты и не имели запаса продовольствия. У населения они отнимали скот, продукты, одежду. Советские люди на оккупированных территориях оказались в руинах, раздетыми и голодными. Рыли землянки, искали себе одежду в разрушенных домах, выкапывали мерзлую картошку и лебеду.

Фашистская армия стала нести большие потери в людской силе, в Германии все меньше оставалось немцев, которые могли работать в тылу и обеспечивать фронт.

И тогда фашистское командование 21 марта 1942 года ввело должность генерального уполномоченного по трудоиспользованию. Назначение получил Фриц Заукель. По его указанию Германия в течение 1942 года должна была получить дополнительно миллион рабочих. С запада планировалось пригнать 200 тысяч человек. Остальное должен был дать восток. За отказ ехать на принудительные работы – смертная казнь.

В 1942-1944 годах в Германию было завезено 10 миллионов человек. Людей сгоняли в концлагеря и использовали на самых тяжелых работах. Страшнейшим испытанием был голод. За побеги, саботаж и другие провинности гестапо отправляло людей в лагеря уничтожения людей: Аушвиц, Биркенау, Мановиц, Дахау, Освенцим. Это миллионы загубленных жизней. Давно уже нет в живых и тех, кто прошел через страшные немецкие концлагеря, но выжил…

Вывозили в Германию не только мужчин и женщин, но и детей. Одни там погибли, многие остались в Германии, и только некоторым довелось не только вернуться на Родину, но и дожить до наших дней.

Об этом очень тяжело вспоминать. И не только потому, что в детстве мы побывали на войне, прошли через потери близких людей, перенесли холод, голод и издевательства немецких властей. А еще и потому, что Родина очень неласково встретила тех, кто оказался в неволе. К нам не было доверия, хотя все прошли проверку в органах госбезопасности. Военнопленные из фашистских лагерей зачастую попадали в советские лагеря. И лишь Указом президента России № 1235 от 15 октября 1992 года бывшие несовершеннолетние узники фашизма (БНУФ) были приравнены в правах к участникам Великой Отечественной войны. Но наши бабушки, наши родители не дожили до этих лет. Они давно покинули нас, так и не заслужив никаких льгот».

Страшные дни оккупации

На примере судьбы бывшего малолетнего узника фашизма Людмила Михайлова рассказывает о том, что довелось пережить ребенку, попавшему в жернова войны. 

«Виктор Мазур появился на свет за три месяца до начала Великой Отечественной, 13 марта 1941 года. Рождение ребенка – это всегда праздник в семье, – продолжает читательница. – Ему стараются создать комфортные условия, заботятся о его пропитании. Но, попав на войну не по своей воле, ребенок всего этого лишается. А если учесть, что он попадает в лапы врага, вопрос встает так: жизнь или смерть».

Виктор Мазур в то время был, конечно, совсем маленьким и первые годы жизни вспоминал со слов своей мамы Христины Кузьминичны. Вместе с мужем Петром Никифоровичем они жили в белорусской деревне и занимались сельским хозяйством. 

Сразу же после объявления войны все мужчины призывного возраста собрались на призывном пункте и ушли на фронт. В их числе был и Петр Мазур. Известий от него не было всю войну. Только после ее окончания семья получила извещение о его гибели (он пропал без вести). Так совсем младенцем Виктор остался без отца…

29 июня 1941 года в деревню прибыли немцы на машинах. Они собрали всех жителей и объявили, что теперь в деревне будет новый порядок, а крестьяне должны продолжать работать. Через некоторое время немецкие солдаты вернулись с гражданскими людьми, вооруженными винтовками. Это были полицаи, которые должны были следить за порядком.

Народ понял, что надо готовиться к худшему: к грабежам, конфискации имущества и живности. Все старались спрятать свое имущество, урожай и скот. Небольшую часть урожая оставляли для себя в доме и кладовых, показывая, что продуктов осталось совсем мало. Хуже было с живностью. Иногда коров и свиней успевали угнать в лес перед появлением немцев, отделывались от них курами, гусями. Но набеги оккупантов повторялись, еды в домах становилось все меньше. 

Весной 1942 года в деревне появились каратели в черной форме, стали искать партизан и угрожать смертью за связь с ними. Многие семьи предпочитали убегать в лес, скрывались в болотах, в зарослях кустарников. И Христина Мазур с сестрой Ольгой и детьми тоже прятались, сына она привязывала большим платком за спину, а в руки брала продукты. 

Как вспоминала потом мать Виктора, он, к счастью, был спокойным малышом, не плакал и не капризничал. Семья Христины Кузьминичны бегала в лес и на болото не со всеми деревенскими вместе, а сама по себе – боялись, что другие дети будут кричать и всех выдадут. В низовьях реки сделали убежище и там прятались: немцы на машинах не могли туда проехать, а в болота лезть боялись – постреляют вокруг из автомата и уходят. Так и спасались. В лесу было много грибов, ягод, иногда кто-нибудь осторожно бегал на огород. 

Верили – и победили

Такая жизнь продолжалась до весны 1943 года. В это время через деревню проходил партизанский отряд Сидора Ковпака, который уходил из Белоруссии на Украину. Семья Мазур вернулась в деревню, и в ее доме остановился сам Ковпак. Он даже усаживал маленького Витю на колени…

После ухода партизанского отряда в деревню нагрянули фашистские каратели и сожгли все дома и постройки. А всех жителей, в том числе и семью Мазур с тетей Олей и четырьмя детьми, угнали под конвоем в концлагерь на станцию Калинковичи за 80 километров от деревни. Гнали людей пешком. Мама несла Витю на спине, в руках – сумка с одеждой и едой. 

В концлагере, куда их привели, собрали жителей разных селений Полесской области. Из этого лагеря немцы отбирали взрослых людей и отправляли в Германию. Оставшиеся старики и дети должны были трудиться на принудительных работах – обслуживать гарнизон и железнодорожную станцию.

Питание было очень плохое, варили баланду из полусгнивших овощей да собирали объедки после обедов персонала станции. Молока Витя давно не пил. Всех кормили из одного котла, в том числе и детей. От такой пищи Витя заболел диареей. Христина Кузьминична от отчаяния пошла в немецкий лазарет просить лекарств для сына. На ее счастье, пожилой фельдшер дал ей кружку красного вина и велел давать ребенку помаленьку, чем и вылечил его.

Осенью 1943 года на станцию Калинковичи был совершен налет советской авиации, а после бомбежки концлагерь атаковали партизаны и освободили заключенных. Семья Мазур и тетя Оля с детьми отправились пешком домой. 

Весной 1944 года район освободила Красная армия, и жители деревни начали на пепелище строить дома. Было трудно все начинать заново. Но люди радовались, что, пройдя через все испытания, остались живы, и верили в счастливое будущее, в победу.

Не были бы сильными – сломались бы 

Но снова начались трудности. У тех, кто пережил оккупацию, возникали новые проблемы. Их не хотели принимать на хорошую работу. Молодежи трудно было поступить в вуз, так как даже дети, побывавшие в плену у врага, считались людьми второго сорта. Перед ними закрывали все двери.

Но люди, выжившие в страшные годы войны, считали себя сильными и пробивали себе дорогу своим упорством и честным трудом. Такая сила была и у Виктора Мазура. Он вырос, окончил морское училище, много лет посвятил работе в море, стал уважаемым капитаном дальнего плавания. А когда наступили новые времена, вместе с мамой вступил в члены организации бывших узников фашистских концлагерей.

«К сожалению, давно нет в живых Христины Кузьминичны Мазур, на долю которой выпало столько горя, – пишет наша читательница. – Сам Виктор Петрович успел поработать заместителем председателя БНУФ Приморья, ездил на своей машине по городам края, чтобы встретиться с такими же бывшими узниками. Были большие планы по работе в этом направлении. Но пережитое в годы войны отложило отпечаток на его здоровье, и медицина не смогла помочь его измученному организму. Умер он на руках любимой жены Татьяны и дочери Кристины, которые продолжают помогать бывшим узникам фашизма. Виктор Мазур оставил светлую память о себе».

Автор: Сергей ПЕТРАЧКОВ