«А пока надейся и жди»
Это письмо в редакцию «В» накануне праздника Победы прислала жительница Владивостока Валентина МОСКАЛЕНКО. Оно о том, что мы обязаны хранить память о людях, завоевавших для нас право жить, сколько бы лет ни прошло с той поры.
«Мы, послевоенные дети, росли в то время, когда нас окружали люди, прошедшие суровую школу Великой Отечественной войны, – наши родители, знакомые, родственники, соседи, – пишет наша читательница. – Они работали, растили детей, боролись со многими бытовыми неурядицами послевоенного времени – как все. И только 9 Мая надевали свои награды, а мы только так и узнавали о том, какие подвиги они совершали на фронтах той войны.
Время неумолимо. Уже нет в живых наших родителей, нет и героических моих дядей: Максима Алексеевича Москаленко, который был военным корреспондентом, и Евгения Сергеевича Горовых, служившего на Тихоокеанском флоте и принимавшего участие в войне с милитаристской Японией. Они ушли, но остались документы и фотографии – то, что не дает забыть.
В нашем семейном альбоме есть фото 1939 года, на котором запечатлены мой двоюродный дядя Виктор Ильич Елкин и моя мама Екатерина Сергеевна Москаленко (Горовых в девичестве). Мирное время. Мама и дядя Виктор молодые, веселые, а еще – очень дружные, их семьи жили в домах рядом на одной улице на мысе Чуркина. Виктор – единственный ребенок в семье, а Катюша из большой семьи, многодетной, пятеро детей было у бабушки и дедушки. Трудились много молодые люди, но и отдыхать умели весело: ходили на танцы в сад «Италия», рыбачили и купались в море, а еще дома были любимый патефон и пластинки.
На войну Виктор ушел в 1941 году. Воевал под Севастополем. Катюшу тоже призвали в армию, она служила в войсках связи в Приморье.
Виктор писал с фронта письма, но вскоре они перестали приходить. Вместо писем почта принесла в дом похоронку… В тот день мама Виктора Дора Порфирьевна была на работе, ужасное известие получил ее муж, отчим Виктора. Он спрятал похоронку за икону и ничего не сказал жене. Дора Порфирьевна часто ходила в церковь, молилась за сына, ставила свечи. Но материнское сердце тревожилось, часто она приговаривала: «Что-то от Вити вестей нет, жив ли?» А отчим отвечал: «Горевать будешь, когда похоронку получишь, а пока надейся и жди».
И мать ждала. И дождалась! Пришло письмо от Виктора, в котором он писал: в бою ранило сильно, еле отходили в госпитале, но все уже хорошо, после поправки снова на передовую. Вот тогда достал отчим похоронку из-за иконы и отдал жене со словами: «А теперь плачь…». И вернулся после Победы Виктор домой живым, и часто вспоминали в семье про ту ошибочную похоронку и про поступок отчима, что словно чуял правду…
На долю Катюши тоже невзгод выпало немало. Служба у Кати была нелегкой: до глубокой зимы связистки жили в палатках, обогревались как могли, вот и не миновали беды. Случился пожар. Спасая оборудование и военное имущество, Катя получила тяжелые ожоги, особенно пострадала правая рука. Лечилась долго. Потом ее комиссовали.
После войны Катя вышла замуж, вырастили они с мужем пятерых детей. Вот она на послевоенной фотографии с мужем Иосифом Алексеевичем Москаленко и маленькими еще детками. Сделан снимок в гарнизоне в Гродеково. Мой отец Иосиф Москаленко был капитаном интендантской службы, служил на Дальнем Востоке, имел медаль «За боевые заслуги» и другие награды. Он был умным, грамотным, веселым и добрым человеком. Как и мама, всю жизнь проработавшая бухгалтером, успевшая порадоваться шести внукам.
Виктор тоже женился, ходил в море, вместе с женой воспитывал дочь. Он работал всю жизнь и море обожал. Оно его и забрало – уже пожилым человеком он погиб вместе с судном.
Вот такие они, люди, рядом с которыми мы росли, подчас и не зная, за какие подвиги они получали свои награды. А сегодня так хочется иногда спросить, узнать, записать для потомков – и не у кого…»
