Здесь русский дух…

У нашей землячки Генриетты Латушкиной, разменявшей уже восьмой десяток лет, необычная судьба. Она всю жизнь изучала историю своей семьи и составила мощное генеалогическое древо. Ей удалось проследить судьбу своих предков вплоть до середины XIX века. Стены ее дома в пригороде Владивостока увешаны пожелтевшими от времени фотографиями, и это летопись не только одной семьи – всей страны.

«Зрелище было ужасающим: бойцы шли в штыковую с лицами, обмотанными тряпками, сотрясаясь от жуткого кашля, буквально выплевывая куски легких на окровавленные гимнастерки. Это сражение войдет в историю как «атака мертвецов»

«В 1937 году на шахте № 3ц оборвалась клеть. Николай Кирпа получил тяжелейшие ранения, полгода лежал в гипсе, прикованный к постели. А как только оклемался,  вернулся к опасной работе»

Генриетта Николаевна выяснила, что одна ветвь ее рода берет начало в Санкт-Петербурге, а вторая – на Северном Кавказе. Среди ее предков были выпускницы Смольного института и педагоги, офицеры, защищавшие честь России в разных войнах XIX и XX веков, и железнодорожники. Обе ветви в составе переселенцев или по долгу воинской службы в начале прошлого века оказались на Дальнем Востоке, а пересеклись в Верхнеудинске (ныне Улан-Удэ). 

История этой семьи заинтересовала корреспондента «В». Надеемся, этот рассказ привлечет и ваше внимание.

«Атака мертвецов»

Один из дедов Генриетты Латушкиной – Игнат Кирпа – отличился на фронтах Первой мировой войны, стал Георгиевским кавалером. В 1915 году он в составе казачьей (разведывательной) команды 13-й роты 226-го Землянского полка оборонял русскую крепость Осовец на территории Польши (она входила тогда в состав Российской империи). Подвиг защитников этой крепости стал образцом беспримерного мужества русского воинства. 

Осовец запирал железную дорогу на Белосток. Почти год противник пытался овладеть укреплениями русских. Хотя гарнизон крепости оказался малочисленным (поскольку русское командование не придавало ей особого значения), немцам не удавалось сломить его сопротивление. 

И тогда для захвата Осовца германское командование отрядило целую гренадерскую дивизию и собрало все имевшиеся в наличии на восточном фронте осадные орудия, достигнув десятикратного преимущества в штыках и пушках. Однако и при таком раскладе Землянский полк с приданными ему саперами, артиллеристами и ополченцами отбивал все атаки. 

Третий и последний штурм крепости Осовец начался 6 августа 2015 года. Именно он вписал ее имя в историю не только России, но и всего человечества.

Для уничтожения гарнизона немцы применили отравляющие газы. Развернули 30 газовых батарей, несколько тысяч баллонов. В 4 утра на русские позиции потек темно-зеленый туман смеси хлора с бромом, достигший их за 5-10 минут. Газовая волна 12-15 метров высотой и шириной 8 км проникла на глубину до 20 км. Противогазов у защитников крепости не было.

«Все живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть, – вспоминал участник обороны Сергей Хмельков, сам ставший жертвой отравления. – Вся зелень в крепости и в ближайшем районе по пути движения газов была уничтожена, листья на деревьях пожелтели, свернулись и опали, трава почернела и легла на землю, лепестки цветов облетели. Все медные предметы на плацдарме крепости – части орудий и снарядов, умывальники, баки и прочее – покрылись толстым зеленым слоем окиси хлора…»

«Действие газов, несмотря на принятые меры, на Сосненской позиции и в тылу ее было ужасно: около половины бойцов были отравлены насмерть, – писал военный историк Всеволод Буняковский. – Ко времени подхода немцев к позиции число защитников ее определялось в каких-нибудь 160-200 человек, способных действовать оружием. Выдвинутые из Заречного форта для контратаки три роты землянцев также по пути потеряли до 30 процентов одними отравившимися газами. Спустя некоторое время по выпуске газов немцы пустили одновременно по всему фронту красные ракеты и открыли ураганный огонь…»

Германское командование было настолько уверено в успехе, что велело запрячь обозы. 14 батальонов, не менее 7 тысяч человек двинулись вслед за волной газов. Они шли не в атаку. На зачистку. Будучи уверенными в том, что живых не встретят. То, что произошло дальше, описал публицист Владимир Воронов:

«Когда германские цепи приблизились к окопам, из густо-зеленого хлорного тумана на них обрушилась… контратакующая русская пехота. Зрелище было ужасающим: бойцы шли в штыковую с лицами, обмотанными тряпками, сотрясаясь от жуткого кашля, буквально выплевывая куски легких на окровавленные гимнастерки. Это были остатки 13-й роты 226-го пехотного Землянского полка, чуть больше 60 человек. Но они ввергли противника в такой ужас, что германские пехотинцы, не приняв боя, ринулись назад, затаптывая друг друга и повисая на собственных проволочных заграждениях. И по ним с окутанных хлорными клубами русских батарей стала бить, казалось, уже погибшая артиллерия. Несколько десятков полуживых русских бойцов обратили в бегство три германских пехотных полка! Ничего подобного мировое военное искусство не знало. Это сражение войдет в историю как «атака мертвецов»…».

Немецкое командование отказалось от дальнейших попыток силой захватить крепость «мертвецов». 190-дневная героическая оборона Осовца завершилась только тогда, когда стратегическая необходимость в ней потеряла смысл – в связи с общими изменениями на фронте. 18 августа 1915 года по решению русского командования началась эвакуация гарнизона, 25 августа германские войска вошли в пустую разрушенную крепость…

Игнат Кирпа оказался среди выживших. Но, конечно, после пережитого, прежде всего химических атак, его здоровье было основательно подорвано. Георгиевского кавалера комиссовали из армии. Начались скитания по госпиталям и пансионатам с минеральными источниками. Когда Россия погрузилась в пучину Гражданской войны, Игнат Игнатьевич в силу своей болезни уже не мог участвовать в ней ни на чьей стороне. 

В 1920 году участник знаменитой «атаки мертвецов» скончался в тыловом госпитале в Хабаровске.

Даешь стране угля!

Сын героя и будущий отец Генриетты Латушкиной Николай Кирпа выбрал одну из самых мирных профессий – стал строителем, возводил шахты и угольные разрезы. Можно сказать, что весь уголь в Приморье добывался и добывается благодаря его стараниям.

Николай родился, когда семья жила в Спасске. Ему было всего 9 лет, когда умерла еще и мама. Пятеро детей остались круглыми сиротами. Колю забрала к себе старшая сестра, а младших сестер определили в детский дом. 

Подростком Николай перебрался в шахтерский городок Сучан (ныне Партизанск), где в 1926 году окончил Сучанский горный техникум. После четырехлетней службы на Тихоокеанском флоте вернулся к горному делу, стал работать на строительстве подземных и открытых предприятий по добыче бурого и каменного угля, различных руд, обогатительных фабрик, горняцких поселков по всему Приморью и в Хабаровском крае. 

Не обошлось и без серьезных травм. В 1937 году на шахте № 3ц оборвалась клеть. Николай Кирпа получил тяжелейшие ранения, полгода лежал в гипсе, прикованный к постели. А как только оклемался, вновь вернулся к опасной, но очень нужной людям работе. 

Когда началась война, из-за полученной инвалидности и хромоты его не призвали на фронт. Зато в Сучане в годы Великой Отечественной с участием Николая Игнатьевича были сданы в эксплуатацию шахты № 21, 24, 25 и 26, проведены капитальные работы по реконструкции шахты № 16. В итоге за военный период Сучанский рудник выдал на-гора угля столько же, сколько за первые 33 года своего существования. В Липовцах в октябре 1941 года строители под руководством Кирпы ввели в строй шахту № 3, а в Тавричанке в 1943-м возвели шахту № 4. 

В 1962 году вступило в строй первое в Приморье предприятие открытой угледобычи – Реттиховский угольный разрез. В 1968-м в эксплуатацию сдали Павловский разрез № 1, который обеспечивал твердым топливом Владивостокскую ТЭЦ-2. Несколько шахт было построено в Артеме для снабжения местной теплоэлектростанции. А на последнем отрезке трудового пути Николая Игнатьевича был сдан в эксплуатацию Лучегорский угольный разрез, который поставлял уголь на Приморскую ГРЭС. 

О работе Николая Кирпы высоко отзывались легендарный первый секретарь Приморского крайкома КПСС Виктор Ломакин и министр угольной промышленности СССР Борис Братченко. Николай Игнатьевич долгое время являлся управляющим трестом «Дальшахтастрой», получил почетное звание заслуженного строителя РСФСР и несколько государственных наград. 

Еще в 1948 году он построил дом в Артеме, где росли его дети. На пенсию Николай Кирпа отправился с более чем полувековым трудовым стажем за плечами. Из жизни ушел в 95 лет.

Предприниматель номер один

Несмотря на суровую и далекую от романтики профессию, именно отец привил дочери любовь к музыке. Первое фортепиано было привезено из Германии. Юная Генриетта сама научилась играть на нем. С 17 лет и по сию пору честно зарабатывает на жизнь своим трудом.

Она стала первой в Приморье девушкой, которая овладела профессией наладчика (настройщика) пианино. 13 лет Генриетта Николаевна трудилась на Артемовской фабрике по изготовлению музыкальных инструментов. Это уже позже она дополнительно занялась общественной деятельностью, была пионервожатой, комсоргом и парторгом на родном предприятии, членом Артемовского горкома партии, депутатом краевого совета. 

Отдельная история в ее жизни связана с Дальневосточным институтом искусств, которому, кстати, она тоже отдала 13 лет бессменной работы. И при этом Генриетта Николаевна объездила весь край, настраивая пианино в разных городах и поселках – в клубах и домах культуры, в музыкальных и общеобразовательных школах, в квартирах приморцев от Лучегорска и Рощино до Славянки и Находки. Ее трудовые заслуги, между прочим, отмечены орденом «Знак Почета».

Во время перестройки наша энергичная землячка открыла собственное дело. В 1987 году Генриетта Латушкина первой во Владивостоке получила удостоверение предпринимателя – за номером 1, конечно. 

Сегодня, несмотря на возраст, Генриетта Николаевна все еще продолжает заниматься своим бизнесом, не сторонится общественных дел, путешествует, трудится в любимом саду и на огороде. Из каждой поездки по России и за границу непременно привозит сувениры, пополняя коллекцию декоративных тарелок, которую собирает последние десятилетия. Сейчас в ее необычном собрании около полутысячи красочных тарелок со всего света – хоть выставку открывай. 

Однако главной гордостью Генриетты Латушкиной является экспозиция семейных фотографий. По ним прослеживается богатая родословная по материнской и отцовской линиям, судьба бабушек и дедушек, более далеких предков.

 Главная опора для Генриетты Николаевны – ее семья. Каждому из детей и внуков она привила трудолюбие, ответственность за выполненную работу, инициативность и стремление к новым рубежам. Теперь они продолжают семейный бизнес. Причем хорошо усвоили одну материнскую заповедь: все заработанное нужно вкладывать в дальнейшее развитие своего предприятия, а не использовать для создания комфортной жизни. Благополучие придет само, но только к тому, кто усерден и настойчив. А еще нужно бережно хранить память о прошлом. Без этого у будущего нет ориентиров.

Автор: Николай КУТЕНКИХ