Александр Домогаров – русский офицер и легенда советской разведки

Александр Домогаров – явление уникальное. Фильмы с его участием обречены на успех, режиссеры мечтают заполучить артиста «вне очереди». В театр Моссовета поклонники артиста ходят «на Домогарова», в какой бы постановке он ни участвовал.

Казалось бы, это обычная актерская история, когда народная любовь становится настолько сильной, что поклонники готовы ловить каждое слово о любимом артисте. Увы, и из бульварной прессы тоже. В какой-то момент личная жизнь Александра Домогарова освещалась с подробностями, неизвестными даже ему самому. Сначала он возмущался, сопротивлялся, пытался объясниться. А потом просто отошел в сторону, оставив за собой право говорить только о том, что его волнует по-настоящему, – о творчестве. К своему юбилею он подготовил уникальный спектакль «Дороги Высоцкого». Недавно снялся в русско-японском фильме «В плену у сакуры». А еще ожидается выход фильма «Рихард Зорге», в котором артист сыграл легендарного разведчика… 

Пройти дорогой Высоцкого

– Идея спектакля «Дороги Высоцкого» родилась давно, – рассказывает Домогаров. – Была программа, с которой мы проехали все подмосковные города, где любил бывать Владимир Семенович, она и стала основой большого музыкально-поэтического спектакля. В нем песни Владимира Семеновича и рассказ о нем его сына Никиты. Ценность этого спектакля в том, что я примерно знаю, какие стихи будет читать Никита Владимирович, но вот что он будет рассказывать, никому не известно. Сегодня он расскажет что-то одно, в следующий раз другое. Блок песен добавляется: мы ищем людей, которые споют песни Владимира Семеновича. 

Мы думали: чем взять молодое поколение, которое родилось гораздо позже нас? Как им объяснить, что за человек Высоцкий и откуда к нему такая колоссальная любовь миллионов людей? Что «бил» он точно в души людские и рвал душу свою. Нет больше артиста с такой энергетикой…

Чем выше артист, тем он проще

– Бог подарил мне встречи с великими актерами: Владимиром Зельдиным, Ниной Сазоновой, Олегом Борисовым и многими другими мастерами театра. К сожалению, эта мощная часть актерского поколения уже ушла. Но благодаря им мы, когда-то сами молодые, узнали театр изнутри. Узнали, что такое на театральном языке «набивать половик», «вязать кулисы», «разбирать» оркестровые ямы, как можно загнать в фуру целый спектакль, который едет на гастроли. Когда мы после четвертого курса пришли в Малый театр, все считали себя гениями. И вот на сцену выходит Михаил Иванович Царев, и вся твоя гениальность уходит. Ты понимаешь, что ты песчинка. А потом выходит великая Гоголева – и ты осознаешь, что ты пыль… Но я точно знаю: чем выше артист, тем он проще. Я любил и боготворил Борисова. Помню, мы репетировали «Павла Первого». Я видел Борисова – и у меня отнимался дар речи, не мог говорить вообще! А Олега Ивановича это дико злило. И он своим высоким голосом говорил: «Ну что, мне с репетиции уйти, что ли?»

Мне бы полчаса побыть одному…

– Каждый актер по-разному входит в образ. В спектакле «Дороги Высоцкого» 11 музыкантов. Они тоже артисты. И вот один из них приходит за 40 минут до спектакля, садится на темную сцену со своим инструментом и сидит. О чем он думает, я не знаю. За полчаса до спектакля приходит Никита Высоцкий, круги нарезает. А кто-то заходит на сцену с пылу с жару – и не хуже вроде получается… 

Часто спрашивают: «Как вы такие большие тексты запоминаете?» Да никто его не учит, этот текст! Смысловой текст учится руками и ногами. За время репетиций мы настолько понимаем, зачем и что делаем, что разбуди ночью, скажи: «Дядя Ваня!» – и через 20 минут я буду ходить по сцене и говорить текст. За ногами идет такой текст, а за руками – другой. В сторону кресла – вот такой. Все запоминается на уровне физики тела. 

По-разному готовятся к спектаклю. Иногда можно и из гримерки вылететь на сцену. А иногда необходимо полчаса побыть одному… 

И даже мертвым родина милей

– Фильм «В плену у сакуры» – японский кинопроект. «Русская» часть уже снята. Это любовная история русского офицера и японской девушки, случившаяся во время Русско-японской войны 1904–1905 годов. Снимали лагерь военнопленных в городе Муцияма. Там действительно был лагерь, где сначала держали пленных китайцев, а потом стали принимать российских военнопленных. Здесь до сих пор есть русское кладбище – 98 могил. Матрос, рядовой, матрос, снова рядовой… И есть бюст Василия Бойсмана – офицера, командира. Вот его я и играл в фильме. 98 могил – и все погребенные лежат лицом на северо-восток. Лицом к Родине. 

На кладбище нет ни одного упавшего листочка. За русскими могилами ухаживают японские школьники. За могилами врагов ухаживают… 

В плену наших моряков содержали в достойных условиях. Им было разрешено погулять по городу, давали спиртное, старший командный состав преподавал матросам чтение и правописание. У японцев до сих пор только один вопрос: «А чего ваши бежали? Там же море кругом, бежать некуда». Во всех других странах за побег расстрел, у них – карцер. Но карцер такой, что люди не выдерживали и были даже случаи суицида. Ты должен сидеть на коленках с прямой спиной 24 часа. Это пытка. И согнуть спину не дают. И ноги уперты в ягодицы. Это очень тяжело… Но русские все равно бежали. 

Не могу сказать, что это фильм про противостояние японцев и русских. Он о силе русского духа, русском характере и русском офицере. И, конечно же, о любви… 

Судьба резидента

– Опять возвращаюсь к Японии, потому что там был казнен Рихард Зорге, которого я сыграл в одноименном фильме. Это единственная страна, где поставили памятник резиденту иностранной разведки. 

По легенде ситуация с Рихардом Зорге была скрыта за семью печатями. Он сначала работал в Китае, потом был заброшен в Японию. Сейчас все говорят о гении этого разведчика. Якобы американцы до сих пор преподают какие-то вещи по его дневникам. Он писал их в тюрьме, ему разрешили пользоваться печатной машинкой. Но он не мог править текст. Рассказывают, что рядом с ним стоял человек, он вынимал готовый лист, вставлял новый – и Зорге снова печатал. И этим он занимался три года, поскольку арестован был в октябре 1941-го, а казнен в 1944-м. Три года он ждал стука в дверь: утреннего, обеденного, вечернего… Я не знаю, какой нужно силой воли обладать, чтобы вынести это ожидание смерти. 

При этом он в своих записках сообщал о людях, которые были арестованы вместе с ним. И давал им отрицательные характеристики: мол, этот человек никакой не радист, он бизнесмен и, кроме денег, ничего не видит, зачем он вам, отпустите его… Он спасал людей, которых мог спасти. Зорге создал огромную разведсеть, до сих пор исследователи не могут распутать паутину, которую он создал в Китае и Японии. И главная его заслуга даже не в том, что он первый сообщил о дне начала войны – 22 июня. Он знал, что на дальневосточной границе стояли три хорошо вооруженные советские армии, так как мы серьезно ждали нападения японцев. И Зорге доказал: нападения не будет, в Японии нет топлива для сухопутных войск. И тогда дальневосточные армии в течение двух недель были переброшены в другие места, что стало спасением для Советского Союза. 

Сегодняшние бы мозги да в юность…

– Возраст? А что возраст? Мне 55. На свой возраст себя и ощущаю. Если можно было бы сбросить лет двадцать и оказаться в своей «тридцаточке», но уже с сегодняшними мозгами… Тогда, возможно, и жизнь прошла бы по-другому.

Автор: Мария ДОНСКАЯ