Ностальгия по ВЛКСМ

По решению XXII чрезвычайного съезда ВЛКСМ в сентябре 1991 года был распущен Всесоюзный ленинский коммунистический союз молодежи. До 73-й годовщины оставался всего месяц…

Но что значит официальное закрытие организации, когда комсомол до сих пор в твоей душе? Поэтому сегодня многие наши соотечественники готовятся встречать большую дату – 29 октября ВЛКСМ исполняется 100 лет – как личный праздник. 

«В» не преминул воспользоваться предстоящим событием, чтобы поинтересоваться у тех, для кого эта аббревиатура не пустой звук: что же было в том комсомоле, что они до сих пор его помнят? 

Каждый высказался, как ощущает и мыслит, ведь ВЛКСМ, несмотря на определяющее слово «союз», был у каждого свой.

Эстафета славных дел 

Юрий Меринов, первый секретарь Владивостокского горкома комсомола в 1976–1979 годах, член бюро Приморского крайкома ВЛКСМ, писатель: 

– Комсомольское движение – это составная часть истории нашей великой державы. И какие бы ни принимались потуги современными псевдодемократами, вычеркнуть из исторического прошлого молодежное движение наших поколений не удастся никому. Подтверждением этому является подготовка и проведение в стране мероприятий в честь 100-летия ВЛКСМ, решение о которых принято на уровне президента РФ, и проходит оно под патронатом администрации президента. В состав оргкомитета вошли самые знаменитые и уважаемые люди России. В рамках этих мероприятий в апреле 2016 года стартовала эстафета славных дел Ленинского комсомола под девизом «Вспомним всех поименно», которая успешно прошла по всем территориям Российской Федерации. Ее приняли и в странах ближнего зарубежья – бывших советских республиках. Изъявили желание участвовать в юбилейных мероприятиях и молодежные организации из Юго-Восточной Азии, Европы, Африки, Латинской Америки. Согласитесь, что подобное участие невозможно организовать по решению сверху. Это еще одно свидетельство высокого авторитета комсомола не только в нашей стране, но и на международной арене. Приморье принимало эстафету 27–29 сентября 2016 года, и, по мнению оргкомитета страны, наша ветеранская комсомольская организация признана одной из лучших в Дальневосточном федеральном округе.

Партия, дай порулить!

Александр Илькун, в 1988–1991 годах первый секретарь Ленинского РК ВЛКСМ, секретарь Приморского крайкома ВЛКСМ, делегат XXI съезда ВЛКСМ, делегат Первого съезда Союза молодежи РФ, сегодня адвокат: 

– Об этой истории мало кто знает. Апрель 90-го года. Москва. Я – руководитель приморской комсомольской делегации на XXI, предпоследнем съезде ВЛКСМ. В это время ЦК Коммунистической партии Советского Союза принял Постановление о мерах по укреплению дисциплины в стране и борьбе с инакомыслием среди молодежи. Потому что в обществе началось идеологическое брожение и расшатывание коммунистических догм. 

Во многих регионах страны комсомольские вожаки стали не формальными, а реальными лидерами. Вот тогда и пошли «крамольные» разговоры о том, что руководство партии и страны надо омолаживать. Старшие товарищи этому всячески сопротивлялись. Например, секретаря Кемеровского обкома комсомола Новикову и еще одного комсомольского секретаря исключили из партии «за идеологическое разложение». Они приехали на съезд, а их в это время дома лишили партбилета. И они об этом узнали только в Москве. 

Съезд проходил в большом зале гостиницы «Россия» (которую вскоре снесли), в партере сидели делегаты из Свердловска – ельцинские и из Санкт-Петербурга – сторонники Анатолия Собчака. Именно в этих городах комсомольцы и другие люди раскачивали страну. 

Когда слово предоставили секретарю ЦК КПСС Вадиму Медведеву, народ в зале стал свистеть и топать. Послышались выкрики: 

– Кто давал ему слово? Он что, заранее записался выступать в прениях? На улице стоят представители ЛДПР и других партий, их не пускают в зал, а коммунистам почему-то зеленый свет. Мы хоть и коммунистическая организация, но самостоятельная, поэтому сами должны решать проблемы. 

Медведев морального прессинга не выдержал, развернулся и ушел за кулисы. После чего делегаты съезда проголосовали: Постановление ЦК КПСС об укреплении дисциплины и борьбе с инакомыслием среди молодежи считать политической ошибкой. После такого единодушного решения первый секретарь ЦК ВЛКСМ Виктор Мироненко еле стоял, сценарий съезда в его руках трясся, как березовый лист на ветру. Он понимал, что потерял контроль над залом, и не знал, как на подобное реагировать. 

На этом заседание закончилось, был объявлен перерыв до 21 часа, и руководители делегаций разошлись по номерам гостиницы «Россия». И вот тут с ними стали работать первые секретари крайкомов и обкомов партии, чтобы выправить ситуацию. Ко мне в номер пришел первый секретарь крайкома партии Анатолий Головизин: 

– Саша, в чем дело? Почему так голосовали? Какие проблемы? 

Я ему в ответ: 

– Проблем у молодежи много, но они никого не интересуют: жилья нет, мест в детских садах нет, культурного досуга нет и так далее. 

Головизин пообещал по возвращении во Владивосток провести внеочередной пленум крайкома, чтобы решить эти проблемы. 

Такая же обработка была проведена со всеми руководителями делегаций. Когда мы ночью собрались в зале, члены политбюро ЦК КПСС прибыли в полном составе. Нам дали возможность с ними пообщаться. Я хорошо помню Егора Кузьмича Лигачева. Был ли Горбачев? Не помню, врать не буду. В итоге съезд переголосовал в соответствии с Постановлением ЦК КПСС. 

Я не исключаю, что не все участники нашей делегации голосовали против этого постановления. Но сам факт того, что мы присутствовали при этом историческом событии, вдохновлял. Партия нас услышала и поняла, что так жить нельзя и надо что-то менять. А ведь многие секретари крайкомов и обкомов комсомола тоже были коммунистами. Я был членом бюро райкома партии Ленинского района Владивостока, а до этого – первым секретарем Ленинского райкома комсомола. 

Пресса случай на съезде замолчала, поэтому об этом конфузе партии забыли. Только «Комсомольская правда» тогда ехидно написала, что «комсомольцы поддержали Лигачева». 

Любовь чинов не знает

Владимир Беспалов, депутат Законодательного собрания Приморского края: 

– В 1977 году я работал в Арсеньеве вторым секретарем горкома комсомола. Мне тогда и 27 лет не было. Но комсомольский возраст подходил к финишу. И тут Николай Григорьевич Романов, первый секретарь Приморского крайкома ВЛКСМ, предложил мне возглавить комсомольскую организацию в Дальнереченске. Я поначалу заартачился, но потом согласился. 

Прибыл в Дальнереченск и сразу направился в горком комсомола. Полтора часа меня мурыжил местный актив, задавали ехидные вопросы, но в конце концов избрали. Первым делом я начал объезжать первичные комсомольские организации, чтобы познакомиться с секретарями. В школе № 4 комсоргом учительской организации была Татьяна Кошевая. Она преподавала математику. Присмотрелся: девушка молодая, симпатичная, энергичная. А в горкоме как раз освободилось место заведующего организационным отделом. Я тогда перебрал всех знакомых комсомольцев – ни один не подходил для этой работы. И тут меня как ударило: надо взять на это место Татьяну. Что я и сделал. И ни разу как руководитель Дальнереченского горкома комсомола не пожалел.

А через год, 6 ноября 1979 года, мы сыграли комсомольскую свадьбу. Любовь у нас была взаимная и на всю жизнь. Когда мы расписывались, мне было 29 лет, ей – 25. Такую веселую свадьбу отгрохали! До сих пор помню, как свидетельница со стороны Татьяны сломала ногу, когда невесту воровали… 

Сегодня я могу сказать, что комсомол меня сделал. Он выковал все мои положительные качества, раскрыл организаторские способности, дал идеологическую закалку, уважение к старшим и мастерство публичного выступления. 

Хотя первоначально, признаюсь, был я робким человеком. Когда работал заместителем комсомольского секретаря на заводе «Аскольд», там был цех товаров народного потребления. И на конвейере работали 300 девчонок. Из этого цеха я выходил пунцовый. Они сидят, меня подначивают, и я иду как сквозь строй. Потом научился работать, общаться, себя держать в руках. Сейчас нет организации, которая бы цементировала молодежь в единое целое. Все попытки создать нечто подобное ни к чему хорошему не привели. 

Октябрята – прилежные ребята становятся финансистами

Василий Прокофьев, заместитель начальника Дальневосточного главного управления Центрального банка РФ: 

– Я вступил в комсомол в школе. Это уже был закат ВЛКСМ, начались перестроечные времена. Я честно платил комсомольские взносы – две копейки каждый месяц. А после школы устроился на работу в воинскую часть, где у меня даже не спросили: комсомолец я или нет. И взносы, естественно, я не платил. А вот когда мне понадобилась характеристика для поступления в вуз, поинтересовались:

– А можно посмотреть ваш комсомольский билет, платите вы членские взносы или нет?

И тут мне стало не по себе. Как же я это упустил! Конечно, потом все проплатил, но неприятный осадок в душе остался… 

Мне кажется, и не только мне, что сейчас молодежи порой не хватает организованности, порядка и ответственности. Своим детям я старался прививать эти качества с малолетства. Я чувствовал: школа с этим не справляется, а обществу в то время было не до молодежи. Мой старший сын родился в 1993 году, в нелегкое для нашей страны время, младший – в 2001 году. Мне в этом отношении повезло больше: я родился в 70-м, успел стать октябренком в первом классе, в третьем – пионером, в седьмом – комсомольцем. До сих пор помню эти знаменательные события. Каждый раз меня охватывало чувство приобщения к чему-то большому и важному. Я с чувством гордости прикалывал к своей одежде октябрятский значок, потом завязывал пионерский галстук, затем держал в руках комсомольский билет. Где-то далеко на подкорке отложились правила, которым нас тогда учили: «Октябрята – прилежные ребята, хорошо учатся и уважают старших», «Только тех, кто любит труд, октябрятами зовут», «Октябрята – дружные ребята, рисуют и поют, весело живут», «Пионер предан Родине», «Пионер всем ребятам пример» и так далее. А повести и рассказы о пионерах-героях… 

Вот так постепенно, со всеми этими правилами, уже осознанно мы подходили к комсомолу. Учили Устав ВЛКСМ, что такое демократический централизм, подчинение меньшинства большинству, коллективизм, ответственность, самодисциплина, патриотизм. Это как раз те самые правила великой страны под названием Советский Союз, по которым мы учились жить. Эти правила и сегодня позволяют нам активно реализовывать себя, решать важные задачи в своей персональной деятельности. Самое главное – оставаться в душе оптимистом и всегда молодым. 

Проверка на прочность

Елена Мамонова, инструктор школьного отдела Приморского крайкома ВЛКСМ, сегодня работает в турбизнесе Приморья: 

– Начала комсомольскую карьеру освобожденным секретарем комсомольской организации в школе № 7 на улице Енисейской. Когда наша школа стала передовой по всем показателям и стала занимать в городе первые места, то ко мне даже из крайкома комсомола приезжали учиться опыту. Потом меня сразу забрали в отдел ВЛКСМ Советского района Владивостока. Вот так я пошла вверх по комсомольской лестнице. На самом деле просто надо было грамотно организовать людей, чтобы они сами все придумывали и делали. А моя задача – аккуратно направить их в нужное русло.

В райкоме я работала инструктором школьного отдела. Мы часто организовывали различные спортивные соревнования и военно-патриотическую игру «Зарница». Бюджет был скромный, а призы покупать надо. Но кроме котелков и эспандеров мы не могли купить на подарки, например, канцелярские товары – не позволяла инструкция. Тогда мы придумали писать в накладной не котелки и эспандеры, а тренажеры. И покупали все, что хотели. И ни одна финансовая проверка нас в этой хитрости не уличила… 

У меня до сих пор есть какая-то грусть по комсомолу. Я работала среди молодежи, это было интересно и захватывающе, как бы сегодня сказали: круто! 

Кстати, когда я училась в школе, то постоянно думала, что живу скучно, в серое время. Вот раньше были революции и войны, люди как-то себя проявляли. И вдруг как началось! То перестройка, то перевороты. Что было святым, оказалось ничем. Люди обнищали, есть нечего, что-то продавали, крутились, вертелись, чтобы выжить. И я поняла, что зря наговаривала на себя, оказывается, я в удачное время родилась. Это все надо было пережить, люди в этих ситуациях проверялись. 

Когда комсомол распустили, все как-то свалилось в кучу. Вроде что-то было, и вдруг этого не стало. Но я тогда уже вышла из комсомольского возраста, мне было 28. Во-вторых, появилось много нового, неизведанного, непонятного. И некогда было страдать по ВЛКСМ. Ощущение того, что его нет, наверное, только сейчас пришло. Когда я смотрю на своих детей и понимаю: а ведь было бы неплохо, если бы был комсомол. Молодежь сейчас мечется из стороны в сторону, не зная, чем заняться, куда себя приложить. Сегодня организации, достойной комсомола, пока не вижу. 

Я, кстати, и с мужем познакомилась в крайкоме комсомола. Пришла туда работать, а его перевели в крайком из Лазовского района, где он был первым секретарем. Если бы не комсомол, то мы бы с ним вряд ли встретились. И вот живем уже больше 20 лет. 

А «муммики» были просто школярами

Сергей Кириллов, второй секретарь Ленинского райкома ВЛКСМ города Владивостока, предприниматель: 

– После окончания ДВВИМУ я попал по распределению в ДальНИИпроект, и уже оттуда меня пригласили в Ленинский райком комсомола, где я от инструктора прошел до второго секретаря. В середине 80-х годов проводилось очень много всевозможных спортивных соревнований, слетов, выездов, смотров и конкурсов художественной самодеятельности. Мы организовали при райкоме Молодежный центр. Все кипело, жизнь бурлила, и одними из организаторов этого броуновского движения были комсомольцы. Например, я сам в детстве играл в хоккей и футбол, поэтому мне было очень интересно организовать «Кожаный мяч» и «Золотую шайбу». Кстати, на комсомольцах была обязанность заливать городские катки, любые пятачки спортплощадок. Первый секретарь райкома партии лично проверял, как залиты катки, и на другой день докладывал ситуацию в горкоме партии. Вот это был уровень ответственности и заботы о досуге горожан. 

Соревнования по хоккею и футболу, а также смотры художественной самодеятельности проводились на всех уровнях – в школах, институтах, на предприятиях, в воинских частях. Человек мог всегда где-то себя проявить и применить. Я, например, в школе играл в группе на бас-гитаре. И когда появилась возможность, мы с ребятами из нашего Молодежного центра организовали первый городской рок-фестиваль. Он проходил на сцене ДК имени Ленина. 

Мы собрали самую лучшую аппаратуру, что была тогда во Владивостоке. На фестивале выступали как сложившиеся коллективы, например «Воскресная площадка», так и совсем начинающие, как группа «Мумий Тролль». Не исключено, что это был первый выход Ильи Лагутенко на большую сцену. Они выступали как школьники, но у них уже были свои песни. Это был или 1985-й, или 1986-й год. По поводу фестиваля даже были статьи в газетах. 

У меня нет ностальгии по комсомолу, но хорошо, что я оказался в то время и в том месте, где я был. Иначе жизнь была бы скучна. 

Бандиты – под стол! Идет комсомол!

Константин Авраменко, председатель Объединения молодежных клубов при горкоме комсомола Владивостока (1986–1991), директор логистической компании «Стимул»: 

– Объединение молодежных клубов (ОМК) было уникальной общественной организацией. Напомню, что в 1986 году появились два важных документа, развязывающих руки предприимчивым и инициативным людям. Первый – это Постановление Совета министров СССР о создания кооперативов в сфере общественного питания, производства товаров народного потребления и бытового обслуживания населения. Второй – Постановление правительства РСФСР, освобождавшее комсомольские и профсоюзные организации, занимающиеся коммерческой деятельностью, от налогов. После чего под крыло горкома ВЛКСМ потянулись предприниматели, желающие и имеющие возможность создавать свое дело и хорошо зарабатывать. 

ОМК стало настолько успешным в финансовом плане, что вскоре люди в кожаных куртках и спортивных костюмах стали называть его «объеданием мафиозных кланов». Мы зарабатывали много наличных на различных коммерческих проектах, начиная с дискотек, бесчисленного количества видеосалонов, пунктов проката видеокассет, студий звуко- и видеозаписи и заканчивая концертами российских рок-групп. И мы ни с кем не делились. На уголовный общак мы деньги не кидали. Ко мне пару раз подходили парни в костюмах «Адидас», предлагая свою «крышу», но у нас тоже были зубы. В структуру ОМК входил комсомольский оперативный отряд, возглавляемый Валерием Скляром. Эта организация была не только многочисленной, но и технически оснащенной не хуже милиции. У них имелись переносные радиостанции и даже два автомобиля ГАЗ-66. Наши комсомольские оперативники плотно сотрудничали с правоохранительными органами, поэтому все наши коммерческие структуры были под их защитой. 

В сентябре 1987 года ОМК организовало во Владивостоке концерт группы «Телевизор» из Ленинграда. Это были первые гастроли в Приморье, проведенные общественной организацией. До этого монополию на привоз артистов держало государственное учреждение – Приморская краевая филармония. Мы выпустили джинна из бутылки… И уже через месяц после визита «Телевизора» привезли группу «Алиса». Председателем совета ОМК тогда был второй секретарь горкома ВЛКСМ Сергей Сазонов. 

По заветам последнего генсека

Сергей Сазонов, второй секретарь горкома ВЛКСМ Владивостока в 1985–1989 годы, сегодня директор ООО «Техносервис»: 

– Работа в Объединении молодежных клубов была интересной. Правда, с одной стороны, нас душила запретами партия, с другой – неформальная молодежь, требующая к себе внимания. В 1985–1987 годах меня вызывали на ковер в крайком партии за фестиваль «Приморские струны», за Дни самодеятельной песни, Дни интернациональной солидарности, «Юморину», концерты «Алисы», ДДТ, «Телевизора». И каждый раз спрашивали: 

– Ты кого сюда привез? Что тут себе позволяешь? Тебе что, парень, партийный билет недорог? 

Мои достаточно самостоятельные действия как секретаря горкома комсомола вызывали неприятие у партийных местных бонз. Но Горбачев тогда сказал: «Все разрешено, что не запрещено». 

И мы этим руководствовались. У молодежи была потребность высказаться и самореализоваться. К нам шли инициативные молодые люди, и мы никому не отказывали. Если бы не я создал ОМК, то это сделал бы кто-то другой, но только позже. Да, я проводил скандальные мероприятия, да, я эти группы приглашал и даже платил им большие деньги. Да, мы на этом зарабатывали. Но я открывал для молодежи Владивостока маскультуру, к которой был громаднейший интерес. Кроме того, ОМК финансировало различные молодежные объединения, которые денег не зарабатывали. Например, Общество трезвости. 

Первые деньги мы заработали на «Машине времени». Макаревич с группой тогда приехал во Владивосток в составе агитбригады комсомольского поезда. Им обещали премию ЦК ВЛКСМ за то, что будут давать на всем маршруте бесплатные концерты. А мы организовали несколько платных выступлений в ДКМ. Денег у ОМК было много. Мы зарабатывали их мешками. 

Все концерты, что проводило ОМК, были залитованные (разрешенными. – Прим. авт.), с печатями Ленинградского облисполкома. И в отделе культуры крайкома партии ничего не могли с этим поделать. Но для нас эти концерты были большим нервным напряжением. На той же «Алисе» зрители снесли первые ряды во Дворце культуры моряков. После чего мы проводили концерты в Матросском клубе. В 1985 году мне даже выговор влепили в учетную карточку за проведение фестиваля «Приморские струны». Ирина Туманова, первый секретарь крайкома ВЛКСМ, за меня попыталась заступиться, но не помогло. Ее возможности были небезграничны. Потому что нас кусал крайком партии. 

После одного из пленумов мы с Сергеем Механошиным (первый секретарь горкома ВЛКСМ Владивостока с декабря 1983 года по июль 1988 года. – Прим. авт.) ушли из горкома. Ему на смену пришел Сергей Стаценко, который до этого был первым секретарем Ленинского райкома комсомола. А меня сменил Евгений Поздняков. К сожалению, он умер несколько лет назад. Я тогда ушел в краевой Совет профсоюзов в отдел культуры, где проработал до 1991 года. Пока не начались масштабные сокращения, не развалился Советский Союз, и не начался переход от социализма к капитализму. 

Справка «В»

ВЛКСМ – молодежная общественная политическая организация, созданная 29 октября 1918 года на 1-м Всероссийском съезде союзов рабочей и крестьянской молодежи (РКСМ). В связи с образованием Союза ССР (1922) РКСМ в марте 1926 года был переименован во Всесоюзный ленинский коммунистический союз молодежи.

Автор: Сергей КОЖИН