Инерция карательного маховика

Исполнилось два года с ареста экс-главы Владивостока Игоря Пушкарева и экс-директора МУП «Дороги Владивостока» Андрея Лушникова. Их задержали 1 июня 2016 года, обвинив в злоупотреблении полномочиями и коммерческом подкупе. Чуть позже по тому же делу был задержан брат бывшего мэра и экс-директор компании «Востокцемент» Андрей Пушкарев.

«Главный сбой сценария произошел в части, касающейся убедительности доказательств»

«Процесс идет, но уже не состязательный, а более похожий на инквизиционный»

На данный момент в Тверском суде Москвы ведется оглашение материалов дела. Из 120 томов зачитано 58. Сторона защиты на каждом заседании обращает внимание суда на многочисленные и грубые процессуальные нарушения, допущенные следствием. Чем больше странностей возникает в деле, тем яснее складывается общая картина.

От инаугурации до задержания

Игорь Пушкарев возглавил Владивосток в мае 2008 года. Это был один из важнейших периодов современной истории города – в преддверии саммита АТЭС-2012. 

На тот момент столица Приморья инфраструктурно не готова была принять столь крупное мероприятие. Благодаря масштабным федеральным проектам Владивосток получил новые мосты, дороги, кампус ДВФУ на острове Русском, театр оперы и балета, микрорайон в Снеговой Пади, комплекс по переработке ТБО и другие уникальные объекты. Все государственные задачи, возложенные на муниципалитет, были исполнены от и до. В итоге Владивосток достойно провел международный форум, а со временем мероприятия подобного уровня стали для города привычными. И причиной тому послужил не только инфраструктурный заряд, данный саммитом АТЭС, но и плодотворный безостановочный труд после него.

 Также Владивосток изменился благодаря реализации городских проектов, инициированных Игорем Пушкаревым. То, что теперь воспринимается как само собой разумеющееся, потребовало от руководителя приморской столицы, от специалистов администрации, от партнеров муниципалитета и жителей города упорной, кропотливой и сложной работы. Во многих сферах городской жизни после долгих лет застоя, развала и потерь был совершен настоящий прорыв.

Более того, люди, знакомые с Игорем Пушкаревым, рассказывают о его принципиальной законопослушности и юридической подкованности. Все свои действия и инициативы, даже самые незначительные, он сверял с нормами права, прежде чем за них браться всерьез.

Поэтому новость о том, что силовики задержали Игоря Пушкарева в рабочем кабинете администрации Владивостока, вызвала шок и у горожан, и у экспертного сообщества.

Еще большее смятение вызвало то, каким образом арест был срежиссирован. Мэрия, оцепленная автоматчиками, маски-шоу в кабинетах. Одновременно силовики нагрянули в загородный дом главы Владивостока и офис компании «Востокцемент». Все в одни сутки с полномасштабной трансляцией по всем федеральным каналам.

Далее экс-главу Владивостока зачем-то доставляют в Москву, чтобы там избрать меру пресечения. Ведут в самолет как опасного преступника, заламывая руки. Запись облетела все телеканалы страны.

Развитие дела

2 июня 2016 года в Москве Игорю Пушкареву и Андрею Лушникову были предъявлены обвинения в злоупотреблении полномочиями и коммерческом подкупе. Экс-мэру вменили в вину то, что он, являясь главой Владивостока и используя свои властные полномочия, создал привилегии для МУП «Дороги Владивостока». А оно, в свою очередь, закупало строительные материалы у компании «Востокцемент», основателем которой является Пушкарев и которое управляется его семьей. Причем эти поставки, как посчитали следователи, делались по завышенным ценам. Обоим фигурантам назначили меру пресечения в виде содержания под стражей.

24 июня 2016 года по тому же делу был задержан Андрей Пушкарев. Для предъявления обвинений и избрания меры пресечения его также доставили в Москву, несмотря на состояние здоровья. На момент ареста экс-директор «Востокцемента» проходил реабилитацию после взрывной травмы лица. За полтора года ему были сделаны 22 хирургические операции. Очередная операция была назначена на июнь 2016 года, однако арест не позволил ее провести. На момент задержания Андрей Пушкарев не мог самостоятельно принимать пищу. Ему избрали меру пресечения в виде домашнего ареста.

9 марта 2017 года Басманный суд Москвы вынес постановление о временном отстранении от должности главы Владивостока Игоря Пушкарева.

29 марта 2017 года в деле появляется новое обвинение во взятке в особо крупном размере, которое распространили на всех фигурантов дела. Игоря Пушкарева заподозрили в получении денежных средств от своего брата, а Андрей Лушников якобы содействовал в этом процессе.

30 марта 2017 года следствие отменило собственное постановление о признании администрации Владивостока потерпевшей стороной. Эту роль сторона обвинения переложила на МУП «Дороги Владивостока».

18 августа 2017 года МУП «Дороги Владивостока» представило суду ходатайство о прекращении уголовного дела против Игоря Пушкарева в связи с отсутствием ущерба предприятию.

23 августа 2017 года администрация Владивостока подтвердила, что компания «Востокцемент» во время подготовки к саммиту АТЭС (то есть за тот период, в который, по мнению следствия, и были совершены преступления) пожертвовала городу стройматериалов почти на миллиард рублей.

21 октября 2017 года следствие по делу экс-мэра Владивостока завершилось.

3 ноября 2017 года Игорь Пушкарев принял решение уйти в отставку с должности главы приморской столицы. «Я прекрасно понимаю, что город без личного участия руководителя не может работать и двигаться вперед нужными темпами. Поэтому считаю, что на данный момент это решение будет правильным не только для меня, но и для города и его жителей», – этими словами Игорь Пушкарев прокомментировал добровольную отставку.

16 ноября 2017 года Верховный суд РФ, несмотря на все возражения защиты, одобрил ходатайство прокуратуры об изменении территориальной подсудности дела и переноса его из Фрунзенского суда Владивостока в Тверской суд Москвы.

27 февраля 2018 года состоялось первое заседание Тверского суда, в котором дело против Игоря Пушкарева, Андрея Пушкарева и Андрея Лушникова рассматривалось по существу.

Оглашение и нарушения

С февраля 2018 года по сегодняшний день в суде ведется оглашение материалов дела. На каждом заседании сторона защиты фиксирует грубые процессуальные нарушения, допущенные следствием, и обращает внимание суда на них.

Напомним, что в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом РФ каждое из доказательств по делу должно обладать свойствами относимости, допустимости и достоверности. То есть они должны напрямую относиться к делу, быть добыты законным путем и правильно оформлены. Так ли это в случае с делом экс-главы Владивостока?

Материалы дела составляют 120 томов. Объем только кажется огромным. Большая часть документов попросту не имеет отношения к делу. Так, например, к делу прикреплены уставы и протоколы компаний, в которых Игорь Пушкарев участвовал в 1990-е годы, еще задолго до старта политической карьеры. Прикреплен устав Владивостока с многочисленными приложениями. Как устав города может считаться доказательством вины человека? Это гособвинителям, видимо, придется объяснять на стадии прений. Прикреплены акты налоговых проверок «Востокцемента», должностные инструкции и прочие бумаги, не имеющие ничего общего с предъявленными обвинениями.

Также в ходе заседаний адвокаты не раз указывали на ряд документов в деле, вызывающих сомнения в их достоверности. Например, документы, указанные обвинением как кассовые ордера, не являются таковыми: они не отвечают ни одному из требований к кассовым ордерам, а лишь выполнены на бланках ордеров. По другим документам нарушены все сроки, третьи не имеют необходимых подписей и печатей. В сущности это просто напечатанные на принтере тексты. 

Некоторые документы и вовсе, по мнению защиты, добыты незаконным путем либо утратили юридическую силу. Это касается и несанкционированной судом прослушки телефонных звонков Игоря Пушкарева. Это касается и справки-меморандума, составленной оперативниками ФСБ по итогам допроса Андрея Лушникова в 2014 году. Как выяснилось, этот допрос проводился с грубейшими нарушениями, без присутствия адвоката, без возможности у Лушникова кому-либо позвонить, с применением средств негласного аудио- и видеонаблюдения, на которые не было судебного разрешения. Да и сам разговор, по словам Андрея Лушникова, приведен в искаженном виде и не соответствует действительности.

Грубейшим процессуальным нарушением является наличие в материалах дела пустых, но пронумерованных листов. 

Нарушен и принцип состязательности и равноправия сторон. На одном из майских заседаний суда сторона обвинения ходатайствовала о том, чтобы не зачитывать материалы дела целиком, а произносить только их названия. А также о том, чтобы защита озвучивала свои замечания не в процессе оглашения материалов, а в начале последующего заседания. Судья одобрил данное ходатайство, несмотря на возражения адвокатов. 

Но самое главное: из материалов дела, зачитанных обвинением на данный момент, становится ясно, что администрация Владивостока не создавала особых условий контрактов для МУП «Дороги Владивостока», а «Востокцемент» получал от работы с МУП одни убытки и ни разу за все время не обратился в суд за возвращением накопившихся долгов, которые затем и вовсе простил. Что, по сути, разрушает официальную версию обвинения.

Версии

– Есть официальная версия, которой придерживается сторона обвинения, и есть версии, которые строит экспертное сообщество, – отмечает Андрей Пушкарев, главный редактор издательского дома «Золотой Рог» (однофамилец экс-мэра Владивостока. – Прим. ред.). – Одна из них касается того, что кто-то положил глаз на бизнес семьи Пушкаревых. Есть версия, которая касается борьбы за власть в Приморском крае. Ведь Игорь Пушкарев незадолго до ареста победил в праймериз «Единой России» по отбору кандидатов в депутаты Законодательного собрания. Он вполне мог возглавить краевой парламент, упрочив свои позиции. Есть версия, связанная с личностными мотивами: кому-то не понравились амбиции Игоря Пушкарева, а кто-то захотел повышения по службе. 

Скорее всего, все эти версии сплелись в одну. Первый раз я услышал о том, что это дело может быть раскручено, ровно за месяц до его старта. Знакомые намекнули на то, что скоро на уровне города произойдут громадные события. Мне сказали: вы не представляете, какое желание есть у некоторых людей получить новые звезды на погоны. И они ради этого готовы сделать все возможное.

– Для меня очевидно, что у этого дела есть интересанты, которые находятся как бы за скобками, не в публичном пространстве, – считает Галина Антонец, приморский медиаюрист. – Первый звоночек – это показное задержание Игоря Пушкарева, когда во Владивосток заранее приехали федеральные СМИ, чтобы снять громкий материал. Далее все ждали, когда же наконец-то начнется суд. Хотели понять, что же в этом деле такого непонятного и сложного, раз следствию понадобилось полтора года. И вот начался суд, стали оглашать материалы – и это просто смешно. Других слов нет. 

Судебный процесс сразу стартовал с нарушений, с изменения территориальной подсудности. Тем самым московские судьи высказали недоверие своим приморским коллегам. Якобы местные судьи не способны объективно разобраться в деле. До сих пор не изменена мера пресечения Игорю Пушкареву и Андрею Лушникову в виде содержания под стражей. Всем понятно, что люди не опасны для общества и не убегут. Ну оставьте их дома, ограничьте контакты. 

Потом – 120 томов в деле. Это огромный объем, но когда стали их смотреть, то там обнаружились пустые страницы. Такие «закладки» известны адвокатам по уголовным делам. Понятно, для чего они существуют. Вдобавок одни и те же документы представлены по нескольку раз. По сути, 120 томов – это пшик. Все, что относится к делу, можно собрать в один том. 

По мнению Олега Жунусова, главного редактора газеты «Дальневосточные ведомости», дело братьев Пушкаревых и Лушникова имеет политическую подоплеку. 

– Дело полностью укладывается в ту линию, которую вело бывшее руководство Приморского края, – прокомментировал Жунусов. – Если посмотреть на политическую ситуацию в регионе при экс-губернаторе Владимире Миклушевском, то можно увидеть, что главы крупных городов, с которыми он не сумел выстроить отношения, которых хотел сменить, попали под уголовное преследование. Самое наглядное – дело Сергея Рудицы, экс-мэра Уссурийска. Оно возникло еще за два года до процесса над Пушкаревым. Громко по краю прокатилось начало дела и совсем тихо – его завершение. А в апреле 2018 года оно завершилось. Суд признал, что Сергей Рудица не виновен в предъявленном ему обвинении – злоупотреблении служебными полномочиями. Но и полностью невиновным его не признали, а признали виновным в халатности, с чем Рудица не согласен. Процесс длился четыре года. Что касается дела Пушкарева, то, по моему мнению, оно также продолжается по инерции карательного маховика. 

Части сложились в мозаику

Все вышеперечисленные события, как части мозаики, собираются в один очень простой сюжет. 

У проекта «Убрать Пушкарева» было много интересантов. Это и его политические оппоненты, которым самодостаточность и амбиции экс-мэра не давали покоя, и представители силовых ведомств, для которых дело Пушкарева могло послужить не просто ступенькой в карьерной лестнице, а самым что ни на есть карьерным трамплином. Тем более когда по всей России неслась антикоррупционная волна и новости о задержании высокопоставленных чиновников, мэров, губернаторов, даже министров появлялись с регулярностью телевизионного сериала (как и звездочки на погонах). Сценарий был отработан в десятках эпизодов: сначала громкий арест с трансляцией по всем СМИ, затем формирование общественного негодования путем демонстрации роскоши, в которой жил государственный человек, миллиарды рублей в коробках из-под обуви, золотые ручки, гобелены и т.д. А дальше уже дело техники и убедительности собранных следствием доказательств. 

Этот же сценарий попытались применить и к Игорю Пушкареву. Однако в его случае он сразу стал давать сбои. Предметов роскоши и расточительства в семейном доме экс-мэра не нашлось, коробок, набитых купюрами, тоже, поэтому под видом неумеренного богатства была показана база отдыха «Спасскцемента» на озере Ханка (объект был построен предприятием 40 лет назад, и только при Пушкареве прошла его реконструкция). 

 Сценарий пришлось «вытягивать» другими методами. Сочную картинку телевизионщикам все-таки предоставили – продемонстрировали беспрецедентно и неоправданно жестокое этапирование в Москву. Игоря Пушкарева провели из спецмашины на борт самолета, согнув пополам, с заломленными за спиной руками, как опасного рецидивиста. Под прицелом «случайно» там оказавшихся телекамер.

Главный сбой сценария произошел в части, касающейся убедительности доказательств. До июня 2016 года против Игоря Пушкарева три раза пытались возбудить уголовное дело о злоупотреблении полномочиями. Каждый раз по одним и тем же материалам – результатам многочисленных проверок и прослушек. И каждый раз прокуратура отказывала в возбуждении дела из-за несостоятельности доказательств. 

Только в 2016 году – в силу антикоррупционного тренда того периода – следователи почуяли в деле перспективу и дали ему зеленый свет, несмотря на то что каких-либо новых материалов не прибавилось: на июнь 2016 года они как были несостоятельными, так ими и остались.

 Очевидно, был расчет на то, что что-нибудь «бронебойное» всплывет в процессе следственных действий, по результатам выемки документов и прочих процедур. Однако за полтора года следствие новых и существенных доказательств своих обвинений не обнаружило. Более того, в деле о злоупотреблении полномочиями не оказалось ни потерпевших, ни – самое потрясающее! – ущерба. Напротив, выяснилось, что благодаря действиям Игоря Пушкарева приморская столица получила бесплатно строительных материалов на сумму, превышающую миллиард рублей. Это один из немногих фактов в деле, подтвержденных документально и не вызывающих сомнений.

Как отмечают адвокаты Игоря Пушкарева, отсутствие потерпевших и ущерба нивелирует состав преступления, касающегося злоупотребления полномочиями. А ведь именно обвинение в этом преступлении является краеугольным камнем всего процесса. 

Слабость доказательной базы поправима, если подсудимый идет на сделку со следствием и дает признательные показания. Очевидно, что и на это имелся расчет стороны обвинения. Однако Игорь Пушкарев с момента ареста по сегодняшний день уверенно заявляет о своей невиновности. 

Что остается? Во всю мощь запускаются карательные механизмы, начинается неоправданно жесткое давление с целью силового перелома позиции. 

Через три недели после ареста Игоря Пушкарева правоохранительные органы задерживают его брата Андрея Пушкарева, перенесшего два десятка операций на лице и остро нуждающегося в дальнейшем хирургическом вмешательстве. Уже почти два года, как Андрей Пушкарев находится под домашним арестом без доступа к качественным медицинским услугам.

Игорю Пушкареву и Андрею Лушникову последовательно отказывают в изменении меры пресечений. Два года их держат в СИЗО. Так же последовательно подсудимым отказывают в свиданиях с женами и детьми. 

Затем – на пустом месте и без каких-либо новых материалов! – возникает новое, более серьезное обвинение. На этот раз в особо тяжком деянии – коррупции. Якобы Игорь Пушкарев получал взятки от родного брата Андрея за то, чтобы все муниципальные заказы доставались «Востокцементу». Взятки, по мнению следователей, передавались в виде услуг водителя, охраны дома и прочем. 

Обвинение в коррупции распространили и на Андрея Лушникова за якобы содействие. 

Далее вопреки практике и Уголовно-процессуальному кодексу изменяется территориальная подсудность дела. По закону его должен был рассматривать Фрунзенский суд Владивостока. Но дело перенаправили в Тверской суд Москвы, за 10 тысяч километров от места предполагаемого совершения преступления. 

Дальше – больше. Оглашение материалов дела в суде показало, во-первых, с какими нарушениями стороной обвинения были добыты и завизированы документы. Во-вторых, были обнаружены пустые страницы. В-третьих, большую часть томов дела составляют материалы, которые к процессу не имеют никакого отношения. 

Все эти неудобные для следствия изъяны вскрывались на стадии оглашения материалов и были зафиксированы адвокатами. Зачитав чуть более 30 томов из 120, сторона обвинения ходатайствовала о том, чтобы читать не текст документов целиком, а только их названия, будто бы названия способны донести суть написанного и релевантность документов (то есть их прямое отношение к данному делу). 

Также гособвинители ходатайствовали, чтобы защита озвучивала свои замечания не во время зачитывания документов, а в начале каждого последующего заседания. И такое процессуальное неравноправие было утверждено судьей.

Последнее из предложений гособвинения – не заслушивать свидетелей по делу, а зачитать те показания, которые они дали в ходе следствия, – просто убивает принцип состязательности сторон. 

– Показания свидетелей, данные в ходе суда, зачастую сильно разнятся с теми, что они дают следователю, – объясняет Галина Антонец. – Бывает такое, что человек отказывается от своих слов либо сообщает, что его неправильно поняли, а то и вовсе заявляет, что следователь написал то, чего он не говорил. Поэтому заслушивание свидетелей в суде – один из важнейших принципов правосудия.

Очевидно, что инерция карательного маховика, направленного на фигурантов этого дела, продолжается.

Игорь Пушкарев так прокомментировал двухлетие со дня своего ареста:

«1 июня двойная радость: первый день лета и Международный день защиты детей. А если в нашем муссонном Владивостоке в этот день еще и погода солнечная – совсем благодать.

1 июня 2016 года все было именно так – идеальное начало лета. Но не для меня. И можно было бы сейчас написать, что обыски и допросы 1 июня 2016 года казались всего лишь очередной проверкой, что все это мы проходили и просто ждали завершения работы следователей и продолжения своей. Но нет. Было очевидно с самого начала – все не так.

Впервые жестко ворвались в дом, ночью. Впервые вовлекли в процесс жену и сыновей. Моих братьев и их семьи. Моих коллег, друзей и их семьи. Ну и присутствие следователя Габдулина, которого, можно сказать, вся страна знала по расследованию дела о беспорядках на Болотной площади, выдавало «необычность» момента. 

Совесть моя чиста. И тогда я был глубоко убежден, что «брать» меня не за что, потому как ничего противозаконного я не совершал. Ребячливо полагал я… 

А потом этап в лучших жанрах криминальной хроники. И вот Басманный суд отправляет меня на два месяца в СИЗО, а Следственный комитет предъявляет обвинение в злоупотреблении служебным положением и коммерческом подкупе. После ареста и заключения под стражу моего брата Андрея, приостановление моего членства в партии кажется чем-то из жанра «черный юмор». 

Затем отстранение от должности, заявление о сложении полномочий, и вот суд определил территориальную подсудность, и уголовное дело передано в Тверской районный суд Москвы. Сейчас дело рассматривается…

Все как вчера. Да не все. Два года из жизни. Уверен, эти беззаконие и беспредел когда-то закончатся, я докажу свою невиновность и освобожусь. 

И единственное, о чем я сожалею, что я не рядом с семьей и сыновьями, что их взросление, становление и возмужание проходит без меня, но душой и мыслями я всегда рядом с ними».

Автор: Евгений СИДОРОВ