В ожидании Судного дня

Все счастливые семьи похожи друг на друга. Семья Александра и Екатерины Эповых, к сожалению, из второй «толстовской» категории. Той, что «несчастлива по-своему». В когда-то крепкий брак вмешались сектанты. Последовали развод и борьба за ребенка. Отец не хочет, чтобы сын оставался с матерью, фанатично исповедующей принципы запрещенной в России религиозной организации «Свидетели Иеговы». Несмотря на то что суд первой инстанции Александр выиграл, судьба мальчика решается сейчас в апелляционном процессе.

«Нахождение ребенка с человеком, который разделяет взгляды «Свидетелей Иеговы», несет опасность для его жизни и здоровья»

«Пересечением красной линии стал момент, когда Екатерина начала брать малолетнего ребенка с собой на собрания секты»

«Становится страшно, когда судья оказывает одной из сторон консультационные услуги»

Сигнал тревоги

Александр познакомился с Екатериной в 2013 году. Через два года влюбленные сыграли свадьбу, и вскоре в молодой семье родился мальчик. 

По словам Александра, до какого-то момента их брак был по-настоящему счастливым. Никаких предпосылок к драматическому расставанию не имелось. Да, в кругу родных и знакомых его жена иногда заводила разговоры на религиозные темы, но что в этом такого? У каждого свои увлечения и убеждения. Тем более что во всем остальном она была обычным человек с общепринятым социальным поведением. 

Однако все хорошо в меру. Когда убеждения перерастают в фанатизм, диктуют правила в личной жизни, проникают в семейные отношения, когда, в конце концов, начинают оказывать влияние на жизнь ребенка, это уже проблема, которую опасно не замечать. 

Впервые тревожный сигнал прозвучал, когда Екатерина была на восьмом месяце беременности. Отец Александра пригласил сына с невесткой на празднование своего дня рождения. Более тривиальное, даже рядовое событие трудно себе представить. Однако именно тогда Екатерина решила объявить, что она принадлежит к секте «Свидетели Иеговы» (организация, признанная в России экстремистской и запрещенная на территории нашей страны) и не может посещать праздники, включая дни рождения, по религиозным причинам. Екатерина также призналась, что «Свидетелями Иеговы» являются все ее родственники – мама и три сестры.

«Свидетели»: кто они?

О деятельности религиозной организации «Свидетели Иеговы» говорилось и писалось многое. Организация официально была зарегистрирована в РФ в 1991 году, с тех пор, как отмечает издание РБК, ее деятельность не раз становилась поводом для судебных разбирательств.

Члены секты не участвуют в выборах, партиях и любой другой политической деятельности, отказываются от службы в армии (в пользу альтернативной гражданской службы), не отмечают государственные и христианские праздники и дни рождения кого-либо. Выступают категорически против любых медицинских процедур и препаратов, связанных с кровью, в том числе против переливания донорской крови при операциях для спасения жизни – как для себя, так и для своих детей (с этим связано множество судов и скандалов по всему миру).

В 2017 году Минюст РФ внес «Свидетелей Иеговы» в список запрещенных на территории РФ организаций, сама организация признана экстремистской. Чуть позже Верховный суд подтвердил доводы Минюста. Отметим, что деятельность этой организации запрещена также в Китае и многих других странах. 

Первый суд

– Я был в шоке, – вспоминает Александр Эпов. – Какие «свидетели»? Какие правила? У нас сейчас ребенок должен родиться, пойдут дни рождения, Новый год, другие праздники. Все атрибуты, которые положены в нормальной семейной жизни при воспитании и развитии ребенка. Мне говорят: нет, мы праздники не справляем, и я не хочу, чтобы и наш ребенок справлял. 

С беременной женой Александр спорить не стал. Серьезный разговор продолжился только после того, как сыну исполнилось три месяца. 

– За это время я углубился в тему, решил узнать, что такое «Свидетели Иеговы», – рассказывает отец. – Оказалось, что у них есть запрет на переливание крови, что они живут в постоянном ожидании Армагеддона. Якобы вот-вот должен наступить конец света. Я прямо спросил: если ребенку, не дай бог, потребуется переливание крови, что тогда? Она мне ответила жестким отказом. Начала доказывать, что есть другие способы и что плохи те врачи, кто не может спасти ребенка иными методами.

У меня работа немного связана с медициной. Я разговаривал со многими специалистами. Они прямо говорят: есть ряд случаев, когда переливание крови – единственный способ спасти человека. Но жена в ответ на мои возражения топала ногами, говорила: ты ничего не понимаешь. Считала истиной лишь то, что ей говорили в секте. 

Со временем семейный конфликт только обострялся. Слова мужа не оказывали на жену никакого влияния. Пересечением красной линии можно назвать момент, когда Екатерина начала брать малолетнего ребенка с собой на собрания секты. С этого случая развод стал делом времени. А Александр принялся готовиться к судебному процессу, собирать материалы, делать аудио- и видеозаписи, подтверждающие факты того, что жена состояла в секте и водила туда ребенка. Отца можно понять. Когда речь заходит о судьбе ребенка, этика отходит на задний план. 

Судебный процесс длился в течение года. Чтобы разобраться во всех его тонкостях, в перипетиях и в главном вопросе, с кем же ребенку будет лучше – с матерью или с отцом, суду пришлось провести около десяти заседаний. 

– Суд провел всестороннее исследование материалов дела, – подчеркивает Денис Нарсеев, адвокат Александра Эпова. – Процесс был очень эмоциональным. Сторона матери упирала на то, что спор идет вокруг разницы в убеждениях родителей. Но это не так. 

Судом была назначена экспертиза, в выводах которой утверждается, что нахождение ребенка с человеком, который разделяет взгляды «Свидетелей Иеговы», несет опасность для его жизни и здоровья, и, с точки зрения экспертов, с учетом психологических и социальных особенностей каждого из родителей и его родственников ребенок должен проживать с отцом. 

Орган опеки и попечительства, представитель которого присутствовал на каждом заседании, также вынес заключение, что ребенок должен проживать с отцом. 

В свою очередь, суд изучал личность каждой из сторон. Это и нравственные взгляды, и материальная обеспеченность, и поведение в обществе. Суд изучал то, как выполнение тех или иных ритуалов и религиозных обязанностей, возлагаемых сообществом, к которому принадлежит мать ребенка, влияет на брак, на выполнение супружеских обязанностей, на воспитание ребенка. И по итогам этого исследования было вынесено определение: оставить сына с отцом.

Борьба продолжается

Сейчас Александр с сыном находятся за границей. Несмотря на одержанную в феврале этого года победу в суде первой инстанции, возвращаться во Владивосток он не спешит. 

– У меня есть определенные опасения на этот счет, – объясняет Александр. – Потому что сама секта, несмотря на ее запрет в России, достаточно влиятельна. У них есть серьезные методы воздействия, и не всегда стандартные. Тем более что мы с ребенком находимся за границей абсолютно легально, с разрешения наших уполномоченных органов. Сын регулярно общается с матерью по телефону и через «Скайп». Право на общение не нарушается.

Тем временем вопрос, с кем должен остаться ребенок, окончательно не решен. Борьба продолжается в апелляционной инстанции краевого суда. И вот тут процесс принял внезапный поворот. 

– Апелляцию моей жены рассматривает судебная коллегия в составе трех судей, – рассказывает Александр Эпов. – Но самую активную роль играет судья Илона Бичукова (она является докладчиком), которая с первого заседания продемонстрировала откровенно предвзятое отношение ко мне. 

По словам адвоката Дениса Нарсеева, есть все основания сомневаться в объективности и беспристрастности данной судьи.

– Опыт адвокатской деятельности дает представление, когда на суде обстоятельства начинают складываться не в нашу пользу. Я обратил внимание, что один из судей настроен против нас и благоволит иной стороне. Во-первых, это видно по количеству вопросов, которые задаются той или иной стороне. Во-вторых, на что судья обращает внимание. В-третьих, какими комментариями сопровождает доводы сторон, в чью пользу их интерпретирует. В-четвертых, все наши ходатайства отклоняются, а ходатайства иной стороны не только принимаются, но и даются откровенные советы, какие ходатайства им было бы лучше еще принести. Становится страшно, когда судья оказывает одной из сторон консультационные услуги.

Самым очевидным моментом, попирающим принцип состязательности процесса, стало назначение судом при активной позиции Илоны Бичуковой повторной экспертизы. Дело в том, что повторную экспертизу согласно пункту 2 статьи 87 Гражданско-правового кодекса (ГПК) РФ суд может назначить только в том случае, если есть основания считать, что первая была проведена некачественно, имела нарушения или неточности. И только по тем вопросам, которые уже были заданы. Однако никаких претензий к экспертизе, имеющейся в деле, судом озвучено не было. Более того, изменились и вопросы, на которые должны дать ответы эксперты. Вопросы эти подготовила сторона Екатерины Эповой. Защита Александра Эпова настаивает, что суд допустил целый ряд процессуальных нарушений и действий, которые противоречат решениям пленумов Верховного суда РФ.

– Я направил несколько жалоб на действия Илоны Бичуковой в квалификационную комиссию краевого суда и в другие уполномоченные органы, – говорит Александр Эпов. – Попросил отвода судьи. Ни один орган государственной власти не вникает в суть проблемы, мы получаем просто отписки, что судебная власть не в их компетенции, мол, разбирайтесь сами с Приморским краевым судом. Даже уполномоченный по правам ребенка пишет, что не в силах ничего предпринять и надеется на наше понимание. Квалификационная коллегия судей Приморского края тоже отписала что-то невнятное, сейчас будем разбираться и писать повторные жалобы. И я очень опасаюсь, что апелляционная инстанция вынесет решение, по которому ребенка поместят в семью, разделяющую взгляды экстремистской организации. В своей жалобе я написал, какие процессуальные нормы были нарушены судьей, и обосновал собственное мнение о ее предвзятости и откровенной поддержке, оказываемой стороне матери моего ребенка, которая является членом запрещенной в России экстремистской организации.

Разница последствий, а не убеждений

Ситуация семьи Эповых получила достаточно широкую огласку в Приморском крае. О ней говорили на местных радиостанциях, на телевидении, писали газеты и интернет-СМИ. Озвучивалась и такая точка зрения, что ребенок стал заложником разницы мировоззренческих позиций своих родителей. Что можно на это сказать? Есть пример секты «Аум Синрике» (экстремистская организация, также запрещенная на территории РФ), фанатики которой устроили теракт в токийском метро. За их действиями тоже стояла мировоззренческая позиция. В итоге миролюбивые лозунги служили маскировочной сеткой, скрывающей желание добиться власти, положения, денег и благоговейного ужаса у публики и государственных органов. 

Поэтому речь идет не об убеждениях, а о реальных действиях подобных организаций, их влиянии на людей и последствиях такого влияния. «В» будет следить за развитием судебного процесса.

Автор: Евгений СИДОРОВ