Добудем все назло врагу

В это трудно поверить: 47 лет прошло с того дня, как они окончили Дальневосточный политехнический институт. А если считать со времени поступления в вуз, оказывается, что они знакомы уже более полувека… На днях во Владивостоке встретились выпускники далекого 1962 года. Убеленные сединами, все как один мэтры горного дела, прошедшие, а местами и проползшие сотни километров в подземных недрах Дальнего Востока.

Взвод горняков задачу выполнил!

Владимир Устюгов был старостой курса. На момент поступления он был одним из самых старших по возрасту, поскольку к тому времени успел отслужить три года в пограничных войсках.

– Я воспринимал тогда своих юных однокурсников как взвод подчиненных, – рассказывает Владимир Григорьевич. – Их было 25 человек. Однако и я оказался не самым взрослым. Владимир Хмелевский был на 5 лет старше меня, к нему мы все относились с почтением, ведь он застал Великую Отечественную войну.

Наш курс выбрал для себя специализацию «Разработка горных работ». На потоке училось три группы: угольщики, рудники и электромеханики. Поскольку к тому моменту у меня была семья, я подрабатывал на кафедре лаборантом. Дополнительно к стипендии получал 60 рублей.

Вообще, к горнякам в нашем институте всегда относились с повышенным вниманием. У нас и стипендия была выше, чем на других факультетах. И практики были – закачаешься.

После выпуска я отправился работать в Дальнегорск. Этот город был и до сих пор остается горняцкой столицей Приморья. Хотя весь наш край богат недрами. На юге Дальнего Востока известны разнообразные месторождения минерального сырья. В их числе олово, вольфрам, свинец, цинк, медь, серебро, золото, бор, флюорит, титан, висмут, индий, железо, марганец, вермикулит, цеолиты, перлиты, цементное сырье, фарфоровый камень, различные угли. А сколько строительных материалов! 

Богатства и вправду несметные. Первые залежи вольфрама на севере Приморья оказались настолько богатыми по своему содержанию, что поднятые из земли пробы к железной дороге отправляли вертолетами. В Кавалерово попутно доставали серебро. В Дальнегорске, начиная со времен Юла Бриннера, – олово. Каждый шестой патрон в стране в годы войны отливался из дальнегорского олова! Добывают полезные ископаемые у нас с позапрошлого века и по сию пору. Наши коллеги-геологи их находят – нам нужно разрабатывать эти месторождения на пользу Родине.

Даже после выхода на заслуженный отдых я не смог без любимого дела. На пенсии устроился в компанию, которая добывала в Хасанском районе, на берегу бухты Экспедиция, лечебные грязи. К сожалению, они оказались невостребованными. Поэтому пришлось заняться организацией во Владивостоке филиала Санкт-Петербургского научно-производственного объединения. Это было одно из прорывных направлений космической деятельности, оно и сейчас закрыто для обсуждений из-за своей секретности. Подчинялись мы напрямую Роскосмосу. Но тогдашний президент страны Борис Ельцин заключил соглашение с американцами, и наша деятельность была свернута… А силы-то у меня еще есть, поэтому сейчас активно работаю в ветеранских организациях.

Главное, свою задачу мы честно выполнили. В 60-х годах страна остро нуждалась в угле, железных и цветных металлах, в золоте, серебре, редкоземельных материалах. Мы все это добывали назло вероятному врагу.

Можем антрацит добыть, можем лебедем проплыть

Вы, уважаемые читатели, удивитесь, но вместе с выпускниками той далекой эпохи на встречу пришел и один из их преподавателей! Мало того, он и сейчас читает лекции будущим горнякам в Дальневосточном федеральном университете. Знакомьтесь: доктор технических наук Валерий Петрович Лушпей.

– Наш вуз отличался тем, что из Владивостока на практику отправляли студентов по всей стране, вплоть до донецких шахт. Кузбасс, Норильск, Донбасс, Угольные Копи, Караганда, Беринговское и многие другие места, – делится воспоминаниями Валерий Петрович. – На-гора поднимали антрацит, кокс и всевозможные руды. Хотя по первому разу приходилось осваивать ближние места. Средний Ургал в Хабаровском крае, Сангары, Алдан, все наши приморские шахты и разрезы, Мирный в Якутии, где алмазные месторождения. Мы ведь шли вслед за геологами. Горные инженеры могли трудиться на любых шахтах. Хотя по пластам различия были. Руды – это как бог на душу положил. А уголь шел пластами, порой очень узкими.

Вуз я окончил на год раньше этих ребят. Преподавал им горные работы. Приходилось объяснять технологии и комплексную механизацию, проектирование карьеров и многие другие дисциплины. Очень много внимания уделялось экологии при производстве горных работ. Конечно, изучалась вся наша горняцкая техника и автоматика, добыча полезных ископаемых, электрификация и гидравлика. И как Отче наш – техника безопасности и оказание первой помощи. Готовились ко всяким передрягам, вплоть до взрыва метана на угольных подземных разработках. Сейчас читаю курс по рациональному использованию природных ресурсов и охране недр, комплексному использованию сырья, включая отходы.

Оставалось ли время на отдых? Конечно, и отдыхать успевали. В наши годы еще не было КВНа, зато были СТЭМы – студенческие театры эстрадных миниатюр. Мы и в походы ходили, и бардовские песни пели у костра, и рыбу ловили, и девушек любили. И даже на сцене Пушкинского театра танцевали танец маленьких лебедей, представьте себе!

Эта встреча всколыхнула многое в моей памяти. Жаль, что нынешняя молодежь так сильно отличается от нашего поколения. У сегодняшних ребят нет жажды обучения. Как известно, все познается в сравнении, но троечники той поры сегодня бы учились на отлично. Нынешние студенты пропускают до половины лекций. И при современной информатизации они не готовы заменить горняков прошлой эпохи. 

К плюсам отнесу лишь одно: на горные специальности потянулись барышни, и они востребованы в профессии.

Основа основ

Мэтром горного дела даже между собой называют Владимира Хмелевского его однокурсники. Он и родился раньше их всех, да еще и родом был из Кокшаровки, известной вермикулитовым месторождением. В общем, во всем был примером для товарищей.

– Я родился в предвоенном 1940 году, – вспоминает Владимир Герасимович. – Эшелон с переселенцами и выселенцами (не угодившими советской власти) прибыл из Харьковской области в Спасск-Дальний. Как потом мне рассказывала старшая сестра, еще двое суток семья добиралась от железнодорожной станции до Кокшаровки.

 В 1943-м мой отец пошел добровольцем на фронт. Он воевал в составе Войска Польского. Участвовал в знаменитом прорыве под Калачевым весной того же года, когда освобождали Сталинград. Там он получил тяжелейшее ранение, ему миной отсекло легкое. Однако его обмороженного нашли и притащили в медсанбат.

Ну а я окончил школу в Кокшаровке. Все предметы знал на отлично. Дело в том, что в нашем селе стоял летный полк и нам преподавали жены офицеров. Они все были москвичками, окончили МГУ и другие столичные вузы. Это был высочайший уровень. 

После школы и службы в армии я работал в геофизической экспедиции. Там и пристрастился к горному делу. Главный инженер Хрустальненского горно-обогатительного комбината Борис Зырянов настоятельно рекомендовал получить образование инженера. Заметил он меня потому, что я постоянно предлагал рационализаторские предложения. Поэтому и отправил учиться.

После окончания института туда же, в Кавалерово, и отправился работать. И честно трудился на выработке несколько десятилетий. 

Главное, что хотелось бы сказать: горняцкая профессия дорогого стоит. Мы были основой нашей металлургии, которая, в свою очередь, являлась основой советской экономики. 

Специально к этой встрече я сочинил стихотворное обращение к своим коллегам, думаю, они все его поддержат: 

Мы, горняки, талантливый народ!
Кто вместе с нами, тот сразу все поймет,
Что в дружбе мы всегда верны
И в жизни мы всегда честны,
С позиций этих ничто нас не свернет.
В ученье, знаниях мы всем пример,
И в начинаньях – пионер,
С достоинством несем мы звание горный инженер!

Автор: Николай КУТЕНКИХ